(Психологический детектив)
Автор сего опуса мне клялся, что всё, что здесь написано – чистая правда!
Ха! Нашёл дурака! Так я ему и поверил!
И поэтому сразу категорически заявляю: эта история придумана автором от начала и до конца! Доказательств у меня, конечно, никаких; но раз я так считаю, то так оно и есть!
На первый взгляд может даже показаться, что диалоги главных действующих лиц автор слямзил из секретной звукозаписи подслушивающей аппаратуры, установленной некими очень ловкими ребятами в доме одного из упомянутых в рассказе лиц! (Естественно, не буду называть, кого именно!) Вы можете даже подумать, что сей муж заинтересовал одну мощную тайную организацию большой восточной (или западной; я как-то подзабыл – что-то с памятью моей стало!) страны. Поговаривают, что как раз эта звукозапись в своё время и помогла коллегам автора привлечь в ряды борцов за мир хозяина сего помещения, которое было поставленно нашими на прослушивание. И вроде бы, благодаря этому, этот человек и поныне находится среди наших горячих друзей, внося свою нескромную лепту в дело укрепления мира во всём мире. И не за наши деньги, между прочим, – у него своих хватает! Так я ещё раз говорю: всё это лишь на первый взгляд. Но не верьте! Ответственно заявляю: автор сего опуса всё это ПОЛНОСТЬЮ ПРИДУМАЛ от первой буквы и до последней!
Не требуйте от нас называть страну, где всё ВЫДУМАННОЕ и описанное здесь, проистекало. Укажем по секрету только, что название этого государства состоит из трёх слов, которые начинаются с букв «С», «Ш» и «А». Все имена действующих лиц вроде бы подлинные, а вот фамилии героев – взяты автором с потолка. Или наоборот, имена придуманы, а фамилии подлинные. Но я подозреваю, что и те, и другие разысканы этим фантастом в телефонном справочнике. Или всё настоящее? Чёрт его знает, я совсем запутался! Да какая, хрен, вам разница? Однако всякое совпадение имён и фамилий просим считать за досадное недоразумение, которое к возмущенным совпадантам никакого отношения, конечно же, не имеет!
Название организаций, в которых якобы работали или служили главные действующие персонажи, этим, с позволения сказать, фантастом тоже взяты им с потолка и обозначены первыми пришедшими в его глупую голову набором букв. Он решил, что учреждение, в котором требуются аналитики, будет называться... ну, хотя бы ЦРУ, а то, которое может вести расследование преступлений, – ФБР. (Правда, здорово? Я автору так и сказал: он очень оригинален!) Если кто вдруг вспомнит, что в какой-либо стране паче чаянье есть какое-либо ЦРУ, занимающееся разведкой во всём мире, а где-то вдруг отыщется ФБР, выполняющее полицейские функции внутри страны по раскрытию преступлений, – не думайте, это не одно и то же, сие также только идиотское совпадение и не более того!
А вот названия административной области и городка, мельком упомянутых в тексте, не придуманы! (Хоть что-то здесь есть настоящее!) Они самые, что ни на есть, подлинные – отысканы автором в каком-то туристическом справочнике!
Кажется, всё! Вот когда я перед вами разоблачил все эти авторские придумки, теперь можно начинать читать!
Думаю, что вы согласитесь со мной, а не с этим чёртовым автором!
ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬ
Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть!
Уильям ШЕКСПИР, «Сонет 121» (в переводе С.Я. Маршака)
<<•>>
Как не любить конец фигуры,
Тем более что бабы – дуры!?
Сергей ДАНИЛОВ
...Этот допрос уже начинал выводить из себя Джеральда Грэйвса, 30-летнего красавца, пользовавшегося в округе славой сексуального павиана.
— Послушайте, офицер! Вы меня уже четвёртый час допрашиваете о моей пропавшей жене! Я устал! Не забывайте, что вы находитесь у меня дома!
Стив Дик, по его мнению, уже засидевшийся в должности одного из заместителей начальника отдела, мечтал о повышении. И это дело связывал с прорывом в должность своего нынешнего шефа, собиравшегося на пенсию. В штаб-квартире ФБР Дику намекнули на прямую связь в раскрытии этого запутанного и бесперспективного дела с решением вопроса о повышении.
— Может, господин Грэйвс, вы хотите проехать с нами в отделение ФБР и там продолжить разговор?
— Офицер Дик! Я не об этом! Меня смущают ваши методы! Вы берёте меня измором! Если я не вызвал ещё сюда своего адвоката, это не значит, что меня надо допрашивать несколько часов кряду!
В это время в комнате появляется Лайтон, усатый фэбээровец в штатском и обращается к Дику:
— Стив! Как и в гараже, в подвале чисто! — тихо доложил он. — Кладка по стенам, и пол не имеют следов более-менее свежего цемента! Эксперты говорят, что раствору между кирпичей – более десяти лет! Никаких закладок!
— Как? Вы ещё и подвал мой перерыли!? — бычится хозяин дома.
— А собаки? — лениво, без надежды спрашивает Дик, возглавлявший следствие по пропавшей жене Джеральда Грэйвса. Возгласы последнего не произвели на заместителя начальника отдела никакого впечатления.
— Псы ничего не учуяли! Нет, шеф, здесь чисто! — пожал плечами офицер.
— Ладно, пусть проводники поводят своих мопсов по всему участку!
— Да, сэр!
— Слушайте, офицер! Я сам обратился в полицию по поводу исчезнувшей Маргарет! Сам! А теперь вы, с подачи моей тёщи, по которой плачет сумасшедший дом, пытаетесь приписать мне убийство и сокрытие тела жены? Это неслыханно! Наводнили своими людьми мои апартаменты, перерыли весь участок, подвал! И в который раз! Сколько это может ещё продолжаться? Вы что, в самом деле, думаете, что я убил свою, горячо любимую мной жену и с унылостью маньяка закопал её за домом? Что обо мне подумают горожане?
И Джеральд Грэйвс намекающим жестом руки повёл в сторону двух понятых, тихо сидящих у раздвижных дверей веранды с выходом на бассейн. Оба были пенсионного возраста, один высокий, другой низкий. Ну, как Пат и Паташон, были два таких комических эстрадных артиста на заре ХХ века.
— Мистер Грэйвс, мать вашей жены, ваша тёща, уже третью жалобу накатала в Вашингтон генеральному прокурору! Она утверждает, что вы убили её дочь и тайно похоронили. Мы получили указания на проверку всех фактов! А указания генеральной прокуратуры мы игнорировать не можем! Дело поручено мне, и я его раскрою, будьте уверены! И не такие дела распутывал!.. Так, ещё раз! Ваша жена рано утром уехала на работу, когда вы, по вашим словам, ещё спали... Вы, отъезжая на службу позже, обнаружили в гараже её авто. Вам не показалось это странным?
— Показалось! Но подумал, что авто Маргарет отказал и она поехала на такси!
— До работы она так и не добралась... Её вообще с тех пор никто не видел! Что же было дальше?
— Вечером, когда я вернулся со службы, Маргарет дома не оказалось, она с работы не вернулась, хотя всегда приходила раньше меня. Я попробовал завести её автомобиль – он оказался исправным. Думал, она с подружкой засиделась в кафе... Ближе к ночи начал обзванивать её приятельниц... Потом я не спал всю ночь! Потом утром мне уже позвонили с её работы, спросили, где моя супруга. Потом узнаю, что Маргарет и на работе не показывается уже вторые сутки. Потом...
— А раньше она пропадала так? Ну, я не знаю, на день, на два, на неделю?
— Никогда! Да и куда ей было пропадать? У неё не было любовной связи на стороне.
— А сейчас появилась?
— Думаю, да. А иначе, куда она могла подеваться?
— А какие у вас есть основания утверждать, что она уехала с любовником? Вы их видели вместе?
— Нет, я не видел. Вообще у меня не было оснований подозревать в измене свою жену! Да и есть ли смысл следить за своей женой, ревновать её? Если женщина захочет изменить, она это всегда сделает.
— Так же, как и мужчина!
— Да! Поэтому ревность – это чаще всего подозрение, что изменяешь не только ты, но и тебе. Однако во время ссоры вечером, накануне исчезновения, она мне в запале выкрикнула, что у неё есть, к кому уйти!
— Расскажите подробнее о вашей ссоре!
— Офицер! Я уже рассказывал об этом даже слишком подробно и не один раз! Ничего примечательного там не было! Типичная перебранка между мужем и женой! Или вы думаете, вспоминать об этом доставляет мне удовольствие? Да будет вам известно, брак – это такой вид отношений, при которых одна сторона всегда права, а вторая – муж.
— А кто-нибудь из ваших друзей видел вашу супругу с этим самым любовником?
— Эээ... Нет, кажется, никто. Хотя постойте! Как-то мой сосед, Пол Брайн, мне говорил, что однажды заметил, как Маргарет подвозил красавец-блондин! Этот парень был моложе Маргарет, и я не придал тому значение!
— Скажите, если, как вы говорите, ваша жена охладела к вам, бросила вас и умчалась в даль светлую со своим любовником, то почему она не уехала на автомобиле, не взяла норковое манто, другие тёплые вещи? А ведь скоро глубокая осень, чёрт возьми! А там и зима! А она ушла, можно сказать, налегке?
— А чего вы меня об этом спрашиваете? Вы её найдите и спросите обо всём этом!
— Ищем, мистер Грэйвс, ищем! Этим, как раз, и занимаемся! — проговаривает второй детектив, афроамериканской внешности Рик Мэйвилл, рассматривая множество красивых фото исчезнувшей Маргарет, которая на всех изображениях, висящих на стене, была заснята с пышными розами, на фоне роз, ухаживающая за розами.
— Не там ищите! Судя по всему, вы ищите труп Маргарет у меня в доме и на моём дворе! А надо её искать живую! Хотел бы я ей взглянуть в глаза!
— М-да! Шляпа в круге! — задумчиво проговорил Стив Дик и берёт со столика портрет миссис Грэйвс. — А драгоценности? Такая красивая женщина... — детектив показал этот портрет Джеральду и поставил его на место. — И уехала без своих украшений, которые, по словам всех, кто её знал, она очень любила? Кто ж вам в этом поверит?
— Да плевать мне на то, поверите вы мне или нет! Слава богу, мы живём в демократической стране! Драгоценности – это мои подарки: на дни рождения Маргарет и к годовщинам свадьбы! Тем самым она, можно сказать, швырнула мне их в лицо! — и с придыханием проговаривает: — За что? За что? Ну, бывало, ссорились! Но чтобы так! — далее следует глоток виски. — Как я её любил, как любил! М-да! Как говорил русский доктор Никола Склифосовский, «Все бабы дуры! Не потому что дуры, а потому что – бабы»!
— Да ну? Знаменитый русский хирург так действительно сказал? Обождите! Вы только что утверждали, что очень любите свою жену! И в тоже время она, по вашему, была дурой? — удивился Рик Мэйвилл.
Грэйвс взорвался:
— Не смейте так говорить о моей жене в моём присутствии!
— Но позвольте! Это ваши слова!
— Разница между нами в том, что я имею право так сказать – Маргарет моя жена! Тем более, я её хорошо знаю! А у вас такого права нет!
— Хорошо! — вмешивается детектив Дик. — Переформулируем вопрос: правильно ли мы вас поняли, вы сильно любили женщину, чьи умственные способности, скажем так, оцениваете не очень высоко?
— Да! Сиськи есть, ума не надо! Но кто-то же должен любить и дур! А жениться... жениться, господа, следует хотя бы для того, чтобы узнать, почему этого не следовало делать! В конце концов, красота тела может привлечь мужчину, но лишь красота души может удержать его.
Детективы переглянулись.
— Как видите, я с вами предельно откровенен!
— Мы ценим это! Ваша тёща показала, что часы, которые у вас сейчас на руке, подарены вам супругой на двадцатипятилетие. А стоят они, насколько нам известно, двести сорок пять тысяч долларов! Вы бы, если уходили б от неё, тоже бы оставили эти часы ей?
— А причём тут одно к другому? Впрочем, я отвечу на этот вопрос! Да, оставил бы! И ушёл бы без них, даже если бы очень нуждался! Чтобы ничего не напоминало мне о не любимой женщине! Но я её любил! Понимаете? Любил! Больше жизни!
— Больше её жизни?
— Своей, чёрт возьми! Своей! И всегда буду любить! Не смотря на всю боль, что она мне нанесла! Потому что, должен заметить, женщина – самый страшный из известных наркотиков. Некоторые, вызывают привыкание ДО первого употребления.
— Ваша жена ведь – очень богатая женщина! — продолжает детектив Дик. — Двенадцать с половиной миллионов долларов, недвижимость и крупные пакеты акций компаний Крайслер и IBM, приносящие немалый доход, которые она пять лет назад получила по наследству от умершего деда по отцовской линии и которыми вы сейчас управляете, – это солидные деньги! И всё это завещано вашей женой вам! Вы об этом завещании знали?
— Конечно! Мы с Маргарет друг другу завещали свои вклады и всё имущество, включая ценные бумаги! Время сейчас тревожное – арабские террористы, автомобильные, воздушные и морские катастрофы! Да можно в простом супермаркете нарваться на сорвавшихся с катушек вооружённых грабителей! Мало ли что? Если что случилось, и кто-то из нас остался один в неутешном горе, зачем одинокому супругу потом судиться с нашими родственниками? Здесь Маргарет права! Или написать завещание – это преступление?
— Нет, конечно! Уточните, пожалуйста! Это была ваша идея – обменяться такими завещаниями? — спрашивает Мэйвилл.
— Да нет, офицер! Я же сказал – это была мысль Маргарет, она настояла! Видит бог, я сопротивлялся, как мог! Не хотел говорить о смерти! Казалось, вся жизнь у нас впереди... вместе... А вот ведь как!..
— Ваша тёща утверждает обратное! По словам почтенной женщины, вы долго супругу уговаривали, а потом пригрозили её дочери, своей жене то есть, разводом, если не будет написано такое завещание! Вот Маргарет, по-видимому, вас любила, если всё же согласилась на это. Скорее всего, ваша природная красота действовала на неё неотразимым аргументом... Вы считали свою супругу хорошей женой? Ну, я не знаю...
Грэйвс обрывает:
— Детектив, вы знаете, в чём отличие между хорошей женой и отличной женой?
Фэбээровцы заинтересовано посмотрели на собеседника.
— Нет.
— Надеемся, вы нас просветите в этом, — с издёвкой добавил Мэйвилл.
— У хорошей жены большая «Ж», маленькая «П», и она всегда держится за «Х». То есть: у неё большие Желания, маленькие Потребности, и она держится за Хозяйство. А то, что вы подумали – это отличная жена!
Офицеры посмотрели один на другого. Дик пробурчал:
— Мэйвилл, если вы подумали то, что я подумал, то как вам не стыдно!
— Виноват, шеф!
— Так вот, Маргарет была отличной женой и не более того! Всё остальное у неё было очень плохо!
— М-да! И затем вдруг, спустя полгода после написания завещания в вашу пользу, ваша... «отличная жена», у которой «остальное плохо», исчезает ни с того, ни с сего, неизвестно с кем и невесть куда, оставив вам всё...
— Но я-то здесь причём?
— Действительно, ну прямо «отличная жена»! Такой жене только радоваться надо!
— Радоваться? Да после её исчезновения я не просыхаю от слёз!
— Это заметно!
— Платок! Где мой платок?
Джеральд Грэйвс находит носовой платок в кармане, начинает делано промокать сухие глаза, а затем громко и с видимым удовольствием сморкается.
— Извините, господа. В основном я рыдаю по ночам, чтобы никто со стороны не видел моих глаз, опухших от слёз.
— Мы вам верим! Ваша тёща...
— Моя тёща – свихнувшаяся старая вешалка! Сейчас она наговорит на меня всё, что угодно, лишь бы меня упечь в тюрьму и прикарманить эти двенадцать с половиной миллионов, недвижимость и ценные бумаги, чтобы подарить всё это своей второй дочери! Ах, Маргарет, Маргарет! — Джеральд поднимает глаза на висящий над камином портрет молодой красивой женщины. — Ну, зачем тебе всё это нужно! Оставить дом, оставить меня! У меня такая трудная и ответственная служба!
— Кстати, о службе! ФБР навело справки: вы – аналитик ЦРУ в отделе специальных операций! Разве не так? Поэтому спланировать многоходовую операцию для вас не составит труда! Нет?
— Я категорически протестую против подобных предположений, мистер Дик! Ни разу я не поднял руки ни на одно живое существо! Ни разу! Если вы ответственный сотрудник ФБР... Да-да, не смотрите на меня так! ЦРУ тоже навело о вас справки! Вы – заместитель начальника отдела спецрасследований!.. И ваша жена погибнет под колёсами автомобиля – не дай бог, конечно! – это не будет означать, что порешили её именно вы! Или в этом случае вы тоже автоматически подпадёте под подозрение ваших коллег?
— Вы себя считаете очень умным?
— А вы? В любом случае, джентльмены, много ума всё же лучше, чем если бы его вообще не было.
Джеральд Грэйвс подходит к креслу и обессилено плюхается в него, картинно прикрыв рукой свои глаза. Тяжело вздыхает.
Стив Дик наоборот, поднимается с дивана и идёт к камину, на который только что поставил свой стакан с недопитым виски Грэйвс. Долго смотрит на стекло. А затем оборачивается к хозяину дома:
— Если ваша жена укатила в неизвестном направлении, как вы говорите, с любовником, то на что же она сейчас живёт? За время её исчезновения с её счетов ею не было снято ни цента! А вот вы с её счетов, по доверенности снимали и продолжаете снимать довольно крупные суммы!
— Я и раньше это делал, до её исчезновения! Мне нужны деньги – тогда и сейчас, я их снимал со счетов своих и своей супруги и тратил! И, обращаю нимание, буду так поступать и впредь! Мне надо содержать дом, оплачивать счета...
— ...играть в казино! — подсказывает Рик Мэйвилл.
— Да! И играть в казино, в том числе! Это моё личное дело! — сказал и откинул голову на спинку кресла, изображая крайнюю усталость.
— А ваша супруга с принадлежащих ей счетов деньги не снимает! На что же она живёт?
Грэйвс усаживается удобнее и с нескрываемым раздражением заявляет:
— Я вам уже сотню раз отвечал: не знаю! Не знаю! Вы понимаете эти два слова на английском языке? Я доходчиво произношу: не знаю? На каком языке вам это ещё сказать? На китайском? Так вы мне так и скажите! Я выучу эту фразу на китайском языке! Может, любовник содержит её на свои деньги! Откуда мне известно! А тайным бегством она мне просто мстит! По-женски – мелко и коварно!
— Да, конечно! Засадила, отомстила и шляпа в круге! Если бы она ещё своё мёртвое тело вам в спальню подкинула! Вот тут месть была бы полной! — язвит Дик.
— Ваша тёща в своём заявлении пишет, что её дочь жаловалась на вас, — говорит Рик Мэйвилл, — что вы тратите деньги Маргарет на содержание...
— Ложь! — вскричал Джеральд. — Не было этого!
— ...даже не любовницы, а молодого красивого хастлера, которого вы привезли из Майями! Супруга ваша по телефону своей матери заявила, что собирается аннулировать завещание, написанное в вашу пользу, подать на развод! Вы даже Маргарет уговаривали разрешить этому парню лечь с вами в постель и принять участие в супружеских играх уже втроём! И Маргарет это по телефону говорила с возмущением своей матери в вашем присутствии! Это было... было... — Рик листает электронные страницы своего коммуникатора. — ...Второго сентября!
— Это голословные утверждения моей тёщи, прошу заметить! Ни письма Маргарет с этим бредом, ни единого СМС-сообщения у неё нет! Поэтому это неправда! И хотя я в групповом сексе за чужую спину никогда не прятался... Но чтобы предлагать такое со своей женой! Детектив, не было такого разговора по телефону, тем более в моём присутствии! Да и не могло быть! Действительно, моя дражайшая половина разговаривала по телефону, эээ... второго сентября, они вообще с моей тёщей часто перезванивались, но это было простое женское щебетание! Моя тёща меня оговаривает! Я любил Маргарет! Какой парень? Какая любовь втроём? За кого вы меня принимаете? Чтобы я променял свою красивую жену, по которой сохнет столько мужчин, на неизвестно кого! Я, между прочим, обожаю только женщин!
— Что вы говорите? Как интересно! А как вы объясните это? Вы разрешите, шеф? — Стив Дик кивает и Мэйвилл достаёт из папки довольно крупные фото, раскладывает их на столике.
На фотографиях были в голом виде Джеральд Грэйвс и красивый молодой мулат с идеальной фигурой, мягко выражаясь, кувыркавшиеся в неге и ласках не где-нибудь, а в постели.
— Эти фото мы изъяли из вашего компьютера в прошлый раз!
Грэйвс с удивлением рассматривает фото.
— В моём компьютере? Это я? — перебирает фото. — Господа! Эти фотографии или талантливо сделанный фотошоп, или я был настолько пьян, что ничего не помню! Секс – это театр. Иногда трагедия, иногда комедия, а иногда просто хит сезона... Я не собираюсь перед вами оправдываться! А это... Даже если это произошло... Человеку свойственно ошибаться, и он пользуется этим свойством часто и с удовольствием! Это, — он постучал пальцем по фото, — не измена жене, или там семье! Семья заменяет мужчинам всё, поэтому прежде, чем её завести, парню следует подумать, что ему важнее: всё или семья! Так вот, иногда для меня важнее бывает всё!
Джеральд побарабанил пальцами по креслу, продолжая рассматривать фото. Затем глянул поочерёдно каждому детективу в глаза:
— Джентльмены, я в самом деле обожаю только женщин, но, как видите, по этим фото, иногда для разнообразия трахаю и парней! Ещё Альфред Кинзи доказал, что бисекс – норма для большинства людей! Благодаря всевышнему, я вхожу в это большинство и у нас это – не преступление!
— С кем вы спите, Грэйвс – это, разумеется, ваше личное дело! Но тратить на любовников деньги своей жены?.. — замечает Мэйвилл.
— На «Феррари», например, который вы подарили своему бой-френду! — добавляет Стив Дик. — На такой подарок этому мальчику вашего жалования явно не хватило бы!
— Какие ещё мальчики! — Джеральд вскочил и в сердцах пнул ногой не во время подвернувшегося кота, важно шедшего через комнату. Тот взвыл как реактивный самолёт, и полетел через комнату в угол. Детективам ничего не оставалось, как проводить взглядом траекторию трагического полёта летящего и орущего бедного кота. — Эта старая ведьма меня только ещё в сексе с Бэн Ладаном не обвинила! Нет, подумать только! Я содержу своих любовников на деньги Маргарет! Я достаточно получаю на службе, чтобы тратить и её деньги! А «Феррари», да будет вам известно, я проиграл в рулетку! Да, у меня есть слабости! Даже у разведчиков они есть! Мы что, не люди? К тому же, думал тогда, что выиграю! У меня было такое чувство! Но фортуна в самый последний момент повернулась ко мне своей задницей! Пришлось расплатиться только что купленной машиной!
— Вы не более, чем пять минут назад, говорили, что ни разу не подняли руку ни на что живое! Глядя на то, как вы только что обошлись с вашим домашиним животным, этого не скажешь! — заметил Рик Мэйвилл.
— Я говорил о руке! Про свои ноги я вам таких заверений не давал!
В это время в комнате снова появляется усатый фэбээровец, подходит к шефу и что-то шепчет ему.
— Да? Где, вы говорите? Неужели? Это меняет всё! — восклицает офицер Дик, делано подмигнул Рику Мэйвиллу и глазами впивается в лицо хозяина дома.
Тот продолжал оставаться спокойным. Ни один мускул на лице Грэйвса не дрогнул.
Затем он усмехнулся, снова усаживается в кресло и насмешливо проговорил:
— Мистер Дик! Вы напрасно тратите время на мою психологическую обработку! Ваши люди ничего противоправного в доме, за домом, в гараже и подвале найти не могут! Ещё раз заявляю со всей категоричностью: я не убивал свою жену! Место пребывания её мне неизвестно!
Не обращая внимания на эти заверения, шеф расследования проговорил:
— А кто вам сказал, что мы что-то нашли в вашем доме, подвале или гараже? Давайте этот сюрприз со стороны бассейна, Лайтон! И подержите его за занавеской! Предъявим по моей команде!
Затем Дик кивает своему подчинённому и улыбается Грэйвсу.
Лайтон уходит.
— Мистер Грэйвс! У вас есть возможность добросердечно обратиться с заявлением к ФБР и признаться во всём! Суд ваше добровольное признание учтёт! Вы по образованию юрист и знаете, как такие вещи расслабляюще действуют на присяжных!
— Что вы несёте? Какое признание? В чём? В убийстве жены, которое я не совершал? Да эта стерва жива-здорова и чёрт знает где!
На фоне светлеющего остекления веранды видно, что к занавеси со стороны бассейна подходят два человека. Один из них тут же появляется – это усатый детектив Лайтон. Он, молча, кивает шефу.
А второй? Что это ещё за сюрприз? Обстановка в комнате начинает медленно и неуклонно накаляться.
— Кто-то сказал, что жизнь – это река, плыть по ней прекрасно, но против течения очень трудно и назад пути нет, — говорит Стив Дик и медленно подходит к занавеске. — Ну! Мистер Грэйвс! У вас последний шанс!
— Не упустите его! Через минуту вы его не вернёте, а потом будете жалеть! — подыгрывает Мэйвилл.
— Да плевать я хотел на ваши шансы! Что там у вас?
— Сюрприз! Очень неприятный для вас сюрприз! Я считаю до трёх, мистер Грэйвс! Вы ещё можете себе помочь! Раз!..
Тут Джеральд изображает осенение, он даже просветлел лицом:
— Вы нашли и привезли Маргарет! Слава богу! Кончились ваши издевательства!
— Два!..
— Решайтесь, Грэйвс! — кричит Мэйвилл тоном, будто уже рушится крыша.
Лицо Джеральда принимает выражение ошибки по предположениям насчёт своей жены, он медленно поднимается с кресла, широко распахивает глаза. Было видно, что волнение его уже одолевает. А Рик Мэйвилл подаётся вперёд:
— Ну! — орёт он.
Наступает ожидающая тишина...
Надменная улыбочка Стива Дика...
Расширенные в ожидании глаза Грэйвса...
Рик Мэйвилл, покусывающий нижнюю губу...
Привставшие со своих мест понятые...
— Три! — по этому счёту детектив Дик резко одёргивает занавеску.
За ней стоит...
Понятые...
Рик...
Глаза Джеральда...
Улыбочка Стива...
Тишина в комнате...
Грэйвс сглатывает ком, а потом закатывает глаза кверху и плюхается в кресло.
Неизвестный мужчина, которого открыла занавеска, кидается к хозяину дома:
— Джеральд! Добрый день! Здравствуйте, господа! Меня не хотели к вам пускать!
— Вы пришли сказать только это, Пол? — поднимает бровь хозяин дома. Затем обращает свой гнев на детективов: — И это ваш сюрприз? — затем успокоившись, говорит: — Познакомьтесь, господа! Офицер Дик. Офицер Мэйвилл. Офицер Лайтон. Там – понятые. А это – мой сосед Пол Брайн.
— Мистер Брайн! Как давно вы знаете своего соседа Джеральда Грэйвса?
— Мы живём рядом уже более семи лет! Это добропорядочный американец, который всегда исправно платит все налоги!
Хозяин дома облегчённо вздыхает и шумно выдувает воздух через губы, которые издают вибрирующие звуки.
— Вы когда-нибудь видели, чтобы вашу соседку Маргарет Грэйвс подвозил какой-нибудь посторонний?
— Я не помню!.. Ах, да! Было как-то пару раз... Я видел, Маргарет садилась в автомобиль... или выходила из него... И за рулём сидел какой-то молодой красивый парень, моложе её...
— Какой марки был автомобиль?
— Форд... Да, точно! Чёрного цвета!
— Ну да! Самый распространённый цвет фордов!
— Но я же не могу в угоду вам изменить цвет виденной мной машины!
— Номер, конечно, не запомнили?
— О чём вы говорите? Я же не полицейский!
— А что вы можете сказать об отношениях в их семье?
— Могли бы это спросить у Пола без меня!
— Они любили друг друга!
Двое мужчин посмотрели один другому в глаза.
— Я хотел сказать – любят друг друга! Всегда вместе, как пара голубей! К нам на кофе приходили, мы к ним на огонёк заглядывали! А как они гордились своей дачей!..
— Дык! — в глазах Грэйвса мелькнул ужас.
А сосед, не замечая ничего, безмятежно продолжет:
— Какое там поле для крокета на опушке леса! А сколько там перед и за домом цветов! Какие розы, какие розы! Это гордость Джеральда и Маргарет!..
Детектив Рик Мэйвилл автоматически перевёл взгляд на многочисленные фото Маргарет на фоне роз, висящие на стене. А Стив Дик удивлённо поднял брови:
— Погодите, мистер Брайн! У вашего соседа есть дача и участок?
— Брайн! — вскричал хозяин дома. — Только не это!
— Э-э-э... Ддда... — как-то запнулся Пол. — А что? Но...
— А где эта дача и этот участок?
— Офицер! Вы с ума сошли! Я не позволю! Мало того, что вы навели у меня здесь, в доме кавардак и на лужайке всё перекопали!..
— Мистер Брайн! Я задал вопрос!
— Заткнитесь, Брайн! — Грэйвс попытался зажать рот соседу рукой.
Рик подскакивает к обоим и пытается оторвать руку хозяина дома от лица мычащего соседа.
— Не смейте трогать его рот! — кричит фэбээровец. — Мы слушаем вас, Брайн! Говорите, пока я его держу!
— В шестидесяти милях отсюда...
— В городке Юта?
— Да...
— Вы там были? Номер его дачи?
— Пол, я прошу! — Джеральд снова пытается зажать рот рукой своему соседу, тот уворачивается.
Наконец, ему удаётся укусить Брайна.
— Ай!
— Сто восемьдесят пять... кажется... Извини, Джеральд за произведённый укус!
— Вы не имеете права! — не на шутку выходит из себя Джеральд Грэйвс и подлетает к детективу.
— Имею! У нас есть санкция окружного прокурора на обыск всего принадлежащего вам имущества!
Красавец Грэйвс в бессильной ярости сжимает кулаки и тут же опускает их.
— Держите себя в руках! Я же вас предупреждал, что сюрприз будет не из приятных!
— Только не дача! Ну, пожалуйста! Всё, что хотите! Мы же так мило несколько часов здесь беседовали!
— Продолжим нашу милую беседу на вашей даче!
— Да вы же там мне испохабите всё! Я только-только отремонтировал дом, на участке разбил розарий, мне разметили и насадили клумбы, укатали площадку для крокета...
— Да? Так, говорите, и розарий, и свежие клумбы, и укатанная спортплощадка? Как интересно! Да я мечтал посмотреть на это всю свою жизнь! Ещё в колледже учился, а уже мечтал! Очень интересно!
— Я заплатил за всё восемнадцать тысяч долларов – за ремонт здания, дизайн участка и работы садоводов! Мистер Дик, вы не сделаете этого, слышите! Мэйвилл, ну что вы молчите! Скажите своему шефу!
— Каких слов вы от меня ожидаете?
— Вы едете с нами, Грэйвс! И шляпа в круге!
Стив Дик ликовал! Судя по реакции и потерянному виду Джеральда, дело уж теперь точно дело будет сдвинуто с мёртвой точки! И в Вашингтон можно будет послать победные реляции! Всё! Вопрос о повышении, считай, решён!
— Я не поеду! — тихо произносит Джеральд. — У меня... Да! У меня внезапно разболелась голова!.. Причём, замечу, очень сильно разболелась!..
Он, потирая виски, отходит от детектива.
— Да что ж так вдруг? И вы не хотите взглянуть, что... или вернее, кого мы там найдём? Лайтон! — обращается он к усатому. — Вы остаётесь здесь и с вами четыре человека! И никого из дома не выпускать до нашего возвращения! Никого! Мэйвилл! Собак, понятых и остальных в машины!
Понятые, благообразные стариканы, до этого тихо-мирно сидевшие на кушетке в стороне, с возмущением вскакивают:
— Офицер! Почему это мы, понятые, – собаки? Вы же сами нас пригласили исполнять федеральный долг...
— Я говорю: собак И понятых в машину! И остальных тоже... За мной, ребята!
Фэбээровцы и понятые стремительно, как на крыльях, устремляются к выходу.
Перед самой дверью Стив Дик останавливается, оборачивается и игриво интересуется у хозяина дома:
— Мистер Грэйвс, знали бы вы, какое у меня сейчас настроение пропадает! Вы позволите от радости пнуть ногой вашего кота?
И довольный сказанной шуткой, исчезает за порогом.
Слышны команды полицейских, хлопанье дверей автомобилей, шум заработавших двигателей и отъезжающих авто.
Наконец, всё смолкает.
Хозяин дома делает несколько шагов к бассейну, разворачивается и по инерции движется к выходу, затем разъярённый подскакивает к соседу:
— Брайн! Какого чёрта ты сказал им про дачный участок?!.
— А что?..
— Боже! Всё пропало! Весь план к чёрту!
Грэйвс опять устало, почти обречённо опускается в кресло и обхватывает голову руками.
— Всё рухнуло! Дом после ремонта, садовый участок, розарий, моя площадка для игр на свежем воздухе! Мои любимые розы, клумбы, цветы! Они ж там как кроты всё перероют! Всё насмарку! Я над планом работал целый год! Господи! За что! Столько усилий! Такие деньги!
— Извини, Джерри! Чёрт его знает, как у меня вырвалось!
— «Вырвалось»! «Вырвалось»! Как баба, не можешь держать язык за зубами!.. Идиот! Кто тебя за кадык тянул?
Грэйвс наливает себе полстакана виски и залпом выпивает.
Потом задумчиво ставит стакан на стол.
— Когда я тебя увидел за занавеской... Я почувствовал беду, всем своим нутром почувствоал... Потом так всё хорошо покатилось... И тут ты им действительно выкладываешь всё о моей даче!
— Я не хотел... Как-то само получилось!
— Виски хочешь, Пол? Наливай! Чего уж там! Сказанного не вернёшь!
Брайн в чистый стакан наливает себе на донышко виски, добавляет содовой. Виновато отпивает.
А Грэйвс, задумчиво глядя через остекление веранды на бассейн, проговорил:
— Ладно! Чёрт с ними! Пусть роют! Ничего не сделаешь – у них санкция окружного прокурора! Но муниципалитет мне компенсирует всю разруху, которую они мне там учинят! До последнего цента заплатят! Уж я им!
Грэйвс грязно выругался, снова плеснул себе из бутылки в стакан и запил ругательство виски.
— Они предъявляют тебе обвинение в убийстве Маргарет, Джеральд?
— Какое обвинение? Какое убийство? Нет трупа – нет убийства, нет обвинений! А труп они никогда не найдут, потому как... — Грэйвс запнулся, поднимает глаза на своего соседа.
— Джеральд! А когда ты... — Брайн опасливо обернулся на дверь и понизил голос. — ...из моего подвала заберёшь тело Маргарет? Как бы моя Элиз не обнаружила... Хотя она подвалов и темноты боится и туда не спускается. Но всё-таки! Пока Маргарет там, мне как-то не по себе...
— Сегодня ночью и заберу! Поможешь мне? Зароем на моём дачном участке, под перекопанным полицией розарием!
— Конечно, помогу! — с радостью соглашается Брайн.
— Может, это и к лучшему, что ты проговорился! Второй раз они там уже искать не будут! После сегодняшнего облома и взбучки из Вашингтона за прокол – уж я постараюсь! – этот Дик будет чувствовать себя хуже побитой собаки! И впредь станет со мной разговаривать очень вежливо!
— Джеральд! А когда мы грохнем мою Элиз? Третьего дня эта дурочка мне тоже всё по завещанию отписала! А надоела мне как! Хуже горькой редьки! Пилит и пилит! То не так, это не эдак... Вчера кто-то ей настучал про Кэт!.. Я бы с Лиз развёлся, но не дарить же её полтора миллиона долларов какому-то прохиндею! За такое своё наследство она себе быстро нового мужа найдёт!
— Да ты что, Пол! Две подряд пропавшие женщины из двух домов по соседству – это подозрительно! Скоро, друг мой, скоро! Потерпи с годик, Брайн! А потом мы и тебя освободим! А ещё через год вы поженитесь – ты и твоя Кэт! Эти два годочка быстро пролетят, вот увидишь! М-да! Как говорят французы, найти порядочную женщину очень просто, но отвязаться от неё нелегко!
— Точно!
— А через год приглашу Элиз и тебя к себе, посидим, поговорим... И тело твоей крикливой бабёнки здесь, в моём подвале и останется. На время! Пусть у тебя ищут! А когда полиция перед домом разроет твою любимую клумбу... Я подчёркиваю: любимую! Постарайся за год всей душой полюбить эту клумбу, чтобы об этом знал не только я, но и другие соседи – это нужно для подачи жалобы в окружную прокуратуру на бесчинства полиции и ФБР!.. И через некоторое время перестанет Элиз искать, закопаем её грузные телеса в твоей клумбе, в которой полиция на все сто уверена, что там никакого тела не было и нет! И сделай так, чтобы целый год ты с Элиз не ссорился! Перед всеми и каждым подчёркивай, как ты её любишь! Потом ты на ней отыграешься за всё!
— Гениально! Чтобы я без тебя делал, Джерри? Мне нравится твоя напористость и уверенность!
— Одной напористости и уверенности в этом деле мало, дружище! Для того, чтобы делать то, что делает разведчик, надо быть немножко наглым, немножко самоуверенным и немного негодяем!
Грэйвс поднимается и разливает виски в стаканы. А Брайн задумчиво проговорил:
— М-да! Прежде чем красота спасёт мир, бабы его погубят!
— Вот-вот! Поэтому приходится мир спасать умным и решительным мужчинам! Ну, давай! — они чокнулись стаканами. — За умных мужчин, Пол! И шляпа будет в круге!
— Почему шляпа и в каком круге? — через горечь выпитого интересуется Пол.
— А чёрт его знает! Так говорит этот балбес из ФБР Стив Дик!