Фельетон
ВЫ как знаете, а я решительно отказываюсь от поста Юпитера, Зевса или ещё кого из богов-властителей. Уж слишком они на виду, и любой шаг их, тем более не шибко этически выдержанный, всеми смакуется и критикуется.
Хорошо быть грузчиком в гастрономе. Или дворником-забулдыгой. Ещё лучше - бомжем без роду и племени, без хаты и гаража. Ибо кому на ум взбредёт заподозрить того бомжа в якобы полученных дарах от владельца элитарного подвальчика-барчика, например, или вообразить ещё какую небылицу? А коли даже подловят в состоянии «лёгкого алкогольного» или вовсе в стельку – всем до той лампочки, что вчера в наш магазин завезли. Но ежели бедолага Юпитер сотворит нечто эдакое… С Олимпа-то сверху вниз лететь - больновато, да и безрадостно. И отшибить себе кое-что можно… Как же тогда с хоромами и дачами, куда на экс-олимпийской «колеснице» наизнаменитейших актерок доставляли прежде для пущего удовольствия? И с шик-купелью в компании нежно воркующих гурий, забывая про разъярённую домашнюю фурию? Омовения совершая, нектар с коньячком попивая?..
Впрочем, бог с ними, с юпитерами да бомжами. Обратим взор на вечернюю Евпаторию.
Было то или не было, но, рассказывают, на заурядном германском «БМВ» на заурядном германском «БМВ» почти совсем трезвыми проезжали некий гражданин с другом близ самого центрального в городе универмага. Далеко за полночь проезжали, когда обыкновенные безбензиново-законопослушные граждане мирно под крышами почивают. То-то раздолье для тех, кто любым видом горючего сполна обеспечен!
Горючего для услады души и тела обоим ездокам из «БМВ», видать, маловато показалось. Чем бы ещё поразвлечься? Или с кем? А вот и стайка юных дев неведомо откуда выпорхнула… «Покатаемся, девчата?» - галантное предложение.
Ну и молодёжь пошла: никакого уважения к сединам и должностям. Догнать непокорных – знай наших! Одна из них рядом, вот-вот попадётся, голубушка… Но тут – лёгкий вскрик – и с гримасой боли девчоночка хватается за ушибленный бок!
- Поигрались, и ладно, - остановил переувлёкшегося дружка восседавший рядом пассажир.
И «тачка» плавно двинулась дальше. В свете мощных фар – взбудораженные происшедшим девушки. И – милицейские фуражки?!
- Да вы знаете, кто я? – бушевал пассажир. – Меня, зампреда исполкома? Меня – задерживать? Да я… вашему начальнику… Уволю!
Не подействовали угрозы. Пришлось предъявить документы и водителю. «Николай Дмитриевич К., генеральный директор крымско-греческого предприятия «Таврия». «Это - в чьём магазине туфли за дикие тысячи, где даже за вход платить надо…», - пронеслось в юной милицейской голове под возмущённый мат генерального…
Ну и что? С кем не бывает? Вот уж и ославить на весь свет торопятся. Нет, лично я лучше в бомжи пойду, чем… Кабы при том ещё и «Мерседес» иметь! И наручный хронометр за 240 долларов! И право на божественные громы и молнии на неугодные головы!
Нет, упаси, господи, пишу заявление: «От восшествия в небожители категорически отказываюсь».
* * *
Изложенные в фельетоне факты прокомментировал начальник Евпаторийского ГОВД В.Е. Левин:
- Действительно, поздно вечером 28 октября 1992 года сотрудники милиции задержали машину «БМВ», ехавшую без номерного знака. Водитель К. пояснил, что не успел получить номерной знак в ГАИ. Вёл он себя не совсем достойно, от предложения пройти обследование для определения степени алкогольного опьянения отказался категорически. За управление автомобилем в нетрезвом состоянии оштрафован на 1200 рублей. Поначалу утверждал, что по пути в горотдел сотрудники милиции его избивали, однако этот факт не подтвердился. Письменных заявлений об этом он не оставлял. Никаких дорожно-транспортных происшествий не зарегистрировано, заявлений о нанесении телесных повреждений не поступало. Претензий к пассажиру автомобиля у нас нет. Думаю, если бы там сидел обыкновенный обыватель, этот случай не вызвал бы никакого интереса…
ОТ АВТОРА.
Давно то было, да помнится. Ибо фельетон вызвал в городе бурную реакцию – как рядовых горожан, так и «героев» повествования. Что обратились в суд в «защиту чести и достоинства», затребовав «в возмещение» от автора и редакции огромную денежную сумму. Милиция и свидетели полностью подтвердили факты происшедшего, однако угодливый суд признал поданный иск справедливым. Читатели массово возмущались таким решением и несли в редакцию и автору свои сбережения, по 50 тогдашних рублей выкупали специальный «толстый» выпуск газеты со всеми материалами дела. А судебный исполнитель у меня дома оформила официальный документ о невозможности уплаты денег ввиду трудного материального положения ответчика. Со словами: «Я же знаю, кто прав, я читала…»
Зампред со своего кресла все же слетел, хотя и неплохо затем устроился, «генеральный директор», говорили, со всей кассой предприятия вскоре сбежал куда-то в Америку…
===============================================
Заявление
журналиста Л.А. Терентьева в судебном заседании
Гражданин судья! Надеюсь, что хотя бы сегодня дело будет завершено по справедливости. Однако для принятия правильного решения, на мой взгляд, необходимо тщательное предварительное расследование происшедшего инцидента, ибо в ходе заседания суда трудно объективно установить все обстоятельства дела. Хотя по конкретному иску вполне достаточно установить, что согласно имевшимся на момент публикации оперативнм официальным данным, которые я использовал как автор фельетона, события происходили именно так, как были описаны, и не дело журналиста подменять собой следственные органы.
В случае, если причастность водителя Н.Д. Киритопуло к инциденту не будет установлена, возникнет другой вопрос, без которого невозможно окончательное решение суда: так кто же тот человек, который совершил в пьяном виде несколько злостных нарушений и остался ненайденным? Этот факт, который только и может окончательно убедить в невиновности Н.Д. Киритопуло и его пассажира, до сих пор выпущен из поля зрения милиции и не установлен.
Кроме того, хочу обратить внимание суда на большое число неясностей и противоречий.
В своих письменных заявлениях Н.Д. Киритопуло дважды указывает, что он согласился на проведение медицинской экспертизы на предмет установления степени опьянения, в то время, как во всех документах психоневрологической больницы и милиции указано: «от освидетельствования отказался»; свидетель Виталий Нагорный в суде утверждает, что цвет автомобиля БМВ то непонятно какой, то темный, а в рапорте он же писал – серый; свидетель Татьяна Мещерякова в один день написала два заявления, явно противоречащих друг другу; свидетель Оксана Мещерякова утверждала, что никто не посещал ее, кроме журналистов, хотя известно, что к ней домой приходил работник милиции, и есть сведения, что ее и других участников событий пытались запугать и подкупить; непонятно при этом, с какой целью Оксана вдруг пошла на обувную фабрику… К тому же, напомню, свидетель Марина Роденко в устных и письменных показаниях утвержадает, что на машине около универмага (другой она вообще не видела, так как сразу ушла) был иностранный номер с последними буквами КХ, в то время как остальные заученно повторяют, что у той машины вообще не было номера.
Эти и другие обнаружившиеся противоречия требуют разъяснения и вызывают сомнения в справедливости утверждений истца. Они еще более убеждают, что как автор фельетона я не допустил никаких ошибок и неточностей.
Как ответчик по данному делу я не требую наказаний за совершенные правонарушения для водителя Н.Д. Киритопуло и тем более пассажира А.А. Папаики, однако ход процесса и документы, которые руководство милиции отказалось мне предоставить прежде, при подготовке материала, подтверждают: иск А.А. Папаики о защите его чести и достоинства является явно несостоятельным. А основное его требование – публикация опровержения фактов из фельетона «Что дозволено…» редакция выполнила в первом номере газеты «Трибуна» за 1993 год, сразу после их получения.
Если же суд придет к другому выводу, то прошу иметь в виду: в отличие от бывшего директора пионерлагеря-пансионата и нынешнего зампреда горисполкома, лично у меня едва хватает денег для нищенской жизни в квартире без удобств с престарелой матерью – инвалидом первой группы, так что кроме единственного рваного пальто Анатолий Алексеевич в качестве возмещения «морального ущерба» ничего с меня получить не сможет. Но свою честь и достоинство в таком случае он потеряет окончательно.
Член Союза журналистов, автор фельетона «Что дозволено…» Леонид Александрович ТЕРЕНТЬЕВ.
27.01.1993 г.