Когда наставница Шакини еще не была наставницей, как-то раз, весной, утром, когда она грелась на солнце, рядом с ней сел парень, серфингист. Он щекотал ей живот своими длинными волосами, хотел заняться с ней любовью. Она спросила: «Как мы будем разговаривать с тобой? Я плохо знаю иврит, если ты будешь мне что-нибудь рассказывать, я ничего не пойму и не смогу ничего рассказать тебе». А он так серьезно-серьезно ей говорит: «Что ты хочешь знать?»
Она не знала, что ответить и подумала: «Что же, на самом деле, я хочу или могу узнать? И что надо знать?»
В течение десяти лет, каждый раз, видя Шакини у моря, он пытался соблазнить ее.
Что только она не делала, чтобы отвязаться от парня. Она била его по щеке, ругала, а иногда спокойно увещевала и уговаривала отстать. Но ничего не помогало. Один раз он назвал ее «сучка», когда она заорала на него. Шакини подумала: «Ну все! Слава Богу! Больше он ко мне не подойдет».
Шакини стала наставницей. Через девять лет на том же пляже наставница Шакини отдыхала, лежала в Шавасане, впитывала энергию солнца, восстанавливала силы.
К ней вновь подошел ее знакомый серфингист. Она даже не знала его имени. Он начал хвалить ее внешность и говорить, что было бы очень приятно позаниматься сексом, Она сразу почувствовала утомление от его присутствия и от того, что придется сейчас кричать, делать сердитый вид, а не хотелось кричать и сердиться. Шакини вздохнула и спросила с улыбкой, хотя знала, что он воспримет улыбку, как приглашение, но ей хотелось оставаться самой собой:
- У тебя что-нибудь есть в голове, кроме мыслей о сексе?
- Да! Серфинг! А зачем еще какие-то мысли? Секс и серфинг. Нет больше никаких мыслей в голове.
«Что я от него хочу?» - подумала наставница Шакини, - «это же хорошо, когда голова пуста. Люди годами занимаются йогой, пытаясь достичь состояния безмыслия, а он уже почти без мыслей. Но контролирует ли он себя?
Она собралась и пошла домой. Он шел рядом с ней по пляжу и говорил: «Я хочу поцеловать тебя во все места твоего тела».
Ну, конечно, ей захотелось попробовать, но она не стала.
А еще Шакини подумала: «Девять лет мы с ним знакомы» Он не прекращает попыток сблизиться со мной. Может, он меня любит? Да нет, просто, на всякий случай подходит, думает, вдруг она согласится?»
«Когда ты достиг осознавания единства всего, ты все равно не делаешь недозволенных вещей». Это из устных наставлений Падмасамбхавы царевне Цогял.
Какие это недозволенные вещи? Секс со всеми понравившимися, например. Сексуальную энергию надо ухватить, трансформировать и увязать. Наверно это Тантра?
Однако в Тантре наставница Шакини мало что понимала.
Как же ей повезло, что она встретила наставника Аполинария. Из всех, кого она знала, и кто объявлял себя знатоками и учителями истины, только наставник Аполинарий разбирался в Тантре и правильно расшифровывал древние, китайские тексты.
Это, наверное, из-за того, что он сам же их и писал когда-то, а потом забыл.
Сидит наставник Аполинарий, расшифровывает свои записи, которые писал когда-то и ругает переводчиков: «Мало того, что они неправильно переводят, они еще и запутывают все! Здесь же понятно написано!»