Что будет если написать сказку по трем заданным словам?
Вот три слова: зонтик, листок, медвежонок
Медвежонок родился в тайге. Он ничего другого в жизни и не знал, кроме высоченных кедров и маленьких полянок со вкуснячей дикой малиной. Медведи взрослеют быстро, в 3 месяца они учатся говорить "Р-р-р-р!", а в год уже уходят от мамы и начинают свою взрослую медвежью жизнь.
Но вот беда, наш медвежонок не умел говорить "Р-р-р-р!", он вообще не умел по-медвежьи. То ли звезды при его рождении так сложились, то ли колдун мимо шедший не в ту сторону плюнул, только говорил медвежонок исключительно по-человечьи. За что его все остальные медвежата не любили и даже побаивались. А потом большие медведи собрались на Большой Совет и вообще порешали, что такому необычному медвежонку совсем в тайге не место и пусть он идет куда глаза глядят, а иначе его задерут.
Идет наш медвежонок по лесу и плачет от горя большими медвежьими слезами. Он был еще маленький, а теперь получается, что нет у него больше ни друзей, ни папы, ни мамы. Тут поневоле заплачешь, ведь правда? На его счастье случилась маленькая радость -- пошел теплый майский дождь. Он очень любил дождь, когда можно основательно вымокнуть, а потом с наслаждением отряхиваться, разбрызгивая крупные капли с шерсти на все, что ни попадя. И вдруг он вышел на поляну, но это была не обычная малиновая полянка, а большое открытое место. А посредине стоял дом, настоящий человечий дом, с сараем, забором, с огородом и прочим, что к настоящему дому прилагается. Оказывается, это была усадьба местного лесника.
А на краю поляны стояла маленькая девочка, под зонтом (ведь шел дождь) и выискивала грибы под пеньком.
-- Здравствуй, девочка, - сказал медвежонок, - Что за странная штука у тебя в руках?
-- Здравствуй медвежонок, это зонтик, он защищает меня от дождя, ведь я могу промокнуть, - она совсем не испугалась, медвежонок был еще маленький, не больше крупной собаки.
-- Но ведь промокнуть, это так здорово! А еще интереснее потом отряхиваться. Вот так, - и медвежонок с наслаждением показал как надо отряхиваться. Он давно уже перестал плакать и даже не заметил когда.
-- На мне платье и если оно промокнет, то так просто его не отряхнешь. А если оно промокнет, то я могу простудиться. Пойдем лучше в дом, чай пить.
Чай медвежонку не понравился, вода и вода, только горькая. Зато меду он слизал тарелки три... А потом уютно свернулся в уголке, урча, как огромная кошка (медведи, ведь очень классно урчат, даже наш медвежонок это умел, хотя был не совсем медведем). А вечером пришел папа-лесник, он страшно удивился такому необычному медведю, но еще больше обрадовался. Так и остался медвежонок жить у лесника, место есть ведь.
Шло время, медвежонок рос-рос и вырос в огромного медведя (просто медведища), даже в дверь еле пролазил. Жаркий дом, он недолюбливал, душно ему, мохнатому, там было. Зато сарай стал его любимым местом. А по зимам, он, вообще заваливался дрыхнуть на сеновале и наслаждался всю зиму сладкими запахами сена.
Пользы от медведя, как оказалось, было очень много. Во-первых он приносил очень часто зайцев и у лесника почти всегда была зайчатина на обед. Во-вторых, он так зашугал всех волков в округе, что они даже и дорогу к этому дому навсегда забыли. В-третьих он очень любил прохаживаться с лесником по тропинкам леса (хотя и своей выгоды не терял, часто наведываясь на малиновые полянки). А однажды вообще приволок за шкирку двух браконьеров, которые, к своему горю поохотиться решили незаконно. Были они настолько жалкими и струсившими, что лесник и девочка смеялись очень долго.
Девочка научила его читать, очень он это дело полюбил, особенно братьев Гримм и про Конана-варвара. А вот писать ну никак не получилось научить, карандаши или ручки ломались сами-собой, это ж не лапы, а лапищи.
Время все шло и шло. Девочка стала красивой девушкой и однажды... Однажды она сказала медведю, что уезжает в город и будет там учиться на такого доктора, который ветеринар, лечить умеет всяких зверей от разных болячек. Медведь был ей, конечно, благодарен за зверей, только очень сильно загрустил и впервые со времен маленького медвежонка заплакал, огромными медвежьими слезами.
-- Не грусти, - сказал подошедший лесник и погладил медведя по густющей шерсти, - дети, они, всегда возвращаются в отчий дом. Всегда..., - и сам чуть не заплакал.
А листок? Ах да, листок!
Медведь сидел посреди двора и плакал под плаксивым сентябрьским дождем, а за его спиной, на верстаке лежал позабытый, уже совсем глупый детский зонтик, а к нему прилип багряный совсем-совсем осенний кленовый лист.