Висна!..
Всё наполняется теплом и жизнью, пробуждаясь от зимней спячки...
Воркует хилый голубок, ослабленный глистами, хромая на оранжевой культе, оставшейся на память о морозах. Облезлый кот орёт, не в силах совладать с висны очарованием, а в клочьях его шерсти, свисающей с боков, ебуцца разгулявшиеся блохи...
"Чу..." - Чихает белка на обглоданой сосне. И чуть не падает с неё от истощения, и перепуганная чудная дурашка, так мило и смешно, стирает с мордочки засратой, свои сухие сопли...
Тает серый прошлогодний снег, который всем порядком надоел и оголяются кувелдыки повсюду. А среди них... О, чудо! Белеет, нежный сказочный подснежник...
А на реке уже совсем нет льда. Он превратился в грязную армаду, желтеющих на рейде, караблей. Нацеленных туда... На Акинаву... У каждого свою...
А между ними, обезумевшая от недостатка кислорода, рыба, плывёт вверх пузом. Крестьянские детишки ликуют, издалека её завидя. А она, вдруг, хлопнет по воде своим хвостом объеденным лептоспирозом( или ещё какой хернёй), сверкнёт своей спиной в болячках и тихо погрузится в глубину, оставив сорванцов без ужина и лёгких денег. Природа ей велит метать икру на радость новым поколениям гельминтов вездесущих(они в писалах тоже есть непьющих, и в пьющих тоже есть, но меньше и добрее)...
Висна!..
Бичи вылазят из подвалов и щурятся на солнце... Все в бородАх и с умными глазами. Похожие на Льва Толстова(в последний год великого коптенья) или на Вассермана (не менее свирепого берсерка). Всё чаще спят в лесу, харкая кровью влёт, в испуганых пичужек, шугая школьниц двадцатикилограммовых и сок с берёзок бедных цедят в тару, увеча их, увы, немилосердно...
На зоне, по ночам, всё громче и чаще, играет музыка, лишая сна вохру. "Дым сигарет с минтолом" и "Ламбада"... То уркаганы, обезумев от эндорфинов, которыми так щедро одаривает всех вокруг висна, гоняют "петушков" с парашей, и заставляют петь и танцевать...
Всё радуется жизни, всё буяет! И я...
Наверно... Пубертат...