От ларов к пенатам. 15 глава

Далецкий Александр
Глава 15.


Зосимус  встретил утро в приподнятом настроении. Только что ему позвонил Яцек Пясецкий и сообщил о том, что комит Сергей готовится  к поездке в Балтику на «вертушке», но пока готовит груз кольчуг. Марий тут же почувствовал в себе прежнюю уверенность, и замёрзшая в лёд вода луж, и снежная позёмка, уже не казались ему столь страшными и опасными.
Если Сергей приедет и займётся основанием своего небольшого лагеря, то это будет означать одно – он застрянет здесь на неопределённое время, а это не могло не радовать новоиспечённого цезаря провинции Балтика. Когда мощь многовековой мудрости становится доступной почти безгранично – это уже оружие против врагов, чьё дыхание он ощущает ежедневно вдоль своих границ. Медленно, очень медленно славяне создают свою когорту. Пусть она называется бранным полком, пусть этот полк будет конным. Важно, чтобы они стали боевой силой, знающей как нужно биться в этих краях, и были стойки, крепки. Если потребуется, Марий хоть теперь готов начать формирование конных полков, но ведь это такие расходы!
То, что так заботило в те дни Мария Зосимуса нам, славянам, современным людям, понять достаточно сложно. Но, чтобы стало ясно, поясню тебе, читатель некоторые нюансы, которые ты обязан знать, чтобы гордиться силой и уровнем развития славянской цивилизации того времени.
Начну с того, что сражались наши предки исключительно в конном строю, и спешивались только в исключительных ситуациях, либо, по тактическим соображениям. Оружие у восточных славян всегда было превосходного качества. Мастерство оружейников приводило в восторг всю Европу  ещё во времена Великого князя Ивана четвёртого, при котором российские поставки оружия  были самыми значимыми. Самыми крупными импортёрами были голландские оружейники. Получая пушки, отлитые в России, они ставили на них своё клеймо, место под которое оставлялось по предварительной договорённости пустым, и затем, знаменитые на всю Европу, своим качеством, голландские пушки продавались. Так и расползались по разным странам из «оружейной лавки Европы», от перекупщика, без указания истинного производителя. Те же луки, созданные русскими мастерами, были в полтора раза мощнее тех, что делались в   Англии или Саксонии. Разве что палабские славяне, жившие веками вдоль славной славянской реки Лабы (теперь Эльбы), владели мастерством, коим и пользовались, пока, в пятнадцатом веке, после их последнего похода на Гамбург, не были окончательно придавлены германцами. Теперь даже имена городов, изменены. Не найти на карте Старгород – Ольдсбугром переименовали, и другие, разве что название города Любек, Шецин, уцелели, да Венеция, основанная венедами, (южными славянами),   разве что на балках старинных домов, расположенных в Австрии, да крышках древних сундуков, хранящихся в них, можно прочесть надписи на старославянском языке, служившие оберегами имуществу.
Почему об этом европейцы помалкивают? А позволь тебя спросить читатель, почему ты так уверен в том, что европейцы славян: русских, поляков, тех же сербов, очень любят, и заинтересованы помогать нам всячески показать, сколь сильно было славянское содружество, помогать, демонстрировать величие нашей цивилизации, которая изо всех европейских, единственная, кроме греческой, не растворилась в латинизации? Ты уверен, что нас там любят за нашу силу, древность традиций, историческую независимость, в то время, когда их предки, сдавшись, служили римскому господину?
Конечно же, этот вопрос риторический. Можно было бы долго спросить на тему того, почему исключительно специалисты историки знают про разгром легионов в восточной Европе, на славянских землях, и про потопление на Балтике всего военного флота Римской империи славянскими боевыми стругами. Ах, как странно, что они, европейцы, не кричат об этом  поражении взахлёб! Ведь вал Адриана был построен не только в Британии, отделяя Римское государство от непокорных, но и в континентальной Европе, как защита от непобедимых славян. Посмотри на карту того времени! Может они просто забыли? Давно ведь было! Да, пожалуй, ведь, наши друганы с запада, всегда были откровенны и искренни с нами, просто «душа нараспашку»,  вот и теперь!...
Ой, прошу прощения, отвлёкся на старые, избитые новости, про которые давно, всем интересующимся, известно…
Вот и думаю я теперь, что потому Марий Зосимус так рад был и Яцеку Пясецкому и Сергею Нечаеву, что видел в них столь же свободных духом людей, каким патриций и сам был, а это автоматически порождало его уважение к ним, как к потомкам, не уронившим славы предков. Они сохранили право быть уважаемыми уже за принадлежность к славянам, к народам, которые, даже именами своими славят свет, жизнь, любовь и мир  Святославами и Ярославами, Мирославами, Ладиславами,  Людмилами и Светланами, Любовями, Надеждами, Ладами.
Оттого и славяне мы.

Странное время нам дано для жизни: все народы называют своих детей своими национальными именами, на своём языке, и только мы, славяне, во многом порабощены стереотипами!
Если грек назовёт свою дочь Татьяной, то это вызовет обычные эмоции родных. А теперь представьте себе, что Вы даёте своей новорожденной дочери имя Домоправительница, и записываете это имя в свидетельстве о рождении ребёнка. Идиотизм? Несомненно, ведь такое имя вне нашей традиции! Вот и изгаляются гонители славянства в славянах, и произносят и пишут это имя по-иностранному – Татьяна, лишь бы непонятно было его значение! Как корабль назовёшь, так он и поплывёт – гласит народная мудрость, а тут, даже не корабль, а ребёнок, и не соседский, а своя кровиночка, так кто принудил издевательски лишать новорожденных права зваться своими именами, а не именами инородцев! Так писали бы уже по-гречески, чего там! Победитель – на латыни, Victor. Воительница (Ольга, она же Вульга), можно написать на норвежском, если уж так велико преклонение перед этносом сих стран, что своих детей готовы раболепно отдать на воспитание чужакам, их традициям, ведь как корабль назовёшь…
Впервые я ощутил досаду за своё имя, беседуя с моей мамой, когда спросил её, словно чувствуя, что ношу чужое имя: Александр, как родители сперва хотели назвать меня. И мама ответила, что сначала думали назвать меня Святославом или Владиславом. Но после что-то сбило их спонталыку, и вот, по паспорту я –  Защитник людей (Александр). Согласен не самое плохое имя, но всё равно, чужое, как пальто с чужого плеча – всё вроде бы ничего, но сидит как-то не так! Знаю про себя точно, что если как в анекдоте, когда бить станут не по паспарту, а по морде, то бить станут не Александра, а Святослава, коль, первое пришедшее на ум имя, новорожденному даётся Богом.
Всё, слава Богу, по уму выходит, ведь в соответствии с традицией, коли мы – славяне, и чтим свои корни, то имеем уникальное историческое право иметь два имени: домашнее, для своих и для друзей, истинное, и то, которое для паспорта! Спросите своих родных, какое славянское имя им на ум приходило, когда собирались Вас нарекать! Узнайте своё истинное имя, и живите согласно ему, тогда, я уверен в том, и счастливых судеб в нашей общей истории славянизма, прибавится!

Кстати, гримаса истории номер два. Когда евреев начали изживать из Польши, стремясь укрыться от праведного народного гнева, кто-то из них придумал называться типичными польскими фамилиями, как прежде они сделали это в Германии - германскими.  Теперь же, среди славян, немало таких, которые, по своей безграмотности или слабоумию, искренне верят, что фамилии с окончанием на «Ий» - еврейские, как и в германии – многие немецкие. Ну, там проще простого вопрос о чистоте нации решили, изобретя угломер, а вот носители фамилий,  образованных в славянской традиции позднего, уже польского, языкового отделения, и по сей день страдают от невежества собратьев, и вынуждены читать им лекции по истории славянизма и истории славянских языков.

Возможно, авторское отступление могло показаться Вам скучным и неинтересным, но как я мог дальше рассказывать историю про славян, не скинув с души этот гнёт  чёрного камня недоверия к автору с его фамилией! Далецкий – из далетичей – славян живших в горах теперешней Саксонии.
Итак. Святослав Далецкий продолжает повествование:

В добром расположении духа Марий призвал к себе Петрония Пекфеста, центуриона десятой когорты, того самого, который своим авторитетом вывел мятежников из лесов и вернул на службу ещё летом. До битвы с тевтонами при их поддержке соседними.
Петроний, войдя в залу, не сразу заметил Зосимуса. Он обвёл взглядом тёплое, уютное помещение, с привычным очагом и украшениями. Как это делалось обыкновенно в жилищах знатных римлян, а увидав Мария, склонившимся над картой, почтительно поприветствовал наместника возгласом:
- Слава цезарю!
- Слава, Слава! – откликнулся Зосимус – подойди к карте и посмотри на неё внимательно. Что непонятно – спрашивай. Там синим цветом отмечена точка, в которой есть ворота в мир наших друзей. Как и у нас, они разделены границами государств, которые бывают благосклонны к своим друзьям, а бывают – нет. Но вот на карте есть другая точка. Помеченная красным. Там есть другие ворота, через которые пришла к нам жена великого пана Пясецкого. Государство того правителя не столь богато, а цезарь его не столь заносчив. С ним-то я и хочу договориться о взаимовыгодном обмене товаром. У нас нет в распоряжении той, знакомой тебе «вертушки». Она есть, но возле того, синего входа. Мы не можем рассекретить своей миссии, прося у русского цезаря летающую крепость. Из всех же моих командиров ты – самый опытный по знанию здешней природы. Мне доложили также, что некто Антоний, командующий в твоей когорте второй центурией, имеет у себя в доме в походных жёнах красавицу Лану, из славянского рода, которая добровольно разделила с ним его дом. Странная история, но меня заинтересовало другое – слухи утверждают, что он сильно продвинулся в изучении славянской речи, и уже говорит на этом языке в своём доме. Он мне нужен, и ты мне нужен. Вы отберёте из своих людей самых надёжных, обученных рукопашному бою, числом не более сотни, и отправитесь на восток, к этой красной точке, используя имеющиеся дороги, и прокладывая их там, где дорог нет. Время дорого, поэтому достаточно будет простой узкой просеки, устланной поваленными деревьями. Цель вашего похода состоит в том, чтобы вручить цезарю государства, на территории которого расположены красные ворота, моё послание. Надеюсь, что латынь они поймут. Об остальном ты узнаешь позже, перед выходом. На  сборы и подготовку отряда даю тебе три дня. Всё необходимое снаряжение получишь перед выходом. Молчание – золото, и золотом оценивается! Сделаешь всё, как надо – получишь и ты, и твой друг, повышение в должности.
Ты экзамен по радиоделу сдал?
- На отлично, и владею радиостанцией.
- Там, куда вы пойдёте – мобильные телефоны бесполезны для связи. Получите две радиостанции и комплект запасного питания к ним. 
Как когорта? Настроение у солдат?
- Они очень довольны тем, что успели построить тёплые дома, и тем, что есть запасы на зимовку. Плохо то, что одежда в здешнем климате быстро ветшает и довольно холодно ходить в  доспехах.
- Им выдадут телогрейки. Это такие тёплые куртки, и ватники – это тёплые штаны. Валенки есть у всех?
- У всех, цезарь.
- Хорошо, а про холод скажи им, что без доспехов они скорее окажутся в могиле, а там – много холодней!

Когда Петроний оставил своего командира в прежнем одиночистве, Марий со вздохом развалился в кресле из красного бука, вновь задумавшись о том, что столь очевидно, и чего не могли прежде постичь ни – он, ни – другие военные комиты или, даже, цезари! Вот ведь как выходит: славяне, про которых у него дома никто никогда бы и не подумал всерьёз, как о сколько-нибудь значимой силе, как о государствообразующем народе, оказались крепче и мудрее в военном искусстве многих иных! Непобедимые в веках! Что ж, это ведь в том мире. Их цезари, их правители иначе жили. Они явно иначе думали, и по-другому относились к очевидному. Зачем же ему, брошенному судьбой на одинокое противостояние всевозможным испытаниям жизни, прошибать своим лбом стену с именем цезаря на губах! Если та же судьба подарила ему встречу с теми, кто оказался, исторически, умнее, приняв правильные решения, разве будет ему  зазорно перенять то, к чему они пришли на своём опыте, познав истину! Разве мало переняли народы Рима от тех же греков!
Слышали бы эти мои рассуждения там, дома – заперли бы к львам в клетку! Но, судьба подарила мне, сначала жизнь, в бойне на болотах, а теперь и лестницу к спасению и нормальной жизни.
Значит будем делать реформу, приводя свои войска к виду, как у русского правителя. Если его офицеры говорят, что уже с незапамятных времён у них существует разделение войск по специальному применению, то и я это введу в своей  Балтике. Надо только недовольство центурионов первых когорт чем-то приглушить. Им, конечно, первым будет выдано довольствие новыми монетами и выданы кольчуги, которые можно легко одевать под эти… бушлаты. Ничего, к новым словам привыкать приятно, если это с такой пользой для войска!
Ладно, раз уж так сложилось, то быть десятой когорте костяком для создания на её основе батальона, (опять трудное слово) который займётся охранением и разведкой. Кто лучше них исходил здешние места! А впрочем, зачем переименовывать в непонятное? Для кого? Я и мои командиры прекрасно поймут, что специализация у когорт теперь будет и военная и при гарнизонной службе.
Уходит время луков и стрел. Надо как-то убедить правителей в том, что если они снабдят нас оружием, подобным своему, даже устаревшим для их мира, и потому ненужным, то мы сможем и их интересы здесь утверждать. Судя по тому, как тамошнюю ситуацию характеризует Яцек, выходит, что между правителями есть серьёзные разногласия, даже между такими дружественными, как у русского цезаря и того, который правит здесь, в округе, и у «батьки», сидящем возле дальних ворот. На этом стоит сыграть. До нас они не дотянутся, да и  ценны мы им, это чувствуется, что нужны.
Внезапно хлопнула задняя дверь, и отвлекла Зосимуса. Пронесли дрова на кухню, чтобы подбросить в топку котла. Цезарь вздохнул, и подойдя к окну, стал рассматривать улицу, лёгкий пушистый снег. Зябко. Он согрел ладони о чугунную батарею отопления, и сев за стол, попытался вновь сосредоточиться на своих планах…