"Пора драпать, Фёдор!"
Фёдор сидел за столом, и жевал бутерброд, когда в дверь постучали. Кто это может припереться в такую рань? Он встал из-за стола, и подошёл к входной двери. Стук в дверь не прекращавшийся ни на миг, стал ещё требовательнее. Фёдор приложил ухо к двери. Открыть, или нет? А вдруг там, за дверью, стоит маньяк, руки которого по локоть в крови невинных жертв? Ну, может, не совсем по локоть, но всё же... Или даже не маньяк, а и того хуже – Налоговая Инспекция? Вот эти точно, звери. Фёдор одёрнул себя. Надо же – в дверь затарабанили, он и описался, будто кролик. Хорошо хоть не видит никто. Однако перестраховаться всё же следовало.
- Хто тама? – спросил Федя. – Никого дома нету!
С улицы донеслось странно знакомое сопение, - и где он его уже слышал?! – а потом хриплый голос произнёс;
- Как это никого нет дома? А ответил мне кто?!
- Говорит Киев. – нашёлся Федя – В Киеве семь часов, двадцать ми-нут. Переходим к новостям спорта...
- Ты прекрати мне эту чушь тереть! – не выдержал за дверью Ведослав - (а это был именно он, а не маньяк какой-нибудь) – Ты впустишь меня, или нет?! На улице между прочим дождь льёт как из ведра!
Фёдор облегчённо вздохнул, и отворил дверь;
- Ба, Ведослав! А я тебя и не узнал. Чего хрипишь-то?
- Промокни под таким дождём, ещё не так захрипишь.
На улице действительно шёл хороший ливень, и чего только Ведослав притащился в такую-то непогоду? Федя пропустил старика в помещение, поглядел на серебряные нити дождя, играющие какую-то свою музыку в листве старого ясеня, на пузырящиеся под дождём лужи, вдохнул удивительно свежий воздух, и закрыл дверь.
Ведослав был мокрый как мышь. Он снял с себя мокрый насквозь плащ, и повесил его рядом с камином, чтоб просох значит. Камин горел на славу, прогревая, казалось до самого сердца. Так что очень скоро Ведослав согрелся, а плащ его, недавно совсем мокрый, испускал из себя клубы пара. Федор заварил чаю с липой, и Ведослав окончательно отогрелся. Чуть позже, сидя у камина в удобном кресле, с трубкой набитой лучшим хоббитанским табаком, он повествовал Фёдору о том, что узнал от Хитроморда, отпустив при этом некоторые подробности, например пьянку, и жуткого стража у ворот.
- Вот такие дела друг мой. Нехорошие дела, прямо скажем. Кощей убёг, и его не нашли по сию пору, но и бритому ежу ясно, что Смертоньку свою он теперь искать будет. И не поздоровится тому, у кого он её найдёт. Покрайней мере морду набьёт, это точно. А Смерть его у тебя, Федя хранится. Так что попал ты основательно, и я тебе не завидую.
Федя побледнел, и вцепился в подлокотники кресла, с такой силой, что явственно послышался хруст дерева.
- Слушай, Ведослав, а хочешь, я его тебе подарю?
Ведослав тряхнул бородой.- Не хочу! Я что, дурнее печного ухвата?!
Потом разглядел в глазах хоббита панику, и произнёс уже мягче;
- Не боись, Федя! Прорвёмся. Я ж не сказал что помогать тебе небуду. Просто отказался от Кольца, только и всего.
- Что же теперь делать?
- Как это что?! – удивился вопросу Ведослав – Драпать надо! И чем ско-рее, тем лучше. А то ещё обидеть могут. Да и Байкеры эти... Они у Ко-щея в рэкетирах ходили, беспредельничали как черти, так что всё ус-ложняется до безобразия. Уходить надо. Вот только собраться нужно с умом, да отход свой как-то замаскировать, чтоб на след их ненароком не навести.
- Какие ещё Байкеры? Что ещё на мою голову за беда?
- Верно сказал, беда. Да ещё какая! Байкеров этих Кощей создал четыреста лет назад. Из своей плоти клонировал. Так что можно сказать что каждый из них – маленький Кощей. Создал он их значит, да в спортзал и загнал, на тридцать лет и три года, чтоб мышцы накачали. Потому и победить их никто неможет, кроме Кощея разумеется. После того, высадил он их в Карпатских горах, да имя им нарёк – Гуцулы. Там они лет двести побезобразничали, пока менты их не загребли.
- И как же он их контролирует, ведь ты же сам сказал что они отморозки, каких земля не носила.
- Хороший вопрос. Ты же знаешь, что смерть Кощеева у тебя в колечке сидит. Это так. Но не только Его Смерть. Ихние, Байкерские смерти, он тоже туда засадил. Так что нестанет Кольца, нестанет и их. А потому они Колечко это, как и Кощея, берегут как зеницу ока. Потому и ищут его повсюду. Наша с тобой задача Фёдор, недопустить этого. Так что надо тебе отсюда линять, со всей возможной скоростью.
- И куда, если не секрет?
- Для начала в Придурье. Там есть трактирчик такой, называется «Си-вый Мерин». Вот там и будешь меня ждать.
- Как это ждать?! Ты ж помочь обещал!
- А я и буду помогать. Для начала следы запутаю, чтоб сразу не на-шли. И вот ещё что. Как уходить станешь, помни, что имя и фамилия твои за пределами деревеньки твоей, опасны. А потому никому их не говори. Спросят как звать, так скажешь что... Как бы тебя назвать? Ага, придумал! Назовись-ка ты Пестрохвостиковым Аристархом Платоны-чем.
- Чего??! Аристрахом Платочковым?
Ведослав досадливо крякнул, но терпеливо повторил;
- Аристархом Платонычем Пестрохвостиковым.
- Ну и имечко! Пока произнесёшь, язык сломаешь.
- И это есть хорошо. Никто не запомнит, и сдать тебя не сможет.
Вдруг за окном послышалось хихиканье;
- Ты слышал, Васёк, как теперь Фёдора-то звать надо? Архисрах Бля-доныч! Вот умора!
Ведослав подскочил как ужаленный. Он схватил стоящую у камина кочергу, и направил в окно;
-Абра, Швабра, Кадабра!
Кто хихикал под окном,
Пусть влетит немедля в дом!
За окном раздался удивлённый возглас, и в окно влетели два хоббита, ровесники Фёдора. Влетели, и повисли в воздухе посреди комнаты. Ведослав оглядел обоих недобрым взглядом, и спросил;
- Ну и какого ........... вы здесь делаете? Много услышать успели? Кстати, Федька, кто это?
Фёдор внимательно оглядел влетевших. Один из них был рыжий и носатый, а другой русый и тощий.
- Эти-то? Это – он указал на носатого – Петька Пучков. А это – Васька Конопелькин. Они со мной в школе учились. Разгильдяи конечно, но ребята хорошие.
Ведослав крутанул в воздухе кочергой, и два висящих в воздухе хоб-бита дружно крутанулись следом, перевернувшись вниз головами, да так и остались висеть посреди комнаты. Ведослав ухватил рыжего Петьку за нос, и повторил свой вопрос;
- Много услышать успели, или нет? Говори! – он ткнул пальцем в то-щего Василия – Говори, или ему будет плохо. Впрочем, не только ему. Тебе тоже.
И сдавил нос ещё сильнее. Нос побагровел и распух, а Петька стал дышать ртом, будто рыба выброшенная на берег. Несмотря на древние свои годы, хватка у Ведослава была железная. Васька поглядел на это и поспешно произнёс;
- Да так, ерунду всякую, про Кощея, про байкеров каких-то, про коль-цо, а так, ничего серьёзного. Вы ведь отпустите нас, господин волхв?
Ведослав отпустил шпионский нос, который теперь его стараниями стал и вовсе огромным, и задумался. Фёдор подошёл поближе.
- Ведослав, что делать с ними будем?
Дед повернулся к нему – А ты бы что с ними сделал? Учти, они всё слышали, а это уже опасно. Ну так, что бы ты сделал?
- Послал бы их обоих подальше – проворчал Фёдор.
Ведослав расхохотался – Ну, значит, так тому и быть. Возьмёшь этих обалдуев с собой. А то ещё разболтают. Да и на дорогах нынче неспо-койно, так что в втроем будет в самый раз. – он повернулся к летучим хоббитам – Пойдёте с Федей. Ясно?!
Хоббиты дружно кивнули, хотя кивать вися вниз головой было не-удобно. Фёдор почесал в затылке;
- Слушай, Ведослав, раз уж на дорогах так неспокойно, может дашь что-нибудь из своего инвентаря, для обороны, так сказать.
Волхв снова задумался. – Что же тебе дать? – Потом хлопнул себя по лбу.
- Придумал! – он хлопнул в ладоши, и хоббиты только что парившие в воздухе, рухнули на пол. Ведослав снова взял в руку давешнюю кочергу.
- Будет эта кочерга,
Всем врагам сшибать рога.
Будет всяким лиходеям
Больно отбивать бока.
Потом протянул её Федору. – Вот тебе самобойная кочерга сорок пятого калибра. Если кто обидеть захочет, так ты ей только скомандуй; «По рогам!!!» А дальше она сама всё сделает.
- В каком смысле? – не понял Фёдор.
- В смысле, по рогам – и с копыт. С гарантией.
Фёдор покрутил кочергу в руках, и в сомнении покачал головой;
- Я-то думал ты что нибудь посолиднее предложишь, а ты только ко-чергу и дал...
Ведослав воззрился на него в недоумении – Чего ещё-то? Неужто ма-ло?!
- Ну, я подумал – смутился Фёдор – что ты дашь что-то вроде Меча-Кладенца, или там Сапоги-Скороходы. А то с кочергой как-то... Неудоб-но, что ли, на людях показываться.
- Неудобно спать на потолке. – проворчал Ведослав – Одеяло падает. Чем тебе кочерга-то не угодила?! Тяжёлая, чугунная, добротная. Может ты в её способностях сомневаешься? Тогда изволь выйти во двор, и проверить её в деле.
- На ком?! – не понял Федя – На ком её испытывать?
- А вот хотя бы на тех, кто у тебя сейчас в саду яблоки тырит. – И волхв указал пальцем в открытое окно. В саду и впрямь велась бурная деятельность на предмет похищения яблок. Какая-то тёмная личность, под покровом темноты, обрывала с дерева яблоки, и укладывала их в мешок. Мешок был солидным, вместительным, и наполнен был пока на одну треть.
- Эге, да так он мне весь сад обнесёт, гад! И ведь какие выбрал, сорт «Медовые Солнечные», мать его так! Кроме как у меня, они нигде в Сумково больше не растут. Их ещё дядька Тарас хрен знает откуда привёз! Щас проверим, Ведослав, как твоя хвалёная кочерга действует...
Фёдор перехватил кочергу покрепче, и выскочил в сад.
- Не завидую я этому воришке. – пробурчал Ведослав – Ох и огребёт же он! По полной программе. Кстати, обормоты, нечего сидеть на полу, -обратился он к «шпиёнам» - Можете поглядеть. Зрелище будет ещё то...
Оба хоббита тут же прильнули к окну. Там, за окном, было видно как во двор выскочила фигурка, с кочергой в руке, и решительно направи-лась к обдираемому дереву. Затем раздался крик – «По рогам!!!». А дальше... Дальше началось невероятное. Кочерга вырвалась из руки Фё-дора, и вращаясь, помчалась в сторону ночного вора. Раздались звуки глухих ударов, перепуганный мат, затряслась яблоня, и вор бросился на утёк, бросив мешок с ворованным добром, а кочерга преследовала его, крутилась в воздухе, дубасила по чём попало, изогнутым краем цепляла за ноги, стараясь опрокинуть на землю. Продолжалось это до тех пор, пока воришка с разбегу, и сослепу не врезался головой в забор, и не рухнул на землю без чувств. Кочерга сделала ещё пару кругов над поверженным врагом, и направилась в сторону Фёдора. Тот машинально выставил вперёд руку, и кочерга лихо шлёпнулась ему в ладонь. Фёдор подошёл к распростёртому на земле телу.
- Мать моя хоббиттиха, так это же Сенька, мой садовник! Теперь по-нятно, куда мои фрукты пропадают. – Фёдор задрал голову вверх, и гля-нул на высунувшиеся из окна головы – Эй, Ведослав! Твоя кочерга его часом не убила?
Ведослав сделал какое-то движение рукой, и тело оторвавшись от земли, влетело в окно, как несколько минут назад в него влетели Васька с Петром. Когда Фёдор снова вошёл в комнату, то узрел волхва, склонившегося над телом садовника. Тот совал ему под нос уже знакомое Фёдору снадобье. Фёдора передёрнуло. Семён чихнул, и открыл глаза.
- Вы что Фёдор Михалыч, «ОМОН» для охраны сада наняли? – слабо поинтересовался Сенька. – Так скажите им, гадам, чтоб своих не били.
Фёдор усмехнулся – А ты не воруй, тебя и не тронут. Ишь ты, взял моду, по моему саду ночами с мешком гулять! Как рожа-то, не болит? Ничего, заживёт. Ну, Ведослав, спасибо за вооружение, прости что сомневался. А вот, если совсем уж плохо будет, тогда как? Ну в смысле, чтобы наповал била?
Волхв вздохнул – Какой ты кровожадный! Добрее быть надо, тогда к тебе люди, тьфу ты, хоббиты, потянутся.
- Да? А когда дотянутся наконец, что тогда?! К тебе вон как-то потянулись, едва на дерево влезть успел.
Ведослав задумчиво почесал затылок – Пожалуй, ты прав. Вот тебе на крайний случай команда для кочерги; «С копыт!», ну, она тогда врагов и того... С копыт, в общем. Ладно, с этим артистом-то что делать будем? Отпустим его, или как?
Уши у Семёна после обработки самобойной кочергой опухли и поси-нели, а потому, понятное дело, со слухом у него было неважно.
- Не надо меня «опускать!» - завопил он – Хоть вы ему скажите, Фёдор Михалыч! Я всё верну, только пощадите!
Тишину комнаты разорвал дружный хохот четырёх глоток. Отсмеяв-шись Ведослав вытер с глаз выступившие слёзы, и поднял с пола Сеню.
- Никто тебя «опускать» не собирается.- произнёс он, глядя садовнику в глаза – Мы ж не звери какие-то. Топай домой, да больше не воруй. По крайней мере, не здесь.
Семён потёр заплывший глаз – Так что это было на самом деле? Неужто в натуре «ОМОН»?
Фёдор отвернулся к окну – Любишь кататься, так и катись к такой-то матери! Пока ещё не огрёб. Ну, а вы, гаврики – обратился он к друзьям - давайте-ка по домам, завтра поговорим. Утро вечера мудренее.