Впервые за три года я увидел луну в городе. Вот ходил как-то эти три года и не видел. А теперь только вышел из дома, поднял голову вверх – и она там висит. Белая-белая, бледная-бледная, точно ее только что из холодильника вытащили, точно делали ее на какой-нибудь фабрике вместе с искусственными окороками. Я вспомнил тогда нашу луну, деревенскую. Она такая круглая-круглая, румяная-румяная, как пирожок с капустой, будто ее из печки только что достали, теплую, ароматную. А эта – городская – и без вкуса, и без запаха и без цвета. Искусственная, ненастоящая.
А еще я вспомнил, что у нас в деревне и небо совсем другое. Оно так близко висит, протяни руку и потрогай его, покопайся там, как в мягкой перине. А в городе, кажется, неба совсем и нет, только здания есть двадцатиэтажные, заводы. Где ж за ними небо-то увидишь? Это у нас выше второго этажа и домов-то нет, а здесь… А здесь и звездочек на небе нет, наверное, они боятся появляться в городе. Я сколько не искал, нашел всего пару штук, да и то один раз за три года. А одна над соседним зданием всё висела, какая-то неправильная она была, и моя соседка всё говорила, что это за нами инопланетяне наблюдают. Бог ее знает, может, и наблюдают…
А у нас в деревне только я выйду из своей избушки ночью, сразу нахожу Большую Медведицу, Малую Медведицу. Здороваюсь с ними. «Ну как, - говорю, - поживаете, мои Медведицы ясные?». А они молчат, но я-то знаю, что понимают они меня, а я их.
В городе даже ночи-то нет. Фонари горят и светло как днем от этого. Конечно, это хорошо, но все равно как-то не так… А у людей и до трех-четырех часов ночи свет горит. Как-то не спалось мне, я встал, выглянул в окно, а в соседнем доме несколько окошек горит. Не спят люди – работают. Так разве это ж нормально – ночью работать? Ночь природой нам дана, чтобы спать, силы восстанавливать, а не для того, чтобы трудиться.
У нас в деревне часов в одиннадцать уже весь поселок кутается в сон. Эдакое сонное царство, темно, тихо, только ветер воет на дворе да собаки подвывают.
А эти железные двери, железные решетки на окнах? Живешь, будто заключенный в камере. И кто от кого только прячется? И еще выстрелы каждый вечер слышатся. Я сначала боялся, убегал в ванную, а потом привык.
Другое дело в деревне нашей – двери деревянные, на один крючок закрываются, а если уйдешь куда-нибудь, то накинешь замок амбарный без ключа и всё в порядке.
А кошки, собаки как страдают в городе! Моя соседка совсем свою кошку не выпускает из дома, а животинке-то тоже хочется на улице побывать, воздухом подышать. Однажды я вообще наблюдал удивительную картину, когда с работы возвращался: стояла собака около подъезда у окна первого этажа и никак не уходила оттуда. А я думаю: почему она там стоит, почему никуда не сдвинется. Смотрю, а в окне собачонка смотрит на нее своими большими, круглыми глазами. А та, которая на улице, тоже стоит и на нее глядит и поскуливает. Вот она – невозможная любовь.
Эх, соскучился я по своей деревеньке, по своей Большой Глушице. Завтра же возьму билет на поезд.