Глава 4
В закрытом институте царил аврал. Работяги ждали приезда руководителя нового проекта. Они облепили окна в коридоре, чтобы не проворонить момента прибытия лимузина к парадному подъезду. Почему они решили, что Нечаев старший прибудет именно так – не удалось выяснить и Сергею Нечаеву.
Пока лаборатория проекта «Балтика» старательно вглядывалась в крыши машин и зонтики под мелким сентябрьским дождиком, к ним подошёл такой же, неброско одетый парень. Это был Сергей Нечаев. Он вместе со всеми поглядел в окно, и спросил соседа:
- Кого ждём?
- Сам рук должен подкатить, а машины пока не видно.
- Так он это, на трамвае, наверное!
Вся братия в белых халатах дружно расхохоталась над наивностью незнакомца, и Сергею тут же было пояснено, в чём состоит его заблуждение:
- Он без пяти минут нобелевский! К президенту дверь ногой открывает! А ты говоришь – на трамвае! Новенький, что ли?
- Да, вот, прикомандировали к «Балтике», это здесь?
- Ну, здесь. Жди. Сам рук прибудет – доложишься.
- А где его кабинет?
- Вон, ты проскочил его. Как от лифта идёшь, видал золотом табличку вывели « Балтиец» №1. Это его кабинет и есть. Он вчера приезжал сюда с президентом РАН. Тебя как величать-то?
- Сергеем.
- А меня - Александром, но, раз уж мы примерно ровесники, можешь звать меня Саней.
- Лады! Вы ещё здесь будете, а то, может, передать Нечаеву чего? Хотите? Мне не трудно!
- Нормальный ты, Серёга, парень! Но наивняк!
- Ничего передать не нужно? Тогда я пошлёпал к нему.
- Да не дёргайся ты! Нет его!
- Не может быть! Я с ним в одном трамвае ехал! Нечаев, Николай Петрович, так?
- Ну, так! Серьёзно что ли?! Разыгрываешь!
- Вполне серьёзно! Какой мне навар тебе врать!
- Тогда – труба дело!
- Почему, мужик вроде нормальный, с юмором, работяг не обижает!
- Вот, худшие опасения подтверждаются!
- А что в том плохого, не понимаю!
- А то, что, судя по твоей информации, он сам из работяг, и повадку нашу знает! С таким хрен сачканёшь!
- А чего сачковать-то! Я в этой теме с самого начала. Так интересно, что домой не хотелось!
- И что такого интересного было?
- Ну, например, на пиво не хватало, мы с одним корефаном монету бросили в установку, а через кольцо в песок две упало.
- Смеёшься?
- Нет, вот, смотри, на память оставил пять злотых.
- Это что, та самая установка Пясецкого?!
- Ну, да! И вы теперь на ней работать будете! Я эксперт по поездкам ТУДА. Сергей Нечаев, а сам рук – мой родной дядька.
Это уже было в первой части, когда я спрашивал тебя, читатель, помнишь ли ты пьесу «Ревизор». Немая сцена.
Как и обещал Сергей своим новым сподвижникам, работа оказалась увлекательной с первого дня для всех. Сюрпризы следовали один за другим:
Группа, сформированная за пять дней, неожиданно была вывезена в корпус Астрофизического института рядом с лётным полем тушинского аэродрома.
Здесь, сотрудникам, находящимся в состоянии вокзального ожидания, были розданы информационные материалы по работе польской и калининградской установок, и весь октябрь они, как проклятые, долбили эти материалы. Если кому-то не по душе была его задача, работника переводили на изучение другой проблемы, относясь к кадрам бережно, что тоже, не могло не удивлять.
После ознакомления всем было предложено обдумать выбор, где они готовы работать, здесь, или по ту сторону.
А вот здесь Нечаевым пришлось испытать удивление, когда обнаружилось насколько поиздержались физики романтиками: только двадцать из ста были не против «командировки». Впрочем, такой результат экспериментаторов вполне устраивал, главное, чтобы костяк был крепким, уверенным в своём желании.
Поскольку ряд подготовительных процедур на этом завершился, то
балтийцы приступили непосредственно к самой работе по окончательному монтажу и отладке кольца.
Сначала новички спустились по лестнице под землю, на станцию метрополитена, которая была прежде законсервирована, и поезда проскакивали её без остановки. Ну, как там всё было? Обыкновенно! Из тоннеля тянул прохладный ветерок, и затем приближался шум состава. Сами пути были плотно отгорожены металлическими щитами, а в противоположном, глухом конце вестибюля, оставленного строителями без отделки, в голом бетоне, пришедшие увидели открытую дверь и охрану. Туда, за эту пугающую таинственностью дверь, и направилась группа притихших и посерьёзневших людей. По предъявлению пропуска, путём прикладывания к турникету, сотрудники прошли в тесный коридор. Здесь были свои звуки непонятного происхождения. Гул свидетельствовал о том, что это подземное сооружение не только живёт своей жизнью, но и то, что в нём работают неизвестные механизмы, щёлкающие реле автоматики и звонки сигнализации, которые тоже, иногда, вкраплялись своим участием в подземный орган. Окончательно, до перешёптываний на ухо, выбитые из привычного русла бытия, люди довольно долго продвигались между грубых стен, выкрашенных непотребного цвета масляной краской, пока не увидели новую дверь. За этой мощной чугунной дверью оказалась довольно просторная, и даже уютная, короткая платформа. Она располагалась возле единственной колеи, и через стрелочный перевод была соединена с тем полотном, по которому время от времени весело пробегали привычные, голубые вагоны. Группа настороженно поглядывала на пути, которые своим продолжением плавно спускалась ещё глубже под землю, делая при этом поворот вправо. Пройдя по новенькой, пахнущей краской и растворителем платформе, всего в два вагона метро длиной, люди добрались до ступенек лесенки, сваренной из арматурных прутков. Они продолжали следовать за руководством, но уже несколько пришибленные размахом неизвестной им прежде подземной, потайной, реальности. Время шло, а они всё дальше и дальше забирались в недра под- московья, теперь уже спустившись на бетонную дорожку. Дорожка в некоторых местах была мокрой от просачивающихся ручейков воды, но вода эта не скапливалась, а убегала по бетонному желобку, дальше, в трубу. Так, вслед за Сергеем, они прошагали около ста метров, всматриваясь себе под ноги, вдоль пути, пахнущего креозотом. Тропа уныло и однообразно, по-прежнему, полого, клонилась куда-то вниз. Шли молча. Несколько смягчало гнетущий антураж лишь достаточно яркое освещёние их пути гирляндами электрических ламп. Я даже описывать эту дорогу устал, растратив добрую половину эпитетов, а они почти двадцать минут пёхом волоклись, пока тоннель не упёрся в могучие, металлические ворота, какими обыкновенно закрывают въезды в бункеры и бомбоубежища. Со скрипом, расположенную возле ворот, чугунную дверь, или, точнее, люк, оснащённый небольшим штурвалом-колесом для запирания, как в подводной лодке, стали открывать. Охранник отступил от проёма, пропустив пришедших внутрь, и вновь задраил выход. Штатские люди, уже окончательно сбитые с толку одним только видом грандиозности представшей перед ними панорамы и построек, даже перешёптываться перестали. Увиденное их потрясло окончательно!
Целью фантастического похода-приключения оказалось их появление в огромном пространстве, похожем своим полукруглым сводом на ангар, размером со стадион. За порогом они ступили не на грубый бетон, а на бетонированную площадь, аккуратно выровненную, и выкрашенную в салатовый цвет, словно баскетбольная площадка. Поверх основной краски была нанесена разметка и сделаны обозначения в виде букв и цифр.
Работающих строителей и монтажников в помещении оказалось неожиданно много, но на таком пространстве они были не очень заметны. Каждый занимался своим делом, и на новичков лишь поглядывали, с улыбками и молчаливым любопытством. Они продолжали молча трудиться, порождая догадку в головах у прибывшей группы о вполне европейском уровне зарплаты у столь дорожащих своим местом людей.
Продвинувшись в центр помещения, остановились. Здесь тоже, царил, ставший привычным, гул мощной вентиляции, и его вскоре перестали замечать. Зато эхо от любого звука было довольно раскатистым. В таком помещении могло бы свободно поместиться футбольное поле, но оно явно предназначалось не для игрушек, хотя как посмотреть, ведь учёные с увлечением занимаются своим делом, как дети игрушками. Счастливые люди!
По центру площади рельсовый путь был проложен вровень с полом, только желобки для колёсных реборд прорезали ровную, блестящую поверхность. Он вёл к монтируемому стальному каркасу кольца.
Двое из прибывших ребят, осмелев на людях, переговорили в пол голоса, сойдясь во мнении, что сие зрелище напоминает павильон, в котором монтируют декорации к съёмкам новых серий фильма про звёздные врата! Возможно, некоторые из промолчавших подумали так же, но, про себя, все признали тогда, что их, привыкших к утилитарной роли метро, действительно поразил размах подземного строительства, и особенно, атмосфера таинственности, порождённая секретностью.
Лично я тогда, тоже, вспомнил про американский фильм, и подумал, в который раз, о том, что фантастические сюжеты рано или поздно сбываются, если описываются не картинки, придуманные под ковыряние в носу, а ситуации подобные этой, обычные технические штучки! Как-то незаметно появился и «самрук» Нечаев старший. Он предложил всем присаживаться на заранее расставленные кем-то банкетки, за широкие столы, сдвинутые в длинные ряды, как на большой сельской свадьбе. Когда все расселись, он не без гордости и удовольствия сообщил своим новым сотрудникам, что данный объект был построен во времена «холодной войны» для нужд подразделений войск радиохимической защиты. Здесь была размещена вся их инфраструктура, и задача их состояла в том, чтобы помочь выжить уцелевшим москвичам, тем, которые, на своё счастье, на момент ядерной атаки оказались в метро. МЧС тогда и в проекте не существовало, потому всё оборудование устарело до музейного уровня, и практического интереса никому не представляло, из-за этого, в девяноста четвёртом оно было демонтировано. Государство, щедро финансируя программу проекта «Балтика», выделило данное помещение, освободив его в три дня даже от склада игрушек китайского производства! Рассказал он даже про то, что полным ходом идут работы по строительству под этим помещением ещё одного, для размещения персонала и аппаратуры. Это не было достаточно важным известием, ведь все, кто приехал сюда, заранее дали официальное согласие на полугодичное «подводное плавание», и прошли соответствующую медкомиссию. Они давно и неспешно собрали вещи, которые планировали взять с собой, и теперь их вот-вот должны были доставить рабочим поездом метрополитена, а сами приготовились к долгой разлуке с близкими.
Доклад, вкупе с просветительской лекцией, коснулся, в строгом порядке следования, сначала событий истории идеи проведения эксперимента с плазмой, затем Нечаев подробно рассказал о первом, польском, эксперименте, и его результатах, он рассказал также и про строительство кольца в районе Балтийска, и про третье – в Борисове. Сергей, приняв эстафетный микрофон, сжато поведал о тех неожиданностях, с которыми им, экспедиции, пришлось столкнуться из-за незащищённости перехода, как на нашей стороне, так и на «потусторонней». Все три площадки были абсолютно беззащитны на той стороне от любой случайности, и это кольцо не станет исключением. Не защищённым оно будет, как от людского фактора, так и от природной стихии. Плавно подведя слушателей к необходимости быть начеку, ведь каждый раз мы не знаем, в какой ситуации окажемся, нырнув в кольцо, Сергей сделал паузу для осмысления, и продолжил цепь хронологии, перейдя к подготавливаемому здесь переходу. Второй эксперимент с посылкой новой экспедиции решено было проводить непосредственно в Москве, с привлечением специалистов из спецстроя. Задача данной группы заключается в том, чтобы на той стороне построить, а если пребывание окажется опасным, то вырыть под землёй, базу, и только после приведения в полную готовность систем охраны, выскребаться на поверхность, где строители начнут возводить наземное депо, и огородят территорию бетонным забором. При этом с первого же дня исследовательская часть экспедиции должна заниматься сбором информации об окрестностях.
- Да, не зря я подписку давал! – резюмировал сидящий рядом с Сергеем его недавний собеседник у окна в здании института, Сашка.
Реплика не осталась незамеченной Сергеем, и он тут же отреагировал на неё:
- На той стороне планируется построить нечто подобное этому помещению, и там, тоже, будут комнаты для сотрудников, обслуживающих оборудование. Эти люди будут отбираться из вас, давших подписку, и согласие на длительную командировку.
На той стороне, развив охраняемую территорию, каждый член экспедиции сможет, в свободное от дежурства время, сходить на Москву-реку и половить осетров. В то время река ими ещё изобилует! И вообще, жить под землёй там будет вовсе не обязательно. Это здесь – секретность. Про то, к чему приводит открытость в таких делах, руководитель проекта вас уже проинформировал, да вы и сами, из печати, знаете!
Теперь остановлюсь на том, для чего потребуется обслуживающий кольцо персонал на той стороне.
Их, колец, разумеется, будет два, по одному на каждой стороне. Эксперимент по запуску кольца просто необходимо провести в целях соблюдения безопасности от бесконтрольного проникновения на территорию нашей страны новых друзей с североамериканского континента. У них уже есть подобная установка. Пока она работает неустойчиво, но всё совершенствуется, и там, тоже, достаточно умные, бывшие наши, специалисты работают. Пока у нас есть один плюс, это то, что экспериментальный опыт до нас наработала лаборатория польского учёного Пясецкого, который решил пожить в том времени, и который передал нам свои архивы. За океаном пока набивают шишки на том материале, по которому мы уже всё отработали, но так будет не всегда, поэтому наша главная задача – работа на опережающий результат. Нам нужно успеть раньше их учёных запустить на той стороне второе кольцо, чтобы убедиться в том, что перемещение в нашу реальность оттуда невозможно, а если возможно, то выяснить, при каких условиях.
По поводу американских экспериментов мировая общественность западной ориентации сопит в тряпочку, а на наши исследования покатили целую бадью. Чтобы не отвлекаться на вынимание палок из колёс, президентом было принято решение о проведении новой серии экспериментов в условиях повышенной секретности. Поэтому вы – здесь.
Сказать, что работа закипела – ничего не сказать. Народ работал с таким задором, что даже лары не сильно тревожили Сергея все последующие дни, а деньков этих, до пробного пуска оказалось, как до Приказа, ровно сто. По поводу чего Сергей иногда шутил, что он теперь дважды дед, даже ни разу не женившись.
Слова про эти дни, полные рутины, я пропущу - не хочу пустое перемалывать, и в решете вам подносить, как в триллере, что в переводе с их книжного дела на нашенский, означает производственный роман… Лучше просто перепрыгну я в повествовании до того зимнего дня, когда Сергей Нечаев появился в лётном зале, так его окрестил кто-то из сотрудников, в своей «счастливой» сержантской форме.