— Цадек, — Хова напрягла память. — Это, кажется, какая-то подводная богиня…
Рома хитро улыбнулся.
— Цадек, Цадек… — что-то знакомое, — продолжала Хова. — Нет, не вспомнить!
— Итак, — Рома сделал паузу. Во время рассказа — он хозяин положения.
Цадек
Цадек жила в далекой деревушке в глуши могучего леса. Столетние деревья с мощными стволами окружали деревню. Папоротники шумели листьями в ночной тишине, а днем струи света пробивались сквозь кроны. Цадек росла в большой семье, многие из ее старших братьев и сестер уже растили своих детей. Цадек не загружали работой и справившись со своими скромными обязанностями, она, обычно, гуляла по лесу. Ей нравилось проводить по шершавой коре гигантов, нравилось подставлять руки под струи света. Иногда она ложилась на мягкий мох, что устилал землю, и мечтала, глядя вверх, на мозаику зеленых листьев, в вперемешку с кусочками неба. Когда же небо закрывали тучи, и воздух становился густым и терпким в преддверье грозы, Цадек забиралась в дупло старого дуба — бывало бежала к нему под струями дождя и уже мокрая забиралась в сухое и теплое дупло. И смотрела, как длинные крупные капли падали вниз.
А потом солнце выходило вновь, и Цадек бежала к озеру — чистому, лесному озеру. С краев оно было подернуто пеленой тины, а середина сверкала в лучах солнца. Цадек заходила по колено в воду и играла с озером, переливая горсти хрустальной воды из руки в руку. И все чаще стала променивать Цадек игры в лесу на созерцание чистого озера — только тина по краям забирала все больше и больше простора.
Однажды Цадек провела у озера всю ночь. Она лежала у края воды, смотрела на водную гладь и изредка касалась рукой поверхности воды, чертила круги и рисунки. Вода принимала их — поглощала, как внимательный слушатель впитывает каждое слово, впитывала она каждое касание.
Всю ночь озеро тихо шептало ей песню. И Цадек, не понимая легких водных слов, наслаждалась набором звуков. Казалось, озеро рассказывает ей о солнце, которое сверкает на водной глади, о дожде, что стремится в объятия солнца, о тине, которая, как первые морщины на водном лице.
И под мерный шум воды Цадек погрузилась в сон. Ей снился чудесный сон, такой светлый и яркий, насыщенный чувствами.
Ей снилось, что она лежит на дне озера — вокруг чистая вода и дно мягкое от ила. Цадек дышит в воде. Только воздух раскатывается внутри густым простором.
Цадек посмотрела наверх и там, над водой, размытым силуэтом блистало солнце. Цадек поплыла вверх. Вода будто поддерживала ее, помогая плыть. Цадек вынырнула, чувствуя, как струи воды опадают с лица, открыла глаза и проснулась. Одна ее рука лежала в воде и пальцы утопли в мягком иле.
Цадек улыбнулась, провела по воде, и тучка ила поднялась вслед ее руке. Солнечные лучи переливались на водной глади. Цадек не хотела уходить, но она сделала над собой усилие и отправилась домой.
Родные были обеспокоены. Но Цадек не замечала этого за собственным счастьем. Мать выспрашивала, где была дочь и не верила ее простодушным ответам. В этот же вечер родители привели жениха — крепкого парня из их деревни — красивого, работящего и доброго. Цадек давно ему нравилась. Девушка не посмела перечить родителям — не посмела противиться их воле. Но и женой его быть не хотела.
— Кем ты будешь для меня? — улучив момент, спросила Цадек жениха.
— Любящим и верным мужем.
— И что ты откроешь мне?
— Сердце и душу.
— И кем ты хочешь быть для меня?
— Единственным, одним из всех, лучшим!
— К чему мне единственный и лучший из вселенной и целого мира, если у меня может быть эта вселенная, вся целиком, мой мир!?
Он не понял…
А родители не поняли просьб дочери оставить ее при себе.
— Если тебе не нравится он — найди того, что по душе, и приведи не позже чем завтра, — отрезал отец.
Цадек в слезах бросилась к озеру.
На коленях она стояла в воде, роняя соленые слезы в воду.
Цадек гладила воду, переливала ее из руки в руку и говорила о своем горе, о том, что вскоре ей придется выйти замуж, что скоро она перестанет приходить сюда и больше никогда не услышит она мягкого шепота озера.
Вода тревожно колыхалась, будто сочувствуя, пытаясь утешить и сожалея.
Цадек уснула в воде.
Мягкий ил, как перина, окутывал тело. Вода успокаивающе шумела. Деревья колыхались ей в такт.
С первыми лучами солнца Цадек, промокшая и замерзшая, вернулась в родительский дом, чтобы умолять отца, умолять мать… отступиться. Но родители оказались непреклонны. Поняв, что все решили за нее, Цадек залилась слезами. Единственное, что позволили Цадек — выбрать будущего супруга.
Цадек бросилась вон из дома, бросилась через лес, продираясь сквозь ветви. Кто-то побежал за ней, но, утомившись, махнул рукой и вернулся домой.
Цадек бросилась в воду.
«Они разрешили мне выбрать — и я выбираю — только ты», — подумала Цадек.
Озеро поглотило ее. Мягко опустилась она на дно и глубоко вдохнула.
— Теперь я твоя невеста, — говорила Цадек.
А наверху сверкало солнце.
Чьи-то сильные руки потянули ее вверх, и Цадек поняла, что озеро принимает ее.
«Люблю», — послышалось ей в водной тишине.
У Ховы на глазах навернулись слезы.
— Ты снова, Ром, опять! — Она уронила голову на руки и вдруг рассмеялась, громко, от души. — А знаешь, они ведь счастливы, они настоящие.
Хова резко поднялась, сгребла вещи в охапку и кинула в сумку.
— Ромочка, они ведь действительно счастливы…