Пашка Щербаха только сложил покупки на кухне, как у входной двери настойчиво позвонили. "Кто бы это мог быть?" - удивился он, направляясь открывать. На сегодняшний вечер он никого не ждал.
За дверью стояла Светкина мать, Евдокия Петровна.
- Я, зятек, решила без телеграммы, дай, думаю, приеду проведать, давненько не была! - говорила она, втискиваясь в коридор вместе с огромным чемоданом. Пашка от изумления даже не помог, стоял как вкопанный.
- А Светка-то где? - спрашивала Евдокия Петровна, по-домашнему чмокаясь с зятем.
- Да ... она ... со второй смены ... еще не пришла ... - Пашка еле сообразил, что сказать. - Надо было телеграмму ... встретили б ... - жалобно добавил он. Они со Светкой, считай, с месяц, как расстались по добру по здорову и вот на тебе!
- Что-то у вас запустение какое, - говорила Евдокия Петровна, внимательно рассматривая порядком неухоженную кухню.
- Да вот в воскресенье собрался ... собрались, - поправился Пашка, уборку сделать.
- Ну, кто ж в воскресенье, - ласково пожурила Евдокия Петровна, - в субботу надо, да и в такие дни следует поддерживать чистоту ... запускать нельзя ...Ну, ладно, я Светку проберу ... чтобы знала ... - погрозилась она и стала распаковывать чемодан.
- Я сбегаю в магазин. Мигом, - заспешил Пашка, - пока не закрыли. Хлеба взять.
- И сахарку, зятек! - успела крикнуть Евдокия Петровна.
Но Пашка уже был на лестнице. Он несся к гастроному, где на углу висел телефон. Набрав номер, долго ждал, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, пока на том конце не подняли трубку.
- Алло? - равнодушно спросили женским голосом.
- Мне Щербаху... Свету... из десятой комнаты! - заторопился Пашка, стараясь успеть все сказать.
- А кто спрашивает? - недовольно буркнули.
- Скажите, муж! - ляпнул он, отступать было некуда.
- Ждите! - он еще услыхал, как зашуршали шлепанцы по полу и все стихло. Казалось, что прошла целая вечность, пока вновь возле самого уха возник недовольный, заспанный голос Светки:
- Я тебе сколько раз говорила не звонить сюда! - с места в карьер начала она.
- Подожди, Светка, дай сказать! - перебил Пашка. - Твоя мать приехала!
На том конце провода замерли, стало так тихо, что было слышно, как чихала рядом дежурная.
- Ты что? - не поверила Светка.
- Да, приехала, сидит, готовит ужин, - доложил Пашка.
- Ой, что будем делать? - выдохнула Светка.
- Ну да, как уходить, так ты сама, а как теперь, так "что будем делать", - не преминул съязвить Пашка.
- Скажи ей сам, я не приду! - нерешительно вздохнула Светка.
- Ну да, - не согласился Пашка, - с какой стати? Она и так недовольна, что ты вышла за меня замуж.
- И правильно считает! - взяла реванш Светка.
- Ну, если так, то я пойду к Савельевым, а ты как хочешь! - пригрозил Пашка.
- Ну, хорошо, сейчас приеду, - решила Светка и положила трубку.
Пашка взял хлеба и конфет, сахара не оказалось, напряженка, да и конфеты липовые, из сои, других не было.
Когда он вернулся домой, то на кухне Евдокия Петровна заканчивала мыть пол.
- Ну и грязище у вас, - доложила она, - ой и задам я Светке! А ты хоть мусор-то вынеси. Вон сколько накопилось! - Евдокия Петровна кивнула на переполненное ведро с мусором.
Пашка с охотой сбегал вниз к мусорным бакам, все меньше торчать возле тещи, а потом долго выбивал на балконе дорожки, с нетерпением ожидая, когда же наконец придет Светка.
Евдокия Петровна между делом приготовила ужин. Все у нее получалось споро и лучок нарезала, и огурчики, картошечку сварила, из бездонного чемодана достала бутылку самогонки.
- Попробуешь, зятек, моего, чистая, как слеза, сама гнала, - подмигнула она Пашке.
Сели за стол.
- Где эта Светка? - подозрительно уставилась она на Пашку. - Может, вы разругались?
- Нет, что вы, Евдокия Петровна! - перекрестился атеист Пашка. - Вот святой крест! Все у нас нормально...
- Ладно, давай выпьем за встречу! - решила Евдокия Петровна, разливая по стаканам содержимое бутылки.
Пашка понюхал, отдавало сырой резиной. Чокнулись:
- Ну, зятек, чтобы у вас было все хорошо и прибавление в семействе! - резюмировала Евдокия Петровна.
Пашка закрыл глаза и опрокинул содержимое в рот. Свело челюсти.
- Крепкая! - выдохнул он.
- Да, да, - закивала рядом теща. - Первачок. Специально для вас гнала.
Когда пришла Светка, Пашку уже развезло и он умиленно улыбался куда-то в стенку.
- У- у, - уничтожающе фыркнула Светка, - уже набрался!
- Ты его не ругай, - защитила зятя Евдокия Петровна, - заждались тебя, садись, - пододвинула она дочери стул. - Смотрю на вас, дети, и душа радуется, все у вас есть - и квартира, и работа хорошая, и в доме...
Светка растерянно смотрела на все вокруг и готова была расплакаться. Как сказать матери, что ушла от Пашки?
Мать с дороги устала, поэтому после ужина Пашка со Светкой стали укладывать ее спать. Самогон на нее повлиял тоже и она все пыталась что-то им сказать:
- Всю дорогу помнила, а теперь... забыла... - стараясь говорить внятно, улыбалась им мать.
Потом у себя в комнате каждый стелил себе постель.
- Сколько она у нас будет? - спросила Светка.
- Сколько надо, столько и будет! - сбрасывая с себя надоевшие цепи, неожиданно восстал Пашка.
Светка только посмотрела на него и промолчала.
Ночью Пашка проснулся, пересохло горло и очень хотелось пить. И он босиком, на цыпочках, чтобы не разбудить Светку и тещу, направился на кухню утолить жажду.
В коридоре что-то остановило его, прислушался, где-то всхлипывали, показалось из кухни. Да, так и есть, оттуда пробивался свет. Он подошел и открыл дверь.
За столом сидела Евдокия Петровна, положив голову на руки и всхлипывала, как маленький, беззащитный ребенок. Рядом лежала Светкина записка, та самая, что она оставила ему, когда уходила. Забыл ее на подоконнике.
- Всю жизнь... мучилась... без мужа... воспитывала... думала... на старости лет... хоть у них... всю... жизнь... одна... - вздрагивала ее голова на толстых потрескавшихся пальцах.
У Пашки что-то поднялось в груди и сдавило сердце. Он наклонился и прижался щекой к ее голове:
- Мама, - в первый раз назвал ее мамой, - мамочка, не плачьте, все будет хорошо.
И не видели, как за их спинами появилась в дверях испуганная Светка.