Тесно стало на просторной кухне. Весь пол был завален подушками, на которых сидели и возлежали гости и хозяева. Между подушками раскинулась белая кружевная скатерть, уставленная яствами на любой вкус. Тут и пирожные, украшенные алыми розочками из крема, конфеты в разноцветных фантиках, горка фруктов, умело порезанных и разложенных феей Лилеей, тонкие ломтики колбаски и сыра, на которые с вожделением поглядывали Матильда и мышь Катерина, пиала с зернышками для летучей мыши Маруси, разнообразные соки, лимонад.
Что же празднуют наши герои? Ничего особенного. Просто фея Лилея привезла к Максиму Ивана, собрала всю дружную компанию и устроила пир.
Сначала вкусно поели, потом попели песни, немного потанцевали, а потом слегка подустали и затихли.
- Давайте рассказывать друг другу интересные истории, - предложила фея Лилея.
Все согласились, немножко подумали. Первой начала свой рассказ мышь Катерина. Она дожевала сыр, почистила длинные усы, улеглась поудобнее, подперла лапкой голову и начала…
Рассказ Катерины.
У нас, мышей, нелегкая жизнь. Все теплое время года мы делаем запасы на зиму. Много надо запасов, чтобы не умереть с голоду зимой. Вот и трудимся без устали, заполняем закрома зерном.
Пошли мы раз на пшеничное поле, чтобы полакомиться молочными зернышками, да набрать их побольше в котомочки.
Денек был теплый, солнечный. Колоски шуршали над нашими головами от легкого ветерка.
Я набрала полную котомку зерна и присела в тенечке, чтобы сплести венок из полевых васильков. Ужасно люблю васильки. И синий цвет мне идет. Правда, скажу без ложной скромности, мне любой цвет идет. Но синий особенно. Как надену такой венок, все мыши аж сереют от зависти. Да они плести венки-то и не умеют. Только я одна.
Вдруг раздалось далекое грозное рычание. Донесся едкий, удушающий запах опасности. К нам, грохоча и фырча, приближалось громадное чудовище. Оно пожирало пшеницу, слизывая ее огромными челюстями.
Мы собрались все вместе, чтобы незаметно убежать, пока чудовище было далеко. Но, оглядевшись, заметили, что маленьких мышат среди нас нет. Эти глупыши где-то резвились, забыв обо всем на свете.
Все расстроились, многие заплакали. Но я не растерялась. Построила мышей в круг, положила в центр круга венок из васильков, и сказала: «Разбегаемся в разные стороны на поиски. Потом снова встретимся здесь, у венка».
Все разбежались. Мой путь лежал прямехонько в направлении прожорливого чудовища. Когда его рычание ненадолго стихло, стал слышен писк мышат, зовущих на помощь. Раздвинув колосья, я увидела малышей, сбившихся в кучку прямо под носом черного страшилища. Один мышонок раскачивался высоко в воздухе, попав на железные гусеницы, которые служили чудовищу вместо лап. Подпрыгнув высоко в воздух, я схватила незадачливого мышонка, опустилась на землю и погнала детишек назад, к васильковому венку. Так я спасла всех малышей. За это меня нарекли королевой.
Катерина закончила рассказ и, довольная собой, съела кусочек колбаски.
***
Рассказ Маруси.
- А я стала королевой давно, когда была совсем молодой.
Полетели мы как-то ночью на охоту. Темно было, тучи затянули небо. Но нам свет не нужен. Мы охотимся по звуку: издаем крики, которые никто, кроме нас, не может услышать, и ловим отражение криков, разбираясь, от кого или от чего они отразились.
Часть наших, насытившись, подлетела к дереву и повисла на суку, сложив крылья, чтобы немного отдохнуть. Они и не заметили, что по дереву к ним бесшумно подползла большая змея. Я оказалась рядом и, когда выглянула луна, увидела, что змея заползла на сук, к которому прицепилась стайка моих подруг. Она прижала своим толстым телом их лапки, чтобы не дать добыче взлететь, и открыла пасть, готовясь неторопливо поужинать. Подружки мои размахивали крыльями, метались, но оторваться от дерева не могли.
Меня затрясло от страха. И подружек жалко. Надо было что-то срочно придумать для их спасения. Я спикировала на землю, подхватила большую палку, и, подлетев к змее, затолкнула ей палку в пасть так, чтобы она не могла сомкнуть челюсти.
Услышав шум и крики, подлетели остальные мыши. Черными стрелами бросились они на змею и столкнули ее на землю.
От ужаса у моих подружек так свело судорогой лапки, что они не могли оторваться от сука, да так и висели, жалобно попискивая.
По моему совету наша стая разделилась на две части. Одна часть, сидя на суку, осторожно отцепляла коготки, вцепившиеся в кору. Другая часть стаи летала внизу, подхватывая освобожденных пленниц и давая им возможность прийти в себя.
На общем совете было решено, что я заслужила королевское звание.
Маруся скромно потупилась и показала лапку, на одном из коготков которой было надето оловянное королевское колечко.
***
Рассказ Юрасика.
Вы, наверное, считаете меня совсем маленьким, раз зовусь домовенком. На самом деле я прожил на свете уже несколько веков. Домовыми у нас называют тех, кто уже женился и завел детишек, - Юрасик покраснел, смутился, но продолжил свой рассказ.
- Давным-давно, в XVIII веке, у нас на Руси появилась мода на роговые оркестры. Сам-то создатель этой моды играл на валторне, которая издает много различных звуков. А из сигнального охотничьего рога можно извлечь только один звук. Надо же было додуматься до такой нелепости: вылить из металла множество разных рогов и заставить играть с их помощью сложную музыку.
Помещики любили устраивать в своих усадьбах театральные представления, давать концерты, на которых исполнялись не только песни, романсы, небольшие инструментальные пьесы, но и симфонии. Симфония – большое, длинное музыкальное произведение, она звучит по 20, 30, 40 минут. Симфонию исполняет оркестр. В ней есть и медленная, мелодичная музыка, и очень быстрая, наполненная пассажами. Пассажи – это куски музыки, в которых звуки стремительно несутся друг за другом.
Теперь представьте себе, как симфонии исполняли музыканты роговых оркестров. Каждый рог – малюсенький, средний, большой – мог издавать только один звук. Сколько времени уходило на то, чтобы запомнить, в какой момент нужно вступить, чтобы исполнить свой один единственный звук! А звуков тысячи! А в пассажах они сменяют друг друга с головокружительной скоростью! Отвлечься нельзя ни на секунду, иначе пропустишь момент своего вступления, и музыкальная ткань развалится. Обычно у музыкантов было по 2-3 рога. Вот и представьте себе, как они хватали то один рог, то другой, в нужном месте и с нужной скоростью издавали один звук то из одного рога, то из другого.
Все музыканты были крепостными, помещики распоряжались ими, как своей собственностью. Не справился с поставленной задачей – получи наказание. Серьезное наказание, не просто выговор. Крепостного могли продать другому помещику, оторвав от семьи, могли избить, запороть до смерти.
Мы с домовятами, моими друзьями думали, думали – как же избавить крепостных музыкантов от непосильного труда. Ведь в Европе давно были известны такие духовые инструменты как флейты, кларнеты, гобои, трубы, валторны, фаготы. И в России существовали симфонические оркестры. Но вот поди ж ты – понравились помещикам роговые оркестры. Стали мы подкидывать людям разные идеи, чтобы усовершенствовали они духовые инструменты, чтобы всем стало понятно, что не нужно подменять совершенные музыкальные инструменты примитивными сигнальными рогами. Появились новые сплавы металлов, улучшившие звучание. Появились клапаны, вентили. Из новых инструментов появилась возможность извлекать всю гамму звуков. Очень уж жалели мы крепостных музыкантов, для которых исполнение музыки было не удовольствием, а настоящим мучением. И добились своего. Исчезли роговые оркестры.
***
- Да, – вздохнула фея Лилея, – мода не всегда бывает разумной.
Она отпила глоток виноградного сока, поставила хрустальный бокал на скатерть и начала свое повествование.
Рассказ феи Лилеи.
Помните, я вам рассказывала об извержении вулкана? Сегодня мне хочется дополнить тот рассказ. Почему вулканы извергаются? Что происходит в глубинах земли такого, что наша планета сотрясается то от землетрясений, то от извержений. Хотите послушать?
- Конечно хотим, - дружно закивала головами вся компания.
- Так слушайте. Летит наша планета маленькой звездочкой в бесконечном пространстве космоса. Крутится она вокруг солнца, крутится и вокруг собственной оси. Дышат на нее космические силы, пытаются притянуть, оттолкнуть. Но она храбро борется, не покидает своей орбиты. Только нелегка эта борьба, не остается она без последствий: то вдруг перевернется наша планетушка, поменяв полюса местами, то появятся у нее внутри трещины, вызывающие землетрясения и извержения.
Все это происходит очень-очень медленно. Миллионы лет расползаются разломанные трещинами гигантские каменные плиты, толкают друг дружку, сдавливают, крушатся.
Почему я заговорила о каменных плитах? Да потому, что вся наша земля – это каменное царство, покрытое тоненьким слоем почвы, рождающей все живое. А под почвой, на тысячи километров вглубь протянулись, слой за слоем, каменные толщи. Сначала это граниты. Слой гранитов сменяют более плотные и тяжелые базальты. Еще глубже находится самый плотный слой – мантия. С помощью сигналов, посылаемых сейсмическими приборами, любознательные люди пытаются определить, из чего же, из каких пород состоит мантия. Приборам удается сообщить, что верхняя мантия - это очень плотное, местами частично расплавленное вещество с температурой больше тысячи градусов. Что же представляет собой нижняя мантия, никто не знает. А в самом центре земли находится ядро, но из чего оно состоит – это еще более глубокая тайна.
Когда в базальтовых плитах, покрывающих дно океанов, появляются трещины, сквозь них прорывается расплавленная магма, и рождаются громадные подводные горные хребты. Сотрясается вода океанов, начинают гулять по водным просторам гигантские волны цунами, высокие как башни. Набрасываются цунами на берег, сметают с него все живое и неживое, оставляют после себя смерть и разруху.
Когда же базальтовые плиты подползают под слои гранитов, выталкивая их вверх, от перепада давления каменные громады начинают плавиться. Земля взрывается, извергаясь вулканами. Так образуются горы на поверхности нашей планеты.
- И Уральские горы так же образовались? – спросил Максим.
- Да, только очень давно. Сначала Уральские горы были высокими, с вершинами, поднимающимися выше облаков. Вулканы кипели, выплевывая в воздух раскаленную магму. Потом вулканы потухли. Ветер и вода тысячелетиями подтачивали камень, раскалывая его. Горные хребты рассыпали песком и обломками свои гордые снежные вершины, становились пологими, зарастали лесом. Реки и речушки, струясь по тихим долинам, до сих пор несут с собой кусочки лавы, полной каменных сокровищ, щедро рассыпают самоцветы по своим берегам. Самоцветы не отполированы, не огранены, поэтому незнающему человеку кажутся просто разноцветной речной галькой.
***
Все надолго замолчали, обдумывая услышанное.
Наконец, Иван прокашлялся и начал свою повесть…
Рассказ Ивана.
Я очень люблю животных. Волшебник Магмай доверил мне заниматься молодняком. Гномы построили высокий каменный забор и отгородили часть широкого луга для маленьких динозавров.
Динозаврики разные: одни совсем малютки, другие очень крупные, потому, что порода у них такая. И все они пока добрые, ласковые. У меня задача воспитать их так, чтобы они сдружились, и хищники, став взрослыми, не трогали травоядных динозавров.
Я стал приглядываться к ним и заметил, что многие малыши с восторгом следят за бабочками, во множестве порхающими вокруг. В голове родилась идея. Волшебник Магмай выслушал меня, одобрил и научил готовить эликсир, привлекающий бабочек.
Теперь, когда я прихожу в вольер, мы с динозавриками сначала играем в догонялки, купаемся. Потом начинаются уроки: учимся играть в футбол, баскетбол, занимаемся акробатикой. Награду за работу я им придумал вот какую: выстраиваю их вокруг себя, смазываю им лапы и мордочки эликсиром, набрасываю на голову каждого мелкоячеистую сеть, чтобы бабочки не могли залететь в открытые пасти.
Динозаврики замирают, присев на задние лапы и вытянув перед собой передние. Проходит несколько минут, и вот уже все они облеплены разноцветным ковром бабочек. От восхищения динозаврики высовывают языки, улыбаются до ушей и стоят неподвижно, только глазами вращают, чтобы поглядеть на соседей и на свои вытянутые лапы. Они учатся ценить и оберегать красоту.
Волшебник Магмай сказал, что я молодец.
***
Рассказ Максима.
Я ведь еще маленький, ходить и говорить могу только при фее Лилее. А днем всему этому я только учусь.
Родные мои люди серьезные, ведут между собой взрослые беседы. Но как только обращаются ко мне, то становятся ужасно смешными, как будто забывают все, что в жизни выучили.
Мама, правда, читает мне сказки. А потом умиляется, что я сжевал книгу. Восторгается – какой я красивый, а уж какой умный – стащил с ноги носок и засунул его в рот. Взмахнет от избытка чувств руками, я и падаю головой на диван. Мама посадит меня на колени, заговорится, опять взмахнет руками, и я снова валюсь на диван. Ну просто беда!
Дедушка возьмет меня на руки и начинает приплясывать и напевать басом «Барыня ты моя, сударыня ты моя». Это я, что ли, «барыня» и «сударыня»? Другой песни, что ли, нету? Ну, что тут поделаешь?! Я слушаю, вежливо улыбаюсь, а сам думаю – вот бы штанишки с себя стянуть, да продемонстрировать себя в оголенном виде, чтобы дедушка вспомнил, что я мальчик, а не девочка.
Папа тоже любит мне петь. У него голос красивый, низкий. Я ему подвываю. Бабушка тут же пытается повторить мое вытье, рычит басом. А я развлекаю ее, начинаю вдруг пищать как мышонок. Она за мной пищит. Так мы и соревнуемся, кто толще зарычит или тоньше запищит. Бабушка старается изо всех сил. Потом сокрушается, что голос потеряла, охрипла.
Папа бабушку ругает: «Почему ты не поешь Максику нормальные песни? Зачем все сама придумываешь, да еще вместо слов всякую ерунду бормочешь типа «галя-таля-фаля-маля»? Его ведь развивать нужно». Подойдет папа ко мне, широко улыбнется. Ого, думаю, как же папа меня развивать будет? А он туда же, вслед за бабушкой, со своим бессмысленным набором – «ики-ики»… Я, конечно, делаю вид, что мне все это нравится – смеюсь, вцепляюсь ему в бороду, а сам думаю – что мне с ними делать, ну чисто дети малые.
***
Максим вздохнул. Потом обнял Матильду и сказал: «Ну расскажи теперь ты что-нибудь».
Рассказ Матильды.
Даже не знаю, что рассказать, - пробормотала Матильда, - ну, ладно, расскажу про Маму.
Гуляла я как-то с бабушкой Максима – я зову ее Мамой – по парку. Мама обычно идет медленно, все разглядывает, со знакомыми беседует. А я ее охраняю. Бегаю по своим делам, а глаз с Мамы не спускаю.
Любит она чужих собак гладить. Но я тут как тут – встану у нее между ног и строго слежу, чтобы собаки никаких глупостей себе не позволяли. Чуть что, выскочу и им в морду – гав! – и они отступают, боятся.
Живет там, в парке, около драмтеатра, стая дворняжек. Невоспитанные они ужасно, сразу видно, что беспородные. Главное, никого не хотят пускать на свою территорию. Как увидят кого, валят всем скопом, орут, как бешеные.
Вот и тогда – завидели нас и понеслись с гавканьем в нашу сторону. Я ближе к ним была. Как увидела их, сразу со всех ног бросилась к Маме, встала у нее между ног, вздыбила шерсть, да как рявкну. Они-то и поджали хвосты. Мама на них, наверное, от страха, поводком махала, кричала «Кыш!». Они отбегают и лают, а я им в ответ. Так и не позволила им напасть на Маму.
***
Все похвалили Матильду и в честь храброй собачки спели ее любимую песню «Тонкая рябина». Задушевно спели, расчувствовались. На том и расстались.