Мне виски без воды, мой персональный Баал
Нет виски? - Пью настойку лебеды! -
Я выдуман из пло - ти сине - мато - графических лекал
Костяшки пальцев - расписная хохлома эпичных драк
Припухших дамочек магнит, я кость карательных собак
Раз захожу в родной дурдом - мне рукоплещут: С нами пьянь!
Вам всем нальют не по одной, я угощаю! Славься рвань!
Сначала пили рокнролл, жевали сладкий пепел и сумерки курили
Воздвигли бога нечистот - и разбудив под утро авангардный джаз
Разбили стойла опостылевших работ - под рев сирен с путанами шутили
Мой лакмус опьяненья - гримасы богоприторных прохожих - пуритан
Мой вид на жительство - отель, клоповник - урна для сердец разбитых
Моя печенка - неистребимый целлулоид, покров от мира - целлофан
Я знаю, град заблудших серафимов мне веки разомкнет - он пастырь
Пьем Венис Бич на брудершафт - в его канавах виносмрадный пластырь
Звон города застыл во льду коктейля, коктейль застыл в моей руке
Целуем губы хромоплитых тротуаров, со страстью в многоногом языке -
Постгорячительный синдром в охрипшем горле, постгорячительный синдром
Роман с застиранным ковром в больничном холле, красноликующим ковром
Всепонимающая стойка твой взгляд навеки приковала, твое здоровье, ангелок!
Уйдешь со мной - освоим Кордильеры эроигрищ, и в ссорах скуку упраздним
Под лязг посуды узы четвертуем, и видом крови пол уборных уличим…
Бег солнцепьяных улиц заставляет жить, он заставляет жить в чуланах смерти
Я разложенья псина - поводырь, о пошлый бред, по рее волн гуляют черти
Так на поминках квазидетства большой ребенок морщинами скупыми плачет -
Героем суггестивной травестии, небритый новеллист на пишущей лошадке скачет
Неистребима пленка - мне вечно тридцать лет и ясли лишь закадровый пролог
Незаглушимый рокот вин, плеяды роковых красавиц… и смерти непрочтенной эпилог.
2010. Первое марта, понедельник, два тридцать ночи.