Вернусь к более ранним годам. Во второй половине дома жила семья Горбунцовых. У них были двое мальчиков намного младше меня. С ними связан один смешной случай.
Не помню когда: то ли в 3-ем, то ли в 4-ом классе меня заинтересовал вопрос: чем отличаются мальчики от девочек. Довольно поздно по нынешним временам.
Женские тела я видела в бане. А где можно увидеть мужское тело? В те годы в кино? Трудно себе представить. Музея живописи и скульптуры нет. Журналов иллюстрированных нет. Сейчас это смешно. Всё доступно. А тогда для меня была тайна.
И вот я надумала. Приготовила кулёчек конфет, подошла к мальчику-соседу Жану и говорю:"Я хочу открыть тебе страшную тайну. Пойдё со мной на сеновал". Полезли. Я ему говорю: "Поклянись, что ты никому не расскажешь, особенно родителям. Если расскажешь, тебя засмеют и строго накажут". Он пообещал. Я ему: " я тебе дам эти конфеты, если ты снимешь штаны и покажешь пипку". Он снял и показал. Я была разочарована. На этом моё любопытство закончилось.
Мне мальчишки не нравились. Наверное потому, что не было интересных. И на себе я не испытывала интереса с их стороны, если не считать, что после уроков ( особенно во вторую смену, вечером) они встречали меня снежками или вообще закапывали в сугроб. Особенно донимал Смирнов Витька, которого я терпеть не могла: у него под носом всегда было мокро. Или Вовка Зайцев - толстый малыш. Говорят, что по мне "страдал" Борька Лебедев. А они для меня не существовали. Хотя Рая Разина сказала на втрече после 50 лет, что в меня были влюблены ВСЕ мальчишки, а я этого не замечала, зато другие девчёнки это знали. Я же восхищалась героями кино, книг.
Больше меня занимали интересные девочки. К нам в школу периодически поступали девочки из семей офицеров, которые приезжали из других мест, из городов. Они были другие. Одевались красиво, отлично от нас. Носили городскую школьную форму: шерстяные коричневые платья с кружевными воротничками и манжетами, передники чёрные и белые, шёлковые пионерские галстуки. Они вели себя свободно, уверенно. Они были красивы. Всё мне в них нравилось. Когда мы жили на Первомайской, меня пригласили на день рождения к Гале Гуриной. Меня поразил стол - было вкусно и красиво на фоне нашего полуголодного существования. Помню сливовый компот, я до этого никогда его не ела.
Потом появилась Рая Блинова. Они приехали из Вильнюса. Она носила настоящую школьную форму, причём короткую (а мы все носили платья до колена и длиннее), чулочки на лифчике. У неё были красные туфли на белом микропоре. Эти туфли сводили меня с ума. А пионерская форма у неё была шёлковая. Она рассказывала мне о жизни в Вильнюсе. Говорила, что там сильно ненавидят русских.
Но больше всех меня поразили девочки Рита и Тамила Таллах. Сначала они жили в интернате. Это были просто красавицы, весёлые, улыбчивые, общительные. Видя мой интерес к ним, они приблизили меня к себе. Это было живое воплощение моей мечты о красоте. Да, мне нравилось всё красивое. Я завидовала им. Я хотела быть такой же.
Когда в доме за железной дорогой в офицерском доме появилась маленькая девочка, я ходила тайком смотреть на неё (это было летом). Черноволосая кареглазая евреечка в голубом шёлковом платьице и лакированных туфельках - просто куколка!
Потом у Гали Абульхановой в классе появились сёстры Генриетта и Виолетта Клюевы. Они жили рядом, и мы с Галей бывали у них. Они жили по другому, не то что мы - нищета и провинциальность. Хотя по мнению многих (как я узнала недавно)нашу семью считали благополучной, и на фоне других детей нас мама одевала неплохо благодаря своим умениям и вкусу.
И ещё мне нравились старшеклассницы. Они относились ко мне как к равной, я вращалась среди них как активистка. Мне очень не хватало в жизни ласки, и Тамила обнимала меня ласково, как мать. А мать-то как раз и не обнимала меня, никогда. Такого я не помню. И ещё была Таня Розова - образец городской школьницы.
Однажды я получила неожиданно для себя приглашение от учительницы Веры Ивановны на день рождения её сына Славика Брзжозовского. Он был старше классом, и я не была с ним знакома. Было очень интересно и вкусно. Играл патефон. Вдруг Славик пригласил меня на танго. Это было впервые в моей жизни - я танцевала с мальчиком как взрослая. Всегда, когда я слышу танго "Утомлённое солнце", я вспоминаю этот танец. Думаю, что Вера Ивановна хотела подружить Славу со мной. Но продолжения не было.
И вот появился в классе Вова Малявин. Смуглый, кареглазый. На фоне наших невзрачных мальчишек он выделялся. Он мне понравился. Я не могла этого скрывать. И вот начались невинные знаки внимания. Случайные прикосновения, взгляды. Он сидел в классе за мной. На уроках просовывал ногу под мою парту и привлекал моё внимание. Однажды умудрился стащить мой валенок, и я волновалась, что меня вызовут, а я в одном валенке. Я же откидывалась назад так, что мои косы ложились ему на парту. Это очень волновало обоих. И ещё я старалась, пользуясь властью председателя совета отряда, вовлекать его во все дела, чтобы он больше находился рядом. Он не сопротивлялся. Это было в 6-ом классе. Я сильно робела, стеснялась. Внутри всё горело, а внешне никак не выражалось.
У меня не было близких друзей. Мы с Музой были близки с Надей и Любой Рябковыми, с Галей Абульхановой. В классе мне запомнилась Рая Разина. Я к ней ходила в гости. Она жила недалеко от школы в маленьком домике с мамой. На всех школьных фотографиях она сидит рядом, передо мной.
Через дорогу жили Журихины: тётя Дуся и дочки Тамара и Галя. Мы с Музой часто бывали у них, а когда тётя Дуся уходила на суточное дежурство, мы устраивали у них в доме игрища по всей программе. Тамара была старше, очень весёлая девочка, заводила. У них была коза. Было интересно.
Так случилось, что наши семьи сохранили эту связь на всю жизнь, даже когда наши семьи уехали в разное время в Ленинград. А теперь Тамара живёт в Польше, но мы видимся.
Ко мне была очень привязана Галя Абульханова. Когда после 7-го класса она уехала учиться в медицинское училище в Петрозаводск, а я - в Ленинград, мы постоянно переписывались. Только благодаря преданной Гале эта дружба оказалась на всю жизнь, по сей день.
(продолжение следует)