На фотографии Солнце.
"Человеческая наука применяя фильтры, применяя приборы может видеть все в определенном ракурсе, выгодном для исследователя. Кто платит исследователю и дает ему техническое задание? Кто формирует систему исследований и тем самым своим задание наполняет понятиями нас? Какими понятиями, категориями в связи с этим мы мыслим?
В связи с вышесказанным, выгодное для нас мы можем выделить и осветить, а что-то затемнить, что для нас не выгодно. Так создаются понятия? ПЕРЕХОД указывает на эти возможности людей.
Александр Жучков рассуждает о Понятиях..."
Константин Царенко http://www.proza.ru/avtor/tsarenko
ЖУЧКОВ А.Г.
ПРИКОСНОВЕНИЕ К ТАЙНЕ
или
ОБ ОСНОВАХ ФИЛОСОФИИ ЕДИНСТВА
г. Севастополь, Балаклава
2006 год
Раздел 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
Глава 2. ПОНЯТИЯ
«Часто Мы слышим жалобы на недействительность Нашего Учения. Обычно жалуются те, кто Учение не применяет. Разве поможет лекарство запечатанное?
Не многие могут похвалиться знанием Учения.
Или они соображают его с ветхим своим мышлением или читают урывками, не сочетая смысла».
(Агни-Йога, с. 220)
Сократ, говоря о сущности знания, отмечал, что знание есть понятие(1) о предмете и достигается посредством определения понятия.
Трудно стремиться к какому-то знанию, пытаться осознать какую-то информацию, когда используемые при этом понятия недоступны или неосознанны человеком. Примером может служить то, что каждый из нас может придумать некое понятие, непостижимое и непонятное другим исследователям, но, в принципе, не исключающее его реальное существование, равно как и создание понятий, которые, с позиций общепринятых представлений не могут реально существовать (квадратный шар, безграничный круг, черный свет и др.). Процесс познания имеет своей первой ступенью именно определение круга используемых для этого понятий, раскрытия их содержания и лишь затем, когда круг понятий определен, смысл их понятен, возможно, приступать к анализу исследуемой информации.
«Тот, кто намерен заняться ораторским искусством, должен, прежде всего, произвести правильное разделение и уловить, в чем признак каждой его разновидности - и той, где большинство неизбежно блуждает, и той, где этого нет».(14,стр.173)
Как ни странно, но именно понятию, а точнее, объему его содержания, как основополагающему звену в процессе познания, уделяется крайне недостаточно внимания, и тем самым уже в самом начале исследования заведомо закладываются неправильные представления и заведомо неверный результат. Неправильное понимание объекта приводит к спору, а в споре рождается все, что угодно, только не истина. (Об этом мы поговорим чуть ниже.)
Чем выше поднимаем мы уровень исследования, тем более глубокие знания будут нужны для описания объекта исследования.
Необходимость определения точного уровня понимания, на котором происходит исследование какого-либо объекта, условий этих исследований во многом определяет объективность самих исследований. Для того, чтобы затем проверить обоснованность результатов таких исследований, сопоставить их с другими уже известными знаниями, необходимо заранее точно определиться с аналогичным или близким уровнями исследования, с самими объектами, с теми понятиями и их содержанием, которые будут использоваться при исследовании. В противном случае это может напомнить притчу, когда три слепых описывали слона, причем один держал слона за хобот, другой за ногу, а третий за хвост.
«... В своей основе идеи различных философских школ идентичны, хотя используемые ими термины различаются, и их точный смысл утерян в путанице олицетворений. Наверное, если бы это было возможно, было бы лучше создать для себя новую систему понятий. Однако из-за недостаточности философских терминов в европейских языках, особенно в английском, эта задача трудноосуществима».(4,стр.13)
Если на обычном уровне понимания расхождение в описании каких-то свойств объекта исследования может быть и не существенным, допустимым, не искажающим общую картину об объекте, то, когда речь заходит о более тонком уровне исследования или когда сам объект существует на более тонком уровне, здесь точность определения уровня исследования и содержания понятий приобретают решающее значение.
Просто немыслимо себе представить спор между ребенком и ученым, когда речь идет о микромире, и в то же время спор между двумя учеными этой области вполне допустим и логичен, ибо каждый из них использует тот общепринятый уровень понятий, о которых идет речь, понимает то заранее обусловленное содержание, который каждый из них, признавая общепринятый их характер, вкладывает в используемые при споре понятия. Но наличие самого спора между такими учеными уже свидетельствует о том, что даже при одинаковом уровне исследований и относительно принятом определенном содержании используемых понятий, существует разница в том объеме, который каждый из них конкретно вкладывает в то или иное понятие, независимо от того, верно оно или нет. Только тогда, когда они выйдут на одинаковый или максимально близкий уровень понимания содержания, который каждый из них вкладывает в конкретное понятие, становится очевидным, кто из них прав, а кто нет. А, как правило, само существование спора свиде-тельствует об отсутствии взаимопонимания между спорящими, и в споре может родиться все что угодно, взаимопонимание, но не Истина.
Любые разногласия, любой спор, любое открытие или ошибочное мнение - это, прежде всего наличие разницы в том объеме понятия, в какие вкладывает каждая из сторон. Когда эта разница в объеме информации устраняется, становится понятным допустимость или несостоятельность взглядов одной из сторон. Только тогда, когда открытие понято другими и ими осознано, т. е. прежнее содержание, вкладываемое в какое-то понятие, поднялось на новую высоту, только тогда открытие признается объективным.
«Во всяком деле надо для правильного его обсуждения начинать с одного и того же: требуется знать, что же именно подвергается обсуждению, иначе неизбежны сплошные ошибки. Большинство людей не знает сущности того или иного предмета: словно она им уже известна, они не уславливаются о ней в начале рассмотрения: в дальнейшем же его ходе это, естественно, сказывается: они противоречат и самим себе и друг другу».(14,стр.145)
Таким образом, любые разногласия, любой спор и любые противоречия могут быть устранены при согласованности того объема информации, который вкладывается в определенные понятия, в его содержание одной или обеих сторон познать, что именно вкладывает другая сторона в понятие объекта спора, служит причиной противоречий во взглядах. Здесь важным моментом является не просто чисто количественный объем информации, а качество самой информации, то есть соответствие каким-то заранее определенным критериям, признанным обеими сторонами.
Основной причиной спора, кроме количественной разницы в информации, вкладываемой в понятие, является несогласованность в определении тех самых критериев, на основе которых определяется качество информации. Основа спора лежит, прежде всего, в различном понимании сторонами содержания понятий, таких, например, как «добро» и «зло», «истина» и «ложь», «сознание» и «материя» и др., что и позволяет одному считать свою позицию правильной, а позицию другого - нет.
«Когда оратор, не знающий, что такое добро, а что - зло, выступит перед такими же несведущими гражданами с целью их убедить, и, учтя мнение толпы, убедит ее сделать что-нибудь плохое вместо хорошего, какие плоды принесет впоследствии посев его красноречия?»(14,стр.169)
Стоит им лишь более точно определиться с тем, что именно есть «добро» и что «зло», а также других основополагающих понятий, как существовавшая ранее причина спора или конфликта уже понимается как бессмысленная. Без осознания этого, сколько бы ни приводила одна из сторон аргументов в подтверждение правоты, но количественный объем информации не может заменить ее качества.
«...Любое высказанное вами с эзотерической точки зрения утверждение индус при желании может опровергнуть или отвергнуть, исходя их своей собственной системы убеждений. ...Поэтому, если в ходе дискуссии не придерживаться терминологии одной школы, возникнет большая опасность непонимания».(4,стр.13)
К сожалению, и в обычной жизни, и в споре между учеными, философами, а также между представителями различных мировоззрений, преобладает стремление каждой из сторон доказать свою правоту за счет каких-то доказательств, доводов, аргументов и др., то есть за счет объема информации, а не за счет ее качества. При этом, порой, теряется сам предмет исследования, предмет спора или утрачивается конкретный смысл тех или иных понятий.
«Благо - правильное мнение и истинные суждения».(12,стр.7)
В этом плане интересно обратиться к понятию атом, к которому мы еще вернемся в следующих разделах книги. Античные философы (Анаксагор, Левкипп, Демокрит, Эпикур) использовали это понятие для обозначения первичной субстанции, первоосновы (атом в переводе с греческого - неделимый на части). Со временем это понятие с чьей-то «легкой» (а точнее будет сказать, легкомысленной) руки получило вполне конкретное физическое значение, как мельчайшей частицы химического элемента. До определенного этапа развития науки такое содержание понятия атом было допустимо. Но открытие в XIX веке электрона и радиоактивности, а позднее, в 1909 году основных особенностей строения атома (работы Эрнеста Резерфорда) привело к тому, что вопрос был поставлен так: «Материя исчезла?», так как прежнее понятие «атом» символизировало материальную первооснову мира и тем самым была поставлена под сомнение первичность материи.
Первоначальное содержание понятия атом, означавшее некую первооснову Мира, мельчайшую и неделимую на части, использовавшееся как некая абстракция, не имеющая конкретного физического значения или образа, стало неудобным в употреблении. (Если атом есть абстракция, то он не существует реально, а, значит, сомнительна реальность самой первоосновы. Если он реален, то, что же он представляет собой?) Очевидно, это и побудило определить некий конкретный уровень понимания физического смысла понятия атом. Недостаток знаний о Мире привел к тому, что в качестве этого уровня был определен нынешний, общепринятый смысл данного понятия. Это вполне позволяло использовать его для анализа на молекулярном уровне. Но открытие электрона поставило под сомнение саму материальность Мира.
Понятие атом окончательно потеряло свой первоначальный смысл и так осталось чисто физическим понятием. Сейчас уже мало кто вспоминает о первичном смысле этого понятия.
Вместе с тем с понятием атом, как первоосновы, первичной субстанции, тесно связано еще одно понятие - материя. При всем разнообразии содержания этого понятия, можно отметить два аспекта его содержания: как мельчайшей частицы или первоосновы и как совокупность этих первооснов, составляющих материальную Вселенную. Здесь мы сталкиваемся еще с одной проблемой - проблемой уровней исследования или содержания того или иного понятия. В дальнейшем мы более подробно остановимся на парадоксах Абсолюта, а сейчас лишь остановимся на парадоксе понимания материи. Говоря о материи, как первооснове, как мельчайшей и неделимой частице на вещественном уровне, утверждение «материя неделима» будет верно. Вместе с тем, понимая под «материей» совокупность всех первооснов, образующих материальный мир, такое утверждение будет неверно, ибо любая совокупность состоит из составляющих, а, следовательно, она делима. Такое различное толкование термина является предпосылкой для множества споров относительно характеристики материи и ее места в Мире.
Ленин, отстаивая первичность материи, писал:
«Материя исчезает» - это, значит, исчезает тот предел, до которого мы знали материю до сих пор, наше знание идет глубже; исчезают такие свойства материи, которые казались ранее абсолютными, неизменными, первоначальными (непроницаемость, инерция, масса и т.п.) и которые теперь обнаруживаются как относительные, присущие только некоторым состояниям материи».(32,стр.281)
И тут Ленин делает совершенно невероятный (а точнее непонятный для его последователей) вывод, который во многом предопределил будущее материализма:
«Материя - есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существует независимо от них».(32,стр.140)
Данная формулировка, будучи нераскрытой им до конца, не была понята в даль-нейшем сторонниками материализма, в результате чего материя вновь превратилась в абстракцию, в «философскую категорию». Приведенная выше формулировка материи, возведенная в последующем в догму и не получившая развития, взятая в отрыве от тех обстоятельств, относительно которых она была дана Лениным, предопределила весь дальнейший путь материализма.
Ленин, скорее всего, имел в виду то, что, определяя какую-то конкретную частицу Мира (молекулу, атом, электрон и т.п.) в качестве первоосновы, первичной субстанции, мы, тем самым, пытаемся определить тот предел, до которого мы сейчас способны понимать микромир исходя из наших знаний о Мире. Именно в этом плане он и говорит о неисчерпаемости атома и электрона, об относительности понятия сущность или субстанция. Назвав материю философской категорией, Ленин попытался исключить необходимость установления новых пределов, с которыми связывался бы в ближайшее время конкретный физический смысл материи, а также показал, что если и определять такой предел, то под ним надо понимать не абсолютную ныне уже известную субстанцию, а всего лишь какую-то определенную ступень, с которой будет осуществляться дальнейшее изучение основ Мира. (Только в ХХ веке этот «предел» пришлось бы передвигать вглубь много раз, когда открывалась новая «основополагающая частица» (электрон, проток, нейтрон, позитрон, и т.д.), что вызывало бы каждый раз вопрос: «А действительно ли материя первична, если так часто передвигается «предел» ее понимания?»
Признавая относительность понятия субстанция, Ленин не отрицал вообще ее существование. Но это вновь «пропустили» его последователи (исследователи), ухватившиеся за данную им формулировку - «философская категория», чем пытались надолго обезопасить себя от необходимости определения предела понимания материи как субстанции и чем предопределили будущее материализма.
В дальнейшем, критикуя идеализм и религию за отсутствие диалектики в познании, материалисты, по сути, сами скатились к догматизму, ограничивая свое понимание мате-рии как «философской категории», что мало чем отличалось от таких же непознанных ими понятий, как Бог, Дух, Идея, Сознание и др.
«Во избежание путаницы и ошибочного представления, термин «Материя» должен быть применен к совокупности предметов, доступных восприятию, а термин «Субстанция» к Нуменам; ибо насколько феномены нашего плана являются созданиями воспринимающего Эго - видоизменениями его собственной субъективности - поскольку все «состояния материи, являющие совокупность воспринимаемых объектов», могут иметь лишь относительное и чисто феноменальное существование для сынов нашего плана». (1,т.1,стр.406)
Но не только материализм страдает такими недостатками в формулировании понятий.
Это же можно сказать и об идеализме, как философском представлении о мире, так и о религии. Если материализм по духу своего учения во всем должен искать конкретный физический смысл, то идеализм, говоря о вторичности материи, ушел вообще от физического смысла своих понятий, не раскрывая их конкретного содержания основ, превращая их в некие абстракции. Здесь так же будет уместен вопрос: «Или они (понятия) вообще не существуют, если они есть абстракция или наши условные представления о них, либо, если они все же реальны, должны иметь хоть какой-то (пусть даже чрезвычайно тонкий, но конкретный) физический смысл?»
Использование таких абстрактных понятий, как «Бог», «Разум», «Дух», «Энергия», «Материя», «Душа», «Сознание», «Сила» и др., без конкретизации их содержания и уровня понимания, не только является причиной множества споров, непонимания, но и затрудняет познание Мира. Так, нередко «материя» отождествляется даже с «веществом», что не только недопустимо, но и обесценивает само содержание первого понятия. Именно поэтому мы сталкиваемся с тем, что отдельные ученые, открыв некую новую микрочастицу или явление, безосновательно стремясь показать ее исключительную значимость, торопятся именовать ее не только первоосновой Мира, частицей материи, но и именуют ее «проматерией».
Более подробно об уровне первоосновы мы поговорим несколько позже, сейчас же отметим, что такой подход совершенно неоправдан, ибо древние знания, которыми современная наука долгое время пренебрегала, говоря о первооснове, имеют в виду такие уровни ее понимания, о которых современная наука даже не имеет представления. Если современная наука может максимально говорить о молекулярном, атомном уровне, различной классификации элементарных частиц, в лучшем случае о вихреобразованиях или полевом уровне состояния материи, то древние, говоря о первооснове, понимали несравненно значительно более высокие уровни, опережающие более чем в сотни или, в зависимости от системы отсчета, в тысячи раз, те, которыми оперирует современная наука.
Абстрактные понятия удобны и применимы при поверхностном анализе, т.к. вмещая в себя достаточно большой диапазон толкований, они оказываются достаточными для общения или формирования аналогий. Когда же возникает необходимость конкретизировать содержания этих понятий, тут-то и выявляется множество противоречий в их толковании. Утверждение «Все есть материя» бесспорно только для определенного уровня понимания Мира, когда под «материей» понимается нечто плотное, имеющее привычный для нас физический смысл, и совершенно неприменимо для еще более тонких его сфер. Когда же мы будем говорить о «Материи» на уровне Непроявленного (Космические Принципы), то здесь само понятие «материи» вызовет массу вопросов у науки.
Приведенный пример различного понимания понятий атом и материя, к сожалению, не единичен. В различных древних Писаниях и трудах мудрецов в качестве неких первооснов Мира часто упоминаются стихии - огонь, воздух, вода, земля. Для того чтобы понять смысл, который вкладывался в эти понятия, необходимо, прежде всего, учитывать тот уровень знаний о Мире и наличие соответствующих представлений о первоосновах, которыми могли оперировать авторы. Буквальное понимание вышеперечисленных стихий может не только вызвать недоумение в отдельных выводах, но выявить явную несостоя-тельность (с научной точки зрения) структур и совокупностей, ими образуемых.
Если же видеть за этими стихиями не различные агрегатные состояния вещества (наука говорит о плазме, газе, жидкости и твердом веществе), а лишь основные общие принципы, включающие в себя колоссальные области существования и проявления материи, где, например, вещественный уровень занимает только одну позицию («Земля»), то исследователю откроется совершенно иной уровень понимания Мира и глубина познания древних.
Так, например, Е.П. Блаватская, отвечая на вопрос об уровне использования понятия «вода», как стихии, говорит следующее:
«Нужно соблюдать осторожность и не путать универсальные элементы с земными. Ведь и земные элементы не соответствуют тому, что известно как химические элементы. Я бы назвала космические универсальные элементы ноуменами земных элементов и добавила бы, что космическое не ограничено нашей маленькой Солнечной системой. Вода - это первый космический эле-мент, и термины «тьма» и «хаос» используются для обозначения того же самого элемента. Есть семь состояний материи, из которых три общеизвестны: твердое, жидкое и газообразное. Нужно рассматривать все космическое и земное как вариации этих семи состояний. Но мне представляется невозможным использовать термины, которых вы не знаете и, следовательно, не можете понять. Поэтому «вода», «горячий и сырой принцип» философов, используется для обозначения того, что не является твердой материей, или, вернее, того, что еще не обладает твердостью материи, как мы ее понимаем. Использование термина «вода» как следующего элемента в ряду эфир-огонь-воздух еще больше затрудняет понимание. Но эфир содержит в себе все другие элементы и их качества, и это тот самый эфир, который является гипотетическим проводником физической науки; более того, он есть низшая форма Акаши, единого проводника и универсального элемента. Таким образом, «вода» используется здесь для обозначения материи в ее докосмическом состоянии».(4,стр.94)
Данное разъяснение являет собой пример, как осторожно необходимо подходить к толкованию содержания древних текстов. Неоправданные упрощение или усложнения могут привести и чаще всего приводят к неразрешимым противоречиям, к бессмысленным выводам и размышлениям, заводя в тупик исследователей. Но и ограничивать себя этими прежними понятиями нельзя. Современные знания о Мире, в том числе и научные, дали человечеству новые понятия, новые представления, модели и механизмы взаимодействия различных структур, что позволяет объяснять отдельные процессы и явления с позиций и языком близкими к науке.
«Новое нужно понимать, как неотложно полезное. Всякая неприменяемая отвлеченность не имеет места. Мы устали от воздушных замков. Даже дальние миры должны быть введены в конкретность. Овладение куском льда или химизмом солнца должно войти в сознание так же, как значение малейших продуктов материи. ...Пришло время освобождать знания за личную ответственностью полезности. Свободный ум имеет право искать новый узор из неожиданных сочетаний. Эти неожиданные нити доведут его до высших слоев материи». (18,стр.16)
«Мы не цепляемся за названия... За буквой мы не гонимся, но полезное действие доводим до конца. Пора заменить библейские термины четкими понятиями».(18,стр.20)
В настоящей книге автор старался избегать внедрение новых понятий, в большинстве случаев использовать уже известные, хотя порой и ином, нежели сейчас принято понимать, смысле. А там, где все же приходится говорить о новом содержании отдельных понятий, как правило, пытаюсь предварительно разъяснить свое понимание его сути и уровень познания.
«Века наслаивают привычки и одеревенение мышления. Катаклизмы и перемены правления вносят неожиданные понятия и новые слова. Прежние выражения становятся неприемлемыми; и с ними отпадают ветхие обычаи. Особенно опасно не буква выражения, но понятие». (17,стр.136)
В разделе, именуемом «Заключение», автором предлагается читателю вновь обратиться к чистоте понятий, чтобы постичь смысл всего, что будет, сказано начиная со 2-го раздела, чтобы отделить «научные» понятия от понятий, которые предлагаются читателям именно с позиций эзотерического (оккультного) понимания Мира. Такой подход позволит читателю, после прочтения книги попытаться вновь переосмыслить суть того, что было им познано, но уже на совершенно ином уровне, когда научные термины «материи», «энергии», «силы», «атом», и множество других приобретут их более тонкий и близкий к реальному смысл толкования.