«В отсутствии звуков среди ночной тишины слышать все-таки какой-то звук, точно будто земля, несясь по небесному пространству, тянет какую-то низкую басовую ноту».
П. И. Чайковский
Полночи растроганная заводь,
Дикий виноград припал к сараю,
Тишина скорбит или кого-то славит,
наспех напевая нам о рае.
Может это ангелы горюют,
тайные, блуждая у крылечка,
может, мы, печальные, пируем
в полутьме, прильнувшей к свечке.
Или это врачеванье яви -
Влажной пеленою мир опеленали.
Нежное небытие. Кого-то славит дождь
или листву распяли.
Или утро омывает, или дети
Плачут, нежные, в обиде. Или фуга -
густо и надрывно, или где-то
явь по-совьи плачет... А в лачуге
Только сырость, плесень и просветы
моют сиплую округу до рассвета,
лиственные тени, или это
просто мышь снует - и спичек нету.
Это бытие и отлучение от боли,
или - отлучение от жизни. Дар и милость
ниоткуда на головы , то ли
явь и впрямь в росе приснилась
Божией слезой, и спят в испуге
ею омываемы земные дети,
как в разлуке с миром. И без света...
укрывает их Твоя лачуга.
Вечность - нотою басовой в глине
Пусть себе - ни дров, ни света.
Сырость, плесень. В паутине,
Излучений Божии просветы.
В монологах лиственных о рае,
вдоль репейника, на ивах,
память сиротеет, и в крапиве
нитками росы перебирает.