Чтоб им пусто было...

 
             - Это кто, я не проживу без мужика?! Ха! И еще раз ха!
Да мне стоит только пальцем… Кто, скажите, даст мне шестьдесят? Даже под микроскопом и с утра? – миниатюрная тонконогая блондинка а-ля натурель в цветастом халатике жестикулировала наманикюренными пальчиками, правда, с несколько узловатыми суставами.

          - Правильно, не стоят они нас! – раздался слабый, но страстный голос из угла. Вот и Марина с койки у окна рассказывала: как узнал, что заболела, тут же шмотки собрал и был, скотина, таков!... А я от своего давно ушла – сама, лучше самой, чем бросят… Хотя может и сложилось бы потом, когда перегулял бы? Кто знает?

          - Ну что Вы, Евгения Петровна, конечно лучше первой. Пусть сдохнут те, кто нас не захотел! У нас такой лозунг еще в техникуме был. Ни за что не прогнусь перед мужиком! – поддержала блондинка, поправляя взбитые волосы.
   
       - Да, наверное, гордость должна быть у нас, женщин. Ведь всё мы на себе тянем – и родителей, и детей, и внуков. И на работе, как ишак… -  согласился слабый голос. Вот и Маришка говорит, что нет её любви-то на свете, выдумки всё...
         
            - Мужчины не для любви, а для удобства нужны. А знаете, дорогуша, как я своего первого, козла двурогого, вымуштровала? Ого-го! Им теперь не нахвалятся! - блондинка присела на краешек железной кровати с тощим матрацем.
             - Кто?
             - Как кто? Вторая его жена. И обходительный, и готовить умеет, и вкуса не отнять, когда подарки выбирает. И всё я… А потом, видите ли, влюбился, кобель старый. У нас, грит, духовная общность! Но ко мне собирается прийти навестить, может даже сегодня, после тихого часа… А вообще-то пошли они все!

            - А знаете, у меня и дочка разошлась. Невмоготу было – никакого внимания к ней – всё на работе, да на работе. Только деньги и видит. Никакого понятия, что ей, молодой, симпатичной, тоже жить хочется, общаться и всё такое. Ну, и случился у неё флирт - так, мелочи, с кем не бывает. А ему доложили. Так чуть не убил, нос сломал ей, гадюка. Еле убежала. И ко мне... Правильно, животные они и больше никто!– слабый голос с горечью вздохнул.

            - Ничего, найдётся еще для дочки ярмо на шею. У меня лично отбоя нет – может, подвезти, может, в ресторан?  Навалом добра такого, чтоб им пусто было…  - блондинка топнула ножкой в тапке на каблуке.
             Дело было в послеоперационной палате онкологического диспансера. В гинекологии...
              Над столиком дежурной медсестры, в длинном-предлинном больничном коридоре был почти не различим образок Божьей матери, освещаемый тусклым светом маленького, бюджетного ночника.