Глава 31. «Маховски раскрывает карты»
Новые друзья ходили по парку, долго разговаривая о дочери бывшего разведчика. Оказалось, что Дэвид может говорить о ней бесконечно долго. Наконец Маховски остановился и сменил тему беседы:
- Да, почему ты не расспрашиваешь меня о собственной персоне? Или тебе уже стала безразлична твоя прежняя биография?
- Ты же сам прекрасно знаешь, что не безразлична. Просто я уже отчаялся узнать что либо… Столько было попыток – и все без толку!.. Одно я теперь знаю довольно точно так это то, что я русский, а Майкл Босуорт это плод твоей фантазии.
- Я думал – это будет для тебя откровением, а ты оказывается и так все знаешь? Тебе об этом кто-то рассказал или сам вспомнил?
- К моему великому сожалению, память все еще не вернулся ко мне… А о том, что я русский мне впервые довелось услышать еще там – в самолете, когда мы летели с Окинавы. Тогда я подслушал вашу с Саймонсом беседу, а последующий ход событий лишь подтвердил твои слова.
- Выходит, что с самого начала ты подозревал, что не являешься американцем? - удивился Дэвид.
- Подозревать то я подозревал, но доказательств у меня не было никаких… Какой я к черту русский если не говорю по-русски? И на американца был не очень-то и похож. Так, что-то среднее.
- Зато сейчас ты похож на стопроцентного американца – говоришь совсем без акцента. Это я тебе ответственно заявляю.
- А что – раньше я говорил с акцентом? - настала очередь удивляться Босуорту.
- Лично я вначале не замечал, но, представь себе, господин Ван – помнишь того корейского контрразведчика?
- Еще бы не помнить!
- Так вот – он тебя сразу раскусил и сказал мне, что ты не американец. У тебя говор уроженца средней Англии приближающийся к Лондонскому. Я стал прислушиваться – и тоже уловил некоторые несоответствия в твоей речи.
- Ну, надо же! Никогда бы не подумал, что моя речь может быть такой разнообразной. Мне кажется, что я, как раньше говорил, так и теперь.
- Нет – не совсем так… Ну да Бог с ним. Давай пока оставим твое произношение. Ты мне сказал, что первые сомнения, насчет твоего не американского происхождения зародились еще в небе над Тихим океаном, а потом?
- Потом мне сказал об этом, О’Брайн, когда допрашивал меня… Я ему, сукину сыну, здорово тогда врезал, правда, после и мне досталось!.. Скажу тебе прямо – Филл оказался настоящим «козлом»!
- Ты знаешь, я его тоже почему-то всегда недолюбливал. - Засмеялся Маховски. - Да и черт с ним, с этим О'Брайном. Извини, я перебил тебя, продолжай дальше.
- А окончательно я убедился в том, что я не тот человек, за которого сам себя выдаю… Впрочем – не сам себя выдаю, это другие меня выдают за него… Дьявол, вот ведь какая путаница! Короче, я отправился в Вира-Бич на свою мнимую родину, чтобы побывать на могиле родителей. Вот там то, как ты можешь себе представить, меня ждал полный конфуз! Хоть могила Босуортов и оказалась на положенном месте, но у несчастных никогда не было детей. Никогда!.. Мне об этом рассказал кладбищенский смотритель – он их хорошо знал.
- Да, легенду о Майкле Босуорте придумал я. Покопался немного в архивах и подобрал такую фамилию. Никто же не думал, что все зайдет так далеко и ты отправишься в Вира-Бич. Необходимо было вытащить тебя из Кореи. Для этого требовались легальные документы.
- Вроде тех, что ты показывал мне в самолете?
- Тех самых… Кстати, они ведь сейчас у тебя?
- У меня, но не со мной – оставил дома… А мое настоящее имя? О нем тебе ничего не известно?!
- Про твое настоящее имя – убей меня Бог, не знаю, а об остальном, кое-что рассказать могу.
- Вот тебе на! А я думал, наконец, узнать, как меня действительно зовут!
- Не стоит отчаиваться, Майкл! Я буду называть тебя этим именем, пока мы с тобой не установим истину. Идет?
- Что ж поделаешь? Называй меня хоть горшком – только в печь не сажай… Мне все кажется, что если я узнаю свое настоящее имя, то сразу вспомню и все остальное… А как мы установим истину? А, Дэвид?
- Есть один человек, который наверняка сможет нам помочь в этом.
- Что это за человек? Сведи меня скорее с ним!
- Если бы это было так просто, то я бы пришел на встречу с тобой не один, а с ней.
- Ты сказал с ней?
- Ну да – нужный нам человек это та девушка, которую захватили военные моряки. С ними у меня еще получился большой конфликт на борту самолета. Ее то и сопровождал Стентон. Но добраться до этой девушки будет весьма трудно.
- А где она?
- Находится на одном из спецобъектов ЦРУ. Согласилась работать на нас, тоесть я хотел сказать на них. Ну, ты понял?
- Понял.
- Уж не знаю, каким образом Николсону удалось ее склонить к сотрудничеству – он большой специалист по способам вербовки, но факт остается фактом.
- Откуда это тебе известно?
- Майкл, дружище. Не забывай, что я не просто работал в разведке, а занимал руководящий пост, а это кое-что да значит. Потом, может, ты помнишь, пол года назад все газеты трубили о коварстве русских, об их всепроникающих щупальцах в виде подслушивающих устройств?
- Да, в «Вашингтон пост» была подборка публикаций на эту тему. Я читал. Меня, тогда как раз отпустили из ЦРУ.
- Так вот – это ее работа, девушки, про которую я тебе толкую. Из-за нее то и заварилась вся каша.
- Какая каша – ты про подслушивающие устройства, о которых сообщалось в прессе?
- Да о них и не только… Все дело в том, что ту самую секретную аппаратуру везли именно на твоем корабле! Он назывался «ЛОСЬ» и имел бортовой номер 119. Ну – ничего не припоминаешь?
- Ничего.
- Тогда продолжаю дальше: ты был на корабле офицером, какую должность ты занимал – не знаю. Девушка тоже была на корабле и, как стало понятно из газетных статей, сопровождала аппаратуру. Раньше я всех этих подробностей не знал, а только догадывался. Идем дальше: «ЛОСЬ» подорвался на старой плавучей мине – злые гримасы судьбы.
- Погоди, я сейчас припоминаю, что в самолете бородатый командир моряков, с которым ты полаялся, говорил о том, что его подлодка выпустила по кораблю торпеды. Это как-то не вяжется с подрывом на мине?
- Мне нелегко об этом говорить, я сам американец, но скажу тебе правду – были и торпеды. Подводники выпустили их для того, чтобы довершить грязное дело, начатое проклятой миной…Тебя подобрали корейские рыбаки, вот почему ты оказался в Корее, а девчонку – подводная лодка… Вкратце это все, что мне известно на сегодняшний день.
- Да, не густо, но это уже кое-что, - сказал Босуорт. - А как же мы сумеем добраться до интересующей нас девушки?
- Это я беру на себя, - заявил Дэвид. - У меня остались в ЦРУ друзья и кое-какие связи. Думаешь, как я тебя разыскал?
- Не знаю, как-то не задумывался об этом.
- ЦРУ постоянно ведет за тобой наблюдение, друг мой Майкл – с помощью вот этих часов. - Маховски достал из кармана золотые «Кортье». - Кстати, возьми и одень обратно на руку.
- Зачем они мне теперь? - Лучше выбросим их, и все дела, - запротестовал Майкл.
- Конечно, их необходимо выбросить, но только не сейчас. Если радиомаяк замолчит или будет находиться более 10 часов без движения – это обязательно вызовет тревогу на пульте слежения. Тогда разведка выставит наружное наблюдение, и тебя снова начнут «пасти», а нам ни к чему лишний шум и повышенный интерес к твоей персоне.
- А разве сейчас меня не «пасут»?
- Нет. После того, как ты побывал в советском посольстве «старая лиса Джеральд» распорядился снять тебя с постоянного контроля и лишь выборочно проверять твое место нахождения.
- Как? Они знают, что я ходил в посольство?
- Не только знают, что ходил, но и знают, о чем говорил со вторым секретарем. Но это и к лучшему. Потому-то Николсон и отдал приказ не «пасти» тебя. В противном случае мы бы еще не скоро смогли повстречаться с тобой. Тягаться с ЦРУ, доложу я тебе, дело непростое, но мне оно по зубам, - сказал Маховски и весело рассмеялся.
- Ты знаешь, Дэвид? Глядя, как ты оптимистично смотришь на жизнь, я и сам заражаюсь чувством оптимизма. У меня опять появилась, хоть маленькая, но уверенность, что вдвоем с тобой мы распутаем этот загадочный клубок. Но я хочу спросить тебя вот еще о чем: если я русский, то зачем тогда меня отпустили на свободу?
- Точно сказать затрудняюсь. Но думаю, что Николсон, таким образом, хотел проверить, не связан ли ты еще с кем-нибудь здесь в Штатах или решил «законсервировать» тебя как будущего агента, до лучших времен. Это всего лишь мои догадки. Во всяком случае, будь я на месте своего бывшего шефа, я бы так и поступил.
- Так бы и поступил?
- Да, так бы и поступил, если бы ты не стал мне…, как брат.
- Ты это серъезно?! - Босуорт остановился и схватил собеседника за рукав пиджака.
- Я что – похож на шутника? Такими вещами, брат Майкл, не шутят!
- Спасибо тебе, Дэвид.
- За что спасибо? Я ведь для тебя еще ничего толком не сделал. После будешь благодарить.
- Это тебе за доброе ко мне отношение, за теплые слова… Послушай, я вот все время думаю, а может быть еще кто-нибудь спасся после гибели корабля? - с надеждой в голосе сказал Майкл.
- Может, кто и спасся, но в Штатах находишься только ты и еще девушка – иначе я бы знал, - ответил Маховски и посмотрел на свои часы: - О. Мы уже говорим с тобой почти два часа, и с каждой минутой повышается вероятность того, что нас смогут засечь. Будет лучше и для тебя и для меня, если до поры до времени наши встречи останутся для окружающих секретом… Пора расставаться, братишка… Досвидания, Майкл.
- До свидания, Дэвид. Как я смогу тебя найти?
- Я сам тебя найду.
- Когда?
- Дай мне примерно месяц… И вот еще, что – заведи себе щенка, - сказал Маховски.
- Щенка? Какого щенка?
- Ну, такого смешного с ушами.
- А зачем?
- Потом все объясню.
- Но все же.
- Считай это моей маленькой прихотью. Идет? - улыбнулся Маховски и протянул руку для прощального рукопожатия.
- Идет. - Расплылся в ответной улыбке Майкл и крепко пожал протянутую руку.
- Ну, Держись, брат!
- Постараюсь. - ответил растроганный Босуорт.
Они на прощание похлопали друг друга по спине, и, как ни в чем не бывало, пошли в разные стороны. В это время дня гуляющих в сквере было немного, и никому не было никакого дела до двух, мирно беседовавших мужчин.