А вот ещё одна история. Эта будет про девушку, которая не хотела, чтобы её любили.
Случилось это в том же селении, где жили когда-то давно Зорюшка и Подгляда.
Виданой звали дЕвицу. Сиротка была она, жила при тётушке. Ох, и ладнА была! Добра, умна, скромна, хороша! Где ни пройдёт – все любуются ею: и парни, и девки, и старики, и старухи, и детки малые, и травинки-былинки, и солнышко с речкой, - все шлют ей свою любовь да привет добрый. От сватов отбоя нет, да слишком молода ещё для замужества.
Но кое-кто и завидовал красавушке, - мир-то перекашиваться тогда уже начал. Баба одна вдовая шибко невзлюбила дЕвицу: за спиной Виданы стала нашушукивать односелянам, что Видана всех парней молодых – и женатых и холостых – влюбляет в себя, соблазняет, пользуется ими, а сама невинной кувшинкой прикидывается. А потом вдовушка уже в открытую не стала проходу Видане давать: где увидит деву-красавицу – тут же и начинает орать-причитать на всю деревню-село, позорит невинную.
Люди добрые поначалу не верили, стыдили завистницу, но вода камень точит: стали понемногу сторониться дЕвицы, издали коситься стали. Да и сама дЕвица поначалу внимания не обращала на вопли назойливой вдовы, но постепенно слова тёмные стали пробивать обереговую защиту Виданы, стали гнездиться и размножаться силой своей тёмной внутри девушки.
Всё серьёзнее, мрачнее становилась красавица, да и красота, доброта её поблекли, взгляд темнее становился с каждым днём. А всё равно любили её в селе, и сваты, хоть числом поуменьшились, но дорогу к дому её не забыли.
Но до сватов ли было теперь бедняжечке! Если кто теперь смотрел с добром и любовью на неё – ёжилась, как от пощёчины, чувствовала боль во всём теле, будто вину великую за собой знала из-за красоты и доброты своей.
Слово тёмное вдовицино, в спину со злобой великой брошенное накануне, будто огромная заноза засело в сердце у Виданы: «Коли красива, так и можно всё!? Коли все тебя любят, так и управы нет?!"
Закручинилась не на шутку: свет белый не мил стал, веселья прежнего как ни бывало. Захотелось девушке стать серенькой и невзрачненькой, только бы никто внимания на неё не обращал, не любил бы никто, и жила бы она в покое, - так сильно взросло в ней желание нелюбви, что выполнила Мать-Вселенная его, это горячее, большое желание. И превратилась Видана из девушки-красавицы, почти ещё подростка, в чумазенькую растрёпу с кривенькими ножками, короткой шейкой и косыми глазками. Глянула Видана на себя в зеркало и обрадовалась виду своему. А поутру тихонечко собралась и ушла из селения – так захотелось ей.
Странствует так замарашка страшненькая по свету белому. Куда ни придёт – везде её привечают, ласково, с любовью обращаются, дают приют и пищу. Да многие предлагают убогонькой навсегда остаться в селении. А в одном местечке паренёк, на неё чем-то похожий, влюбился и замуж позвал.
Но не может девица смириться со всем этим – слово тёмное, злое пребольно ранило Видану и не давало ей покоя, пока кто-то любил её.
Ушла в лес Видана, прочь от людей, и стала просить Вселенную превратить её в зверя. Выполнила просьбу её Мать-Вселенная, - отказать детям своим не в силах, - и превратила девицу в росомаху.
День живёт девица-росомаха в лесу, охотится на птиц, зайцев, мышей и других зверюшек. А про себя радуется – никто не любит меня, вот и хорошо наконец-то стало! А вечером, на заходе солнышка, подошёл к ней зверь такой же, как она, только самец, и стал облизывать её ласково. Да и солнышко, хоть и к закату клонит, но нежно её по голове и по шёрстке гладит. Ветерок лёгонько прилетел – песни ей поёт и ластится, травинки с любовью льнут к ней.
Заплакала росомаха и попросила Вселенную превратить её в скользкую холодную рыбину. Выполнена была просьба росомахи. Стала бывшая дЕвица большущей рыбиной.
«Вот хорошо – солнышка нет здесь, нет ветра, травинок, людей и животных. Без любви буду здесь жить и все оставят меня в покое,» - так думала рыба, плывя по морю-океану, глотая по дороге водоросли и мелкую рыбёшку. А рыба красивая была, с блестящей разноцветной чешуёй. Стайки рыбёшек весело кружили вокруг неё хороводами, гораздо чаще, чем вокруг других больших рыбин. Те же водоросли ласково обвивали её, когда она спала на дне. Вода с нежностью и любовью омывала её бока. А когда ей хотелось вынырнуть на поверхность моря и она делала это, всегда солнышко приветливо улыбалось только ей, любовалось её яркими блестящими чешуйками, гладило лучиками по спинке.
«Нет и здесь мне покоя от любви,» - закручинилась рыба и попросила Вселенную превратить её в кривое дерево или куст. Выполнила Матушка-Вселенная рыбину просьбу и превратила девицу бывшую в кривенькую, кособокую рябинку.
Зима как раз наступила, - лютая выдалась в этот год. Металась, бесновалась вьюга, ломала ветки у рябины. «Хорошо! – радовалась рябинка, - не любят меня зима и ветер, терзают. Останусь деревом навсегда.» Но буря унялась. Солнышко выглянуло – веточки гладит. Птахи голодные прилетели, оставшиеся ягодки поклевали и поют-благодарят рябинушку, с любовью на неё глядят. Зайчишки голодные прибежали, немного кору погладали и тоже благодарят деревце. Да игрища свои заячьи затеяли возле рябинки: кувыркаются, веселятся, в догонялки играют.
Снова расстроилась дева-рябинка: ну, когда же её совсем-совсем любить не будут!? И снова к Вселенной обращается: «Обороти меня, Матушка-Вселенная в крапиву жгучую!» Послушала её желание Вселенная и превратила в крапиву с весной. «Ну теперь-то меня никто любить не будет! - радостно думает девица, - Отдохну от любви.» Да не тут-то было. Зацвела крапива голубыми колокольцами – зверушки да пташки из лесу сбегаются любоваться. А однажды дЕвицы гуляли по лесу, увидели пышные, кудрявые, сочные заросли крапивы и кричат: «Ой, красота какая! И рвать не хочется ни на суп, ни на чай, ни на нити для рубахи!» Так и не сорвали, только посмеялись счастливо около травки, радуясь буйству и красоте её, и убежали в селение.
«Камнем, только камнем!- подумала девица-крапива, - Камень никто любить не будет. Камень, он и есть камень.» Услышала просьбу её Вселенная и превратила в серый камень-валун при дороге. Лежит себе камень, мхом обрастает. Снова солнышко его греет лучиками, ласково касается. Путники проходят, восхищаются его мощью и красотой, садятся отдохнуть. А уходя, благодарят, даже кланяются ему.
«Да что же это такое! В кого бы ни превращалась – всё любят меня! Всюду, во всём она, любовь! И красота всюду!» И заплакала девица-камень от любви этой. И растопила без остатка в себе слово тёмное злой вдовицы-завистницы. Превратился вмиг камень в птицу большую белую, на лебедя похожую. Взмыла птица в небеса. Крылья оберегово распластала над миром. Песнь светло и радостно запела и потекли светолучики на землю-матушку, зло, печаль, зависть, подлость растапливая.
Иной раз и теперь можно увидеть эту птицу-Ведану с раскинутыми крыльями высоко в небе. Берегиней от слова злого стала красавица: кого крылом коснётся, тому слово плохое никогда зла причинить не может.