Гриша работал киномехаником в клубе. Как - то утром повел лошадку на водопой. Встретил на мосту пацанов.
- Ой, дядя Гриша,- говорят, - инспектор пожарной охраны из района приехал. Встретил нас и спрашивает:"Где киншика найти?"
- Вот незадача! - вздохнул Гриша. - Только мне этого не хватало.
В полдень Гриша в кинобудке афишу писал. Тут входит тучный дядька с внушительным животом и постным лицом, одет в кожаное пальто, при галстуке, а в руках - портфель.
- Кто такой? - спрашивает дядька.
- Я, - говорит Гриша, - киномеханик. Афишу вот пишу. Сегодня фильм будет классный. «Великий воин Албании Скандерберг».
- А ну - ка, - говорит дядька, - покажите, милый друг, мне документы.
Гриша достал корочки, показывает.
- А огнетушители имеются? .
- Ну как же! - отвечает Гриша, - конечно, об чем речь, вот пару штук.
Показывает. А дядька глазами по углам поводил, поводил, да опять за свое:
- Надо кинозал осмотреть. Там – то огнетушители есть?
- Есть, конечно, - отвечает Гриша, - только ключ у заведующего, а он в райцентр уехал с утра.
Возникла пауза.
- Хорошо, - говорит дядька. – Я сейчас на маслозавод с проверкой схожу, а уж вечером и клуб проверю.
Криво усмехнувшись, добавил:
- Страсть, как свежие сливки люблю...
При этом пристально посмотрел Грише в глаза.
- Сразу предупреждаю, что если обнаружу у вас недостатки - составлю протокол. А это, - он улыбнулся, - влететь в копеечку может…
Уже было пошел к выходу, но остановился.
- Ты, - говорит, - не смог бы в афише и про меня чиркануть. Хочу с народом пообщаться перед сеансом по поводу борьбы с пожарами.
- А чего не написать? Смогу, конечно, – отвечает Гриша.
Дядька слегка похлопал его по плечу.
- Вот напишешь красиво, я тебе за это, глядишь, и штраф убавлю.
Хмыкнул и вышел из кинобудки. Ждали его, ждали вечером, да так и не пришел он в клуб.
Гриша вернулся с работы, решил корове сена дать. Тут звякнула щеколда, распахнулась калитка и во двор ввалился Иван, инженер маслозавода, длинный, несуразный. На его спине – тот толстый дядька. Иван очень тяжело и прерывисто дышал. Поздоровался по ручке.
- Сливок, наверное, инспектор много выпил? – усмехнулся Гриша. - Живой?
- Как видишь… Пристал, как липучка: то покажи, это подай… Полдня мурыжил: выложь да положь...
"Я, - говорит, - не о себе пекусь, а о безопасности людей, что на маслозаводе работают".
- Ты, Иван, небось, перепугался?
- А то как же… Что ж, думаю, в магазин надо, я мигом туда - обратно. Все по высшей категории сделал на берегу реки. А он? Возьми да и напейся. Угораздило же...
Поморщился:
- А опосля еще и в омут полез.
«Я, - говорит, - когда выпивши, то завсегда искупаться тянет».
- Намучился я с ним, прямо слов нет. Вот чумовой! Всю душу мне вытряс. Кочевряжился, кочевряжился, а потом заладил:
«Веди да веди меня к киномеханику, а то протокол завтра выпишу».
- Мне деться некуда – поволок к тебе напрямки по огороду… Полчаса маюсь - хоть бросай. Куда его?
- Небось не барин Давай в сенцы – там прохладно.
Вдвоем затащили инспектора в сенцы, на топчан положили.
- Мишка! – позвал Гриша сына. Из дома вышел мальчуган , потирая кулаком удивленные глаза.
- Переноску найди в кладовке, а то в сенцах света нет. Мы пока на улице с Иваном покурим.
- Хорошо, папа! - сказал сынишка. - А в розетку включать?
- Да.
- Ну, а замечаний выявил много? – спросил Гриша.
- Ой, по котельной – навалом,- начал Иван, но тут резкий хлопок прервал их разговор.
- Что это? – всполошился Гриша. – Никак, лампочка в переноске лопнула?
Побросав папиросы, кинулись в сенцы. Там - темнота, слышно, как нспектор храпит. Зажгли керосиновую лампу. Гришина догадка подтвердилась.
- Смотри, Иван, у него все лицо - в мелких стеклышках…. И подушка тоже.
- Осторожно, Гриша! Мало ли что… Вдруг проснется – осколки в глаза попасть могут.
- Что же будем делать? – Иван Гришу спрашивает. - Он же в любую секунду может проснуться...
- Нужно его, борова, перевернуть, - сообразил Гриша, - чтобы глаза не успел открыть.
Попытался сам перевернуть, но не удалось. Усмехнулся:
- Однако, придется с топчана на пол валить, по - другому не получится. Давай, уж, Ваня, пособи мне, главное, чтобы он упал на пол лицом вниз.
Принес из избы полотенце. На пол тулуп бросили.
- Давай, Ваня, по моей команде:раз - два, взяли! Еще раз - взяли! - они разом навалились
на инспектора и вместе с ним оказались на полу. Тот подал признаки жизни, что – то стал бормотать…
- Эх, как настырничает! Лицом его, лицом вниз! – повторял Гриша. - Держи крепче! Смотри, не дает себя лапать…
Не выдержал и захохотал:
- Вот сейчас изловчится и влепит тебе, Иван, в ухо...
- Задохнуться ведь так может, - забеспокоился Иван.- Скоро ты?
- Отпускай! - кричит Гриша, - теперь можно.
Он шумно вздохнул и отбросил в сторону полотенце. Инспектор перевернулся на левый бок и снова захрапел.
- Ну, кажется, обошлось. Это я виноват, - сказал Гриша, - сынишке доверился. Представляешь, он ведь переноску - то автомобильную в розетку на 220 вольт включил.
- Как это?
- Да у меня две переноски в кладовке висят. Он ведь в школе физику еще не изучал…
И тут их обоих разобрал такой смех, что собака проснулась в конуре и залаяла.
***
…Рано утром Гриша зашел в сенцы, смотрит, инспектор проснулся. Принес ему стакан чая. Тот говорит:
- Ничего не помню, что было вчера.
- Вы за инженером маслозавода с жердью по улице бегали…
У инспектора даже рот открылся…
- Ничего себе! Как это?
- Откуда мне знать?
- Ну я и гусь!
Чай недопитый оставил на столе и пошел к калитке. Больше Гриша его никогда не видел.
Фото Владимира Анухова