Анастасии Васильевне далеко за 70. Живёт одна, в доме без удобств, с печным отоплением. Самостоятельно может осилить лишь несколько ступенек на первый этаж. Из-за плохого здоровья не в состоянии сама мыть полы, стирать бельё, покупать продукты. Чувствует себя никому не нужной. Её угнетает постоянное раздражение не то на себя, не то на тяжёлую жизнь, оставившую лишь ощущение неудовлетворённости.
Нет, я не знаком лично с Анастасией Васильевной. Но одну за другой просматриваю давние анкеты-опросники, заполненные евпаторийскими пенсионерами. Около шестисот экземпляров были когда-то отосланы в Киев. Где попали в руки профессиональных социологов, которые все данные проанализировали и выдали абстрактный анализ забот и проблем доведённых до немощи и нищеты старичков и старушек.
Странно всё-таки: вокруг большое количество стариков – больных, забытых, теряющих память и разум, но никаким образом не заметна им реальная помощь науки, давно изучающей процессы старения. В том числе основанного в столице Украины ещё в 1958 году Института геронтологии Академии наук, крупной базы Всемирной организации здравоохранения по социальным и медицинским вопросам. Не пересекаются пути академиков с теми, для кого они стараются. Вот и эти анкеты превратились лишь в бездушную статистику, за данными которой не чувствуются боль и страдания каждого отдельного человека. Ни один из них конкретной помощи, я знаю, не получил.
Среди авторов анкет встречаю и лично знакомые мне имена. Бывший библиотекарь, бухгалтер, художник… Врач Раиса Андреевна перенесла, оказывается, множественные переломы костей и позвоночника, инвалид первой группы. Она беспомощна, одинока. А я не знал… А ведь когда-то была активной участницей наших поэтических встреч. Позвонить, поинтересоваться? Но чем могу я помочь? Вдруг вместо облегчения доставлю ещё одну душевную боль?
Большинство обитают в старом фонде - без горячей воды, отопления, телефона, получают мизерную пенсию… Чуть легче тем, кто находится под опекой работников городского центра социального обслуживания пенсионеров, городского комитета Красного Креста.
В общем-то я благодарен далёким «доцентам и кандидатам» за возможность чуть-чуть глубже понять нужды стариков, но вместе с этим не могу не согласиться с мнением 83-летней женщины, написавшей в конце длинного бланка: «Не понимаю смысла этой анкеты…»