Глава 28. «В советском посольстве»
… ЦРУ постоянно отслеживало все передвижения "объекта199". (Такая кодовая кличка была присвоена Босуорту лично Николсоном). Хотя контроль объекта при помощи технических средств такого уровня – дело весьма дорогостоящее, но на этот раз денег в разведке не жалели. Босуорт уже с лихвой окупил затраченные на него средства и еще смог принести дивиденды в перспективе.
Как только такси доставило его к советскому посольству в Вашингтоне, в часах фирмы «Кортье» включился микрофон, а в центре слежения закрутились катушки магнитофонов.
После долгого ожидания Майкла принял второй секретарь посольства – невысокий лысоватый человек среднего роста. От сытой и спокойной жизни в Штатах, чиновник оброс жирком и был очень далек от тех проблем, которые беспокоили рядовых советских граждан. Поэтому приход очередного посетителя он воспринял без особого энтузиазма:
- Чем обязан, молодой человек? - лениво спросил секретарь по-русски, но, видя, что его не понимают, перешел на английскую речь: - У вас какое-то дело. Я вас слушаю.
- Понимаете, господин… - Майкл замялся, не зная, как обратиться к чиновнику: - Извините, как ваша фамилия?
- Чиркин. Моя фамилия Чиркин. - сделав над собой усилие, сказал секретарь, ибо он и так уже сделал исключение для неожиданного посетителя, сообщив ему свою фамилию, и то только потому, что пришедший говорил по-английски и был прилично одет.
- Понимаете, господин Чиркин – я даже не знаю с чего начать… Дело в том что, как мне кажется, я русский, то есть советский гражданин, и меня, скорее всего, должны искать.
- Вот как? - оживился секретарь: - А как же ваша фамилия?
- Вот этого я не знаю… Может, вы мне поможете в этом вопросе?
Второй секретарь с недоумением уставился на посетителя:
- Дорогой мой, у вас все в порядке с головой – вы несете какую-то ахинею? Может вам лучше обратиться в больницу, а не в посольство? Там вам, наверняка, помогут. - ответил Чиркин, полагая, что перед ним один из тех психов, которые редко, но заходят в посольство с различными, бредовыми вопросами.
- Вы меня не дослушали. У меня потеря памяти после контузии и я забыл свое имя. Может быть, по линии вашего министерства, разыскивают пропавших без вести? Так я один из них.
- Молодой человек, - назидательным тоном произнес чиновник и демонстративно посмотрел на свои наручные часы: - у меня не настолько много времени, чтобы помогать вам в разгадывании ваших ребусов. Говорите толком, что вы от меня хотите, или уходите.
- Повторяю вам, господин Чиркин, что я русский. Мой корабль потерпел катастрофу в районе Курильской гряды. Меня непременно должны разыскивать. Фамилии своей я не помню... Если вы не в силах понять то о чем я вам толкую, то позвоните послу. - раздраженно ответил Босуорт.
- Посол слишком занятой человек, чтобы выслушивать подобного рода чепуху. - секретарь расплылся в улыбке подобной той, какая возникает на лице врача, ведущего беседу с идиотом.
Майкла передернуло внутри, и у него возникло труднопреодолимое желание заехать чиновнику в толстую физиономию. Но этого делать было никак нельзя, и Босуорт с трудом подавив в себе душевные порывы, продолжал:
- Прошу вас сообщить о моем визите послу.
- Если ваш корабль затонул возле Курил, то, как вы оказались в Вашингтоне? И если вы русский, то почему говорите по-английски? Не вижу логики в ваших словах, молодой человек. Вы либо маньяк, либо провокатор, что одно другого не лучше. Хотя, и на больного вы не очень то похожи – слишком правильно излагаете…
- Если вы сейчас же не вызовите посла, то горько пожалеете об этом! - на скулах посетителя заходили желваки.
- Это грубая провокация!.. Убирайтесь, иначе я буду вынужден позвонить в полицию! - категорично заявил Чиркин.
Разговаривать дальше – было совершенно бесполезно, и Майкл это отчетливо понял. Он вышел из посольства и медленно пошел вдоль по авеню, отчаянно чертыхаясь. Прохожие удивленно оглядывались на странного прохожего: с виду не пьяного и прилично одетого. Через время, поостыв немного, молодой человек сел на скамейку в сквере и задумался:
«Зря я завелся! Если честно сказать, то я бы и сам не поверил, – обратись кто ко мне с такой абракадаброй! Здрасьте – скажите, как меня зовут?.. Бред конечно, полный бред! Кто станет слушать подобные измышления!.. Но все равно – козел этот Чиркин, причем первостатейный!»
Вспомнив о мордатом втором секретаре, Босуорт в сердцах даже сплюнул на землю.
Операторы на «прослушке» посмеялись над глупостью советского чиновника и передали запись разговора по инстанции. Когда с записью ознакомился начальник Восточного отдела, то он с сожалением констатировал тот факт, что дальнейшая разработка Босуорта на нынешнем этапе, пока бесперспективна – он ни с кем не связан, никто им не заинтересовался. Прийдя к такому выводу, Николсон дал команду – «объект 199» законсервировать до особых распоряжений, слежку за ним прекратить, а только время от времени проводить выборочный контроль его места нахождения.
То была первая ошибка асса американской разведки «старой лисы Джеральда» в этом деле. Но, как известно – и на старуху бывает проруха.
...Майкл тяжело переживал, то, как к нему невнимательно отнесся советский чиновник из посольства, и считал себя несчастнейшим человеком. Воистину – люди не знают своего счастья! Если бы Чиркин был менее ленив и глуп, а проявил бы минимум сообразительности и внимания к необычному посетителю, то в советской разведке узнали бы, что кроме Уваровой Марины остался еще один живой свидетель, связанный с проведением неудачной операции «СЕЛИГЕР» – штурман сторожевого корабля «ЛОСЬ» лейтенант Микульский. Тогда бы участь нового американского гражданина была бы незавидной потому, что сотрудники отдела «Л» – Ганс и Джой уже получили соответствующее задание и усиленно готовились к выезду в Соединенные Штаты!