Дядя Поджер решил-таки самостоятельно повесить картину, которую принесли ему прямо с доставкой на дом. Его жена была категорически против таких выкрутасов, потому что процесс был явно небезопасным, ведь лестница была достаточно ветхой, и дядя Поджер мог запросто свалиться. Но он был полон решимости. Взяв молоток и стремянку, шаг за шагом он забирался всё выше и выше. Он взял картину, грозно замахнулся на гвоздь, чтобы ударить точно по шляпке и…. Вдруг тётя Энни закричала, да так отчаянно, как никогда раньше. Я вбежал в комнату и увидел лежащего на полу под стремянкой дядю Поджера с картиной на голове. Тётя Энни плакала.
- Поджер, Поджер, с тобой всё хорошо? Что случилось?
Однако, дядя Поджер молчал как партизан. Я вызвал скорую, которая приехала на удивление быстро. Врач ( забавный маленький человечек с поросячьими ляжками и синей шапкой а голове) вошел и осмотрелся. Он подошёл к дяде Поджеру и совершил вокруг него какой-то ритуальный танец с какими-то мне неведомыми медицинскими инструментами.
- Хммммм, хммммм, - сказал он, ловко передвигая своё маленькое туловище вокруг пострадавшего.
- Хмммммм…, - повторял медбрат (если я правильно понял, это был его первый день работы на скорой. Он был молод и явно неопытен).
- Ictus! – сказал врач, спустя мгновение
- Что, простите? – тётя Энни была немного ошарашена.
- Ictus est homnibus gravis morbus, quo arteria aquae sanguine ex cerebro portat infarcitur vel obstruitur aut quo haemorrahagia in celebrum fit! – сказал медбрат с нескрываемым укором в голосе.
- О, простите его, Мадам, он только что закончил институт и всеми силами пытается показать свои превосходные знания латыни. Я сказал, что у вашего мужа инсульт. А этот парень немного описал данную болезнь. В общем, нам нужно отвезти его в ближайшую больницу, пока не поздно. Собирайтесь, пожалуйста, мы сейчас принесём носилки.
Они вышли, и мы начали собирать все необходимые в больнице вещи. Полотенце, мыло, вилка, пана носков, свитер…
- Томми, будь добр, положи ещё футболку, штаны от синего спортивного костюма, - попросила тётя Энни. – И ещё несколько пла….
- Пла- что? – переспросил я. Но ответа не последовало.
Я обернулся и увидел тётю Энни, стоящую посреди комнаты: рот был слегка приоткрыт, а глаза полны слёз. Она смотрела на дверной проём. Именно там с молотком и картиной в руках стоял дядя Поджер. Всё, что я держал в руках рухнуло на пол.
Снова вошли врач и медбрат, слегка удивились, что почти что жертва страшной болезни самостоятельно встал и вообще был ещё жив.
- А, с вами всё в порядке… Ну ладно… Наверное, вы просто упали в обморок…
- Да-да, было так жарко… Я, кажется, даже видел, как маленькие птички летали у меня над головой, а потом ничего не помню… Я очнулся уже под лестницей вот с этой картиной на голове.
Врач и медбрат уже почти уходили, когда…. «БУУУММММ!». Звук явно исходил из гостиной. Тётя Энни лежала на полу. Медики подошли поближе.
- Хммммм, хммммм, - сказал он, ловко передвигая своё маленькое туловище вокруг пострадавшего.
- Хмммммм…, - повторял медбрат (если я правильно понял, это был его первый день работы на скорой. Он был молод и явно неопытен).
- Ictus! – сказал врач, спустя мгновение
- Сэр, я не знаю, что это – сказал дядя Поджер.
- Ictus est homnibus gravis morbus, quo arteria aquae sanguine ex cerebro portat infarcitur vel obstruitur aut quo haemorrahagia in celebrum fit! – сказал медбрат с нескрываемым укором в голосе.
- Ахахаааа, я понял, понял… - сказал я. – Спасибо, что приехали, да ещё так быстро. С ней всё будет хорошо, я уверен.
- Но нам нужно отвезти её в ближайшую больницу, пока не поздно!
- Да-да, я знаю. Спасибо ещё раз.
Врач пожал плечами и они ушли. Дядя всё ещё стоял с молотком и картиной в руках, в глазах отчётливо виднелось смятение.
- Ничего не понимаю! – сказал он.
- А вам и не надо, поверьте! – ответил я и вышел из комнаты, чтобы заварить нам большой чайник крепкого импортного чая.