император

Мужик решил, мужик сделал. Петр сидел у Анны на кухне и тихо, чтоб не заметил глиняный Петька, поглощал кофе литрами. В течение часа литра три поглотил, Анна все наливала и наливала, чтоб тяжелее ему испаряться было. Петр старался принять решение и поставить в известность Анну, но решение как-то не принималось, и Петр стал было сердиться на самого себя, но Анна начала разговор первая, и у Петра, таким образом, появилась уникальная возможность обвинить во всем Анну. Анна, безропотно взяла всю вину на себя. Петр, накатив ей очередного пенделя, обидевшись, оскорбившись, но с чувством выполненного долга и собственного достоинства, ушел к Кристине. Навсегда. Как порядочный человек, порядочные же люди всегда идут не туда, где любят, а туда, где сахар слаще, ибо это честно и не противоречит правам и свободам, а также логике и здравому смыслу. К тому же, в доме у Кристины он был как царь – и кофе не в кухню, но в кровать, и ковролин, но не линолеум, и на *** послать всегда есть кого… Анну-то любящую – себе дороже, ее как пошлешь, через день жалко становится, на базар идти надо – духи покупать, или там бусики. А Кристину и на хуй можно, и покупает она себе все сама, и еще Петру всегда покупает все, чтоб реже на хуй ходить. Ее послал, а она вроде виноватой себя чувствует, идет и покупает. И все довольны. А что мусор выносить надо, так это ж мелочи. Если к Нахую Пенделя прибавлять периодически, то со временем сама выносить начнет, и еще его, Петра, благодарить за любезно предоставленную возможность будет. Может, зад ему вытирать начнет, может – вылизывать, а может – догадается и машину новую подарит… И пришел Петр к Кристине, всем своим видом показывая порядочность свою и искренность намерений. Сказал все, с Анной жить не будет, но только при условии, что Кристина возьмет его в долю в деле на равных правах. Радостная от того, что Петр выбрал ее, а значит - любит, Кристина согласилась, и, поторговавшись для порядка, выделила Петру одну шестую часть своего имущества, не забыв утаить заблаговременно накопленное, исчисляемое совсем другими цифрами, в оффшоре. Ощутив себя хозяином мира, ничего не подозревающий об обмане Петр даже на время забыл посылать Кристину на хуй, отчего та совсем распоясалась, и мусор выносить ему приходилось все чаще, зато на работе работать – все реже. Ведь одна шестая имущества Кристины казалась ему практически одной шестой частью суши, а когда владеешь таким богатством, можно не работать совсем. Тем более, Кристина работала, а в доме у нее, даже на одной его шестой части, теперь безраздельно принадлежащей Петру, было так уютно, что выходить не хотелось в принципе. Царь он, в конце концов, или не царь? И дело его главное и основное – не напрягаться, но царить. Вот и царил. Кесарю, типа, кесарево. Скучно, конечно, иногда делалось, но от скуки всегда лекарство находилось – в виде Кристины, которая как приходила домой, так ей всегда пендель доставался. И меньше скучно становилось Петру. Но все же не совсем радостно.