За весною – лето, за летом – осень, за осенью – зима, год за годом вот уже немало лет жили в маленькой деревушке Иван и жена его Мария, и был у них взрослый сын по имени Степан. Пришло время жениться, и девушка полюбилась ему замечательная: красивая, скромная, работящая, – Настенькой зовут. Посватался, договорились по весне и свадьбу сыграть. Да зима ещё, не скоро солнышко пригревать начнёт, снега топить и природу будить. Решил Степан невесте подарок сделать. Оделся потеплее, взял ружьишко самодельное и отправился по старым ходокам капканы да ямы проверить, авось, и лисьих шкурок на шубку для любимой Настеньки напулять удача случится.
Целый день провёл Степан в лесу, далеко ушёл, а толку никакого: ни одного зайца не подстрелил, ни одной лисицы в капканах не обнаружил. Дело к вечеру, пора домой возвращаться. Зимой темнеет рано, задержишься – затеряешься впотьмах. Долго ли, коротко ли, шел он, шёл, вдруг небо вмиг помрачнело, и огромные рваные хлопья снега повалили на землю, густой пеленой затянув всё пространство вокруг. Скоро он уже не понимал, в правильном ли направлении идёт – не видать ни зги – и, совсем выбившись из сил, Степан опустился на сугроб, чтобы немного отдохнуть. Прислонившись спиной к могучему стволу сосны-великанши, он представил, как же хорошо сейчас дома у жарко натопленной печи.
Мороз проникал под тёплый полушубок, стягивал тело железными путами. Наваливался ледяной сон.
– Эй, парень, замерзнешь! – Услышал он звонкий девичий голос.
– Вставай!
– Заблудился, небось?
– Пойдём с нами, мы тебе дорогу покажем!
Девушки вторили друг другу весёлыми голосами-колокольчиками. Степан открыл глаза: вокруг него в сказочном хороводе кружились едва уловимые образы молодых девушек в полупрозрачных голубых сарафанах, сквозь которые за их спинами был виден медленно падающий пуховый снег. Они-то отдалялись от него, то приближались и всё звали, и звали куда-то.
– Кто вы, красавицы?
– Мы – снежные девушки, – услышал он едва уловимый звон тишины.
– Я – Октябрьская, – проплыла перед Степаном самая маленькая, шмыгая носом.
– Я – Ноябрьская, – продефилировала в гипюровых кружевах принцесса с высоко задранным носиком.
– А я – Декабрьская, – скромно опустив глаза, приблизилась молоденькая девушка с длинной русой косой, переплетенной белой атласной лентой.
Потом величавой походкой к юноше подошла высокая стройная красавица и, поклонившись в пояс, сказала:
– Я – Январская и самая главная среди своих сестёр, потому что в ответе за них. Мы очень дружны, никогда не расстаёмся, а сейчас пришли за тобой. Но сначала познакомься: это ещё одна моя сестра – пятая из нас – Февральская и шестая – Мартовская девушка. Февралина очень серьёзная, а Мартиана, наоборот, любит иногда пошутить да посмеяться. Ума не
приложу, и как мы, такие разные, вместе уживаемся?!
Перед Степаном, оставляя после себя снежный шлейф, закружилась белокожая девушка с тонкими чертами лица, а за ней, строя ему озорные глазки, промелькнула и скрылась среди сестёр, озорная смешливая девчонка.
– Не отлёживай бока на холодной земле, вставай и иди с нами, – сказала Январина и взяла Степана за руку.
Откуда только сила взялась, встал он на ноги крепко и пошёл за девушками. Долго ли шли, остановились. Смотрит Степан, - изба стоит. Настоящая, бревенчатая. Значит, не спит он, не сон видит, а всё это с ним наяву происходит.
– Будь нашим гостем, Степан, заходи в дом, отогрейся, поужинай и отдыхай. Утро вечера мудреней. Завтра мы тебе дорогу к твоей Настеньке укажем.
– Как же я буду хозяйничать в чужом доме? – Смутился Степан.
– А нам нельзя в тепло – растаем, – рассмеялись девушки.
Вошёл Степан в избу: печь натоплена, на столе кушанья горячие. Отогрелся он у тёплой печки, покушал и спать улёгся.
Встал наутро, выглянул в окошко: пурга улеглась, солнышко светит ярко, снег блестит, а прямо от крылечка тропинка в лес протоптана.
Вышел Степан на морозец, крикнул:
– Хозяюшки милые, где вы?
В ответ - тишина.
В чувствах приложил он руки к груди:
– Спасибо вам, сестрёнки, что спасли меня, приютили. Хотел бы я вас увидеть, да, видно, вы этого не желаете. Может, и встретимся ещё.
Пошёл он по тропинке через сосновый бор, вышел на поляну, глядь – а вдалеке и деревенька родная виднеется.
Обрадовались родители, Настенька слезами от счастья залилась, думали – уж сгинул он в ненастье, не вернется.
Вот день прошёл, второй, третий, а Степан заперся у себя в мастерской, не выходит, только слышно, что шлифует что-то да постукивает. Деревенские знали его как отличного мастера-камнереза, и по мелким камушкам работал он хорошо, благо, камушков разных ему за пушнину привозили из дальних мест немерено, в наших-то сибирских краях другие богатства для людей природа приготовила.
Пока январь ждал трескучих морозов, а крестьяне отмечали светлые рождественские праздники, Степан снова отправился в путь. Вскоре дошел он до того места, где совсем недавно нашел приют и спасение от верной гибели: сосны да ели высоченные стоят, сугробы по пояс намело, – нет никакой избушки. Привиделось, что ли? Стал он аукать:
– Эге – ге – гей! Ау – у! Хозяюшки, красавицы!..
Вдруг смех звонкий услышал, словно колокольчики где звенят, а никого вокруг не видно…
– Спасибо вам, снежные девушки, поблагодарить я вас пришёл за своё спасение. – Поклонился он до земли. – Не судите строго, коли подарки вам мои не приглянутся, только от чистого сердца они. Своими руками для вас сделал.
Достал он из кармана тулупа тряпицу, развернул её, а там – чудо неописуемое – ожерелья каменьями цветными на солнце сверкают, красота – глаз не отвести.
– Я своей Настеньке такое подарил, и каждой из вас приготовил. Не обессудьте, если что не так.
Положил Степан украшения на снег и ещё раз поклонился.
Словно легкий тёплый ветерок повеял, откуда ни возьмись, и одно за другим ожерелья растаяли в воздухе под весёлый звон серебряной тишины.
– Спасибо и тебе, Степан, – узнал он по голосу Январскую сестрёнку. – Хороший ты человек, добра не забыл. Но и мы для тебя с подарком расстарались., будет с чем к невесте возвратиться.
Глядит Степан, – а перед ним ярко-рыжим мехом в солнечных лучах играя, прямо на снегу шубка лисья лежит. Удивился, обрадовался, а брать не торопится.
– Бери, Степан, ни у кого такой нет. Твоя Настенька в ней настоящей королевой будет. И прощай. Никогда мы больше не увидимся. Счастья тебе!
Снежные девушки в лёгких прозрачных сарафанах на миг показались ему, кружась в неуловимом движении искрящегося ветра, и, удаляясь, одна за другой исчезли за могучими деревьями…
– Прощай – ай – й…
Да было ли это?
То ли сказка, то ли быль.
По весне Степан с Настенькой свадьбу сыграли, и жили долго и счастливо.
Иногда зимой в самый лютый мороз Настенька шубку лисью надевала. В деревне все ахали:
– Королева идет!