Он медленно отделился от стены. Качнулся чуть вперед и тут же испугался, что не удержит равновесия, что-нибудь заденет, нашумит, что было бы в его ситуации совсем некстати.
Старался ничем не скрипнуть и случайно не засопеть, хотя знал, что домашние вряд ли обратят внимание на этот звук. Здесь он никому не интересен. В огромном пространстве дома у него есть свой угол и свои обязанности. Он знал, так везет не многим, и все равно чувствовал свое одиночество. Окружающие, конечно, помнили о его существовании, обращались к нему, иногда, когда проходили мимо, случайно могли задеть, но не замечали. Для всех он был как нечто необходимое, но обыденное. Как водопровод или электричество.
И, только она приходила к нему каждую ночь, никогда не разговаривала , но, в отличии от остальных, знала, что с ним происходит. От нее он не мог скрыть ничего и отдавал: отдавал все, что у него было.
Когда она, забавно сонная и очень красивая, прокрадывалась к нему и касалась теплой ладонью, было ощущение, что среди кромешной темноты зажгли яркий свет.
«Наверное, такой бывает любовь», - думал он.
И вот сегодня он сам решил к ней прийти. Зная примерно, где ее комната, аккуратно, несмотря на свои размеры, пробирался и каждый раз испуганно вздрагивал, когда под его тяжелыми шагами скрипели половицы.
Дверь комнаты отворилась бесшумно. Девушка лежала на кровати, прикрытая легким одеялом, и даже не шевельнулась, когда он приподнял невесомую ткань.
Как она хороша! Ее ступни, щиколотки, бедра. Легкий поток воздуха откинул в сторону прядь волос, и он увидел, какая совершенная у нее форма ушей. Любимая лежала перед ним трогательно беззащитная, и он понял, что теряет голову. Начал наклоняться над ней, и в этот момент девушка открыла глаза.
В её взгляде скользнуло недоумение.
Она судорожно вздохнула.
Даже не вздохнула, всхлипнула как от удара.
Истошный вопль раскатился по комнатам, стал биться в стены и, не найдя другого выхода, разбив оконное стекло, вырвался наружу.
Перепуганный, он резко отшатнулся от хлесткого звука, метнулся в сторону и, впопыхах, забыв обратную дорогу и слыша за спиной как нервно просыпается разбуженный криком дом, рванулся искать свой угол. Он уже не замечал того, что обивает боками дверные косяки и создает нелепый шум. Все его существо стремилось скрыться от этого вопля.
Наконец найдя на кухне свое место и вжавшись в стену, он затих. Нервная дрожь изредка сотрясала его гладкую поверхность, и он хотел только одного — стать снова незаметным.Прислушивался к беспорядку в доме, ловил обрывки фраз и пытался понять, что же случилось.
«Но почему так? Почему ей можно приходить ко мне по ночам, а мне нельзя! Я же ничего не сделал, я пришел посмотреть. Она приходит - я же не ору!» Холодильник вспомнил, как она среди ночи открывала его дверцу и доставала с полок колбасу, йогурты, борщ
Горечь осознания наполнила до краев.. Он понял, что это была не любовь. Она просто его использовала!
Дом постепенно затих, так и не выяснив причину переполоха. Вырвавшийся на улицу крик еще какое-то время метался между домами, пугая жителей квартала, но и он потом упокоился и осел где-то. Так через время оседает дорожная пыль, после проехавшего по ней экипажа.
… Наутро хозяйка открыла холодильник и на задней стенке увидела капли.
«Оттайка», - пробормотала хозяйка.
«Слезы», - знал холодильник.
(Любителям ночной еды посвящается)