Ф.И.О. автора: Белый Дмитрий Сергеевич.
Название произведения: «Счастье неговорливо».
Жанр: любовный роман/современная проза.
Объем: 8-мь авторских листов.
Посвящается K.S.
Аннотация:
Главному герою книги через полтора года исполнится тридцать лет. Он живет в Москве. Его работа скучна и однообразна. Жизнь вяло, в полудреме проходит мимо. Внутри него - пустота. Он мечтает написать роман, но все попытки оказываются бесплодными. До того дня, когда он посмотрит тот самый фильм…
Представленная вниманию читателя книга пропитана юмором, красивыми образами и самыми настоящими, неигрушечными чувствами. Прочитав роман до конца, вы узнаете, как важно порой сделать правильный выбор. Тем более, когда вариантов всего лишь два: найти или потерять.
Глава 9
На причудливых волнах следующего дня меня раскачивало, словно маленькую деревянную лодку. С закрытыми глазами я полулежал-полусидел всё в том же кресле. Я мог бы притворяться спящим дальше, а мог бы понарошку заболеть, чтобы не идти на работу, и всё это имело бы хоть какой-то смысл. Смысл в любви к двадцатилетней, популярной актрисе отсутствовал напрочь. Это был навеки забаненный модератором (Богом?) на форуме вселенной смысл. Плечи и ноги гудели после такой с «комфортом» проведенной ночи; другие части тела вторили им, ныли и скулили, просили перенести их на традиционную горизонтальную поверхность, приспособленную для сна. Но сил встать у меня не было. Я приклеился к этому креслу, врос в него, как статуя в землю. Я думал о том, что именно в нем впервые увидел Ее, и мне казалось, что если я встану, то не увижу Ее больше никогда. От перестановки мест слагаемых сумма не меняется, но кто мог бы мне поручиться, что если я перенесу свое тело в другое место, одно из слагаемых не потеряется по дороге? «Ну давай же, черт побери, не глупи. Вставай. Про ее возраст ты постоянно себе напоминаешь, а про свой не хочешь вспомнить?»
Я медленно поднялся и вышел на балкон. Город подал свой голос, наполненный жужжанием четырехколесных пчел. Ему, как и обычно, было на мои переживания наплевать. Город был занят своими будничными делами. Так что вновь мы остались вдвоем: я и вы, мои чувства. Я знаю: мне не всегда удавалось вас контролировать. Иногда я ощущал такой сильный наплыв эмоций, что казалось еще чуть-чуть, и внутри меня разорвутся все органы, или разобьются вдребезги сообщающиеся сосуды моей души. Подобное происходило, например, после просмотра отрезающего от сердца ломоть фильма, во время прослушивания музыки или из-за перевернутого с ног наголову настроения. В такие мгновения я чувствовал, что наполнялся эмоциями до краев, еще чуть-чуть и они начнут переливаться. Это напоминало мне рождение, рождение внутри чего-то быстротечного, но прекрасного. Я переставал быть человеком, становился лишь частью чего-то. Это что-то не имело ни границ, ни памяти. На крючке удочки вечности я извивался розовым и шершавым тельцем наполненного существования. Текущее мое настроение не играло никакой роли: и в радости, и в печали со мной могло произойти подобное. Вы тоже, наверняка, испытывали похожие эмоции, особенно когда с чувством произносили: «Я тебя люблю!», «Мечта осуществилась!», «Я жива!»
Сейчас же плотность эмоций внутри меня достигла максимума. Дамбы, расположенные со всех сторон взывающих к сочувствию нервных клеток, трещали, но пока продолжали держать оборону.
Я услышал телефонный звонок и поднял трубку:
- Алло.
- Ну привет. Ты где? Все уже вкалывают давно, а ты чем занимаешься? Проспал что ли? – громко поинтересовался Петя.
- Привет, Петя… Скажи мне: а ты за свою жизнь любил хоть одну девушку?
- Что??? Что за вопросы с утра пораньше?
- …
- Эээ, ну было… Один раз.
- И чем всё закончилось?
- Она выбрала другого.
- И поэтому ты теперь ведешь себя с женщинами как хамец?
- Как кто??! Самец?
- Хамец. Производное от самца и хама.
- Ничего подобного я не делаю! Мне…
- Ладно, скоро буду. До встречи.
Положив трубку, я отправился завтракать. Собрал словно из Lego свой первый бутерброд, используя запчасти из хлеба и этой зевотной колбасы, и уже было поднес его ко рту, как… «Стоп. А что я делаю? Разве мне не осточертели эти бутерброды? Разве мне не хочется сегодня чего-то нового, ведь я уже больше не ощущаю вкуса этой еды?» Я прислушался к внутреннему голосу: выпил вишневого сока вместо чая и закусил его яблоком. Яблоко было сочным, вкусным, мягким, струйки сока потекли по моим губам, влажными рубцами по щекам.
Я не поехал на работу, вместо этого вышел на улицу и побрел в выбранном случайно направлении. Я решил, что один день на работе без меня спокойно проживут, а вот мне нужно было немного пройтись.
«Какой сегодня день недели? Среда? Надо же, каким необычным может быть этот серединный день рабочей недели. Эта среда не похожа ни на привычный четверг, ни тем более понедельник. Может быть, в мою жизнь давным-давно перестали приходить такие дни недели как среда? Может я жил во вторник, а следующим днем всегда становился четверг, и я терял каждую неделю, каждый месяц в своей жизни столь замечательный и поющий день?»
Я пытался вспомнить каждую черточку, каждый сантиметр ее лица. Что я чувствовал по отношению к ней? Можно ли это было назвать тем серьезным словом на букву «Л»? Или мы наоборот слишком любим им разбрасываться? Прикреплять ярлык с этим выгравированном словом на все, что попадется под руку?
«Мне необходимо еще раз посмотреть тот самый фильм» (а попросту говоря, вновь увидеть ее). Подумав об этом, я развернулся и быстро зашагал в сторону дома.
Петя пришел бы вне себя, если бы узнал о моих планах. Я представлял себе его кислую мину, с которой он наверняка в текущий момент просматривал очередные отчеты и вспоминал о том, каким нелегитимным словом я его совсем недавно обозвал. Мне было стыдно за то, что я оставил его одного на съедение гусеницам, стаду гусениц, но даже стыд в моем понимании представлялся сейчас чем-то сильно напоминающим мороженное в стаканчике.
На экране один кадр фильма сменялся другим, а я уже предугадывал их последовательность. Когда я вновь увидел ее, по моему телу автоматически побежали мурашки. Я же знал, что она прекрасна, но настолько! Быть такого не может, что ее образ в моем воображении все это время был настолько несовершенным, настолько безобразным. Я… Она… Извините: сложно сосредоточиться. Словно комариными укусами она проникала в меня, ее хоботок был тонким, нежным и покалывал методично, а я готов был отдать ей всю кровь. Когда она смеялась, я не мог сдерживать себя и хохотал вместе с ней. Я окончательно свыкся с мыслью, что она вторглась в мою жизнь надолго, не для того, чтобы наследить, а затем на английский манер исчезнуть. Я же любил ее и любил настолько, насколько можно было любить точки экранной матрицы. И я понимал, что мои чувства не на шутку отдавали ребячеством, но ничего не мог с собой поделать. Они напоминали мне малехоньких бычков, выловленных из пруда. Лежа на ладони, рыбешки еще продолжали дышать, их было много, и они были живыми, жабродвигающими.
Глазами я усиленно пытался нащупать черты ее настоящего «я», сорвать с нее маску этой примеренной роли. Я действовал, как слепой, познающий лицо незнакомца с помощью своих пальцев. Она производила впечатление особы умной, интересной, неповерхностной. Примем эту догадку за гипотезу, которую еще нужно было доказать. Для этого стоило найти информацию о ней, разузнать те вещи, которые были бы не против того, чтобы о них кто-нибудь разузнал. Например, прочитать ее биографию или несколько интервью. Возможно, эти
поиски, в конце концов, разочаровали бы меня, но я в это не верил или не хотел верить. Все наверно ощущают подобную глупую уверенность, перед тем как разочарование полоснет по их горлу ножом.
Я посмотрел в окно: лучи солнца были окрашены в желтый цвет, хотя еще пару дней назад они казались белыми; небо разлилось жидким бело-голубым вареньем, вареньем со вкусом малины, ведь ее кожа… Во мне зашагала из угла в угол какая-то новая для меня уверенность. В тот момент не только эта девушка казалась мне красивой, но и я ощущал себя таковым. Радость переполняла меня, как новорожденного переполняет крик.
Иногда жизнь заставляет наши глаза слипаться от скуки, в этом, несомненно, прослеживается ее фирменный почерк. И тогда мы живем, как борщ в кастрюле, нудной, вялой жизнью, временами прерывающейся на обед и в каждом случае заканчивающейся пустым дном кастрюли. Но иногда торжественная лента перерезается, и в нашу жизнь врывается ветер, меняющий привычный доселе образ жизни. Эти моменты, эти разрезанные куски ленты – это сок жизни, ее суть. Их стоит ждать с особым нетерпением. Когда в вашей жизни происходят столь важные события, готовьтесь стать другими. Вы заново родитесь, и перевернется вверх тормашками ваш взгляд на окружающий мир. Синоптики часто называют подобные явления торнадо, а бегущий сейчас по моей руке солнечный зайчик – солнечным затмением.
Я сел за компьютер и стал искать нужную информацию в Интернете. Мне удалось узнать следующее. Ей было девятнадцать лет, несмотря на это она уже успела сняться в большом количестве фильмов. В некоторых из них она сыграла только в эпизодах, но чаще ей доставались главные, насыщенные роли. Она снималась в разных жанрах: много драмы, немного фантастики, комедии и триллера. Одни фильмы были малобюджетными, собравшими не столь большую аудиторию, другие - коммерчески успешными. (Почитав описание всех фильмов с ее участием, я выписал список тех, которые захотел посмотреть в первую очередь). За непродолжительную карьеру ей удалось поработать с большим количеством действительно талантливых и вполне известных актеров. Первую большую роль она сыграла в тринадцать лет, после чего снималась каждый год в нескольких новых фильмах. Таким образом, слава взяла ее под свое покровительство довольно-таки рано: уже в тринадцать лет молоденькая актриса давала первые интервью, принимала участие в телевизионных передачах. Но при всем этом, судя по видео фрагментам того этапа ее жизни, она отличалась притягательной скромностью. Впрочем, эта черта, похоже, осталась свойственна ей и поныне. Свои интервью она проводила в спокойной, серьезной манере, всегда пытаясь дать максимально интересный ответ на любой даже абсолютно заезженный вопрос. Она жестикулировала, очень часто поправляла длинные, до обморока красивые волосы, но при этом без тени намека на кокетство. Она любила свои фильмы и выбирала их только по одному критерию: если нравился сценарий, уговаривать ее долго не приходилось. В каждом новом интервью, посвященном одной из своих работ, она всегда старалась донести до слушателей самое важное, счистить грязь возможного непонимания. Делая это, она порой захлебывалась словами, спотыкалась на начатом, но так порой и остававшемся незаконченным предложении. По этой причине она всегда говорила, что интервью с ней выходили не слишком удачными, что ей сложно было максимально точными словами и фразами выразить себя, но я при этом готов был слушать ее часами.
Она обладала тактичным чувством юмора: шутки не сыпались из нее, как из рога изобилия, а появлялись в нужный момент. Смотря очередное видео интервью с ней, я с бестаблеткной радостью вновь отмечал ее ярчайшую, знакомую мне по фильму мимику. Крылышки-ресницы, улыбка уголком губ, десяток милых гримас. Она «настоящая» действительно выглядела старше своего возраста. В свои девятнадцать лет она производила впечатление харизматичной личности, имеющей четкие планы на будущее, насыщенный деталями взгляд на окружающий мир. По ее штрих-коду нельзя было считать надменность, наглость, глупость или бесхребетность. Эти черты, судя по всему, были ей не свойственны, что вызывало у меня неподдельное уважение: немногие ее сверстники, добившись известности в таком возрасте, вели бы себя подобным образом.
Приведу несколько фрагментов из взятых у нее интервью. Интервью первое:
Ведущий: Здравствуй, Кристен! Классно выглядишь.
Кристен: Ты тоже.
[...]
Ведущий: Не устала еще от постоянных съемок?
Кристен: Я не могу устать от того, чем люблю заниматься. Я принимала участие в съемках нескольких десятков фильмов. Конечно порой хотелось плакать, вырвать от усталости глаза, хотелось забиться дома в самый темный угол и остаться там на несколько недель, но в итоге я всегда продолжала идти дальше. Усталость не может быть оправданием для умерщвления своей мечты. Мне повезло, что я могу заниматься тем, чем занимаюсь. Я могу… Я, наверно, не смогла бы… Я просто люблю кино.
Ведущий: Тяжело было играть роль немой в твоем последнем фильме «Г.»?
Кристен: Нет. Это, наверно, было бы тяжело для тех, кто не умолкает ни на минуту (улыбается). Я же не возьмусь назвать себя говорливой, иногда могу промолчать весь день. Это не так трудно. Заставить замолчать свой внутренний голос гораздо сложнее… На самом деле… на съемках этого фильма я столкнулась с другой проблемой: моя героиня мечтала уметь говорить, она не хотела и не могла молчать, чувствовала окружающий мир слишком тонко. Она хотела кричать, голосовыми связками выкинуть наружу свое «я». Я долго не могла почувствовать это, ведь я могу говорить, могу шептать, могу… А она нет. И когда я лишь на десятый день съемок почувствовала эту боль, я… я разрыдалась. Работники съемочной площадки проходили мимо и говорили друг другу: «Господи, а с этой-то что?» (улыбается). А я им не отвечала… Я не могла, ведь я - немая.
Ведущий: Да, действительно жутко. Тебе вообще в последнее время достаются серьезные роли. Возраст не мешает?
Кристен: Я взрослею с каждым фильмом. Каждое мое новое кино старит меня, добавляет к возрасту пару единичек. Ну, по крайней мере мне так кажется (улыбается)… Они учат меня, обогащают. Я проживаю чужие, вымышленные жизни, но на самом деле мне иногда кажется, что они не вымышленнее, чем моя собственная. Я должна понимать своих героинь, иначе зритель мне не поверит. Понимаете? У меня нет альтернативы. Я всегда забываю… забываю о том, что… Нет, не то… Я не могу быть стопроцентной копией своей героини, иногда мы, актеры, где-нибудь да фальшивим. Залезть в чужую душу полностью вместе с этими кедами (улыбаясь, показывает на свои ноги) невозможно.
Ведущий: Несомненно. А понравилось ли тебе работать с Р.?
Кристен: Даааа! Он так любил готовить завтрак прямо на съемочной площадке и мне готовил тоже (улыбается). Его яичница способна перевернуть весь мир. Правда! А если серьезно, то я многому у него научилась. Научилась всегда быть честной, не закрывать руками глаза, когда страшно, научилась смотреть на чаинки в чашке и видеть будущее (улыбается).
Ведущий: Правда? Надо же, как интересно. И это он […]
Интервью второе.
[...]
Ведущий: Пик твоей славы приходится на выход последнего фильма «С.». Тяжело переносишь нахлынувшую известность?
Кристен: Да, фильм действительно оказался бомбой. Вся съемочная группа рассчитывала, конечно, на успех, но то, что он будет таким, мы не могли себе представить. Я стараюсь абстрагироваться от этой шумихи, от этих порой накрывающих меня с головой волн экстаза. Люди обожают не меня… Они обожают тот образ на экране. Я другая, живу своей жизнью, совершаю свои поступки. Да, любая моя героиня чем-то похожа на меня. Я не могу быть полностью другой, но я не готова быть оберткой души той девушки с экрана. Я… Но я готова к этой славе. Моя известность привлекла внимание аудитории к другим моим картинам, которые не могли похвастаться крупными кассовыми сборами. Мы наблюдаем возросший интерес к этим фильмам, и я очень рада этому. Я рада, что таким образом могу помочь …
Ведущий: Тебе хотелось когда-нибудь стать парнем?
Кристен: Ээээ… Хороший вопрос (улыбается). Пожалуй нет, но я когда-то хотела стать дельфином. Потому что, во-первых, люблю воду, во-вторых, обожаю их глаза, а в-третьих, всегда мечтала принять участие в драке с акулой… Никогда не слышали об этом??? Несколько дельфинов подплывают под акулу (она энергично демонстрировала происходящее руками) и со всей силы бьют… носами? Как у них эта часть тела называется? (смеется)… В брюхо акулы. Действуя подобным образом, они выталкивают ее из воды, подбрасывают на несколько десятков сантиметров. Беспомощности акулы в такой момент не позавидуешь.
Ведущий: И правда забавно. Но парнем действительно не хотелось стать??? Я не понимаю (смеется).
Кристен: Никогда не хотелось. Это ж мне пришлось бы ухаживать за девушками. Нет уж, избавьте меня, пожалуйста, от такого ужасного и неблагодарного занятия (улыбается). Дарить цветы и постоянно следить за наличием презервативов в кармане… Нет, спасибо.
Ведущий: Хорошо. Убедила (смеется). Слушай, а ты действительно встречаешься с бывшим партнером по фильму «С.» Дугласом?
Кристен: Нет. Это слухи. Когда говоришь о чужой жизни, легко поддаешься соблазнам добавить в нее то, что захочешь: залитые шампанским полы, банановые плантации, мужа и пятерых любовников. Действительно, жизнь-то не твоя. Может быть и в самом деле у нее она такая: и шампанское рекой, и бананы связками, и любовник не какой-нибудь, а Дуглас - потому что мне, фантазеру, так хочется. Это чужая жизнь, но все чужое нам кажется лучшим, чем у нас. Я хочу, чтобы мою личную жизнь обходили стороной, не пытались в нее втиснуть то, что кому-то хочется. Я не хочу быть для других холстом. Давайте рисовать свои жизни, свои картины.
[...]
Интервью 3.
Ведущий: Вы любите фильмы ужасов?
Кристен: Да, особенно японские. Люблю, чтобы не просто головы или ноги отрывали, а по-настоящему пугали, чтобы действия в фильме вызывали у меня животный страх, а не просто неприязнь к крови. Этим могут похвастаться в большей мере именно японские фильмы.
Ведущий: Любите адреналин?
Кристен: Я много чего люблю. Люблю, когда жизнь преподносит сюрпризы, когда на душе легко, и ты понимаешь, что действительно живешь, а не существуешь. Не люблю топтаться на одном месте. Люблю родных и друзей. А адреналин?.. Адреналин – это возможность не уснуть, когда хочется спать организму, но не хочется спать мне. Приходя домой с работы, подобное ощущение испытываешь постоянно.
Ведущий: Как проводите свободное время?
Кристен: Читаю, много читаю. Встречаюсь с друзьями, и мы делаем что-нибудь вместе. Смотрю фильмы, параллельно пытаюсь научиться чему-нибудь у великих актрис.
Ведущий: У вас много свободного времени?
Кристен: Ну, его никогда много не бывает. Жалею, что порой его катастрофически не хватает.
Ведущий: Сейчас многие газеты пишут, что вы встречаетесь с Дугласом, партнером по фильму «С.». Это правда?
Кристен: Fuck (3)...
Из других интервью я смог узнать о ней еще много интересного. Она собиралась поступать в университет на факультет «Литературоведения». Когда ей было пятнадцать лет, с ней произошел несчастный случай, который мог стоить ей жизни: они с отцом попали в автомобильную катастрофу, но оба выжили. Ей нравились шоколадное мороженое, люди, не умеющие кричать, и вид долек спелого мандарина.
Что ж, для начала вполне достаточно. Я подошел к окну и открыл его. Моментально в комнату залетела первая порция веселого ветра. В голове без остановки прокручивались фразы из прочитанных интервью, а она по-прежнему переливалась по венам внутри меня, дыхание ее было мягким и оно щекотало. Все происходящее казалось мне каким-то безумием, эпизодом из ирреального независимого кино. Еще позавчера моя жизнь напоминала густую манную кашу, казалось, вставь в нее ложку и та застынет в одном положении на неопределенный срок. Но сегодня… Сегодня я ощущал на языке вкус малины.
(3) Ругательство, распространенное в английском языке. В данном случае можно перевести как «твою мать».