Древнеримский нудиск

Виталий Каплан
 - Ваш чай, Геннадий Арсеньевич, - качнула бёдрами секретарша и, уже в дверях, - Зиновий Маркович нервничает. Ваши "Вокруг света" и мои "Всё для женщины" до дыр зачитал, теперь на меня саму плотоядно посматривает.

 - Пусть понервничает, ему полезно. Может, похудеет, совсем жиром заплыл. А от тебя тоже не убудет.

 - Как скажите, босс, - бесстрастно ответила Леночка, но выйдя из кабинета, задержалась по привычке на несколько секунд.

 - Чай попью, и зови.

 Секретарша удовлетворённо кивнула головой и вышла.

 "Босс", с удовольствием повторил Геннадий Арсеньевич, приняв надменное выражение лица и выпятив нижнюю челюсть.

 - Доброе утро, Геннадий Арсеньевич.

 - Доброе, Зина. С чем пришёл?

 - Думская лига!

 - Нет.

 - Геннадий Арсеньевич, - заканючил антрепренер, - у них очередной скандал с подкупом гомошайбы. Капитаны команд единогласно проголосовали за вас. На любых условиях.

 - Хм, мне это неимоверно льстит, но я вынужден отказать.

 - Геннадий Арсеньевич, господин Тивелов….

 - Зина, банк-лига – раз, юнкер-лига – два, богем-лига – три. Нет, им придётся искать себе другую гомошайбу.

 - Геннадий Арсеньевич, им необходим не столько профессионал, сколько человек безупречной репутации. На сегодняшний момент в высшей лиге вы единственная, ничем не запятнавшая себя гомошайба.

 - Вот именно! – в голосе хозяина кабинета зазвучали стальные нотки, - если в этой думлиге против денег я ещё смогу устоять, то отказать в "небольшой услуге" жене "Самого" и слегка напрячь левую ягодицу, будет неизмеримо труднее. Нет, Зина, не проси.

 - Ну, хорошо, - неожиданно легко согласился Зиновий Маркович, - только об этом ты им скажешь сам, - и злорадно взглянул на золотой "Ролекс", выступающий сантиметров на пять с обеих сторон своего мощного запястья.

 За дверью кабинета послышался шум и неясные спорящие голоса. Затем, без стука, вбежала перепуганная Леночка:

 - Там … там….

 Что происходило там, выяснилось через секунду, когда секретаршу отодвинула с прохода мускулистая рука Генриетты Захаровны. Жена главы государства прибывала в ярости. И не только она. За Генриеттой в кабинет ввалилось с десяток бонза-дам.

 - Вы в своём уме? – вскричал Геннадий Арсеньевич, вскакивая с кресла, - Генриетта Захаровна, если станет известно арбитражникам, что я напрямую встречался с капитанами команд, моей карьере конец.

 - А если ты нам откажешь, достопочтимый господин Тивелов, конец твой наступит ещё раньше, - и другим, просительным тоном, - Ген, в этом году у меня самая сильная команда. Мы десять месяцев готовились. Отборочные прошли. Коль скоро дум-лигу распустят из-за продажной гомошайбы, всё коту под хвост. Ген…. Благодарности моего мужа не будет границ!

 Геннадий бросил ненавидящий взгляд на антрепренера: "Я же тебе говорил".

 - Генриетта Захаровна, я постараюсь положительно рассмотреть официальную заявку Зиновия Марковича, а сейчас, умоляю, пока вы меня окончательно не скомпрометировали….
 
 "Зиновия Марковича" прозвучало, как "старого, жирного, жадного еврея, которому всё мало…". "Умоляю" -  чуть мягче, но и этого Генриетте Захаровне, не первый десяток лет сопровождавшей мужа в высших эшелонах власти, оказалось достаточным. Дум-лига состоится. Если Гена не вызвал сразу арбитражную жандармерию, то точно согласится - никуда не денется. Чем, спрашивается, дум-лига хуже богемной. Но им отчего-то всё, а нам достаётся лишь пинать второсортные гомошайбы. Эх, обмельчал нынче народ. Вот раньше, в девяностые, в гомошайбы даже олимпийские чемпионы шли, а сегодня бывший МОП нос воротит.

 Геннадий остался один. Закрыл глаза. Да, он МОП – младший обслуживающий персонал. Каким он был, таким он и остался. Несмотря на достаток, кабинет, секретаршу и личного антрепренера. Да, он шут, он паяц – так, что же? Это его крест.

 Будто это было вчера. Гена вспомнил, как пошатываясь от голода, бродил по вечернему городу в поисках подработки. Очередная, он уже давно сбился со счёта, контора по найму на работу:

 - Добрый вечер, чем могу быть полезен? – нарочито любезным тоном осведомился великовозрастный хлыщ с политзачёсом на голове.

 - Ищу работу. Вернее, подработку на выходные дни. Согласен на всё, кроме криминала.

 - На всё!?

 - Да, на всё.

 - Э…, вы слышали что-нибудь об игре "Древнеримский нудиск"?

 - Думаю…, нет. Нет.

 - Не станем пока забегать вперёд, но, кажется, у меня есть то, что вы ищите. Сколько вам лет?

 - Тридцать.

 - Пороговый возраст. Занимались спортом?

 - Да, самбо. У меня первый взрослый.

 - С координацией проблем не возникало? Черепно-мозговые травмы?

 - Нет-нет, - поспешно ответил Гена, - ни того, ни другого.

 - Ну что ж, попробуем заинтересовать Зиновия Марковича, - неуверенно проговорил политзачёс, набирая на телефоне какой-то номер. – Добрый вечер, господин Бляйхерзон. Простите за столь поздний звонок. Тридцать лет, граничный возраст, я знаю, но первый взрослый по самбо. Выглядит неплохо, смазливый, - отчитался хлыщ, подмигивая соискателю "любой" подработки, - Спартак, думаю тридцатилетнего не возьмет, а вот Аарон-балерун - вполне.

Прилизанный хлыщ несколько минут, молча, кивал головой, соглашаясь с невидимым собеседником, а затем, положив трубку, резюмировал:

- Есть для вас работа.

 Гена, не веря в такое счастье, дрожащей рукой, подписал заранее напечатанный договор и подписку о неразглашении. Подписка о неразглашении грозила гигантскими консоляциями, но, так как, ничего разглашать он не собирался, то поставил автограф, особенно не задумываясь. Затем не выдержал и откусил от бутерброда, лежавшего на столе без дела и, с самого начала беседы дразнившего его всепоглощающим ароматом шпрот.

 Хлыщ брезгливо пододвинул к парню остатки бутерброда, присовокупив сверху визитку с адресом балеруна.

 - В субботу, с утра, пожалуйте по этому адресу на аускультацию. Если коучер останется доволен вами, то приступите к тренировкам. На время обучения пятьдесят баксов за встречу. На играх – до трёхсот, в зависимости от уровня лиги.

- Где мне взять такие деньги! - в ужасе вскричал Геннадий, едва не подавившись остатками шпрот.

 - Хи-хи-хи, - заблеял политзачёс, прикрывая пальцами отсутствие двух верхних зубов, - ну вы и шалунишка, даже настроение поднялось. Это вам станут платить пятьдесят за тренировку, и триста за игру. Правда, три сотни это в высшей лиге. Вы же начнёте с любительской. Сотни, тоже будет достаточно для  бутербродного щипача. А теперь идите, тать вы этакая. Без ужина оставили, а работать мне часика три ещё, не меньше.

 Гена Тивелов не обиделся на татя. Пятьдесят долларов! Вот где Вера Семёновна своими граблями моргать начнёт. А Сашенька…. Оральные ласки….

 - Я люблю свою жену! - сложив рупором ладони, заорал со всей дури эмиссар МОП, распугав случайных прохожих.

 Свободное время до субботы Гена провел, упражняясь в координации. Бедные близняшки забились под бабушкину кровать, когда папочка принялся прыгать на одной ноге посреди комнаты. Одной рукой он совершал вращательные движения вдоль живота, другой – над головой.

 В пятьдесят баксов тёща не поверила, а вот на вольтижировки зятя, действительно изумлённо залупала граблями, наведёнными пережженным сахаром. Последними двумя ложками; и, Генке, измождённому тренировкой, пришлось пить несладкий "чайковский", с ненавистью глядя на засахаренные ресницы тёщи.

 Аарон-балерун оказался мужеложцем с большим стажем. Старый содомит заставил Гену отработать полтинник зелёных по полной. Три часа растяжек и упражнений на координацию, среди которых прыжки на одной ноге с поглаживанием живота даже не были разминкой. Садясь на поперечный шпагат и выгибая, до упора, назад, свой тазобедренный механизм, Гена, вначале, опасался, что таким упором станет престарелый глиномес. Но Аарон оказался необычно корректен, и, спортсмен, уже без опаски оттягивал зад, выхаркивая "Ххха". Наконец, бывший в употреблении меньшевик отпустил парня, пообещав на завтра силовую тренировку. От душа Гена отказался.

 Дома пришлось мыться в воде неоднократно пользованной горячо любимой тёщей, женой и близняшками. После жены и детей он не брезговал. Тёщей же гнушался. Но большого выбора у него не было, ванная набиралась раз в месяц. Следующая смена воды ожидалась завтра, в воскресенье, так что "основа жизни" цвела и пахла. Цвела зелёным, а пахла Вер Семёновными рейтузами. Экономия, тля!

 Гене иной раз приходилось по два-три дня не справлять естественных потребностей, чтобы потом не пришлось есть и пить. К Тивеловым, даже, как-то раз пришли из ЖКХ перераспределять площадь и страшно удивились семье из пяти человек. Колёсики счётчиков расхода воды и электроэнергии, начав крутиться, так никогда и не заканчивали свой оборот, успевая покрыться ржавчиной.

 Так прошёл месяц. Будние дни на заводе. Выходные - тренировками под присмотром Аарона-балеруна. В итоге тот торжественно объявил, что Геннадий успешно закончил подготовку и готов к настоящим занятиям. Следующая тренировка состоялась не у Аарона дома, а в спорткомплексе "Комсомольский". Престарелый шахтёр заставил Гену раздеться до трусов и выпустил на лёд. Льдом он называл поверхность, навощённую до такой степени, что ноги спортсмена разъехались, едва он ступил на неё.

 Большой поклон Аарону за науку. Неожиданный шпагат прошёл безболезненно. Балерун оказался мастером своего дела и, ещё через месяц, Гена свободно передвигался по скользкой поверхности, как на двух, так и на четырёх конечностях.

 Подготовка вступала в завершающую стадию, а ученик даже не догадывался о конечной цели тренировок.

 На очередном занятии Гена, с удивлением, обнаружил, кроме учителя, ещё двух человек. Один, огромный культурист, по имени Спартак, судя по обилию волос на теле – армянин. Другая, женщина неопределённого возраста, ухоженная до такой степени, когда возраст меняется в соответствии с расстоянием до объекта. Пятьдесят метров – восемнадцать лет. Двадцать пять метров – тридцать. Пять метров – сорок. Впритык – от восемнадцати до шестидесяти. В компании она была за старшего и, по её отмашке, Арон вынес на лёд четыре обычные керамические тарелки.

Гена привычно сбросил одежду, оставшись в поношенных отцовских доколенниках.
 
- Что это? – засомневалась, было, дама, но Арон её успокоил.

- Шоу! Ещё с "Большого" не могу всухую работать. Изюминку ищу.

 - Изюминку, тля, - усмехнулся Спартак, - небось, уже так откачегарил парня, что тому свою пылающую "топку" стыдно показывать.

 - Да, за кого ты меня принимаешь, - возмутился Аарон, но заметив укоризненный взгляд матроны, осёкся, - ааа..., что с вас взять. Байрон тоже был гомосексуалистом. Ему кто-то ставил это в упрёк?

 Дама со Спартаком не повелись на дискуссию и, Аарон, моментально остыв, объяснил Гене, что от него требуется. Тот, посмеиваясь в душе, за что платят деньги, разместился на четырёх конечностях в тарелках. Ловко балансируя руками и ногами, он споро покатился по льду, демонстрируя зрителям извращенца от фигурного катания.

 Спартак вышел на лёд. Он, неожиданно резво, заскользил подле экзаменуемого, появляясь то справа, то слева. Резкими движениями культурист-фигурист изменял траекторию скольжения счетверененного Генки. Но воспитанник Аарона-балеруна оказался на высоте. Как ни старался волосатый армянин, руки и ноги парня неизменно сохраняли стабильное положение. Гена окаменел, и снаряд, запускаемый мускулистой рукой, не желал терять своих баллистических характеристик. Траектория оставалась неизменной.

 Дама зааплодировала.
 
 - Первая лига, не меньше! - восторженно кричала она, - не меньше!

 Геннадий, неожиданно осмелев, встал на ноги, подкатил к женщине и сделал приглашающий жест рукой. Матрона зарделась, но вызов приняла. Они скользили по катку, а Спартак с Аароном, заворожённые зрелищем, только прищёлкивали языками и восхищённо качали головами.

 - А не завалить ли вас на тодес, мадам? – неожиданно сам для себя предложил Гена.

 Мадам не отказалась. Зрители, как дети, в восторге захлопали в ладоши.

 - Я бы его в премьер-лигу определила, да арбитражный суд не пропустит. Минимум два сезона, и не менее двадцати накатов. Правда, есть у меня в суде свой человечек….

 - Я бы не стал спешить, Маргарита Артемоновна, - авторитетно парировал Спартак, - соло на воске, это ещё не настоящая игра. Не все наши барышни корректны. Пройдутся ему разок другой по винограду, неизвестно, как он себя поведёт. Но парень хорош. Молодец Аарон. Хорошая работа, качественная. Выпускай его на тренировочные игры, а вначале сезона сделаем на него заявку.

 Уже привыкший ничему не удивляться Гена, удивился. На следующей встрече с Аароном не было ни дамы, ни Спартака, зато присутствовали аж двенадцать барышень в бикини. Отцовские доколенники предательски затрещали по швам. Появление Аарона моментально погасило возбуждение и спасло парня от позора. Его же слова вызвали в Генкиной голове настолько противоречивые чувства, что когда его выпустили на лёд, первые минут десять он отработал на автомате.

 - Игра называется "Древнеримский нудиск". Ты инвентарь – "Uomo Rondella", что в переводе с латинского означает человек-шайба. Спорт возник в Древнем Риме в их знаменитых термах. Скучающие жёны сенаторов и патрициев, погрязшие в разврате, придумали себе новое развлечение. Твоя роль в игре называется гомошайба. Официальный турнир происходит в бане. Кафельный пол намыливают до определённого уровня скольжения. Гомошайбу ставят на четыре тазика, как тебя в прошлый раз на тарелки. Две команды по шесть человек – пятёрка игроков и вратарь. Задача игроков запихнуть гомошайбу в ворота противника. Придание требуемой траектории гомошайбе задаётся рукой или ногой. Правила разрешают толчки, но не удары. Роль гомошайбы исключительно пассивна. Любое изменение траектории посредством напряжения одной из групп мышц, особенно ягодичных, трактуется, как грубое нарушение правил и может привести к дисквалификации. Команду, как и гомошайбу, имеют право дисквалифицировать следящие за игрой судьи. Один на поле, другой, на возвышении, вне него. Спорт исключительно женский, естественно, кроме гомошайбы. Да, и самое главное…. Ну…, сам должен понимать, Древний Рим, термы…. Короче, все играют обнажёнными, включая гомошайбу.

 Аарон ободряюще похлопал парня по плечу и "взбросил" новенькую гомошайбу в игру, предварительно избавив от доколенников. Далее началось невообразимое. Команды, услышав свисток арбитра, скинули бикини и ринулись в бой. Толчки, пинки, шаловливые пальчики в запрещённом приёме "Поиск простаты"….

 Геннадий Арсеньевич Тивелов, неоднократный обладатель "Золотого тазика", первая гомошайба примьер-лиги, открыл глаза, с трудом вырвавшись из объятий воспоминаний многолетней давности. Ещё один сезон, и на пенсию. Годы не те, давно пора переходить на судейскую деятельность. А от дум-лиги всё-таки продёться отказаться.
 
 ЧЕСТЬ - дороже!