Если хорошенько подумать, то всю человеческую жизнь можно описать при помощи шагов. Так сказать, запечатлеть вид снизу.
Уверенные люди всегда громко топочут и идут прямыми путями, никуда не сворачивая. Представители же робкого десятка вечно крадутся чуть ли не на носочках и петляют тёмными дворами, чтобы не дай бог кому на глаза попасться или дорогу перейти.
Меланхолики еле-еле передвигают ногами и вечно озираются по сторонам, в принципе не различая того, куда они идут и зачем, и получая удовольствие от самого процесса ходьбы. Циники несутся сломя голову на красный свет, сбивая всех и вся на пути.
Кто-то бегает в кроссовках и кедах, кто-то грациозно грассирует на высоченных шпильках. Вон те, стремящиеся выжать из жизни все соки, летят огроменными шагами, преодолевая пути в три счёта, а другие семенят мелкой рысью, проходя те же расстояния минимум шагов за сто.
Я не знаю, как хожу я, хотя и часто прислушиваюсь к стуку своих шагов. У меня даже появилась привычка вымерять свою жизнь по тому, сколько и как я прошла в день. До какой-то поры моей целью было количество пройденных дорог. В молодую пору жизнь обычно так стремительно набирает обороты, что посчитать, сколько сотен километров остаются за твоей спиной, не представляется возможным. Да и некогда – надо идти дальше и внимательно смотреть под ноги.
Я никогда никуда не бегала, но походка моя всегда была стремительной. Шаг за шагом. Если уж и приходилось менять направление, то возвращение на нужный путь не заставляло себя долго ждать.
Мимо пролетали дома, улицы и… года. Тысячи незнакомых ног встречались на моём пути. Какие-то задерживались надолго, какие-то оставались рядом не более пяти минут.
И всё бы наверное было по-прежнему, если бы со мной не произошла та история…
Всё началось в ту пору, когда каждый уважаемый и уважающий себя человек целыми днями бегал по городу, решая какие-то важные дела. Я не отставала ни на минуту. Темп, отбиваемый каблуками моих сапог, с каждым днём только увеличивал свою скорость. За спиной ежедневно оставались сотни километров. Я даже когда сидела, тихонечко настукивала ритм шагов под столом, чтобы не забывать, что я двигаюсь вперёд.
Тот день не был исключением. Мои ноги, как обычно, размеренно стучали по асфальту, торопясь по очередному важному делу. Вдруг я заметила, что рядом появилась пара чужих ботинок. Я по привычке ускорила шаг, чтобы разойтись со своим случайным спутником, но его ноги прибавили скорость вслед за мной. Когда я замедлила шаг, мой сосед стал идти медленней. Такой подход меня сильно напугал, и я решила свернуть в сторону, но пара мужских ботинок по-прежнему продолжала шагать рядом.
И тогда я поняла, что это то, к чему я шла, наверное, всегда. Кто-то шагал со мной на одной линии, в одном темпе и в ту же сторону. И он был совсем-совсем близко. Мне показалось тогда, что моя жизнь перевернулась в один момент. Мои шаги стали более уверенными и какими-то совершенно особенными. Толи значительно легче, толи и вовсе летящими.
С тех пор я всегда знала, что вместе с моими шагами слышны его, рядом с моими элегантными сапожками всегда шаркают его по-медвежьи огромные ботинки. И даже когда я шла одна, я знала, что в конечном итоге обязательно приду к нему. Стук его шагов постоянно раздавался в моей голове и где-то в области сердца.
И не нужно было больше куда-либо торопиться, бежать стремительными шагами и считать километры. Я думала тогда, что мне больше нечего искать – всё, что мне было нужно, я уже нашла. Ритмы наших шагов были зависимы друг от друга. Если ему надо было сменить направление, я семенила за ним. Когда я сворачивала с дороги, он помогал мне вернуться на нужный путь. Если кто-то из нас спотыкался, другой обязательно помогал подняться на ноги. И я вся моя жизнь стала зависеть от того, слышала я сегодня его шаги или нет.
Наверное, так могло продолжаться бесконечно, если бы не тот день. Тот день, когда мелодия его шагов прозвучала в моей голове в последний раз. Помню, как приподнялась на носочки, чтобы как обычно поцеловать на прощание его щетинистую щёку. И спокойно зашагала в другую сторону. Его шаги по-прежнему неразрывно звучали вместе с моими, хоть мы и разошлись по разным уголкам города. Мы договорились встретиться вечером. Но встречи не состоялось. В тот день, в один момент… его шаги прекратили своё существование. Навсегда.
Я помню звонок. Когда мои шаги стали чуть медленнее, медленнее, ещё медленнее… а потом остановились. Я стояла как столб и не знала, куда идти, зачем, и почему. Потом бежала, сидела, шла, снова срывалась на бег, вновь останавливалась и снова бежала. Наверное, пытаясь отдалиться, как можно скорее, как можно дальше, чтобы можно было не верить. Забыть, как страшный сон.
Но возвращение в дом было неизбежно. И по привычке начала слушать свои шаги. Две ноги, одна я. И только стук каблуков по асфальту на пустынной улице. И никого. И никакой медвежьей поступи рядом. Глубокая обида огромным комом подступила к моему горлу. И я снова сорвалась на бег. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук.
Я бежала, неслась домой, чтобы там, в своём убежище прекратить то, что так раздражало и выводило меня из себя – стук шагов. И когда за мной закрылась дверь, я со злостью и отчаянием кинулась срывать с себя проклятую обувь, обвиняя ее во всех своих бедах. Ведь именно стук их каблуков так навязчиво кричал мне о том, что было... и чего никогда больше не будет.
Наконец сняв чёртовы рушители тишины, я швырнула их в стену. Я думала, что теперь, в тишине, я перестану думать о том, что не слышу его шагов.
Я ошибалась. Первый же мой шаг доказал мне это виртуозно. Когда моя босая нога коснулась паркета, вся комната наполнилась невыносимым грохотом. Звуковые волны грубо ударили меня по голове. Казалось, что где-то под пальцами моей ноги раздался гром. Одна пара ног в гробовой тишине квартиры. Следующий шаг – очередной раскат оглушительного грохота одиночества.
Я закрывала уши, хваталась за голову и кричала. Я ревела, не желая больше никуда идти, делать какие-либо шаги и к чему-нибудь стремиться. Оставалось только лежать. Посередине коридора, на холодном полу, сжавшись в комок. Ни шагу, ни шороху.
Всё решить, всё обдумать и попытаться понять. Просто побыть в тишине.