глава девятнадцатая
ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ ИЩУТ.
После перевязки Холмс уснул. У него было измученное лицо во сне – совсем не такое, как наяву. Сейчас, когда его живая мимика застыла, он казался и печальнее, и старше своих лет, но – в то же время – парадоксальным образом и моложе, беззащитнее. Боль проложила тонкую складку между его бровей, опустила уголки губ, приклеила ко лбу тёмные от пота пряди прямых волос. Я опустил шторы, прикрыл его одеялом и сам немного подремал в кресле. Сейчас, днём, все опасности казались меньше и безобиднее. Я почти успокоился.
Меня разбудили голоса – наша квартирная хозяйка с кем-то разговаривала в дверях. Я прислушался:
- Мне необходимо его видеть, – убеждал нервный женский голос. – Это важно!
- Мистер Холмс нездоров, - ровным голосом отвечала миссис Хадсон. Не собираясь сдавать позиции. – Он отдыхает.
- Поймите, может быть поздно! – в отчаянии воскликнула женщина. И я решил вмешаться.
- Миссис Хадсон, что там случилось? Кто это?
Они стояли у самых дверей, и обе обернулись на мой голос. У меня прекрасная память на лица, я могу путать даты и события, но не внешность, поэтому я сразу узнал женщину с фотографии.
- Вы – Вансипетс?
- Да, - сказала она. – А вы – Джон?
- Проходите в гостиную, - сказал я. – Одну минуту..., - и бросился в комнату Холмса. – Холмс! Холмс, проснитесь! К нам пришла Вансипетс.
Мне показалось, эта новость не удивила его, словно он уже ждал появления этой женщины.
- Одну минуту. Предложите ей пока чего-нибудь... кофе... Я должен умыться, не то я не проснусь.
- А как ваша нога?
- Почти хорошо. Особенно если учесть, как я щадил и берёг её вчера, – он усмехнулся. Усмехнулся и я, разумеется.
Вансипетс тихо сидела в кресле, прижимая к себе свою сумку. Поза человека, готового сорваться с места при первом признаке опасности и броситься вон.
- Кофе? – спросил я, чувствуя себя, словно на скользком льду. – Или вы, может быть, голодны и согласитесь на что-нибудь более существенное?
- Нет-нет, - сказала она быстро и словно бы даже испуганно.- Ничего не нужно. Ни кофе, ничего. Мистер Холмс...
- Да, он сейчас спустится.
Холмс вышел, не пользуясь палкой и почти не хромая. Был бледноват, но улыбался. Неискренней приветливой улыбкой, специально припасённой у него для клиентов.
- Мисс Вансипетс? Или, прошу прощения, может быть, миссис Уотсон?
- Мы не были официально женаты, - быстро сказала женщина, дёрнувшись так, словно собиралась встать ему навстречу, но всё-таки не встала.
- Чему обязаны визитом? И почему именно теперь?
Не отвечая, Вансипетс принялась теребить свою сумочку.
- Мисс, - Холмс немного повысил голос. – Это не мы к вам пришли.
- Меня ищут, чтобы убить, - наконец, проговорила она.
- Я знаю.
В её глазах мелькнула некая смесь удивления и возмущения.
- Вы не поможете мне?
- Пока не знаю.
- Не знаете? Вы не знаете? – и удивления, и возмущения чуточку больше.
- Это будет зависеть от вас. Пока я не владею никакой информацией на ваш счёт, чтобы пытаться хоть что-то предпринять. Например, кто вас ищет? И зачем ему вас убивать?
- Из-за бумаг Дэвида.
- Дэвида Уотсона?
- Да.
- Они у вас, эти бумаги?
- Нет, я их сожгла.
Холмс нахмурился:
- Крайне глупо. Бумаги могли сделаться вашей охранной грамотой.
- Или смертным приговором.
- При неумелом использовании – да. А вы использовали их очень неумело. Во-первых, вам никто не поверит, а во-вторых, если поверят, будет ещё хуже – вы сами останетесь чем-то вроде бумаги, которую проще сжечь. Я и то удивлён, как вы до сих пор-то живы. Сказать по правде, я ждал, что из Темзы со дня на день выловят ваше тело.
У Вансипетс застучали зубы.
- Холмс, - не выдержал и вмешался я. – Зачем вы запугиваете мисс Вансипетс? Ей и без вас страшно. А вы... вы лучше доверьтесь нам, мисс, и мы постараемся защитить вас.
Холмс перебил меня, рассмеявшись коротким злым смехом:
- И кто это говорит? Неужели тот самый благоразумный доктор Уотсон, который только недавно доказывал мне, что самое правильное для меня поведение всё бросить и спешно бежать в Америку?
- Я этого не говорил! – возмутился я. – Вы сами...
- Замолчите же, бога ради! – прикрикнул он.
Я покраснел и обиделся. Я успел уже узнать, что Холмс может быть резким и бесцеремонным, но так окорачивать меня при постороннем человеке, при женщине...
Он метнул на меня быстрый взгляд и виновато отвёл глаза, очевидно, и сам почувствовав, что несправедлив ко мне.
- Мой друг прав, - обратился он затем к мисс Вансипетс. – Скрытность с вашей стороны сейчас неуместна и только всё усложнит. Что это были за бумаги?
- Переписка с его коллегой.
- С каким коллегой?
- С доктором Галлом.
Мне показалось, Холмс едва удержался от длинного свиста. Да я и сам чуть не засвистел, услышав имя придворного медика. Меньше всего я предполагал, что такой человек может быть корреспондентом моего беспутного братца.
- Вы читали письма? – резко спросил Холмс.
Вансипетс молча побледнела.
- Вы читали письма? – повторил он ещё более резко.
- Н-нет...
- Вы врёте!
Вот теперь она вскочила:
- Что вы себе позволяете?!
- Я позволяю себе чётко обозначать предметы и явления, используя словарный запас, имеющийся в английском языке. Не хотите говорить правду – врите, бога ради. Но тогда за вашу жизнь я не дам и сломанной спички. Се ву пле!
- Хорошо. Я читала их. Но я не расскажу вам, о чём там говорилось, даже под страхом смерти. Даже под страхом смерти, - дрожащим голосом повторила она.
- Ну, хорошо. Почему? – устало спросил Холмс. – Вы боитесь? Так это напрасно. Молчание для вас опаснее слов – я, кажется, объяснил уже...
- Я не боюсь. Я не могу. Есть вещи, мистер Холмс, которые разумеются сами собой. То, что о подобном не говорят никому, если уж невольно сделалась причастной, разумеется само собой. Не уговаривайте меня.
- Тогда я не совсем понимаю, чего вы хотите от нас. Зачем вы пришли?
- Спасите меня, - сказала она просто, словно спрашивала, как проехать в Сити или, скажем, который час. – Спасите – я не хочу умирать.
- Я – не Мерлин, - раздражённо сказал Холмс. – И даже не Ланселот. Как я буду вас спасать? Грудью закрою? Положим, как джентльмен, я, может быть, пошёл бы и на это, но не могу же я предоставить вам свою грудь в постоянное пользование. Я очень приблизительно представляю себе, кто нанесёт вам удар, и уж совсем не знаю, когда. Что мне, поселить вас тут?
- Просто спрячьте меня.
- Просто? По-вашему, это просто? Что мне вас, в шкаф посадить? Я вам даже тайную квартиру снять не могу – мне и за эту платить едва по карману.
- Холмс, – вмешался я, видя, что женщина чуть не плачет. – Мне кажется, если вся эта каша заварилась из-за Дэвида, я обязан что-то предпринять для спасения мисс Вансипетс. Вы говорили, что можете устроить мой отъезд в Эдинбург. Я решил остаться. Пусть мисс Вансипетс едет вместо меня.
- Уотсон. Вы – врач и мужчина. Вы вполне в состоянии заработать себе на кусок хлеба. В Эдинбурге вам понадобилась бы совсем небольшая поддержка, чтобы встать на ноги.
- Но я тоже умею работать, - возразила Вансипетс.
- Ах да. Стриптиз-танец, кажется? – презрительно поморщился Холмс.
- А вы, я слышала, на скрипочке пиликаете, ничего? – сузила глаза она.
Холмс не разозлился, только усмехнулся:
- Я и ещё кое-что могу. И не обо мне речь – не я же собираюсь бежать в Эдинбург.
- Я тоже кое-что могу. Я закончила фельдшерско-акушерские курсы. Мы так и познакомились с Дэвидом. А вовсе не в баре. Дэвид не любил этих... – она сделала выразительный жест и поморщилась. – Это Диомед совратил его, но по правде он всегда был... обыкновенным. Если вы поможете мне, я могла бы сделаться сестрой милосердия в какой-нибудь больнице.
- А хотите, я сам вам скажу, что было в тех бумагах? – вдруг спросил Холмс, и в его тоне проскользнула небрежная насмешливая нотка. Вансипетс внимательно посмотрела на него.
- В них доктор Галл...
- Нет! – быстро перебила мисс Вансипетс. – Не говорите этих слов. Пока что все, кто говорил их, очень скоро умирали. Очень скоро!
- Диомед?
- Да.
- Кто ещё?
- Червиковер. Знаете, тот скандальный корреспондент из газеты. Он расспрашивал о письмах, а на следующий день он исчез. И если его тела не нашли пока, то это только вопрос времени.
- Но... когда я видел его в последний раз, он был жив.
- Вы видели его? Давно?
- Не очень. Впрочем, в таком деле ручаться нельзя. Кто же ещё? Или это всё?
- У Диомеда был...друг. Доктор Бейкер. Джон Бейкер из клиники Гича. Сегодня его нашли мёртвым в сквере неподалёку отсюда.
- Когда? – ахнул я.
- Всего пару часов назад. Тело отвезли в морг при госпитале Мэрвиля.
Я беспомощно оглянулся на Холмса. У него было очень спокойное лицо. И совершенно белое.