Сегодня Ольге сначала даже повезло. Она бежала на работу, боясь опоздать, когда сзади просигналила попутная маршрутка. И довезли ведь почти до самых дверей! Вот только пройти сразу не удалось. Когда она махнула пластиковым пропуском по щели приемника, дверь как будто задумалась на мгновение, а потом выдала противным механическим голосом:
- Еще сто метров.
Ну, да, да... Вчера Ольга не гуляла. Сегодня на маршрутке доехала. Вот шагомер и посчитал. Ничего тут не поделаешь.
Она спустилась с высокого крыльца и промаршировала два раза вокруг вышки офиса. Опять подошла к двери. На этот раз щелкнуло, звякнуло, и загорелась зеленая лампочка. Можно входить. Двери давно перестали сами открываться. Еще тогда, когда было принято решение о необходимости физических усилий для офисных работников. С натугой, упираясь обеими ногами, Ольга отодвинула дверь и влетела в фойе. Поговаривали, что на дверь теперь подвесили рычаг насоса, и он им экономит электроэнергию, подкачивая воду во все сливные бачки.
У лифта ее остановил лифтер в красном берете.
- Минуточку,- сказал он вежливо.- Еще раз, пожалуйста, помедленнее.
Ольга вернулась к входной двери и прошла к лифтам еще раз.
- Прошу прощения,- лифтер внимательно смотрел на экран своего коммуникатора,- Но вам - по лестнице.
Черт-черт-черт... Ну, погуляла вчера, расслабилась. Позволила себе всего один лишний кусок такого вкусного торта. Не каждый же день!
- У вас перебор около пятисот граммов. Тут точность такая - по полкило,- извиняющимся тоном сказал лифтер и снова показал рукой на стеклянные двери, ведущие на лестницу.
А время-то уходит!
Ольга рванулась к лестнице, поскользнулась на гладком мраморном полу ("как корова" - подумала она еще сама про себя), больно стукнулась коленом, плечом продавила дверь и кинулась, прихрамывая и перехватывая обеими руками перила, вверх.
В свой кабинет она вбежала за пятнадцать секунд до сигнала о начале рабочего дня. Рухнула за стол, и тут же взвилась: после короткого стука в дверь зашел какой-то мужик и стал что-то спрашивать, совать какие-то бумаги, говорить неприятным голосом непонятные слова...
- Выйдите!- страшно сказала Ольга, вытаращив глаза.- Вы что, не видите, что я занята? Вас вызовут!
Мужчина, извиняясь, ретировался, а она рухнула на стул, хватая воздух ртом.
- Ольга Александровна,- тут же произнес, откашлявшись, динамик над дверью.- В обеденный перерыв - к психологу, будьте добры.
Она чуть не плакала уже. Вот ведь, не задался день... Бежала, колготки порвала, ушиблась, на посетителя наорала, к психологу вот теперь... И вес еще. А ведь уже не девочка.
Потом Ольга вошла в рабочую колею. Она выслушивала, переспрашивала, проверяла бумаги, отвечала на вопросы, ставила визу, объясняла, здоровалась и прощалась, улыбалась, кивала головой, поднимала брови, снова улыбалась...
Ровно в одиннадцать прозвучал гонг. Она закрыла дверь, встала перед видеоглазом и проделала под диктовку весь положенный ей комплекс упражнений, покряхтывая иногда и страшно жалея себя.
Потом был еще час приема граждан. А после наступило время обеда.
В столовой по ее пропуску ей дали плоскую тарелку пресной овсянки и полстакана сока. Воду же можно было брать, сколько захочешь. Времени на обед, выходит, почти не потратилось, и Ольга поднялась к психологу. Пешком, пешком. В лифт все еще не пускали.
- Ну, Ольга Александровна, и что у нас плохого?- улыбалась молоденькая симпатичная психологиня.
И тут Ольга не выдержала. Она выдала все, что накопилось. И про молодых и стройных, и про кусочек торта, и про столовую эту проклятую, и про маршрутку, и про лестницу вверх-вниз, и про погоду, и...
Остановили ее дрожащие губы и слезы, огромные слезы, скатывающиеся из прекрасных черных глаз девушки-психолога.
- За что вы меня так ненавидите?- шмыгала та носом.- Я ведь тоже работаю. И не меньше вашего, между прочим! И моя работа еще как нужна людям! Нужна! А вы...
Ольге вдруг стало нестерпимо стыдно. Она как будто увидела себя в двадцать с небольшим перед такой вот коровищей - это она так подумала.
- Вы уж простите,- чуть не заплакала она сама.- Это просто гормональное, наверное. Мне же уже сорок... И я - вот. Одна.
- Так вы детей хотите, что ли?- тут же перестала плакать и нацелилась карандашом в блокнотик психолог.
- Какие дети, что вы? Мне бы просто тепла побольше, да плечо покрепче, на которое опереться, да спину, за которой иногда можно спрятаться и отоспаться... А у меня вот - полкило. И овсянка. И работа вот до семи каждый день.
И начальник отдела Ольга Александровна сама захлюпала носом, жалея себя.
- Что вы, что вы?- засуетилась психолог, подавая стакан с водой и пачку салфеток.- Все будет хорошо! Я вам обещаю! Вся корпорация в моем лице обещает!
Ну, если сама корпорация, думала Ольга, поднимаясь уже на лифте к себе. Вот, кстати, еще и слезы тоже сжигают калории, подумала она еще перед началом второй половины дня.
Потом снова была работа. А за час до ее окончания репродуктор снова откашлялся и уже другим голосом, не таким казенным, сказал:
- Ольга Александровна! Руководство приняло решение дать вам сегодня лишний час отдыха. Но только зайдите предварительно в кадры.
Она привычно принялась исполнять распоряжение: растасовала свою очередь по девочкам, убрала бумаги в стол, а что положено - в сейф, закрыла дверь и спустилась вниз, в кадры.
Там ее встречали "старые грымзы" - почему-то именно в кадрах работали самые старые работницы. Но Ольга улыбнулась им почти искренне. И они заулыбались в ответ, перемигиваясь и пересматриваясь, будто намекая, что им что-то такое известно.
- Вот тут, пожалуйста, и вот тут еще...
- Что это?
- Подпись вот тут и вот тут. Это заявление в ЗАГС - там требуется собственноручная подпись. А это - заявление на трехдневный отпуск.
- Я не понимаю,- растерялась Ольга.- Как - ЗАГС? Почему - ЗАГС?
- Ну, как же, девушка. Вы у нас завтра замуж... Мы уж вам подобрали, подобрали... Вот, Сан Саныч - и не пьет, и не курит, спортом увлечен, в походы ходит, песни поет. И возраст не самый последний. Тут мы уже все посчитали: вашей зарплаты, обоих, хватит на ипотеку, так и с жильем обоим сразу станет проще. И корпорации, понимаете, лучше: вместо двух холостых с кризисами и лишним налогом - новая ячейка общества, новая семья. И вообще...
Ольга, слушая, механически расписывалась. А потом вдруг спохватилась:
- Да как же это? Я же и не знаю его совсем?
- И что? Вам знакомства нужны или муж? Плечо теплое, спина надежная? А? Вы думаете, где лучше знают все о кадрах? В кадрах! Вот вам - лучшее на сегодня. Берите девушка, берите. Завтра, в общем, регистрация у вас, потом три дня - но следите за собой, не распускайтесь!
- А вдруг он мне не понравится?- испугалась Ольга.
- Гос-с-споди... Да причем здесь нравится, не нравится? Вы себе не ухажера какого-то - мужа получаете. В полную, можно сказать, собственность. И уж воспитывайте, как вам надо. Стригите там или брейте, подбирайте одеколоны... Ну, не знаю, что там еще. Ну, и за своей формой следите, конечно. А то вон, в карточке отметка - пешком сегодня ходили...
Домой Ольга шла пешком, отмахиваясь от навязчивых таксистов.
Завтра у нее, выходит, начиналась новая жизнь. У нее теперь будет муж. Александр Александрович. Саша. Ей нравилось это имя. И нравилась эта работа. Ну, если вдуматься, как бы и где бы она в свои сорок нашла себе... Хотя... Она посмотрела на небо, ища звезды, вспомнила слово - "романтика", усмехнулась, махнула опять рукой очередному "дэвушка, куда ехать, а?", и раз-два, раз-два энергично шагая, пошла домой. Надо было убираться, потом гладить костюм. Еще надо в парикмахерскую успеть. И заказать что-то из еды. Завтра у нее свадьба.
Нет, все же хорошая у нее работа, что ни говори.