Глава 8
Душеспасительная беседа.
Обычно, отец Николай приходил часам к шести вечера. Оставалась еще пара часов, а я уже не могла найти себе места. От напряженной работы над файлами трофейного диска глаза покраснели, и саднили, как будто в них песок попал. Я убрала диск под надежную защиту верной подружки - подушки и решила поразмышлять.
Что же такое знал мой отец? Из-за чего его заставили замолчать? Кто это сделал? В последние несколько лет папа не работал ни в каком секретном проекте. Почему его убили только теперь, а не сразу после закрытия Д-142? И если причиной его смерти стало какое то тайное знание, не могло ли это означать, что папа так и не прекратил работу над проектом? Неужели он докопался до чего-то, что могло кому то помешать? Может быть, и причина закрытия проекта была не в том, что закончились деньги? А может проект закрыли потому, что цель была достигнута? Что же это такое? Что именно было этой загадочной целью, платой за которую стала папина смерть? Опять одни вопросы…
Мой отец был очень добрым человеком и старался жить так, чтобы никому не создавать проблем. Скромный, приветливый, немного замкнутый в себе… Его любили соседи: что ни попроси, все даст. Бывало, мама злилась, что он такой рубаха-парень. Отдаст, например, газонокосилку на пару дней и потом все лето наш собственный газон растет, как придется. А попросить назад стеснялся. Думал, люди сами должны понимать. Наивный. Он мечтал сделать что то великое для человечества. Что то, отчего всем станет легче жить. Если проект и был этим «чем-то», то не удивительно, что он мог втайне продолжить работу над ним. А может, даже и не он один. И если все так, то выходит, что результаты труда так удивили тех, кто заморозил Д-142, что им ничего не осталось, как попросту физически устранить непокорного профессора. Бородач написал, что «суть в людях». Так не в этих ли людях суть? Надо будет выяснить все про сотрудников папы с фотографий. Кто они, чем занимались, и главное - живы ли?
Стук в дверь вернул на Землю. – Отец Николай?, - спросила я.
- Да, Калли. Дочка, можно мне войти?
- Конечно, конечно, святой отец! Входите, я Вас ждала!, - радостно ответила я, гадая, сколько ответов смогу получить на свои вопросы. Отец Николай сходу извинился за свое отсутствие на похоронах папы:
- Калли, прости, дочка. Я так и не попрощался, как следует, с твоим папой. Дела церковные заставили меня на несколько дней отлучиться из города. Я только сегодня сходил на кладбище.
Я почему то не поверила «Коле». В его беспристрастных глазах не было видно ни капли сочувствия, ни искреннего сожаления. Я начинала злиться, но сумела собрать всю волю в кулак, и перевела тему:
- Это ничего, отец Николай! Хорошо, что вы все таки пришли. Как видите, я сломала ногу и валяюсь тут, прикованная к постели. Ну, разве это не самое лучшее время для душеспасительной беседы?,- притворно улыбаясь, ответила я. «Коля» не должен догадываться о том, что я отношусь к нему, мягко говоря, настороженно.
- Отлично, Калли! Так и как же ты умудрилась сломать ногу? Такая предусмотрительная девочка, и тут - на тебе!
- Да что- то я в последнее время рассеянной стала… Но это ничего, это пройдет. Впредь буду бдительней!,- честно пообещала я вслух, а про себя добавила: «Буду такой бдительной, какой вы меня еще не знали, уважаемый «Коля».
- Итак, Калли, о чем мы сегодня поговорим?
- Я тут смотрела от нечего делать фильм про конец света, и вот о чем подумала, святой отец. А как церковь ко всему этому относится? Что вы сами об этом думаете?
«Колю» прямо передернуло - ну никак он не ожидал такого вопроса! Он дольше, чем обычно обдумывал ответ, но решил отделаться вопросом на вопрос:
- Рановато тебе, дочка, об этом задумываться… Ну, а какие мысли у тебя есть по этому поводу?
- Я то лично уверена, что такое возможно. И если уж это случится, то нам всем было бы неплохо хорошенько подготовиться!,- уверенно заявила я, специально заводя разговор на больную для отца Николая тему. Не даром же он ушел в церковь, бросив Д-142!
Отец Николай лишь усмехнулся в длинную густую бороду и в его глазах появились задорные искорки. – И как же, по- твоему, нам следует подготовиться?
- А как готовились наши предки к великому потопу? Построить что-нибудь, вроде больших кораблей, запастись всем необходимым, да и ждать, пока конец света наступит. А потом просто спрятаться и переждать.
- Ах, вот оно что! Понимаешь, Калли, вся штука даже не в том, чтобы спастись. Вся штука в том, чтобы понять, за что Господь Бог решил устроить судный день.
-А какая разница - за что?,- перебила я отца Николая. Мне всегда было непонятно, почему за чьи- то большие грехи, Бог может вообще всех убрать, включая глубоко верующих в него же экземпляров. Просто взять - и стереть, как неудавшееся предложение. А потом всё начать заново. Мои сомнения тут же подтвердились словами бывшего «Коли».
- Бог не убивает. Если конец света и произойдет когда-нибудь, то это будет означать лишь одно. Бог решил начать всё с чистого листа. А за невинные души ты не беспокойся! Они обретут свой вечный покой в царствии Отца нашего.
- Логично. Но вот Ноя-то он почему то решил оставить. Чем Ной не угодил? Почему он не получил своего заслуженного вечного покоя?
- У Ноя, дочка, была особая миссия. Вот как раз он- то и «пережидал», как ты сама же и выразилась. А потом, с Божьего благословления, начал все с ноля.
- Так значит, Бог кого- то все- таки оставит, если случится очередной потоп?
- Конечно, оставит, Калли! Но это будут не просто люди. Это будут люди, которые имеют право считаться отправной точкой новых времен!
- Ну, а если кто-нибудь из простых смертных сможет придумать, как избежать кары Господней? Возьмет, да и спасется без разрешения?
- А тогда, Калли, конец света просто не будет иметь смысла! Ибо лишь выжившие по воле Господней смогут изменить мир. Однако, Калли, пора заканчивать наш разговор. Мне необходимо пообщаться с твоей мамой.
На этом наша беседа закончилась в одностороннем порядке, оставив меня с ещё большими сомнениями на счет «Коли». Зато кое-что в моей голове все- таки прояснилось. Во-первых, отец Николай, работая над бункерами, какое то время совершенно не задумывался о морали. Его не волновало то, что благодаря ему кто то спасется без разрешения Отца нашего небесного. Во-вторых, не дождавшись финансовой заморозки проекта, он ушел в религию. Почему? Видимо его мнение поменялось. Он вдруг решил, что спасать человечество при помощи проекта Д-142 - грех. Всё это странно. Ведь, прежде всего, отец Николай был ученым. А для ученого вопрос морального права на спасение не имеет смысла. Выходит, что пока проект сводился к постройке самих бункеров - его все устраивало. Когда же дело дошло до людей - вот тут он решил, что никто не в праве решать, кому жить, а кому умереть. Опять- двадцать пять… Суть в людях… В каких хоть людях то, кто бы подсказал? В тех, кто работал над проектом, или в тех, кого планировали спасти?
Бедная моя голова! Она хоть и соображала гораздо быстрее других, но даже супер-компьютер иногда зависает. Вот и я решила «зависнуть». Заснула. И на этот раз, слава Богу, без сновидений.