1963-й
«Под Рождество ездила в родной Карачев, спала в своей маленькой комнатке и еще затемно проснулась от детских голосов: «Рождество твоё Христе Боже нас…» лопотали ребята у порога, а я лежала, слушала, почти не разбирая слов, но на душе было благостно и светло. А еще, может, и потому, что мама уже топила печку, и в хате пахло только что выпеченными булками».
Церковь была в квартале от нашего дома, чудом уцелев от «карающей руки» большевиков. (Всего в двадцатые годы только в нашем городке было разрушено одиннадцать церквей.) До сорок первого года Собор (так его называли) был зарыт, но при оккупации немцы разрешили его открыть. А в пятьдесят шестом, после указа Никиты Хрущёва* об очередном наступлении на религию и обещании в скором времени «показать последнего попа» (запретили даже колокольные звоны), священник этого прихода был арестован и выслан в Сибирь, попав в число восьмисот пятидесяти тысяч таких же, как он. Но церковь всё же не закрыли, и мимо нашего дома под религиозные праздники шли и шли к ней старушки, а мы, школьники, боялись и подходить, - ведь советская пропаганда вбивала в головы презрение к религии, а если кто не усваивал этого, включались «рычаги воздействия», - порицание в классах, в «трудовых коллективах». Именно такое случилось и со мной, когда уже работала в библиотеке, - вывели из комсомольского бюро, когда кто-то донес, что под Пасху видели меня в крестном ходе вокруг церкви.
«Закончилось моё скитание по чужим углам, да и частые поездки в Карачев, - живу одна в двухкомнатной квартире брата, которую он купил случайно, - снимал сюжет о только что созданном кооперативе и сумел пробиться в заказчики. Но он, пока опять не женился, всё ездит в Карачев и за неделю только ночь или две ночует здесь. Из мебели у меня: стол, раскладушка и тумбочка, на которой – проигрыватель, купленный вчера, но скоро будет и книжный шкаф.
... Приходил Влад, тот самый, с которым меня познакомила Раиса, когда снимали с ней сюжет на автозаводе, и наша «дружба» с ним длится уже полгода. Парень-то он красивый, высокий, сильный, но красота его какая-то грубоватая, - слишком здоровая, что ли? - и нет в нём того, за что помогла бы принять полностью, не задумываясь. А еще кажется: хотя мы и ровесники, но душа его намного моложе моей.
... Вчера в областной библиотеке прочитала в «Новом мире»* рассказ Александра Солженицына* «Один день Ивана Денисовича», и он - об «удачном» дне заключенного в Сибирских лагерях. Подобного у нас еще не печатали. Вышла из библиотеки и долго бродила по скверику, чтобы прийти в себя.
... Позвонил Влад, пригласил в кафе. Вначале было как-то безразлично, а потом ждала его. И хотелось быть красивой, и хотелось нравиться. Неужели смогу его полюбить?
... Все больше невыносимо окружающее. Лживо то, что делаю на работе, вижу в театрах, кино, о чем пишут в газетах. И только при соприкосновении с настоящим - пассакалия Генделя*, стихи Блока*, Фета* - бываю счастлива, будто постигаю что-то очень важное, какую-то истинную глубину, - пью из той же чаши, что и ОНИ.
... Читала в «Новом мире» поэму Евгения Евтушенко*:
…И ежели, можно жить без сетей на свете,
То пусть это будут хотя бы законные сети.
Старые рыбы впутались - выпутаться не могут,
Но молодь запуталась тоже - зачем же ты губишь молодь?
Сквозь чертовы эти ячейки на вольную волю жадно
Она продирается всё же, себе разрывая жабры.
Но молодь, в сетях побывавшая, это уже не молодь.
Во всплесках ее последних звучит безнадежная мёртвость.
Когда-то была в восторге от его ранних стихов, а эти… Всё правда, но это - рифмованная публицистика.
... Ждала Влада всю неделю, а когда пришел, то чувство, которое томилось, померкло, и я не радовалась ему, а просто рассматривала. Может, вообще не могу любить?
... Приехал к нам на работу из ВГИКА журналист Женя Сысоев. Всегда лохматый, неопрятный, с сероватым, помятым лицом, - похож на беспризорную собаку, - но есть в нём что-то привлекательное, а что? Пока не пойму. Первая фраза, которой встретил меня:
- Не повезло. Придется с тобой работать.
А в глазах - смешинки. И странно, будто уже встречались, говорили. По-видимому, жизнь его здорово потрепала и, кажется, ищет он плечо, на котором можно выплакаться.
... Влад не приходит. Ну и хорошо. Уж очень он земной и никакого света от него не исходит. А как бы хотелось, - при его-то внешности! – почувствовать в нём родственную душу, - такую же, как у Стаса. Сегодня перелистывала его сборник и думалось: ну разве может Влад так видеть, чувствовать и писать, как Стас?
О, гнет пробуждений декабрьских!
О, белая-белая тишь!
И ты, погружась в эти краски,
К стеклу пригвождённый стоишь.
И ступишь на сонные тени,
В провалах сосновых лесов, -
В разгульных нахлёстах метельных
Медлительный шаг невесом.
И вспомнятся детские сказки,
И вехи исхоженных троп.
И память, скользит, как салазки,
Чтоб плюхнуться снова в сугроб.
Чтоб дали объять и измерить,
Чтоб выхватить полдень из тьмы,
Чтоб снова, как в детстве, поверить
В суровую радость зимы.
... Была в отпуске. Очень интересно пропутешествовали с братом Николаем и Валей в их стареньком «Москвиче» от Карачева до Ленинграда. Ходила там по музеям, попала на концерт польской эстрады и как же непривычно хороши были ритмы, мелодии! Ходила и в зоопарк, живой островок среди камней и асфальта: кривоногий верблюд, чернолицый гиббон, олешки, жирафы... Какие яркие характеры и сколько в них истинной красоты, грации! Людям чаще надо всматриваться в глаза зверей, от этого они, люди, станут лучше.
... На второй день после возвращения из Ленинграда, приходил Влад. Вначале была рада ему, а потом стало грустно. Почему? А, впрочем, со мной всегда - так… Помню, когда Игорь Борисов сказал о своей любви, то убежала к обрыву, сидела там и плакала. А Юрка? То же чувство было, когда впервые попросил стать женой. Да и с Витькой Халанским... И сейчас во мне - запахи белых осенних цветов, опавших листьев, волнение от близости его глаз… и тогда же - грусть. Как понять такие состояния души, когда радость и грусть - рядом?
А, может, прекрасное – и любовь, конечно! – пробуждает грусть потому, что уже в самом начале угадываем расставание?
... Прочитала в «Литературной газете» Сергея Есенина*:
Закружилась пряжа снежистого льна,
Панихидный вихорь плачет у окна.
Замело дорогу вьюжным рукавом.
С этой панихидой век свой весь живем.
Пойте и рыдайте ветры на тропу,
Нечем нам на помин заплатить попу,
Слушай мое сердце, бедный человек.
Как помрем, без пенья, под ветряный звон
Понесут нас в церковь на мирской канон.
Некому поплакать, некому кадить,
Есть ли им охота даром приходить?
Только ветер резвый, озорник такой,
Пропоет разлуку вместо упокой.
Такого» Есенина у нас еще не печатали.
... Ну почему общение с людьми утомляет? И почему с ними так одиноко?.. Только когда остаюсь одна, чувствую себя «в своей тарелке». А еще - в читальном зале Областной библиотеки, где в книгах и журналах нахожу родственные души и радуюсь им, как вчера, когда в «Новом мире» прочитала у Арсения Тарковского*: «Меня больше интересуют характеры внешне статичные (как у Достоевского*), но внутренне напряженные энергией, овладевшей ими страсти». Вот и меня…
... На восьмое марта Влад пригласил меня в своё общежитие, преподнёс красные розы, и вроде бы всё было хорошо, а потом… Да, конечно, он - видный парень и лидер по натуре, но для него всё уж как-то определённо, раз и навсегда решено. Спросила его:
- А ты хотя бы иногда думаешь для чего мы живем, что будет с нами после смерти?
- Ты что? – покрутил пальцем у виска. - Совсем уж?..
И рассмеялся.
... Как же незаметно засасывает болото! Еще недавно считала наши «Новости» передачей, недостойной того, чтобы думать над ее улучшением, ведь в них почти всё трескотня и ложь, то, о чём как-то прочитала: «Богиня Разума и Свободы стараниями ловких демагогов преобразилась в холодную статую на площади, и перед этим монументом раздается треск выхолощенных разглагольствований» (Жаль, что не записала, чьи это слова?). Так вот, считала «Новости» враньём, а когда меня сделали режиссером выпусков, то начала отстаивать их на летучках. И какая же охватила тоска, когда осознала это!
... Снимали сюжет в кинопрокате, - поступил туда американский фильм «Ограбление поезда», - но его вначале будут просматривать в Обкоме и решать: показывать ли в кинотеатрах? И эти!.. выбирают что мне смотреть, а что - нет?.. «Великая и созидающая»! Кто дал тебе право унижать людей, убивать свободу выбора? И хочется быть сильной, хитрой, даже коснуться порока, но мстить им, мстить!
... Глаза Влада, голос выдают: любит!.. А, может, эмоциональность и ум - с моей стороны, воля и энергия - с его, будет очень неплохим союзом? А, может, научил бы он меня ощущать настоящее, и вместе с теплом его тела почувствовала бы вкус к простой жизни?
... Пластинка с Жаном Фера, немного вина и - Я! Я, как есть. И счастлива!
... Недавно в библиотеке попались слова западногерманского философа Вольдемара фон Кнеорингена: «Коммунизм черпает силу из чаяний человека, он хочет дать ему смысл жизни, он апеллирует к его разуму, борется против его одиночества. Он берет на вооружение Прометееву волю к творчеству для избавления человечества от страданий, и для его усовершенствования своими собственными силами, без помощи Бога». Подумалось: а как отнесется к этим словам комсомольский вожак Влад, убежденный коммунист? И выписала цитату, прочитала ему при встрече, а он:
- Это все мура. Да и не понятно что-то.
Да что ж тут понимать-то?
... Вчера нагрянули ко мне Борис и Николай, инженеры из Ленинграда, и провела с ними весёленький вечер, но... Но как выматывают подобные вечера!
А приехали они в воинскую часть под Карачевом, чтобы налаживать аппаратуру, и нашел меня Борис так: когда на выходные приезжала в Карачев, увидел меня на улице, расспросил знакомых и просто пришел к нам домой. Симпатичный, умный, честный, - сразу же сказал, что женат, - много видевший, чувствовавший человек.
... Бывают же такие обильные недели! В четверг приходил Влад, в пятницу – Женя Сорокин, в субботу и воскресенье приезжал Борис. Правда, сегодня никто не пришел, но зато Николя, тот самый, с которым познакомилась в Сочи, прислал письмо: «Я хочу тебе предложить вот что: взять нам отпуска в одно и то же время и осуществить на мотоцикле турне по Прибалтике. Мы проехали бы, начиная от Вильнюса, через Каунас, Клайпеду, Палангу, Ригу, Рижское взморье. И хочу сразу тебя успокоить: твое согласие ни к чему тебя не обязало бы, а для меня было бы большой радостью». Турне по Прибалтике... Конечно, здорово, но… Нет, не поеду. Прости, Николя.
... Хожу и боюсь расплескать ощущения, навеянные встречами с Борисом. Вначале разрешала ему приезжать только потому, что было скучно, - Влад мог приходить только в выходные, - а прошло несколько вечеров и открылось в нём столько моего! Разговариваю с ним и словно в себя смотрю. Каждое мое слово, жест, улыбка им замечены, оценены. А полный запахов вечер на Снежке? Красный закат над рекой, прохлада и свежесть воды, пахучая, обволакивающая трава и Есенин: «Выткался над озером алый свет зари...» После такого кажется: всё, что делаю на работе - чушь, шелуха, гримасы жизни, а истинное – в таких встречах с близким по духу человеком.
... Наверное, потребность любить сильнее чувства эгоизма, и если побеждает последнее, то делает «победителя» глубоко несчастным.
... Приходил Влад. Улыбался, был ласков, а я сказала всё, что передумала за месяцы нашего знакомства: нет, не стала бы его женой, потому что мы очень разные и что не люблю его. Потом проводила до троллейбуса, приобняла, прикоснулась губами ко лбу, - на прощанье! - а он гру-устно так сказал:
- А я как раз сегодня хотел сделать тебе предложение.
Виновато улыбнулась, пожала плечами.
Попросил разрешения приходить. Пусть приходит.
... В шестнадцать лет сделала такую запись: «Пока нет у меня близких подруг, нет и того, кого могла бы полюбить, но часто думаю: а каким должен быть ОН?" Не знаю и теперь ответа на этот вопрос.
... И снова приходил Влад. А я искала одиночества, тишины, чтобы вновь и вновь вызывать образ Бориса, «видеть» его лицо, глаза. Неотвязно память возвращает минуты с ним и каждое его слово звучит во мне: «Какая у тебя нежная кожа! Как у воробышка... А я дурак, да?.. Защищу от ветра, холода, снега, горя... Спой мне о фонариках... Не думал, что на мою долю выпадет такой вечер!.. Сегодня бед из-за тебя натворил!.. Прочти обязательно «Улыбку Богов» Джека Лондона*... Я тебя и такую люблю. Ты веришь? И любишь ли?.. Самое лучшее - вовремя уйти, да?»
И ушел... Ушел, чтобы завтра уехать в свой Ленинград. Нав-сег-да!
Милый Борис! Ты появился, как добрая фея, чтобы защитить меня от Влада, этого бездумного комсомольского вожака. Целую тебя на прощанье тихо и с благодарностью.
... Сегодня – мой День рождения... Так что же изменилось во мне за эти годы, когда все ждала и ждала чего-то? Да, в мечтах не было конкретного, но верила: непременно придет что-то большое и захватывающее, иначе и жить-то зачем?
И придет само собой, как приходят весна и лето, зима и осень. Но только теперь начала понимать: сами собой сменяются времена года, а вершины человеческого духа достигаются постоянной работой до перенапряжения. Всё - правда: смерть ради идеи, лишения ради нее. И всё прекрасное создано людьми, способными на это, а я... Похоже, что плыву по течению.
*Никита Хрущёв (1894-1971) - первый секретарь ЦК КПСС с 1953 по 1964 годы.
*«Новый Мир» - один из старейших в России (издается с 1925 года) ежемесячных толстых литературно-художественных журналов.
*Александр Солженицын (1918-2008) - писатель, драматург, публицист.
*Георг Гендель (1685-1759) - немецкий и английский композитор эпохи барокко.
*Афанасий Фет (1820-1892) - поэт-лирик, переводчик, мемуарист.
*Александр Блок (1880-1921) - поэт, писатель, публицист, драматург, переводчик, литературный критик.
*Евгений Евтушенко (1932-2017) - советский поэт.
*Сергей Есенин (1895-1925) – поэт, представитель новокрестьянской поэзии.
*Арсений Тарковский (1907-1969) - поэт и переводчик с восточных языков.
*Фёдор Достоевский (1821-1881) - писатель, мыслитель, философ и публицист.
*Джек Лондон (1876-1916) - американский писатель, социалист.