... или насквозь гомофобский рассказик...
.. Последнее, что Голубой Анатоль увидел, прежде чем светильник разума погас и сознание его покинуло, - был прилетевший в его физиономию кулак с синей татуировкой "За ВДВ!" на костяшках пальцев.
Можно очень долго гадать на тему - кому из "отцов" и "матерей" города пришла светлая идея проведения гей-парада в День ВДВ,и чем они думали, но зрелище вышло феерическое - в духе Квентина Тарантино. До позднего вечера изумлённые такой наглостью "голубые береты" гоняли по Питеру просто "голубых" и прочие меньшинства. При этом пострадало много ухоженных хорошо одетых чистеньких мальчиков и неряшливых плохо одетых дамочек вполне себе традиционной ориентации, но это уже издержки. Впечатление было сильным с обеих сторон и Голубой Анатоль, от потрясения, не иначе, решил сменить ориентацию. Причём "менять" ему ориентацию и возвращать в "лоно матери нашей, натуральной любви" должна была, почему-то, я. О чём мне и было сообщено. Точнее - меня просто поставили перед фактом. И очень удивились, что идея не вызвала у меня восторга.
Как я уже однажды обмолвилась, маменька с некоторых пор сильно озаботилась идеей моего замужества. Но перед этим она, с энергией достойной лучшего применения, развалила два моих, вполне самостоятельно мной созданных, брака. Видимо, - решила, что эти мужчины меня недостойны, а она найдёт лучше. М-дя... такое впечатление, что кандидатов она искала в полной темноте и с завязанными глазами, хватая при этом первое, что под руку подвернётся. Голубой Анатоль был сыном дачной соседки какой-то маминой школьной подруги. Вообще-то, мамины подруги и коллеги по работе на меня всегда производили довольно странное впечатление.Но о них тоже как-нибудь потом. Лично меня как-то не привлекает идея жить в паноптикуме, общаться с его экспонатами и самой быть экспонатом.
А дачную соседку маминой одноклассницы вдруг встревожило, что единственный сынуля дожил с ней до 30 с лишком лет, а у него до сих пор нет девушки и до сих пор он не женат.
Вообще-то, с Анатолем я уже была шапочно знакома. Он работал продавцом в магазинчике ДВД на Загородном. Моя дочка обожает аниме, а там всегда был хороший выбор. Разговаривая с зашедшими посетителями, Анатоль складывал губки розочкой, томно закатывал глазки и весь колыхался, как водоросль. Особо нервные мужчины пугались.
Увидев меня за столом в квартире маминой одноклассницы, Анатоль сложил губки розочкой и закатил глазки:
- О?! Это Вы? - проворковал он.
- Питер - город маленький. - сказала я первое, что пришло в голову, разглядывая расцветающие синяки у него на физиономии.
- Так вы знакомы?! - хором обрадовались мамушки-сватьюшки.
- В некотором роде. - неохотно призналась я, - Что - решили сменить ориентацию?
За столом лёгким облачком заклубилось всеобщее смущение и замешательство. Тем не менее - знакомство и сватовство продолжилось и даже ещё более рьяно.
Узнав, что её единственный донельзя излюбленный и избалованный сынуля - "голубой", дачная соседка маминой подруги сперва выхлебала всю валерианку и корвалол не только у себя в доме, но и у соседей по лестнице и слегла с гипертоническим кризом. Но, узнав, что потрясённый столкновением с празднующей десантурой сын решил исправиться, успокоилась. Так что моё появление эта несчастная женщина восприняла как дар свыше.
-Фамилию возмёшь нашу! Детей Толик согласен усыновить. - радостно поведала она ошалевшей мне, - А через годик-полтора можно будет и совместного родить. Тебе ещё не поздно! Жить будете у нас - квартира большая, в Центре, места хватит всем! А я вообще могу на дачу переехать, чтобы вам не мешать!
- А... э... это ничего, что я, вообще-то, ещё не согласилась? И не факт, что соглашусь.
- А ты соглашайся! - с убеждённостью бульдозера сказали мамушки-сватьюшки.
- Да что-то не хочется. - ответила я.
Но оставлять в покое меня не собирались. С того дня, возвращаясь домой, я частенько заставала у нас Голубого Анатоля, зачастую в самое неподходящее время. Пару раз маменька даже порывалась оставить его у нас ночевать - понятно, в чьей постели, но я решительно эти попытки пресекла. Анатоль же, в свою очередь и сам не рад уже был, что всё это затеял. Тем паче, что какой-то не в меру ревнивый "кавалер" однажды подстерёг его возле парадной и устроил жуткую сцену ревности, размалевав физиономию не хуже давешнего десантника. Но остановиться было уже трудно. С другой стороны на него напирала требующая внуков маменька с подкреплением в лице моей мамы и их общей знакомой-соседки-подруги-одноклассницы. И всё продолжалось: Пару раз Анатоль рискнул представить меня своей компании. Компания была насквозь богемная, а значит - толерастическая и совершенно сексуально-неразборчивая. Один из этой компании был художник. "Абстракционистский деструктивист", как он сам себя называл. В его мастерской воняло, как в общественном туалете. И скоро я поняла, почему - художник писал картины собственными фекалиями. Богемно-гламурно-толерастически-продвинутая публика пищала от восторга, находя это невероятно крутым, гениальным и современным.
- Ты - в мейнстриме! - заявляла говнописцу какая-то неопрятная неопределённого возраста баба, брызгая слюной и обдавая всех вонью табачища и гнилых зубов из неопрятного рта.
- А по-моему - дерьмо - оно и в Африке дерьмо. - честно сказала я, зажимая нос платком. Публика, состоящая сплошь из таких же полубомжеватых личностей, была шокирована. А я была немедленно обозвана Анатолем тупой курицей и умствено-отсталой. В ответ я послала их всех нах и удалилась.
На улице шёл дождь. Чёрный внедорожник проплыл мимо меня через лужу, рассекая волны словно корабль и остановился. Водительская дверца открылась и оттуда высунулся Колюня.
- Ты откуда? - спросил он, - И куда?
- Да так. - ответила я, подходя, открывая дверцу и плюхаясь на сидение рядом с ним, - Случайно. Подбросишь?
Анатоля я больше не видела, а вот с фекальным художником судьба нас свела ещё раз. Но это уже другая история.