Этюд в розовых тонах

               
Я назову тебя Лила. Что валерьянку пролила. Вьюном вилась, кошечкой, к ногам ластилась. Льнула, ласкалась, лебезила. Победила, я сдалась, твоя.

Теперь спокойна и смотришь свысока. Срам очи выест, но то другим. Не мне. Не тебе.  Снисходительница, я изолью  душу.
 
Мастерица  выворачивать нутро. Наружу, мое.  Как не любить тебя, порченую?
Пришла вся в блестящих блестках блеклого тумана, блистаешь. Из трав дурманных сплела ковер. И  разожгла пожар.
 
Стыд аккуратно в шкафу упрячем.

Руками и веером, дуновеньем и трепетом, теплом то ли холодом, тканями парчовыми. Коснись. Губами мягкими, простынями гладкими. Вся моя.

Шею щекочешь, что шелковой шерсткой. Перышком павлиньим, ножичком перочинным. Глаза  в истоме закрыла, лишь догадываюсь, что жива.

Меж грудью – пальчиками!  Потом прикуси. Алое пятнышко лужицей растечется.
 
Раскинусь, выгнусь, мне нет здесь места. Цветком распущусь, драконом рисованным стану  на китайской вазе. Ванильной орхидеей, пионом, хризантемой. Блуждая в соловьином саду, о стебли цветов поранюсь.
 
В изгибе бедра - мелодия. Влажными губами утоли жажду. Почему торопливы мужчины? Лила – умелица, меня на вкус пробует. Смеется, говорит, что пирует.

А я целомудренна, цвету красотою нездешней.

Лила, Лило, Лиле.

Ублажая, нашла забаву. Там, внизу, моя родина. А ты шпионка, цээрушница, выведала все секреты. Тихонько оцарапала ногтями. Везде  твои лапки. А я узором стану, которым любовь ткут…

Я - нити ткани, из которой шьют юбки гулящим девам. А потом они бесстыдно пляшут срамные пляски, оголяя окорочка молочных  ножек. Поэты подают им ананасную воду, соблазнительницам.

Когда любовью занимаются жены, пусть обождут мужчины.

Все ниже движется, дорожкою из дрожи…

Неспешно  там ее нарисовав прикосновением небрежным, художница изобразила мне глубокий обморок сирени.

Как ты касаешься, Лила!!! Ласково расточаешь ласки, лилейна и любвеобильна Лила, льнешь, мою кровь волнуя, пленительно вовлекаешь в мир утонченных забав. Мне надо.

Ручей впадает в реку, а Волга в море. Стаи рыб серебряных, блестят их спины. Сплетают косы косяки вьюнов. И я средь них.

Золотоноши и зубатки  зубами жизнь съедают жадно. А мне не наесться! Все прелести вобрать, успеть разгадать загадки!

Израненными плавниками бьют воду в пыль рыбы. И брызги летят бисером. И солнце – слепящий янтарь.

Раскрой блестящий перламутр раковины. Заключена в ней тайна. Познавая, воспари и восславь округлое индивидуальное чудо. Нет, не зерно, а радующая глаз жемчужина.
 
Хрупка она, что  капелька хрусталя. Икринка рыбная, нагая бусина. Поймай желания, не упусти, мобилизуя грацию.
 
Она впитает розу твоего дыхания. Коснись нежно, долго, слегка. Ты не устанешь, а я подбодрю, преодолев смущение.

Не поспешая, лениво изводи со свету легкостью плавных движений. Потом успеешь, насытишься  любовной живописью и подберешь золотые рамы.
   
Теперь сильнее! Ощути волнение. Сожми губами жемчуг. Так ювелиры любят, пробуя камни на вкус.
 
А потом я вздрогну, а ты не медли!  Не оторвись! Будь для меня дождем, фонтаном, градом. Стань водопадом! Сыпь льдинками, рисом и с неба счастьем!
 
И жадно, ненасытно пей, утоляя жажду! Глотай горчащий букет настойки, настоящей, настоянной на ночных страхах.
 
Полыни запах усыпил действо. И я усну под солнцем из миллионов ос. Под ярким светом.
 
А вечером у меня свидание. С любимым мужчиной. Когда о любви ни слова, я спокойна.

И вместо сластей  я вспомню на десерт о Лиле. Под  каберне и блюз, что Бэрри лабает.