(Из сборника рассказов "Внимание! ....СССР!")
«…а вокруг мёртвые с косами стоят…»
Из к/ф «Неуловимые мстители»
Летом 1994 года я отдыхал у своих друзей в Ленинграде. Ольга была моей одноклассницей, а Мишка - её муж, моим однокурсником по институту. С Мишкой мы жили в одной комнате в студенческом общежитии. Он в комнате был третьим сотоварищем, и во время одного из «сабантуев», куда я пригласил своих двух одноклассниц, он «заклеил» Ольгу. Был бурный роман и через год они поженились.
Мишка был дамским сердцеедом. Но делал он это так загадочно и красиво, что все «съеденные» им дамы ему всегда и всё прощали! Ну, к примеру: как-то приехав из стройотряда (он подрядился каким-то образом в геологическую экспедицию, куда-то на Дальний Восток) он с ходу, с отросшей бородой, в прожженной и пропахнувшей дымом костра куртке-штормовке, пошёл за Ольгой к ней на работу. Он купил огромнейшую охапку цветов – роз, и, войдя в кабинет, где работала Ольга, рассыпал их перед ней на пол и, подняв её на руки, вынес на улицу, бросив через плечо, мол, что Ольги не будет три дня, не меньше.
Все Ольгины сотрудницы были в глубоком обморочном нокауте от всей этой сцены, и от отчаянной зависти за такое неземное женское счастье, готовы были съесть или покусать все письменные принадлежности на своих рабочих столах! А Ольга…, да любая женщина за такой всенародный эффект всё отдаст, всё простит!… Десять лет они прожили в таком всепрощающем ритме жизни, и вот через десять лет Мишка решил взять развод – любовь-морковь, понимаешь, новая! И угораздило мне в это самое время приехать к ним!
- Ты нас женил, ты будешь и разводить! – Мрачно сказал он, едва увидев меня (я тут причём – сами же хотели!).
Врагу не пожелаю такой ситуации! Слёзы, разборки, упрёки, угрозы… А попытки суицида с обеих сторон – так это обычное дело, чуть ли не каждый день и вечер! И единственный способ предостеречь все эти несчастья – это мне находиться рядом с ними. И если возможно - постоянно! Но жизнь продолжается, и, несмотря на всю трагичность данной ситуации, произошёл один случай, который как-то притушил тот накал страстей…
Я остановился у них на даче, и к вечеру обычно готовил какой-нибудь ужин, накрывал стол, рассчитывая время их прихода. Как-то вечером я сидел в кресле во дворе и ждал их. Вдали показалась Ольга, я поднялся, чтобы разогреть горячее и стал накрывать на стол. Прошёл очень длительный промежуток времени, а Ольга всё не появлялась.
«Ну, может, с соседкой разговорилась»,- успокаивал я себя и стал ждать дальше. Прошло ещё 10-15 минут, а её всё ещё не было и я, проявляя сильное беспокойство (неужели опять побежала в Неву топиться?), пошёл к калитке, намереваясь начать её поиски: ну, куда она могла пропасть в зоне моей прямой видимости, по дороге домой, всего в каких-то 35-40 метрах от меня?
Только я стал подходить к калитке, как она приотворилась, и я увидел Ольгу. Она еле ползла на четвереньках и как-то странно икала и задыхалась. Я замер, в замешательстве от этого вида, мгновенно в мыслях промелькнули картины, которые можно себе представить в этой ситуации: «Скорая», реанимация… Я бросился к Ольге, намереваясь привести её в чувство, и тут увидел в её глазах слёзы - ну, вот, блин, опять!... Эх! Мишка! Мишка!... Где ж твоя улыбка?...
…А Ольга… дико смеялась!!! (Ну, вот, приехали! Тронулась умом, что ли?). Она буквально задыхалась от раздиравшего её смеха, и от нехватки воздуха в лёгких, судорожно сучила ногами. «Ну, что случилось?»- Хладнокровно поинтересовался я, приведя её в более-менее нормальное состояние. Ольга пару раз опять судорожно прыснула от раздиравшего её дикого смеха, и, наконец, отдышавшись, стала рассказывать о том, что её привело в такое предсмертное состояние:
- Утром на работу пришла сотрудница, и рассказала, что с ней приключилось этим утром…
…На лето ленинградцы, имеющие дачи, выезжают туда всей семьёй, из душного, прокопчённого испарениями и выхлопными газами города, чтобы подышать более свежим воздухом. Ольгина сослуживица, как и многие ленинградцы, на лето также переехала на дачу и жила там одна в небольшом летнем домике. Её одиночество скрашивал шебутной пёс-дворняга, в жилах которого текла охотничья кровь его предков.
Этот же охотничий инстинкт и создавал ей неудобства для нормального общения с соседями. Её беспокойный пёс постоянно отрывался от цепи, и по ночам шуровал по соседским дачам, наутро принося своей хозяйке ночную добычу, видимо в благодарность за своё счастливое собачье существование. Рано утром, он клал свою добычу у крылечка и терпеливо ждал: пусть хозяйка проснётся, выйдет и - вот обрадуется!
Обычно это были придушенные соседские куры и прочая дачная добыча – ну, там, палка колбасы или иная закусь с неприбранного с вечера стола и т.п. Но Вера (подруга Ольги и отблагодарённая хозяйка), совсем-совсем не радовалась этим принесённым дарам. Из-за этой пагубной охотничьей привычки своей дворняги, она вынуждена была вставать очень рано. Вставать гораздо раньше своих соседей, которые могли бы обнаружить пропажу у себя, и найти во дворе у неё, то, что станет очередным поводом для дачной склоки.
Полусонная, она выходила во двор и проверяла на цепи ли её пёс, а если не на цепи, то не принёс ли опять чего-нибудь или кого-нибудь. Потом нужно было привязать скулящего от обиды добытчика-пса, быстро и незаметно для всех избавиться от принесённого им подарка и – досыпаться, перед началом рабочего дня.
Так всё и продолжалось, пока у Веры не появилась новая соседка. Соседский домик давно пустовал, и вот, по слухам, этот домик купил какой-то «папик» для своей «куколки». Приехали рабочие, сделали там кой-какой ремонт, вытянули сетку-рабицу по всему периметру участка, почистили-облагородили дворик и, напоследок торжественно внесли во двор большую клетку с позолоченной сеткой. Эта клетка вызвала переполох во всём дачном хозяйстве, а у Веры внутри всё похолодело, чувствуя, что в этой клетке есть скрытый подвох.
Наконец-то приехала новая хозяйка с огромным кроликом в руках, на жирной породистой шее которого красовался массивный золочёный ошейник. Позолоченный ошейник, позолоченная клетка и цена самого кролика (по слухам, «папик» купил его на какой-то выставке где-то в Англии, за 300 или 500 фунтов стерлингов!!!) вызывали у всех соседей чувство некоторой благоговейности перед роскошью и богатством.
Вера познакомилась с соседкой, сдержанно с ней общалась и с опасением поглядывала на кролика. Но Веру кролик особо не смутил – размером он был чуть помельче её шавки, и навряд ли её барбосик смог бы одолеть этого гиганта в честной битве и в охотничьем азарте. Но цепь на всякий случай укрепила.
В это злополучное утро, Вера, по своему приобретённому обыкновению, рано встала и сонно побрела во двор, чтобы проверить на цепи ли её охотник, как вдруг обо что-то споткнулась. Когда она открыла свои полусонные глаза, то весь её сон в одно мгновение улетучился.
Её сонное и тёплое тело мгновенно покрылось холодным потом, а сердце, замерев, пропустило несколько рабочих тактов - бездыханным, окоченевшим трупиком под её ногами лежал соседский кролик в своём позолоченном ошейнике! Вся его дорогая шёрстка была в комьях земли, как после жестокой борьбы, а прямо над ним гордо восседал её барбос!
Широко открыв пасть в довольной улыбке, он часто дышал, словно после очень тяжёлой и изнурительной битвы - не на жизнь, а насмерть! - и торжественно вилял хвостом. (Во! Смотри чё добыл! Нравится?...). Вера судорожно и обречённо поглядела на соседский дворик…
…ТАМ ещё спали, а дверца позолоченной клетки была настежь открыта! В тоскливой безысходности Вера отчаянно бросилась через ограждение к соседке во двор, предельно стараясь соблюсти правила диверсионного дела, с которыми была знакома только по телевизору в американских боевиках.
Она тихо подкралась к клетке, аккуратно уложила там окоченевший и неподатливый трупик кролика. Перед тем как закрыть на крючок клетку, она старательно почистила драгоценный (уже в прошлом) мех кролика от земляных крошек и прочего мусора. Перебравшись к себе, уничтожила все следы преступления и, накрепко привязав упиравшегося пса, зашла в дом.
Дома она быстро привела себя в порядок, согрела чайник и села на кухне в ожидании чего-то ужасного. Вскоре послышался шумок в соседнем дворе и раздался сдавленный возглас. Малое время спустя, послышался осторожный стук в окно - пришла соседка. Вера вздохнула, и пошла навстречу судьбе - открывать дверь.
Но соседка как-то странно себя вела: спросила о том, какой сегодня день недели, какое число и, получив подтверждение в точности даты, как-то съёжилась-сникла и замолчала. Вера в мрачном состоянии духа и внешнем хладнокровии, налила соседке чай, в желании продлить или смягчить наступающий час истины.
- Что-то у меня с головой стало не то, - чуть погодя задумчиво сказала соседка, - от этой жизни что ли?... В общем, вчера кролик-то мой сдох, и я его похоронила поздно вечером! А утром вышла, а он в клетке лежит! И дверца ещё на крючок закрыта. Ничего не понимаю!...
- …все в нашем отделе целый день ржали над Веркой,- всё ещё задыхаясь от истерического смеха, рассказывала Ольга. - А та, как вспомнит, как перелезала через чужой забор, и как последняя дура укладывала дохлого кролика в клетке, так со злостью и говорит, мол, то ли пёсика своего отлупить, то ли соседке во всём признаться? А то вдруг ещё умом тронется!...