Это утро не отличалось от других, и та боль, которую причинил ей бой-фрэнд, снова напомнила о себе. Лишая её девственности он все сделал неправильно, и она уже второй месяц мучилась этой болью. Сегодня надо было идти на разговорный тренинг по немецкому. Вечером папа выдал ей пятьсот евро на оплату занятий, а потом долго смотрел на неё, пытаясь понять, что творится, а она даже подумать не могла, чтобы объяснить, в чем дело. Папа же замороченный на общении с немцами, твердил одно и то же про пользу знания языка.
Надо было идти, она накинула мутоновую шубку и, не застегивая ее, вышла в коридор. Вызванный лифт в новом доме бесшумно и быстро прибыл, открыв двери. Нажав кнопку первого этажа она задумалась в тишине, и лифт плавно скользнул вниз. Где-то парой этажей вниз лифт остановился. Это было немного странным и неожиданным, поскольку дом был новым и был почти не заселен. Многие из квартир были просто куплены для вложения денег и те редкие соседи, которые ей попадались на глаза, в это время обычно отсутствовали. Дверь открылась, и в лифт вошел незнакомый мужчина средних лет в распахнутой меховой куртке. Он протянул руку к кнопкам лифта, рука словно застыла в небольшой паузе и пальцы нажали клавишу "подвал". От этого нажатия девчёнку словно током ударило. Перед глазами вспыхнул кадр этой протянутой руки и записался в память, сердце в груди трепыхнулось и замерло. Лифт снова, плавно пошел вниз. Кабинка лифта вдруг начала заполняться каким-то странным, резковатым и знакомым запахом, который шел от мужчины. Он посмотрел на девченку, взгляд его скользнул по распахнутой шубке сверху вниз. Вместе с этим взглядом, туда же провалилось её сердце и забилось где-то между ног мощными ударами. Загорающиеся кнопки медленно приближались к цифре "1", лифт остановился на первом этаже и двери открылись. Надо было быстро выходить, чтобы двери не захлопнулись вновь, но ноги не слушались, а сердце между ними пульсировало все сильней. Мужчина даже не сдвинулся с места, словно изучая взглядом эту пульсирующую точку, там внизу, между распахнутыми полами шубки. Собравшись с силами, девченка отчаянно рванулась к выходу, шубка распахнулась, и, жестко коснувшись грудью мужского тела, она выскочила наружу.
- Аах! - вырвалось из ее груди.
Двери лифта закрылись, он провалился в подвал, а она стояла в коридоре первого этажа пораженная шоком этого жесткого прикосновения и мужского запаха.
Сис Адм шел переходя с этажа на этаж из одного здания в другое. Крутые металлические лестницы антресолей высоких цехов сменялись лестницами межэтажных колодцев, бесконечной длины коридоры с полупрозрачными стенами сменялись темными закоулками и перекрытиями из металла с тяжелыми дверями. Весь переход занимал минут двадцать и, несмотря на неудобства, все же приносил отдых. Можно было размять ноги и подышать свежим воздухом в просторных коридорах и переходах.
Старый осциллоскоп, который Сис нес в одной руке, был тяжеловат, рука уставала, да и перекошенный позвоночник мог съехать в сторону, и тогда боли в спине было не миновать. Редкие встречные прохожие шли налегке и поэтому Сис им завидовал.
- Везет же людям, - думал он, - чистенький костюмчик натяни, пробежись туда сюда, и на доклад к шефу - вот и вся работа. Поскольку у каждого такого чистюли был свой шеф, за вчерашний день таких человек пять мимо пробегало и каждый спрашивал.
- Ну что опять сломалось? - или.
- Что, удалось починить?
Некоторые умудрялись найти болевую точку и били туда ехидной фразой.
- Запороли монстра?
Да, Керасиновый монстр работал неправильно. Еще неделю назад он вообще отказался жечь, вернее сказать он только делал вид, что жег. Многочасовая его работа сводилась к нескольким десяткам миллиметра. Керасин-бой смотрел на показания измерительной системы и со всей ответственностью бросал через плечо
- Опять не жгет, - сливал керасин и уходил на доклад к шефу.
Руки загруженные всякой всячиной устали. Толстенный толмут с описанием монстра был под мышкой и постоянно выскальзывал оттуда все ниже и ниже к инструменту и паяльной станции, которые приходилось тащить с собой. Останавливаясь и меняя руку он выкручивал позвоночник в другую сторону и продолжал свой путь. В переходе с большим окном Сис остановился, чтобы руки слегка отдохнули. Он смотрел на городской зимний пейзаж за окном, глаза расслаблялись и отдыхали пропуская через себя свет морозного зимнего утра. Недавно построенный девятиэтажный элитный дом напротив сверкал новыми пластиковыми окнами, рядом с ним был детский садик. Редкие прохожие неторопливо курсировали по заснеженному тротуару. Постояв минут десять, Сис снова загрузился и двинулся в путь. Он прошел последний лестничный пролет, завернул за угол и оказался перед массивной металлической дверью, ведущей в логово монстра.
Вдохнув последний раз свежего воздуха Сис приоткрыл втягиваемую назад пружиной дверь, и, придерживая её ногой, протиснул на вытянутых руках осциллоскоп, и сам, отталкивая дверь плечом пролез вовнутрь. Резкий запах керасина сразу проник в легкие. Сознание Сиса Адма тут же переключилось в предаварийный режим.
Контуры монстра навевали покой и сон, он замер, протянув свою могучую металлическую руку к джакузи, на дне которой в керасиновой луже плавала металлическая заготовка со жгучими следами прикосновений этой руки . Взгляд лишь скользнуло по туманной картине купания железа и сразу уперся в стойку контроля с въевшимся во все щели черным налетом. Мало кто задумывался о том, что твориться в полупроводниковой утробе этого существа. Иногда отвинчивали крышку и смотрели на сталактитовые наросты спресованной пыли на вентиляторах, сокрушались:"Надо чистить электронику...",- но руки не доходили и крышка закрывалась на долгие месяцы и годы.
Полумрак логова медленно рассеивался через огромное, во всю стену окно. Длинное зимнее морозное утро проникало слабым светом через грязные стекла. Большое, дремлющее тело согревал теплый воздух, поступающий через одну вентиляционную шахту и уносил едкий запах в другую. Все логово было пропитано этим запахом, а пыль, впитывающая этот запах, оседала на всем.
Возможно этот ядовитый запах и эта пыль были свидетельством его существования. Когда-то более двадцати лет назад он пришел в этот мир, чтобы воплотить замыслы своих прародителей, но они уже давно забыли о нем, увлекшись новыми воплощениями своих идей.
Одно утро сменялось другим, загорался свет неоновых ламп, открывалась тяжелая металлическая дверь, наступало пробуждение и он начинал свои жгучие прикосновения к плавающему в джакузи металлу. Этот металл и он сам подчинялись той питающей энергии которая протекала через них. Этим можно было пользоваться и извлекать выгоду. Другое дело воплощение замыслов интеллекта, порождающего таких монстров. Невозможно было поместить в простой человеческой логике всю широту этих замыслов и то многообразие форм металлических тел, которые придавала им чудо-рука. Люди входили в логово с желанием получить то, что хотели, и получали это. Они знали, как получить, что хотели, но лишь догадывались как все происходит. Время исполнения желаний длилось долгие месяцы и годы, тела, доведенные до совершенства прикосновениями исчезали за дверям, а в логове лишь оставался запах этих прикосновений и пыль, пропитанная этим запахом.
Возможно, так с годами внешний мир все глубже проникал в него и что-то менялось у него внутри. В толстом толмуде, описывающем его сущнось ничего об этом не было сказано, но изменения медленно накапливались и тогда пробуждение было не таким, как всегда. Появлялась неуверенность или слабость, и хотя движения были все теми же, в них исчезал смысл его существования.
Те, кто создал его, понятия не имели, как долго он протянет. Заботливые руки и развитый интеллект создавали его красивым и сильным, место, в которое его поселили, было просторным, светлым и чистым, но годы существования неотвратимо меняли всё. Прозрачная жидкость, наполняющая джакузи копила в себе продукты горения. Едкий дым уходил в трубу, но сажа оставалась в жидкости. Про фильтры для очистки давно все забыли, они подтекали, и всех заботило только то, чтобы капающий с них керасин не растекался по полу. Ванночки, расставленные по периметру, собирали сочащиеся капли, они капали и капали, потом испарялись, впитывались в пыль и оседали вместе с ней, проникая всюду. Полупроводниковые мозги не избежали той же участи - копили в себе загоняемую вовнутрь мощными вентиляторами пыль и грязь, забивавшуюся в самые потаенные уголки. Никто понятия не имел, что изменилось в его искуственном интеллекте, но догадывались, что изменения есть, поскольку временами касания его становились не такими как обычно.
В нем было заложено множество способов прикосновения - от грубого, когда оконечность руки легко миллиметр за миллиметром погружалась в стальное тело, когда керасин вокруг кипел большими пузырями, пронизанными огненными искрами, до мягких, когда рука едва коснувшись, тут же отдалялась от гладкой поверхности, оставляя легкий узор на поверхности. Специальный блок следил за едва различимым зазором, мгновенно вычисляя все его свойства. Часы напролет он мог прикасаться к самой твердой стали, и та послушно принимала форму, которую определяла его рука. Ничто не могло сравниться с такими касаниями, а наставления с описанием его сущность, лишь только давали приблизительное представление о его способностях. Возможно с годами он копил в себе вместе с нарастающей пылью и растворяющимся в керасине продуктом горения свое собственное я, которое проникало из внешнего мира светом и воздухом, а, главное, поблескивающим маслянистым блеском стали, на дне керасиновой джакузи.
Возможно эта чистая и гладкая поверхность оставляла свой след в его силиконовых мозгах, только время от времени его грубые прикосновения самопроизвольно менялись на мягкие и вместо стали начинала сгорать и оплавляться оконечность его руки. Долгие годы проведенные в логове, начинали отдалять его от заложенного в нем при рождении смысла. Появилось нечто новое, неизведанное и никому не понятное, но совершенно неотделимое от него. Он мог часами возиться с дешевой железкой, как будто не желая расстаться с ней, выбирая только одному ему понятный режим касаний. Может быть ему было все трудней расставаться с телами, купающимися в этой ванне, впитывающими в себя его керасин и его касания. Тела становились совершенными, приобретая идеальные формы, потом исчезали в дверном проеме, но что-то оставалось в нем.
Монстр-босс-№4 Аркадий Дмитриевич, бегло делал подсчеты на калькуляторе. Сумма выходила вполне приличной, чтобы решить текущие финансовые проблемы, а проблем этих прибавлялось с каждым днем. Монстры, разбросанные по зданию, один за другим отказывались работать, а монстр-бои увольнялись ища лучшей жизни. Ко всему, топ-Босс жестко требовал сократить штаты и текущие расходы.
Людская масса, наполняющая Монстр-АО, по разному реагировала на происходящее, была нестабильной и плохо управлялась обычными методами. Сокращения и объединения меняли нумерацию и порядок цифр в наименовании подразделений. Финансирование было похоже на благотворительную акцию. Прошли те времена, когда можно было размахивая папочкой с заказами требовать многомилионных вливаний, не задумываясь о возврате потраченных денег. Из папочки заказов один за другим исчезли листки, а вливания совсем исчезли. Народ-АО, истосковавшийся по заработкам, хотел денег, вот и теперь, дверь почти без стука отворилась и вошол керасин-бой.
- Я начал делать, что мне дали, но он жгет как-то не так. Вчера приходил Сис Адм, целый день проковырялся в нутре монстра, и я снова пробовал. Сегодня до обеда он жег, а потом опять перестал.
Только что подведенный положительный финансовый баланс похоже начинал разваливаться. При такой затяжке во времени, благосклонность заказчика таяла на глазах, к тому же появлялся туманный призрак расходов на ремонт.
- Так он жгет или нет? - раздраженно бросил босс. Керасин-бой озадаченно замолчал, не зная что ответить.
- Сис Адм, он нашел неисправность, или ему что-то нужно для ремонта?
- Он менял пускатель и провода которые обгорели, но это не помогло. Говорит, что завтра ему отремонтируют осциллоскоп, и тогда он сможет заглянуть в электронику.
- Ладно, завтра разберемся, - недовольно пробурчал босс, показывая своим видом, что обсуждать больше нечего. Керасин-бой еще некоторое время помялся, не решаясь задать вопрос об оплате за "проделанную работу", и молча удалился, провожаемый недовольным взглядом.
Монстр-босс встал и прошелся по кабинету. Последнее совещание наверху не давало покоя. Фраза "непрофильные услуги" засела в голове и не давала покоя. Он пытался справиться с ней и странные сочетания мыслеформ промелькнули одна за другой: "керасин-монстр", "монстр-услуги", "монстр-секс"...
- Тьфу ты, какая хрень. - Пробормотал он себе под нос и посмотрел на часы - начинался обеденный перерыв.
Девченка стояла на первом этаже перед выходом. Возбуждение начало медленно спадать и она приходила в себя. Произошедшее отодвинуло далеко на задний план занятия немецким, в голове, одно за другим замелькали соображения. Она вспоминала разговоры про цокольный этаж дома. Там были продуктовый магазинчик, парикмахерская и какие-то фирмочки, арендующие помещения. Вход туда был с улицы, но говорили, что жильцам можно было спуститься на лифте из подъезда. Она слышала, что недавно там появился интим салон с умеренными ценами. Движимая любопытством, она вернулась к лифту, нажала кнопку вызова и лифт тут же прибыл. Она вошла и, мгновение поколебавшись, нажала кнопку "Подвал". Лифт опустился вниз, раскрыв двери. Выйдя, она оказалась в слабо освещенном предбаннике со следами ремонта на полу и неоштукатуренными стенами из красного кирпича. От увиденного захотелось вернуться назад, но автоматические двери плавно закрылись перед ней. Пытаясь найти кнопки вызова, она шарила по стене, но кнопок не было. Похоже вызвать лифт из подвала было нельзя.
Не зря папа много раз предостерегая её от необдуманных поступков, но она в очередной раз попала в авантюру, из которой не знала как выбраться. Впереди за повором был незнакомый мужчина, а назад путь был закрыт. Она готова была разрыдаться и ругала себя за ту черную полосу, в которую попала и никак не могла из неё выбраться. Осторожно ступая высокими коблуками между битым кирпичем она тихо двинулась по полутемному коридору на свет. В десяти шагах, за поворотом показалась дверь, она тихонько приоткрыла ее, и оказалась в просторном, ярко освещенном неоновыми лампами коридоре цокольного этажа. Яркий свет в мгновение рассеял все ее мрачные мысли, она спустилась по ступенькам, и её каблучки весело застучали по выложенному керамической плиткой полу цокольного этажа. Она повернула налево и шла по коридору в надежде найти выход. По обе стороны коридора на дверях висели таблички с названиями фирмочек. Она уже почти дошла до конца коридора, когда поняла, что выход был скорее всего в противоположной стороне, она подошла к последней двери коридора, машинально взглянула на табличку. Там было написано: "Салон интим услуг".
Свет в этом конце коридора был не таким ярким, кругом царила тишина и поблизости никого не было видно. Она давно хотела сделать что-то, чтобы решить свои проблемы, но не знала как это сделать. Обстоятельства привели ее в нужное место, в сумочке лежали пятьсот евро. Убегать от своих интимных проблем было некуда, и она решилась. Постучав, она вошла.
В комнате горел красноватый свет, шторы окон цокольного этажа были слегка приоткрыты, оттуда легким сквознячком дунуло морозным воздухом сквозь тепло хорошо отапливаемого помещения. Навстречу девчёнке порхнул, словно мотылек молодой человек в джинсах, темной рубашке с длинным светлым галстуком.
- Чем могу быть полезен? - ласково проговорил он.
- Разрешите, - протянул он к ней руки, чтобы снять с неё шубку. - У нас здесь очень тепло.
Она позволила снять с себя шубу и оглянулась по сторонам. Менеджер-бой слегка озадаченно смотрел на юное создание.
- Это интим салон, мы оказываем услуги дамам ... - он слегка замялся, делая намеренную паузу.
- Знаю, - несколько резковато прервала она его и начала рыться в сумочке. - У меня с собой паспорт и мне уже исполнилось восемнадцать лет.
- Очень хорошо, - защебетал молодой человек, - присаживайтесь пожалуйста. - Взглядом он показал на большое мягкое кресло. Суетясь возле вешалки, он пристраивал её шубку.
- Кофе, сок или другие напитки? - услужливо предлагал он.
- Нет, я не хочу пить. - Она осматривалась по сторонам, привыкая к обстановке. Рядом стоял столик с портативным 3Q компьютером на прозрачной подставке и монитор с большим экраном. В памяти ее всплыли недавние события в лифте, она жадно втягивала ноздрями воздух в надежде уловить тот, еще хранящийся в памяти запах, и ей показалось, что он здесь был.
Молодой человек крутился возле шубки, и движения его напоминали нечто ласковое, заботливое и даже нечто похожее на секс.
- Что вы там делаете? - Девчонке было смешно смотреть на эти движения и она улыбнулась.
- Понимаете..., мне важно уловить ваш запах, это очень важно. - Молодой человек загадочно улыбнулся в ответ.
- Как интересно! И что же там за запах.
- Вы не пользуетесь духами, поэтому хорошо чувствуется именно ваш аромат, и еще один запах ... Интересно как он попал к вам?
- Да? Странно... - Смутилась она от такого стремительного разворота событий. Сердце опять затрепыхалось, предчувствуя очередное падение вниз.
Молодой человек подошел к шкафу возле стены и достал оттуда маленький флакончик и миниатюрое сверкающее сталью изящной формы блюдечько. Он поставил его перед ней на столе и капнул из флакона всего одну каплю маслянистой позрачной жидкости.
- Вам нравится этот запах?
Резкий неповторимый запах сразу проник в нее. Глядя на эту маслянистую каплю она почувствовала там у себя внизу горячую точку, которая теплом расползлась между ног, тепло поползло к коленям, они вздрогнули и расслабились, инстинктивно увеличивая расстояние между ног.
Это был тот самый запах. Она почувствовала, как киска становится влажной, а сердце плавно пульсируя опускается вниз живота.
Тяжелая дверь открылась, и керасин-бой опустил в ванну новое тело. Из крана мощной струей хлынул керасин заполняя объем. Когда ванна заполнилась, нажатием кнопки он перекрыл подачу жидкого агента. Повозившись с пультом, он выбрал легкий режим, чтобы попробовать, и нажал пуск. Рука монстра опустилась в прозрачную жидкость, нащупала тело и сверкнула разноцветными искрами своего жгучего прикосновения. Мелкие пузырьки побежали к поверхности, легкий дымок, подхваченный системой вытяжной вентиляции, устремился навстречу морозному зимнему воздуху. Первый шаг на пути к изяществу и совершенству был сделан.