Забившись в темном углу плацкартного вагона, съежившись и понурив голову, тело спало, душа же стремительно летела сквозь сосущую свет ночь, сквозь различные уровни подсознания. Туннель… Коридор… вокруг очень темно. Свет мерещился где-то далеко, в конце бесконечного туннеля. Душа медленно и мучительно летела вдаль. Ночь давила своей темнотой и беспросветностью. «Ангеле Божий, хранителю мой святый…» - лепетала душа. И вдруг почувствовала себя не одинокой. Сгорбившееся тело потело, и пот его пах немощью и одиночеством. Но душа чувствовала присутствие кого-то огнеподобного, сильнейшего духа, находившегося рядом с ней. Туннель растягивался и расширялся по мере движения летящей души. Воздух становился сжатее и постепенно исчезал. Тело медленно погружалось в полусон, забытье. Пот его омочил сиденье в вагоне. Тело понимало – смерть постигла его неожиданно. Но не было страха и паники – тело покорно сдавало свою грузность и дебелость безжалостному времени, уступало место полету души. Туннель, расширяясь, наполнялся образами, фрагментами из жизни. Зрелая жизнь медленно переходила в юность, отрочество и детство… В сонном оцепенении, тело вздрагивало от самых значительных событий своей жизни. Душа же, облегчившись, сбросив с себя грузную ношу, совершала свой надмирный полёт. Рядом был сгусток умной энергии, дававший почувствовать душе свою инаковость и в то же время близость. Эфирная материя маленькой и невесомой души растворялась в этом стремительном потоке полёта и эйфории. Согбенное тело еще не отошло в мир иной, но уже и не принадлежало миру живых. Маленькая воздушно-белая душа чувствовала связь с грузным и согбенным телом, оставшимся в вагоне. Она, оглядываясь, видела его – беспомощное вместилище своё. Но ей было так хорошо лететь, что не хотелось возвращаться назад. Сосущая свет ночь сгущалась над поездом. Тело сделало последний вздох и застыло в вечном оцепенении.
Путешествия души только начинались. Продвинувшись сквозь эпизоды прожитой жизни, маленькое эфирное существо оказалось в тёмном вакууме прошлых чувств – оно почувствовало лёгкую ностальгию о прошлом, родных людях и моментов сгоревшей во времени жизни. Стало тяжело от совершённых недобрых поступков. Душа стала «вариться» в собственной совести. Световое умное свечение рядом стало беседовать с ней о прожитой жизни. Душа помнила всё отчетливо, какие помыслы были в ней, когда она и тело были едины. Сгусток огненного света сообщил ей, что путь впереди далёк и что тёмный туннель закончится не скоро. Маленькой душе предстояло сбросить с себя все помыслы и желания, которыми жила она семьдесят лет. Там, где она оказалась, не было ни воздуха, ни времени… Только лёгкая ностальгия по покинутому грузному вместилищу – телу. Туннель был похож на тончайшие наслоения снов, эфемерных – и далёких, и близких одновременно.
Далёк был путь полёта, пока душа не пробилась сквозь поток впечатлений к утреннему свету, расцветшему как чистый прямой звук мажорного аккорда. Позабыв прошлое(свою жизнь), душа предстала перед множеством световых сгустков. И тогда она поняла, что это другие души. Странный, легкий ветерок окутывал собрание душ. И новая гостья узнала в них своих родных и близких друзей. Радостна была встреча! Вдруг, огненный дух, сопровождавший белую душу, послал ей мысль, что здесь она будет находится до времени, что путь её ещё не закончен.
Бездыханное тело обнаружили вскоре, когда поезд прибыл в место своего назначения. Его вынесли и отправили в морг. Оледеневшее тело встретило множество тел, покоящихся на полках. Паталогоанатом приступил к своей обычной работе – произвёл вскрытие и встретил родственников почившего, приехавших на опознание. Причина проста – естественная смерть, остановка сердца.
Безутешные плакальщицы склонились над мертвым телом. Так оно пролежало ровно три дня.
Душа тем временем, витала в местах, где обычно было вместе с телом – над домом, над гробом и возле особо любимого покойником внучатого племянника. Юноша, придя попрощаться с почившим, долго сидел возле гроба.
«Дядя Веня был таким хорошим, внимательным и добрым!» - говорил о нем племянник. Душе Вениамина как-то потеплело от этих слов… Каждый сказал о нем что-то хорошее…
По истечении трех дней, тело повезли хоронить, предавать по христианскому обычаю, земле. Когда производилось отпевание в кладбищенской часовне, душа почившего получила долгожданный покой, и перестало рваться к телу. Её ласкало пение священника, а когда все запели «Вечная память. Вечный покой…», душа отлетела от тела и кладбища и полетела прямо на небо. Ангел-хранитель в образе огненно-световой силы сопровождал её во обители райские.
Полет продолжался недолго. Вскоре приступили к маленькому эфирному сгустку злые духи. Они были достаточно большими, злобными и имели вид прескверный. Ангел-хранитель крепко держал душу новопреставленного и всячески оберегал от злых сил. Душа Вениамина трепетала от страха и ужаса перед воздушными эфиопами. Бесы издавали протяжный и неприятный звук, царапающий обнаженную душу. Она была такой беспомощной, что без помощи Ангела попалась бы им прямо в руки… Так испытала она на себе, что значат мытарства.
Над свежим могильным холмом поставили православный деревянный крест. Два метра земельного участка стало новым домом для тлеющего тела, обреченного в скором времени превратится в абсолютный прах. Только память, табличка «Иванов Вениамин Петрович» и крест остались от живого когда-то человека. Тело закончило свое земное странствие и с миром упокоилось.
Душа все сорок дней оставалась между небом и землей. Попытки мрачных эфиопов забрать душу из рук Ангела оказались тщетными. Праведной жизни был старик. Семьдесят лет прожил и никого не обидел. Крепкой верой обладал почивший.
После сорока дней оказалась душа на третьем небе – уделе, отведенном простым и скромным душам. Там и обрел сей человек вечный покой.
Далеко не каждой душе удается удостоиться чести попасть на небо. Есть там уровни ниже и выше. Каждой душе – свой удел. Рассказ сей написан в назидание каждому. Чтобы помнили о том, что души людей не умирают, а обретают после смерти или муку, или покой. Я не описала житие старца Вениамина потому, что ничем особо не отличался он от других, человек был маленький, скромный. Имел и свои слабости, покуривал и выпивал по праздникам, никого не обидел, веру имел крепкую, семью, работу. Да если б писались они, жития маленьких людей, всему миру не вместить бы написанных книг.