В большом зале филармонии шли последние приготовления к центральному событию послевоенного года – финальному этапу конкурса красоты.
Оголенные девочки на сцене более походили на эксгумированные для данного события трупы, так неестественно бледны были все эти дрожащие от холода красотки. С номерками на груди у каждой, в бикини и на высоких каблуках, с заученными улыбками, походкой в детстве переболевших полиомиелитом, выходили они к авансцене, точно заводные бракованные манекены. Движения их были какими-то неестественными, механическими, будто они и в самом деле были до сих пор мертвы и оживили их с единственной целью – выставить на обозрение в этом зале. Мужчины-спириты, воскресившие девиц на время конкурса, эти говеные вампиры, наверное, должны были выпить из них оставшуюся кровь, а затем вновь отправить в небытие. С зачесанными назад и прилизанными, лоснящимися волосами, в каких-то дурацких костюмах с бабочками, эти извращенцы, снующие вокруг девочек, напомнили мне анимацию из научно-познавательной программы, которую показывали по телевизору, когда я еще учился в школе. Сперматозоидов, попавших во влагалище.
Мне стало жаль этих девочек. Наверное, думал я, главные из вурдалаков поимели (и не раз) каждую из них, прежде чем объявить финалистками. Таковы правила конкурсов, никуда от них не денешься. Некоторым девочкам, наверное, делать этого не хотелось. А некоторым даже было противно. Некоторым, напротив, очень даже нравилось и хотелось. Но мне было одинаково жаль всех их.
Победительницам спириты, естественно, обещали участие в подиумах «от кутюр», фотосессиях для самых крутых журналов, славу и богатство. Счета в швейцарских банках, лимузины в личное пользование и особняки с яхтами у собственных причалов. На самом деле уготовлена была всем этим мисс и вице-мисс, мисс бикини и мисс разным другим дурам одна-единственная судьба - торговать своим телом в каком-нибудь дерьмовом салоне массажа в Турции или на Кипре.
А потом я перестал их жалеть. И подумал, что все наше общество устроено таким образом, что каждая вторая из существующих в нем молодых особей женского пола, мечтает лишь об одном - выступить в таком вот конкурсе и, естественно, победить в нем. Скорее всего, эти дрожащие от холода посиневшие красавицы, забили бы меня насмерть, если бы я поделился с ними своими мыслями на их счет. Так что жалеть надо было себя, а не их. Я представил, как валяюсь, израненный, на этой вонючей сцене, истекаю кровью, а эти сучки с номерками на груди все бьют и бьют меня своими гвоздеподобными каблучками своих туфель. Забивают меня, как Христа. А спириты им аплодируют…
Еще немножко на них позлившись, я отправился домой, писать для журнала очередное чтиво об этих будущих королевах.
* * *
В «Улан-Баторе» - палаточном городке, разбитом на малой площади перед Домом правительства, проходило необычное даже для нашего времени событие. Великий Хурал в лице всех аксакалов нации после долгих дебатов постановил провести рыцарский турнир в духе самых впечатляющих средневековых традиций и теперь, в присутствии многочисленных зрителей, приступил к его торжественной реализации. Строгий ритуал состязания подразумевал разрешение затянувшегося гражданского противостояния простым и верным способом: победитель получает все.
Выведенные на разделенную приверженцами противоборствующих сторон площадь два батыра представляют полярные силы общества. Типа: зулусы против красных кхмеров. Тупой амбал - фаворит приверженцев демократии, амбал еще тупее - витязь националов. Внешне, они как близнецы - совершенно неразличимы, потому что оба в камуфляже и масках. У первого в руках автомат АКСУ-74 и гранаты РГД-5 за поясом. У второго карабин СКС и две гранаты РГД-42.
Батыры, как истинные рыцари, перед схваткой в смертельном поединке совершают ритуал посвящения своей грядущей победы даме сердца. Первый преклоняет колено перед леди, внешне схожей с Чиччолиной - этой не первой молодости порнодивой, в перерывах между съемками, заседающей в итальянском парламенте. При ближайшем рассмотрении видно, что это, конечно же, не Чиччолина, а сестра супруги экс-президента. Второй посылает воздушный поцелуй мадам, очень смахивающей на Летицию - королеву французской секс индустрии, поражающую воображение кандидатов в импотенты своим артефактовским бюстом. Наяву и эта особа - так же вовсе не Летиция, а доверенное лицо главы госсовета.
Но схватка двух бахадуров заканчивается, так и не начавшись. Нежданно-негаданно, повергая в панику толпу, в самый центр «Улан-Батора» врывается грузовик «Урал» с установкой «Град» на борту, из кабины вылезает священник в рясе и к изумлению всего честного народа начинает гнусавить импровизированную проповедь на мотив седьмой заповеди декалога: «не прелюбодействуй!». Мало что вразумив, камуфляжные рыцари, тем не менее, прослезившись, совершают обряд братания и, обнявшись, предлагают друг другу обменяться дамами сердца. В честь полюбовного разрешения смертоносного турнира, священник командует: «Огонь!», установка не заставляет себя долго ждать и всем присутствующим начинает казаться, что они уже не в Улан-Баторе, а на мысе Канаверал, при запуске космического челнока «Шаттл» - такой невообразимый шум поднял здесь этот «Град». Пару минут спустя начальнику почетного караула турнира сообщают по рации, что «в результате точного попадания неопознанных вражеских ракет выведены из строя снабжающие город водопровод, тепловая электростанция и центральная ветка газопровода. На их восстановление уйдет два дня, три недели и четыре месяца. Конец связи».
* * *
Метро, конечно же, не работало, снова вырубилось электричество. Ждать, пока оно вновь врубится, совсем не хотелось, но тащиться пешком - тем более. Я устроился на ступеньках эскалатора, стуча зубами, закурил «заряженную» и подумал: как хорошо в Африке, там никогда не холодно, можно прилечь под какой-нибудь пальмой и целыми днями жевать кхат.*
Почему-то вспомнил старый анекдот:
- Блиадзе! Иобадзе! Цалкаламанидзе! Солдаты, вы откуда?…
- Мы с Рачи…
- Срачи?!
Рача - Богом забытый уголок Грузии у самого поднебесья. Откуда знать это белобрысому старшине, завороженному звучными для русского слуха фамилиями.
Незавидная доля у воинов. Одних учат защищать, других нападать; убивать учат и тех и других, и баланс этот редко нарушается. После судят слабых и награждают сильных.
В Великую Отечественную у павших бойцов в гимнастерках находили простреленные партбилеты. В нашей, грузино-абхазской, убивали друг друга не только патриоты. В нагрудных карманах волонтеров хранились исключительно долларовые купюры. Воинское звание погибшего можно было определить по банкнотам в камуфляжных куртках. Скажем, 100 долларов - это майор, 150 - уже подполковник, у солдат расчетных единиц свободно конвертируемой валюты почти не бывало, а генералы, как известно, не воюют.
* * *
Здесь, в этом блиндаже, похожем больше на зверинец, вольер с дикими животными, были одни мужчины, и я их сразу признал. Абхазские сепаратисты, осетинские экстремисты и русские милитаристы - кто в камуфляжной форме, кто в парадном военном мундире, а кто в брюках галифе на босую ногу и тельняшках навыпуск, танцевали друг с другом бразильскую ламбаду. Это было весьма эротичное зрелище. У меня вроде и эрекция началась, но какой-то хрен не дал ей созреть. Не выпадая из ритма экзотического танца, он плыл ко мне, ослепительно улыбаясь всеми своими зубами, точно я был не мужчиной, а обнаженной женщиной. Однако этот тип в генеральском мундире, оказывается, совсем даже не улыбался, как мне показалось. У него вовсе не было зубов, а вместо них торчали во рту автоматные патроны - один рожок сверху, другой снизу, маленькие такие, блестящие золотом патрончики, вкупе и дающие издалека аберрацию улыбки. Улыбки человека, регулярно жующего после еды «Орбит» без сахара. Я его сразу узнал, хотя никогда в жизни не видел. Это был генерал Сигуткин.**
- Пароль? - спросил он.
- Газзават, - назвал я.
- Аллах Акбар! - отозвался он и басом приднестровского генерала Лебедя задал вопрос: - Ты с кем?
- С конфедератами, с кем же, - долго не думая, ответил я.
- Молодец! - похвалил он меня пиратским голосом российского вице-президента Руцкого и весьма ласковым таким голоском хозяина разбойников мятежной Думы Хасбулатова, вкрадчиво так, добавил: - Хочешь, я подарю тебе ракету Земля-Воздух?
- Хочу, - сказал я и тут же пожалел о сказанном. Хрен напряг свой мозговой аппарат так, что морщин на его дурацком лбу появилось больше, чем автоматных патронов во рту. Своим желанием я поставил его перед ужасающей дилеммой: теперь, заложник импульсивно вырвавшегося у меня согласия, он должен был сделать выбор между словом офицера и возможностью его сдержать. Но прежде, чем я закончил свое запоздавшее раскаяние, генерал, натужившись, вдруг залпом выпустил наружу все газы, собравшиеся в его желудке. Звуковой эффект при этом по децибелам не уступал взрыву атомной бомбы. Естественно, музыка - эта самая ламбада - враз вырубилась, и эротические танцы в блиндаже на том и закончились.
Продолжение: http://proza.ru/2010/12/12/149
______________
*Кхат (или кат) – листья африканского кустарника, которые жуют для получения наркотического эффекта.
**В контексте грузино-абхазского военного конфликта часто упоминаемая в масс-медиа фамилия.