1. Несколько слов об именах
Рыжий плут, Дырявое ухо, Битая нога, Рубленый хвост, Прохвост, Прохиндей, Проныра, Пролаза и Пройдоха – этих имён хватило бы не на одну лисью семью. Но все их носил один-единственный Лис, потому что не было такой щели, дверцы, норки, в которую он не мог бы пролезть и пробраться. Ещё ни разу не случилось такого происшествия, из которого ему не удалось бы выкрутиться. Поэтому три последних имени Лису очень даже льстили. Когда его называли Дырявым ухом, он тоже не сердился – это напоминало ему, как ловко он ушел от браконьера. Вот только крупная дробинка пробила лисье ухо, и дырка почему-то не заросла. Битой ногой его называли потому, что он еще в ранней юности по глупости попал ногой в капкан и чуть не поплатился за это шкуркой. И спасло его то, что браконьер не успел задушить Лиса. Браконьер убежал, заслышав лай лесникова Барбоса. А лисёнка вынул из капкана Лесник и вылечил ему ногу.
В благодарность за это Битая нога на другой год отправился к нему на лесную усадьбу за курами. Это стоило Лису четвертого прозвища. Когда он с петушком в зубах удирал из курятника, а куры подняли горестный и возмущенный шум, хозяйка кинула вдогонку лису топор. И так ловко, что он отхватил у Лиса кончик его великолепного хвоста – белую кисточку.
Лис выпустил петушишку и убежал. Тот ожил, вырос в здоровенного петушищу с великолепным радужным хвостом, и его стали звать Лисий хвост. А голосище… На весь лес орал своё «Ку-ка-ре-ку» противный петух, и каждый раз оно больно вонзалось в лисье сердце: его гордость, его дорогой хвост…
Но больше всего он досадовал на то, что из кончика его хвоста Лесник сделал отличную кисточку для обметания пыли. Об этом ехидно рассказала Лису Сорока. Да хоть бы потихоньку. А то на весь лес трещала, негодница. Как можно перенести такую обиду? И такое прозвище? Что же касается «Прохиндея» – Лис не очень понимал, что это слово означает, а вот «Прохвоста» - он думал, что это опять про его хвост, и делал вид, что этого имени не слышал. А жаль. Прохвост он был отменный.
Это был особый Лис. Как живут обыкновенные лисы? Случается – охотятся на зайцев. Зимой добираются до тетеревов, глухарей, куропаток. А главным образом ловят мышей. В общем, живут нормальной лисьей жизнью. И не бывает у них никаких особых конфликтов ни с Лесниками, ни с их собаками, ни ссор с барсуками и прочими соседями.
Но Рыжий плут на то и был Прохвост, Прохиндей, Проныра, Пролаза и Пройдоха, чтобы у него все было по-другому. Он полагал, что мышиное меню неплохо разнообразить поросёночком, украденным с фермы. Ради этого стоило даже сделать пробежку за 10-15 километров. Он понимал толк в птице: домашние уточки и курочки были куда нежнее, чем старый жилистый глухарь. А кролик жирнее зайца. Надо полагать, что ни лесников Барбос с деревенскими собаками, ни сам Лесник не одобряли такого тонкого вкуса Рыжего плута. Поэтому между ними существовало непрерывное состояние военных действий.
Что же касается барсука Борьки, то именно в его бывшей норе лежал сейчас Проныра. И под вой метели над норой обдумывал свалившуюся или грозившую свалиться на него неприятность.
2. Операция «Борька»
Нет, эта неприятность грозила не со стороны барсука Борьки. Здесь все было сработано чисто. Его нору Проныра заприметил еще давно. До того он жил в своей, старой лисьей, которую никак не удосуживался хорошенько отрыть – поглубже и попросторней. И после очень холодной последней зимы твердо решил перебраться в великолепное Борькино жилище. Но не торопился. Он терпеливо ждал все лето и всю осень, пока Борька отремонтирует его и натаскает побольше запасов – уж отбирать, так с кладовой! И только когда стало совсем холодно, и растолстевший Борька мог, чего доброго, сам завалиться спать в такой чудесной норе, Проныра пошел в атаку.
Когда Борька в один прекрасный (не для него!) день отправился по своим барсучьим делам, Лис юркнул в его нору.
Первым делом он позаботился о том, о чём Борька не позаботился, более того – был в корне против. Лис устроил в норе прямо у выхода тёплый туалет. Затем он отправился знакомиться с огромной Борькиной норой. Придирчиво осмотрел ближние помещения, остался почти доволен. Теплая подстилка из листьев и травы. Сухая и мягкая… Лис с удовольствием повалялся на ней. Но вот запасы…
Разочаровали Лиса Борькины запасы. В своих мечтах Лис надеялся найти здесь каких-нибудь сушеных лягушек и вяленых мышек. Но их как раз не было! Непонятно, что же это Борька всю осень таскал в нору? Лису, конечно, случалось разрывать норки мышек, бурундуков – там всегда что-нибудь было, хоть и не очень для него подходящее – корешки, орешки, клубеньки… То же было и в Борькиной норе… Стыд и позор – такому-то большому… Корешки… Это для зимы-то! Лис и не знал, что Борька – не как бурундук, он и не собирался зимой подкрепляться. Барсук очень основательно отъедался осенью, все запасы его были в толстом, неповоротливом (на первый взгляд) теле. Он делал свои запасы на самое тяжелое время – выход из норы весной, когда уже и не спится, и еще ничего не добудешь в лесу… Тогда даже корешку и клубеньку рад. Поворчал Лис, да что поделаешь! Хоть захудалый корешок погрызёшь в буранные зимние дни, когда даже за добычей не вылезешь… Всё польза.
И тем не менее Проныра в душе благодарил Борьку. А тот с клубком сухой травы спокойно подошел к своему жилью. Резкий лисий запах у входа остановил его. Борька сначала не поверил в такую превратность судьбы. Он решил, что Проныра (а Борька не сомневался, что это он) только напакостил ему. И ликвидировав лисий туалет, полез в нору. Но Лис предупреждающе тявкнул:
– Кто ко мне лезет?
– Как это к тебе? Я к себе домой иду. А ну марш из моего дома! – рассвирепел барсук.
– Был твой, теперь мой!
Под землей началась драка. Растолстевший Борька в узком входном коридоре не мог даже как следует вытянуть лапу, чтобы хоть раз огреть Лиса. А юркий и тощий Лис извивался ужом, царапался и кусал длинную Борькину морду.
Поцарапанный и покусанный Борька вынужден был отступить.
Барсук всё еще надеялся на благополучный исход дела. Он спрятался неподалеку от норы и стал терпеливо ждать, когда Лис выбежит оттуда. Но Проныра отлично слышал под землей барсуково сопение и чуял Борькин запах, когда высовывал нос из норы. И несмотря на то, что живот прямо подводило от голода, сидел в норе, выжидая, когда Борьке это надоест.
«Не проведешь, мешок с салом!» ; злорадно думал он и облизывался от мысли об этом самом барсучьем сале: «Эх бы…»
Но не слабыми лисьими силами было справиться с огромным барсуком. Об этом и мечтать-то он мог только во сне.
А тот, подождав сутки, побежал ремонтировать свою старую еще третьегодничную нору – пока не поздно… Борька оставил её из-за того, что весной в ней поднялась вода. И вырыл себе новую. Два года трудился. А в прежней его норе эти два года жила Старая Лиса, в этом году даже с Лисёнком. Она не забиралась в дальние коридоры, и вода её мало беспокоила.
Лисёнок был какой-то очень поздний, маленький. К тому же мать почему-то однажды не вернулась, и он прозябал один.
Проныра праздновал победу. А Борьке было уже не до завоевания собственной норы. Зима вот-вот, лучше уж довольствоваться тем, что есть. Он бесцеремонно выдворил из своей старой норы Лисёнка. «А я куда денусь? – жалобно проскулил Лисёнок. – Оставь меня у себя!»
Но Борька сейчас был зол на всех лис на свете. «Убирайся! Иди вон к Рубленому хвосту – у него теперь просторная нора! И не путайся под ногами. А то…» И он выразительно оскалил острые зубы.
Борька рьяно принялся за дело. Нору надо было хорошо почистить и подремонтировать. Он успел даже натаскать немного подстилки и подрыть кое-какие осыпавшиеся отнорки. Конечно, так безбедно уже не перезимуешь, как в той норе, но все же…
3. Лисёнок учится жить
У Лисёнка не было мамы. То есть, она, конечно, когда-то была. Его мамой была Старая Лиса. Это был её последний лисёнок. Родился он не весной, как все лисята у других лис, а в начале лета, был слабеньким, и мать очень заботилась о нем. Она кормила его своим молоком, и обещала начать учить охотиться и самому добывать себе еду. Но всё откладывала, маленький он ещё был и слабенький. Правда, один раз приносила мышку, но разве на одной мышке научишься охотиться? И вот однажды она ушла и не вернулась. Лисёнок долго, наверное, несколько дней, ждал её в норе, но есть очень хотелось, а её всё не было. И он очень осторожно вышел из норы. Это было страшно. Но есть так хотелось… А что можно есть, он не знал…
Перед ним качалось на тонком стебельке что-то красненькое, пахучее. Он слизнул это – вкусно… И стал есть это что-то – спелую земляничку. Он обшарил почти всю земляничную полянку около норы, голод немножко утих. Лисёнок стал углубляться в лес, постоянно оглядываясь, принюхиваясь и осматриваясь. И вдруг увидел блестящий глаз, который смотрел на него из кучки сухих листьев. Не сразу Лисёнок сообразил, что это не кучка листьев, а что-то живое, которое не мигая с испугом смотрит на него.
– Ты кто? – спросил оторопевший Лисёнок.
– Зайчонок, – немножко погодя, слабо пискнуло существо.
– А что ты здесь делаешь?
– Маму жду.
– Я тоже маму жду, – вздохнул Лисёнок.
– Я уже есть хочу, – пожаловался Зайчонок, – а ни одна мама еще мимо не пробегала.
– А у тебя что ли не одна мама? – удивился Лисёнок..
– У меня много мам, – ответил тот. – Какая мимо пробежит, та и покормит.
– Это, наверное, хорошо, когда много мам, – опять вздохнул Лисёнок. – А у меня вот одна. И что-то долго не возвращается, а я тоже есть хочу. Только не знаю, что можно есть, и как находить…
И тут над ними раздался цокот. Лисёнок поднял голову. На дереве сидела Белочка.
– Ты кто? – спросил Лисёнок.
– Тётя Белка, – ответила Белочка.
– Ты не знаешь, где моя мама?
– Она, – начала было Белочка, а потом закончила: – Нет, не знаю, но она скоро придёт!
– Я очень есть хочу, – проскулил Лисёнок.
– А ты же уже ягод поел? Есть и другие ягоды. Можно еще грибы есть… Иди за мной, я тебе покажу. А к зайчонку уже мама скачет. Не мешай им.
И она повела Лисёнка по лесу. Она показывала сверху, где есть полянки с ягодами – земляникой и костяникой, уже и клубника поспевать стала. «Вот, – говорила Белочка, – ешь красные ягодки, от зеленых может живот заболеть. А потом можно будет чёрные есть, скоро чёрника поспеет».
Показывала Белочка и съедобные грибы. Спуститься вниз она все же не решилась. Лисёнок был хоть и маленький, но всё же лиса…
Подлетела Сорока. И у неё спросил Лисёнок, не видела ли она его маму
– Не видела, не видела, – протрещала Сорока. – Иди за мной, я покажу, где грибы съедобные растут.
Лисёнок бродил по лесу и даже заблудился. Но Сорока довела его к вечеру к его норе.
Мама всё не приходила. Он теперь сам ходил по лесу и ел ягоды и грибы, которые оказались сытными. Белочка показала, что не все грибы можно есть, и он хорошо запомнил. А вот когда поел с куста красивых красных ягод, у него заболел живот. И Белка сказала, что это волчьи ягоды. «Наверное, волки их ели, и теперь в нашем лесу не живут». И отвела его к какой-то травке, которую надо было съесть, чтобы вылечить живот.
Однажды он встретил удивительного зверя. Тот свернулся в колючий клубок, и Лисёнок с удивлением походил вокруг него, тронул его лапой, укололся и заскулил. Конечно, это был Ёж. Ёж понял, что это ТОТ САМЫЙ ЛИСЁНОК, и он ещё не умеет распоряжаться Ежами, как взрослые лисы, и развернулся. Ёж научил его очень важным вещам. Он показал, как находить в земле, около старых пней, в палых листьях толстых белых личинок, разных гусениц, жуков.
Все звери в лесу ходили тихо-тихо, и Лисёнок научился ходить тихо-тихо. И только Ёжик ходил с шумом, сухие веточки трещали под его ногами, листья шуршали.
– А кого мне бояться? Разве что… – и тут он опять прикусил язычок – чуть не сказал, что разве только лис. – Наоборот, пусть меня боятся!
А однажды он спас Лисёнка, хотя тот этого и не понял.
Лисёнок спокойно шел по согретому уходящим летним солнцем лесу, слушал шум насекомых и листьев, да время от времени что-нибудь скусывал или слизывал. И даже скучновато было. Зайку он давно не видел, а поиграть хотелось. И вдруг увидел, что перед ним на тропинке шевелится-извивается чёрный корень. Лисёнок решил поиграть с таким удивительным корнем и тронул его лапой. И вдруг тот высоко поднял голову и как зашипит на Лисёнка! Лисёнок не очень испугался и опять протянул лапу. И тут раздался шум ежиных шагов и его фырканье:
– Не тронь её! Отскочи назад!
Люська проворно отскочил. Ёжик выбежал на тропинку, но чёрный корень уже, сердито шипя, быстро уползал в траву.
– Что это было? – испуганно спросил Лисёнок.
– Что? Это не что, а кто! Это гадюка, вредная и злая ядовитая змеюка. Как укусит – умереть можешь.
– А что ж она убежала?
– Меня испугалась, – гордо сказал Ёжик. – Змеи меня боятся, а я их нет. Я умею с ними справляться. А если укусят, то их яд меня не убивает.
После Ёжик познакомил Лисёнка со старым-престарым толстым ужом, и уж много лесных историй рассказал Лисёнку.
Мышек Лисёнок научился ловить сам. Он уже знал, что их можно ловить, увидел мышку, погнался за ней, но она нырнула в норку. Лисёнок попытался разрыть норку, но та была очень глубокой и уходила под корни дерева. Лисёнок устал разрывать и прилёг около неё отдохнуть. И вдруг мышка сама выскочила из норки! Прямо в лапки Лисёнку…
От барсука Лисёнок узнал, как искать и выкапывать съедобные корешки и ловить лягушек и рыбу. Конечно, барсук не учил его этому искусству. Просто Лисёнок сначала испугался такого громадного зверя и спрятался от него за пенёк. А потом тихонечко трусил за ним и подглядывал, как тот охотился. Так Лисёнок постепенно научился добывать себе еду.
Лес принял Лисёнка.
А мама так и не пришла. И никто в лесу не сказал ему, где она. Все говорили: «Жди, она обязательно придёт». Хотя весь лес знал, что Старая Лиса то ли не рассчитала свои силы, то ли нечаянно сорвалась с обрыва над самым омутом речки, и её затянуло в воронку – выбраться у неё уже не хватило сил … И все в лесу жалели этого маленького Лисёнка. Кто как мог учил его прожить. Даже косули показали, какую сладкую сочную вкусную траву он может погрызть, пока она еще молодая.
Правда, одна пожилая Сова, когда услышала от Ежа о лисёнке, сказала, что обязательно нужно сообщить ему про его мать.
– Будет знать, надеяться не будет, на себя только надеяться будет, вот и станет крепче.
– Ты не права, – отвечал Ёж, – мы ведь не знаем – вдруг он так загорюет, закручинится, что ждать ему некого, что один на свете, есть перестанет и умереть может. А так он всё время маму ждёт, старается для неё выжить. Живёт надеждой.
Как знать, кто из них был прав. Только Сова просто ничего рассказать Лисёнку не могла, потому что она спала днем, а Лисёнок – ночью.
И он продолжал жить в той норе, в которой жил с мамой.
И вот пожалуйста… Из этой норы его выгнали… Лисёнок поплёлся к Лису.