Куклам, лялькам, мишкам, соскам...
Пухлым щечкам, ласковым глазкам,
теплым улыбкам...Агу..? Уга...
Запаху маминой груди, пеленкам...
посвящается
Мария Васильевна Савина-коренная москвичка, пробиралась вдоль старого забора. Под дорогими сапогами ( вот дура,- ругала себя Мария Васильевна) не хрустнул ни один сучок, не чавкала грязь- Савина была старой подпольщицей. Она пробиралась в детский садик, и не хотела попасться на глаза мусорам,бандитам,чиновникам и их осведомителям...Обнаружив детский сад, все эти кровососы сразу приходили в волнение, переходящее в возбуждение, и немедленно приступали к действиям. Этот слитный слой паразитов волновала МАРЖА, в ежедневном их просторечии - бабло.
Жужжа, словно африканские осы, о неприспособленности помещений под нужды бедных малышей, они, тем или иным способом, брали взяток и несли его в свой чиновничий улей, для справедливого распределения... на нужды пчел трудовых.
Приходилось соблюдать крайнюю осторожность. Вот и сейчас Марие Васильевне померещилась Искра в ночи...Она присмотрелась и увидела, что угол пристроя, как-то странно круглится. За углом стоял соглядатай мафии. А вот и еще одна Искра...Савина, коренная москвичка, осторожно полезла к " молниям " своих красных сапог.., затем столь же аккуратно извлекла из дамской сумки килограммовую гантелю, и неспеша двинулась к фигуре...
Леха Клячко-старший пацан, по кликухе Шнырь, уже уйму времени терся возле "дела"...Надо было выследить, куда переселился детский садик, после прошлого налета...
- Где ж вы, падлы?! - Шнырь был очень озабочен.- Конспираторы, мать вашу!
Вчера Леху позвали к пахану. С одной строны почетно, а с другой страшно...Получилось, как всегда:
У пахана сидели начальник окружного УВД генерал-майор Степанчук, префект округа Чавчавадзе, окружной прокурор, юстициии советник первого класса, Мерзляев, доктор медицинских наук, профессор и академик, начальник госпиталя генерал - лейтенант Кипрейко...Несколько в стороне, находился, знакомый Шнырю на лицо, полковник-начальник военкомата. Он выписал , в свое время, Лехе белый билет...А вот и лицо духовного звания-протоиерей церковного собора великомученицы Варвары Спесивцев...
Леха понял, что будет, как всегда, уже на подступах к Олимпу: кругом были бледные подавленные морды, свежеразбитые рыла, с небесных высот несся крик.., и ни одной подстилки, видимо мероприятие было исключительно деловым...
- Птюленька, - ласково пропел генерал-лейтенант, беря Шныря за пуговицу рукой одетой в белую лайковую перчатку,-вам известно, что наверх требуют срочно энную сумму денег, вам известно, что вы срочно должны всех обшмонать, всех поставить на цирлы...Известно..?! Так почему до сих пор не найден ни один из подпольных садиков..?! Почему другие сады не обложены данью, ведь адреса их известны?!
Он так ласково пел, от него так сладко пахло туалетной водой и кровью, что Шнырю стало нехорошо...
Он не помнил, как вышел, не очень четко помнил, как собрал своих пацанов.., но сейчас он был уверен, что находится на верном пути...
-Подпольщики, уроды...А эти их, дети...Молчат, как рыбы, падлы...Ни звука, козлиное отродье...Попробуй найди...А по каким местам стали прятаться?! Надо же, в заброшенном общежитии, комнатку оборудовали, снаружи ничего не видно и не слышно...Славно мы там нянечку прижали, славно...Жаль нельзя было с детками развлечься...
Из этих приятных мыслей Леху Клячко вытряхнул, вспыхнувший в мозгу, ослепительный сноп света.., потом его лицо встретилось с жесткой плоской поверхностью, клацнули зубы... и память помчалась куда-то вдаль, весело помахивая своим шаловливым хвостом...
Мария Васильевна, не чинясь, быстро сняла бюстгальтер, дорогой мохеровый свитер ( вот дура!!!), связала руки и ноги солдату мафии, и , не церемонясь, сбросила его в пристрой, заботливо задвинув в ручку двери толстый брусок...
Старая подпольщица вихрем ворвалась в бывшее ремонтное помещение, бывшей котельной, превращенное в детский сад:
- Минишна, Маришка, Николай! Быстро собираться!
-Дети!- она повернулась к группе детей 3-6 лет...
Мария Васильевна была старой подпольщицей, но она не всегда ей была: дети, очень быстро, помогая самым младшим, уже одевались...Они выросли в подполье...
Николай продел невидимый снаружи длинный толстый болт, навалил на дверь старый ржавый лист, осмотрелся...Если не найдут, то следы занесет пылью и место для перебазировки будет цело...
Взрослые, взяв, на руки самых младших, стали в начале и конце колонны, малыши, взяв одной рукой руку товарища, другой цеплялись за одежду впереди стоящего...Колонна быстро растворялась, извиваясь змейкой по закоулкам, все более растушевываемая мелким осенним дождем...
Коренная москвичка, Савина, с удовольствием смотрела на свою смену: эти не подведут, не прошла выучка даром...
Их ждала квартира одного крупного художника: отдельный вход, закрытый от посторонних глаз, большая мастерская, академик, время от времени, устраивал обеды.., так что крупный заказ не должен был удивить, находящееся в этом же доме, кафе...
Фургон подошел секунда в секунду...
- Ну, вот,- улыбалась Мария Васильевна,- денька три-четыре, а потом и к постоянному месту...
Имманенс Маг Рун, в миру Шурховецкий Петр.
Продолжение следует.