Страшной битвой изнурён,
В мрак тяжёлый погребён,
Жив ли, мёртв, едва и дышит...
Вдруг он рык призывный слышит-
Это верная тигрица
Кличет друга, что в темнице.
И на зов её любовный
Он бредёт из власти тёмной.
Сколько шёл секунд... иль лет,
Наконец забрезжил свет!
Слёзы радости, объятья...
Только враг не даст скучать им...
Борис Готман.
И… Показалось мне, или раздался звук… звук в этом мире безмолвия? До боли знакомый звук…
Я прислушался.
Звук повторился, только громче. И похож он был, на… на рык. Тигриный рык! Тикан!
Я улыбнулся, как же здорово услышать такой родной голос любимой, такое чувство, будто бредя в безводной пустыне, наткнулся я на оазис с чистой, сладкой водой. На сердце стало так хорошо. Не знаю как, каким таким фантастическим образом, но, призыв подруги моей преодолел толщу мрака и достиг ушей моих.
Вот оно, если пойду я на звук, то смогу выбраться.
Поднялся я на ноги и шагнул к стене мрака.
- Лучше расступись. – Рыкнул я. – Никому и ничему не советую я вставать на пути моём, когда зовёт меня царица моего сердца.
И запульсировал вновь кристалл в глазу моём. Возгорелось сердце в груди.
Расступился мрак непроглядный испуганно.
Поднял я щит своей любви и вооружился, мечём надежды на скорую встречу и пустился в путь, ведомый призывом любимой.
Брёл я во тьме непроглядной, ноги мои ступали по зыбкой почве мрака, но, не было страха в сердце моём, сосредоточился я на ласкающем слух рыке альвийки моей. Ничего, кроме этого звука не существовало для меня.
Потому то, не сразу заметил я какой-то отблеск света во мраке, вроде далёкой звезды или крошечного светлячка.
Отблеск света, здесь? И пробудилось во мне любопытство, что может, светить во тьме? Даже не поняв, что я делаю и зачем, я направился к далёкому огоньку. А, светлячок всё рос и рос, рос и рос. И вот предстал моему удивлённому взору шар света, в коем… в коем, свернувшись калачиком, спала Савари! Но, не Савари – Хошех, нет, та канари, коей была моя ученица изначально. Невинное, чистое дитя, затерявшееся в бесконечном мраке.
И вновь уловил я призыв Тикан. Осторожно поднял я драгоценный шар и поспешил на спасительный звук.
И скитался я во мраке целую вечность, или, или несколько секунд. Кто определит, сколь много или мало прошло минут, или дней, или веков, ведь во мраке не существует ни пространства, ни времени, как таковых. Но, однажды, однажды я оказался у входа. Нет, вы не подумайте, никаких дверей или порталов не было и в помине. Просто я знал, что предо мной выход. Та тонкая грань небытия, преодолев кою, я смогу вернуться во вселенную живых.
Я осторожно опустил шар с Савари на твердь. К сожалению, я не мог взять её с собой сейчас, но, в нужный момент, девочка моя очнётся и выход будет рядом, и она выберется на свободу!
- Хошех, полное разъединение. – Продекламировал я и…
И ударил в глаза мне яркий свет.
– О-о-о-орк! – Анеле бросилась ко мне и обняла. – Ты жив, ты вернулся, ты справился! Я знала, я верила, я надеялась.
Нимфа прижалась к моему плечу, и разрыдалась. И слёзы её были искренними, слёзы радости и облегчения. Проклятье, первым порывом моим было отшвырнуть её, но, но разве можно сердиться на плачущую женщину. Стоило ли омрачать радость встречи былыми обидами? За эти слёзы я простил Анеле всё зло, что она причинила мне и Савари.
Шелти перебежала с плеча провидицы по её руке на моё плечо и прижалась к моей щеке с радостным писком.
Альвийка оборотень ткнулась мне в бок своей большой пушистой головой и мяукнула жалобно.
Я осторожно отстранил нимфу, опустился на колени и обнял тигрицу.
– Тикан, - улыбнулся я. – Милая моя. Единственная. Как же я рад, что ты есть у меня. Именно твоя любовь помогла мне не сгинуть во мраке, отыскать путь назад, к тебе.
– Не знаю, насчёт любви. – Хихикнула Анеле, вытирая слёзы. – А, её скорбный вой способен был и мёртвых из земли поднять, не то, что призвать некоего гоблина из тьмы.
Тикан огрызнулась на провидицу, но, не зло, так, для приличия.
– О. Учитель! Ты. – Хошех поклонилась мне. – Ты. Смог. Свершить. Невозможное. Вернулся. Оттуда. Откуда. Невозможно. Возвратиться.
– Нет ничего невозможного, Савари. – Я улыбнулся ласково. – Если есть у тебя настоящие друзья и истинная любовь. Уверен я, что, скоро и ты проделаешь тот же путь, что и я…
К сожалению, только, узрел я за спинами друзей моих тех созданий, что, увы, не были мне приятны.
Атлант и Спайдра уже полностью восстановили тела свои, хотя и не способны были пока передвигаться самостоятельно. Более того, окружал их большой отряд жуткого вида тварей, в коих опознал я черемиззов, кои повсеместно славились, своей чёрной магией.
Настроение моё сразу испортилось. Ох, вряд ли мой новый работодатель, позволит мне долго наслаждаться обществом дорогих мне существ.
Да только… только один из магов открыл портал, и черемиззы унесли тело Проклятого демона и подручных его…
***
- О, господин мой. – Спайдра улыбнулась заискивающе. – Простите, что беспокою я вас, но, не ответите ли вы мне, почему не захватили мы Хошеха, ведь черемиззы достаточно могущественны, что бы без труда одолеть гоблина и его ничтожную госпожу.
– Глупа ты, помощница моя. – Атлант поморщился презрительно. – Ты видела, что Хошех сделала со сверх демоном? Подобное создание мы контролировать не сможем. Да и никто не сможет. А, то, что нельзя контролировать, должно уничтожить. И лучше руками наших врагов. Пусть ка эти жалкие создания очистят Хошеха, избавят, мир сей, от одного из троих существ в этом мире, коих я действительно опасаюсь.
– Троих? – Растерялась Четырехрукая. – Первым была плазмоид Зикит, второй Хошех, но, но кто же третий? Неужели, это пророчица?
- И ты, конечно же, не догадываешься? – Хмыкнул Рыцарь смерть – Третьим врагом моим является существо, кое мы почти не замечали. Легкомысленно позволяли ему существовать в мире живых. И создание это – гоблин Орк! Объединившись с Зикит, он уничтожил моего верного слугу Ноипрсеркса. Теперь вот, вместе с Хошехом, одолел самого Хашмада! Кто гарантирует мне, что в следующий раз, он не встретит союзника ещё более могущественного и не уничтожит МЕНЯ!
- Н-но, господин мой, простите, что смею возражать вам. – Осторожно начала Спайдра, - но, разве не заключили мы с гоблином сделку? Он же поклялся служить вам…
- Служить поклялся? – Атлант гневно сверкнул на подручную глазами. – Я упоминал уже, что ты глупа? В нынешнем своём виде, старым гоблином, или безмозглым зомби Орк для меня бесполезен. Подобных рабов у меня и так много. А, вот если превращу я его в существо, подобное тебе или Гиене, если пробужу в его сердце злобу, наделю силой, как думаешь, смогу ли я спать спокойно? Будет ли подобный монстр, верен или поспешит свергнуть меня с трона и завладеть царством моим, армиями и прочим? Не-е-ет, Я не хочу подвергать жизнь свою такой опасности. Гоблин Орк должен умереть и чем быстрее, тем лучше!
- Я поняла, о, господин мой. – Четырёхрукая поклонилась. – Мне вы поручите покончить с ним или подождём, пока наши колдуны восстановят Гиену и Скелета?
- Тебе? – Проклятый демон сплюнул презрительно. – Сколько раз Орк обводил тебя вокруг пальца. Ты и сестру свою опять упустила, хоть была она после обратной трансмутации практически беззащитна, как могу я доверять тебе столь важное дело? Гиена и Скелет же вернутся в строй ещё не скоро. Нет, чтобы одолеть такого мастера рукопашного боя, как гоблин Орк, нужны стрелки. Причём такие, что лично будут заинтересованы в смерти моего врага. Кажется, у короля лысунов - стрелков моих, хитрого Мэтавара, был сыночек, коего Орк убил. Уверен я, вассал мой с радостью покончит с гоблином, да ещё сочтёт подобное задание чудесным подарком, моей монаршей милостью.
– Хорошо, о, мудрейший. – Спайдра вновь склонилась. – Какому из кланов поручите вы эту работу?
- Клану? – Рыцарь смерть грохнул кулаком по подлокотнику трона. – Какой, к демонам, клан? Пусть Мэтавар берёт с собой всех своих воинов. Начиная с юношей, согнувших свой первый лук, и до древних старцев, кои способны будут, если не драться, то хоть закрыть телами своими стрелков моих. И молись, чтобы такого количества бойцов хватило!
***
И вот снова оказались мы у храма очищения. И показался он нам краше прежнего.
Только в этот раз ничто не мешало нам войти внутрь и свершить то, ради чего, проделали мы столь длинный путь…
Поспешили мы к воротам, кои изукрашены были узорами, непередаваемо прекрасными.
И с мелодией прелестной тихой открылись врата те, приглашая нас войти внутрь. И встречали нас жрецы, одетые в тоги белоснежные и венки золотые, встречали, выстроившись, в два ряда вдоль стен.
Стоило войти нам, как жрецы разом, буд то по команде, поклонились нам. Главный жрец уже спешил к нам, с золотым жезлом в руках и угодливой сладенькой улыбочкой на устах.
– О, какое счастье! – Пропел главный жрец, лицо его так и сияло от удовольствия. – Мы вас так ждали, так мечтали о том чудесном моменте, когда переступите вы порог нашего храма.
– Чего это они так обрадовались? – Потихоньку осведомился я у нимфы. - Мы вроде не похожи на богатеньких посетителей, готовых сделать щедрое пожертвование. Или они из-за Савари так разволновались. Очистить Хошеха, такое деяние не каждый век удаётся свершить и не каждому главному жрецу. Возможность прославиться...
– Да нет, мой милый Орк, ты, как всегда, попал пальцем в небо. – Пророчица хихикнула. – Просто этот храм был построен на мои личные средства, а, все эти жрецы состоят у меня на содержании. Тохар так же создан был по моему приказу. Так что…
- А, леди, оказывается богата. – Хмыкнул я. – И откуда такие средства? Неужели помощь ваша столь дорого ценится средь ваших почитателей.
– Обижаешь. – Пророчица улыбнулась озорно. – Как я могу брать деньги за помощь, кою я оказываю? Это было бы не правильно весьма и плохо для репутации. Дело было так – оказала я помощь одному славному воителю, славному тану Турикусу, а, взамен попросила подарить мне небольшой участочек земли. Турикус, естественно, с радостью согласился. Он был очень богат и земли те не составляли и одного процента всех его владений. Да только на участке том был зарыт сундучок с драгоценностями, средь коих имелся и нефритовый идол. Милая безделушка, но, за обладания её Китайский император готов был отдать любые деньги. И уж конечно, и Турикус и император не преминули помочь мне с наймом строителей и зодчих и прислали потребные строительные материалы. Ну, а жрецов знакомых у меня хватало. Так что…
- Вполне в вашем стиле. – Кивнул я. – Обманули беднягу тана и воспользовались блажью императора.
– Ты только не забудь, гоблин. – Пророчица сразу нахмурилась. – Что, совершила я всё это не для личного обогащения. Если бы не был создан Тохар, мы бы не смогли очистить твою ученицу…
- Да-да-да, святая леди Анеле. – Хмыкнул я. – А, явиться к тану и прямо попросить, помоги мол, с храмом, добрый человек. Прославишь имя своё, а, заодно, жрецы за душу твою помолятся. Такой метод не про вас, слишком просто. Можно подумать, этот Турикус отказал бы вам. Особенно, если бы кое-кто поведал бы ему о зарытых сокровищах.
– Мой милый Орк, мнишь ты себя очень умным, да только сокровища те не пошли бы на пользу тану. – Провидица вздохнула эдак устало. (Мол, как трудно с вами, простыми смертными) - Пробудили бы они в нём жадность. Сей достойный человек не только храма бы строить не стал, он бы и меня велел своим слугам удавить потихоньку, чтобы не проболталась кому о кладе. А, так…
- Эх, и на всё то у вас ответ заготовлен. – Я пожал плечами.
– Но, согласись, храм прекрасен! – Воскликнула нимфа. – Вот ещё скажи, что не так?
- Ну, да. – Не стал спорить я. – Беленькое всё, чистенькое, скромненькое, но, со вкусом. Цветочки везде, как мраморные, так и живые. Кое-где и деревца произрастают в серебряных бочках. Пол весь тем же мрамором выложен. Фрески на стенах яркие, красивые, изображены на них виды природы приятные глазу. Лампы серебряные на потолке и стенах. Прислужницы юные, в белоснежных тогах, что так идут им. Жрецы, кроме Главного, так же все молоды, красавцы, самому старшему лет двадцать пять всего. Расстарались вы, милая Анеле. Небось, и себе здесь отвели место под жилище? Такой маленький, миленький домик, окружённый садиком.
– А, как же, конечно же, и про себя я не забыла. – Кивнула нимфа. – Подготовила я себе славное уютное жилище. Аккурат за храмом, там, где солнце светит всегда ласково и трава зеленее, чем где бы то ни было. И деревья ласково переговариваются между собой… На храмовом кладбище, шестая гробница во втором ряду. Два на полтора метра. Шикарный гранитный камень у изголовья со скромной памятной надписью. И, конечно же, красивая деревянная кроватка с крышечкой.
– Неплохо. – Улыбнулся я. – Я себе такие роскошества позволить не смогу…