В далеком, далеком краю, левее Монголии и не доходя до Китая, как в песне поется, «..служили два друга това-а-а-рища, пой пе-е-есню, пой…». Гарнизонные офицеры прозвали их Хрен и Перец. По двум причинам: во – первых - оба тыловики, а во-вторых по внешнему сходству с упомянутыми растениями. Особенно издалека, с другой стороны строевого плаца.
В жилище друзей на видном месте висели два красочных лозунга, отражавших жизненное кредо каждого военнослужащего. Первый возвещал входящему: «С утра выпил – весь день свободен!». Второй присоединялся: «Любовь приходит и уходит – а кушать хочется всегда!». И решили как-то раз друзья раскрасить серые, однообразные будни, похожие на окружающий пейзаж из сопок, в яркие краски крымского лета. И отправились они из «безъядерной» зоны (территории, где была запрещена продажа алкоголя) в далекий путь за веселящими душу напитками, в славный степной городок, находящийся на расстоянии дневного автомобильного пути (ближе ничего было не достать!).
Через много лет этот далекий городок, похожий на спальный район большого города, миражом возникающий в забайкальской степи, прославился как место ссылки знаменитого российского олигарха, изгнанного грозным володыкой в назидание иным толстосумам. А пока перед нашими героями предстал центр цивилизации, с закрытым бассейном, двумя (!) ресторанами и даже кинотеатром.
В силу профессиональной сферы деятельности имели друзья гражданских коллег из ОРСа (отдел рабочего снабжения), которые регулярно снабжали их всяческими дефицитными деликатесами, взамен на простые товары армейского потребления. Такой вот себе бартер восьмидесятых. Не подвели и на этот раз, снабдив армейцев кроме французских духов, баварского баночного пива и свежей клубники, желанными талонами на спиртное, без которых искомое было ни купить, ни достать даже за какие угодно денежные знаки. Эра всеобщего дефицита!
Обмыв сделку с партнерами в местном ресторане московского уровня обеспечения и сервиса, с успехом реализовав спец – талоны, и, затолкав богатую добычу в кузов хлебовозки, воодушевленные успехом и виски, друзья отправились восвояси. К тому времени на степь спустилась беззвездная ночь, затрудняя и без того нелегкую дорогу меж сопок, скрывающих горизонт и лишая ориентиров. Благо водитель из старослужащих, из «дедов». Поэтому нашим варягам беспокоиться было как будто - бы не о чем, тем более,что «с собой было», с чем они себя поздравляли и упорно продолжали «стимулировать».
Да вот только дорог, дорог в понятии привычном для европейской части страны, в степи не бывает. Есть только путаница колейных направлений, петляющих, пересекающихся, и снова расходящихся, вроде рыболовной сети после использования нетрезвой артелью балаклавских греков.
То ли водитель зазевался, пропустив очередной нужный поворот, то ли вмешался лукавый див бурятских степей, но вот только местность показалась путникам какая то незнакомая. И сопки вроде повыше, и скал таких угрюмых что – то раньше не встречалось. Тревожно стало вдруг, подул сильный ветер, над сопками понесло редкие клочки грозовых облаков. Водила, не желая признать свою оплошность, заверил начальников, что едет по другой, более короткой дороге. Взбодрив себя очередной дозой «антигрустина», друзья скинули шинели, и, с удовольствием закурив в тепле тесной кабины, расслабились..
И вдруг! Водитель громким шепотом просвистел: С-с-с-мотрите, с-с-с-мотрите,!!! Оба беззаботных военных одновременно вскинули взгляды туда, куда указывала дрожащая рука водителя, и над похолодевшими висками синхронно приподнялись фуражки. Перец крепко схватил друга за руку и заорал: « А-а-а-а!!! Серега, Серега, ты ЭТО тоже видишь ?!!»
В свете фар, впереди машины оказался…. ЧЕРТ! Именно такой, каким его принято изображать! Небольшого роста, с короткими рожками, мощными задними ногами и длинным, изогнутым латинской буквой “S” хвостом! Черт мерно скакал впереди машины, швыряя копытами комья сухой травы и поднимая облако пыли, оглядывался и показывал длинный гнусный язык, явно заманивая их к себе в тартарары. - «Тормози!! Тормози!!!» Водила в ужасе дал по тормозам. ЗИЛок дрыгнул задним мостом, клюнул передним, и встал поперек дороги. Все трое кинулись в разные стороны, прочь из кабины. Хмель мгновенно испарился. Жуть восточной мистики сжимала леденеющие сердца. Путники таращили в темноту округлившиеся глаза, с ужасом озираясь вокруг…
Прошла долгая томительная минута… раздался общий хохот, за которым явно скрывалось общее смущение от испуга…
Большой забайкальский тушканчик (а это был именно он) исчезал в высокой придорожной траве.
Успокоившись, выехали осмотреться на вершину ближайшей сопки. Огни родимого гарнизона гостеприимно перемигивались у подножия, радушно приглашая в привычный уют армейского быта. Праздник встречи военных трофеев ждал их на расстоянии позора двойки по топографии.
…И был праздник, и гарнизонные дамы уже восторгались ароматами изысканных парфюмов, и сослуживцы уже смаковали забытый вкус настоящих благородных напитков, превознося щедрость и великодушие отважных маркитантов… Но вот добытчики только загадочно переглядывались, нервно невпопад похохатывая, совсем таки невпопад…