УПРАВЛЯЮЩИЕ НИТИ
«Высшее право – часто всего лишь высшее зло»
Теренций
Власть многолика. Для одних она подобна чудовищной гидре, враждебной всякой жизни и питающейся человеческой свободой. На место одной отсеченной главы ее немедля возникают новые еще более опасные. Для других она – желанная вершина, цель долгого наполненного борьбой и трудами пути. Для кого-то - надежная стена, под прикрытием которой можно почувствовать себя в безопасности от угроз непредсказуемого мира. Крепки и невидимы нити, связующие повелевающих с ведомыми. Из какого материала вьют их наши души, столь склонные к извечным отношениям взаимной зависимости? Как рождаются мистификации и обожествление стоящих за властью одних людей над другими сил и процессов в нас самих и между нами?
РОЖДЕНИЕ ЧУДОВИЩ
«Правители обладают лишь той властью, которую за ними признают»
Огюст Кератри
Стать носителем власти, человеком, «власть имеющим» – подчас всего лишь вопрос решимости. Порождается она наличием высшей цели и страстным намерением. Размер, достижимость и логичность цели значения не имеют. Изменить мир – или заработать достаточно денег, чтобы любить и быть любимым. Открыть путь в страну чудес – или насолить обидчику чтоб сдох от зависти. Познать тайны бытия – или компенсировать собственное чувство беспомощности, насладившись мучениями беззащитных жертв. Разум и воля примут к исполнению заявленные цели и мобилизуют все ресурсы для их достижения, независимо от того, знаем ли мы об этом или нет. Тем более, не заботясь о том, чтоб достижение цели сделало нас счастливыми. Достаточно запустить процесс и продолжать заниматься своими делами. Не важно, помним ли мы или позабыли давно принятые решения. Уверенности и энергии должно хватить. Чтоб имеющим право вести за собой Вас признали не только Вы сами, но и другие – придется постараться как следует. Усердие, целеполагание, терпение, воля и труд, соединившись способны породить чудовище…
Загадка власти и подчинения породила немало трактатов и теорий. Ни одна из них не верна в качестве абсолютной истины, и все они отчасти верны как разумные объяснения. Суть их – напрасная попытка найти единственную причину того, что бесконечно многообразно по природе и в проявлениях. Предполагали, что всему виной особая сила или магия, содержащаяся в избранных обладателях и оказывающая незримое воздействие на окружающих. Надеялись обрести тайное могущество с помощью ритуалов и формул. Подмечали, что иногда его воздействие заметно и может быть повторено другими. Удивлялись, что выведенные из наблюдений рецепты власти обычно не работали. Задумывались, наблюдая, насколько точно воспроизводит по отношению к другим взрослый человек те механизмы и способы контроля, которым подвергался в детстве сам. Поразились, обнаружив, насколько внушаем и склонен к подчинению обычный человек, и насколько он же, но в других условиях – способен к проявлению лидерских и даже героических качеств.
Граница меж массой и героем проходит не среди людей, но в каждом из нас, и легко может быть сдвинута. Мирный школьный учитель или крестьянин, становящийся предводителем армии и повелителем миллионов. Вчерашние грозные властители, легко превращаемые в послушных рабов. Общество и человеческая психика – место вечных перемен, где ничто не навсегда. Связь ведущего и ведомого возникает и исчезает, меняется с поразительной быстротой на противоположную или застывает словно навек, чтоб нежданно рассыпаться за миг. Выделяют до двенадцати таких социально-психологических процессов, создающих отношения власти и подчинения. Всевозможные сочетания их в разных пропорциях, взаимных связях и переплетениях, являются материалом, из которого ум и социум вьют управляющие нами нити. От частоты употребления возникает привычка, а от пытливости ума и склонности к мудрствованию – мистификации и загадки.
КЛЮЧИ ОТ ДВЕННАДЦАТИ ВРАТ
«Человек редко может заставить себя любить, но заставить уважать – может всегда!»
Бернар Фонтенель
1. Власть силы. Власть вождя, могучего, сильного и грозного. Самая очевидная и первичная связь обладающего властью и находящихся под ней. Источник – прямое и явное, либо демонстрируемое и подразумеваемое превосходство в силе и готовность ее без колебаний применить. Сила подразумевает как возможность принуждать и наказывать за неподчинение, так и защищать от внешних врагов. Именно с этого начинается любое государство. Общество предпочитает содержать силу «свою», более-менее заинтересованную в обществе и народе, которым правит, и от того защищает его от сил представляющих большую угрозу. Неотъемлемым компонентом такой власти является регулярная демонстрация силы и ее «ритуальное» применение. При отсутствии реальных врагов – таковых приходится создавать из того что есть, и карать в показательных целях. Так власть поддерживается ее мистификацией, обожествлением и жертвами. С одной стороны она требует причин и идеологии для самооправдания слабости подданных, с другой же – внушения им ощущения справедливости происходящего и их собственной участи. Падение власти происходит либо в результате ее столкновения с силой превосходящей, либо с проявлением слабости и разрушением ее имиджа как защитника, угрозы и мистически непреодолимой силы.
2. Власть Авторитета. На этом уровне превосходство силы физической заменяется превосходством интеллектуальным. Это власть знания – или того, что за таковое успешно выдается. Происходит она из все того же естественного инстинкта самосохранения. Кто, как не Знающий и обладающий опытом может лучше всего указать пути решения проблем, поставить задачи, предупредить об ошибках и опасностях и уберечь от бед. Это – власть старейшин и жрецов. Подтверждается реальным делом – либо сообщениями о нем. Переносится с реального человека на его имя, текст, учение, последователей и учеников. Подобно власти вождя, нуждается в регулярном подтверждении своей силы и действенности. Создается значительно дольше, нежели власть прямой силы, поскольку требует подтверждения своей действенности на длительных временных интервалах и общественной привычки. Разрушается столкновением с авторитетом более мощным, либо явно демонстрируемой и очевидной невозможностью справиться с ситуацией.
3. Власть Экспертная. В отличие от двух предшествующих видов власти не является всеобъемлющей, хотя и близка к власти авторитета. Эксперт – носитель знания, умения или силы в конкретном контексте и области жизни. Это власть врача – в ситуациях связанных с поддержкой здоровья и лечения, власть инженера – в ситуации технического обеспечения, власть автослесаря и сантехника, власть мастера и умельца. Действует строго внутри границ компетенции носителя. Создается собственным мастерством и славой о нем, порой искусственной. Подтверждается рекомендациями, документами и реальным делом. Легко разрушается при попытке эти границы перейти, либо при демонстрации некомпетентности обладателя. Однако, при наличии диссонанса между предъявленными подтверждающими компетентность официальными, либо напоминающими таковые, документами и рекомендациями значимых и авторитетных лиц – с одной стороны, и реально наблюдаемой некомпетентности – с другой, выбор легко может быть сделан в пользу формальных свидетельств, а не реальных фактов.
4. Власть Очарования. Проявляется обычно в следствие бессознательного стремления к красоте и вызываемого ей чувства гармонии и радости. Включает в себя страх утраты или разрушения объекта и стремление обладать им самим или хотя бы его вниманием. Очаровывающий не обязательно прекрасен внешне или внутренне, и чаще представляет для своего визави зеркало для его собственных проекций и фантазий о некой идеальной значимой личности. Часто, при этих отношениях происходит так называемый перенос, описанный еще Фрейдом: ситуация, когда человек, игнорируя качества и особенности реальной личности, переносит на нее отношения и чувства, которые он испытывал в детстве по отношению к родительским фигурам. Противоположный вариант: ситуация контрпереноса, когда точно так же переносится отношение и чувства, подобные чувствам к собственному ребенку – желание заботиться и помогать, жертвовать ради него своими интересами и подчиняться капризам и прихотям. Запускается спонтанно, либо за счет нахождения незначительных сходных черт – все остальное дорисовывает воображение. Либо в ситуациях, где объект переноса осуществляет или демонстрирует функции и поведение, аналогичное родительскому, или явно детскому. Разрушается с выпадением из образа родительской, или соответственно, детской фигуры, с отказом от очаровывающих или руководящих функций, либо с появлением новой фигуры, становящейся объектом перенесенных отношений.
5. Власть Потребности. Возникает из потребности в том, источником и подателем чего является Другой. С момента проявления потребности у последнего появляется власть предоставить желаемое либо лишить его. Обычный способ осуществления такого вида власти – предоставление желаемого при условии выполнения тех или иных условий и требований. Поддерживается и закрепляется в случае невозможности окончательного и полного разового удовлетворения желающего предоставлением требуемого. В случае достижения окончательного результата и полного удовлетворения потребности, либо ее исчезновения по иным причинам, или появления лучшего или представляющегося таковым источника получения желаемого – власть исчезает. Характерные примеры: власть работодателя над работающим за зарплату сотрудником, власть в личных отношениях, возникающая из физических потребностей и стремления к общению и обладанию объектом страсти, власть над потребителем монополиста - обладателя особых, отсутствующих в свободном обороте ресурсов, предметов, умений или знаний.
6. Власть Привычки. Власть абсурда в чистом виде. Воспроизведение раз осуществленного акта подчинения, при котором каждое новое повторение делает следующее все более неотвратимым. По словам одного из классиков, лучший способ приобрести привычку, это достигнуть успеха с первого раза некоторым способом. Дальше человек подсознательно снова и снова будет воспроизводить одни и те же действия, независимо от результата, в тщетных попытках повторить прошлый успех. Как правило, приобретается таковая последовательность в попытке получить удовлетворение проявившихся острых насущных потребностей на фоне критических обстоятельств. Потребность в безопасности и одобрении, в любви, общении и принятии, в снятии тревожности и разрешении сомнений, и так далее. Лицо, структура или организация, послужившая источником решения проблемы, приобретает с тех пор власть над получившим помощь, даже не предоставляя ничего взамен. Сама ситуация может давно забыться, но привычка обращаться за помощью, а затем и подчиняться без всякой явной нужды – сохраняет себя сама. Разрушается с большим трудом.
7. Власть Традиции, Закона. Традиция и Закон суть инструменты напоминания о привычке для слишком забывчивых. Равно как и для слишком свободолюбивых, либо не озаботившихся приобретением таковой вовсе. Привычка предписанная и сакрализованная как предписанная свыше и добродетельная. Инструмент, соединяющий напоминание об угрозе силы и обещании защиты с привычкой к иррациональному повиновению и надеждой на лучшее. В авторитарном случае, закон и традиция персонифицируется в своем толкователе и хранителе, являющемся живым воплощенным законом и порядком. В более рациональном варианте – закон и традиция обладают независимой от своих отправителей сущностью, подобно ситуации делегированной власти, и снабжены механизмом обратной связи и проверки реальности. В этом редком случае, таковая власть может оказаться значительно более полезной, развивающей и защищающей интересы значительной части общества, чем вредной и сдерживающей его развитие. Разрушается закон и традиция в эпохи резких перемен и системных кризисов, при массовом отказе от повиновения при соприкосновении с новой, не соответствующей старой традиции реальностью. Кризис, ведущий к отказу от повиновения закону и традиции, может быть не только общественным, но и индивидуальным выбором человека.
8. Власть Принадлежности к группе и Общности. Опирается на естественные социальные инстинкты. Человек – есть «общественное животное», и его выживание и удовлетворение как базовых, так и самых высоко интеллектуальных и эстетических потребностей зависит от включенности в некую общность людей. Община и племя, народ и государство, организация и религия. Потребность принадлежать, быть частью целого, частью силы, большей чем отдельная индивидуальность, воплощает в числе прочего и мечту о индивидуальном бессмертии через причастность к делу и структуре, продолженной за пространственно-временные рамки локальной личности. Все это заставляет человека сознательно и подсознательно стремиться к членству в обществе себе подобных, и дорожить таковым. Отсюда проистекает власть общества над своими членами, и власть занимающих в нем ключевые позиции индивидов над остальными. Те, кто могут принимать решения от имени группы, толковать их, задавать нормы и границы, приобретают тем самым и всю мощь и силу общественного влияния на отдельную личность. Лидеры группы при этом становятся как бы всем обществом, его концентрированными символами и заменителями, осуществляя давление на рядовых членов от имени сообщества и угрожая возможностью отвержения и исключения из группы. Разрушается такая власть с развитием чувства независимости и появлением реальной возможности индивидуального осуществления своих потребностей за пределами группы. Так же позиции лидеров могут быть оспорены внутренней оппозицией, либо не выдержать соприкосновения с изменениями и давлением внешнего контекста.
9. Власть Делегированная. Власть, происходящая от уже признанного обладателя властного статуса. Передается им лицам, являющимися его представителями, заместителями и помощниками. Власть такого рода уже не является собственным качеством ее носителя и не принадлежит ему, но осуществляется именем передавшей ее высшей силы и осуществляется в ее интересах. Даже подчас в противоположность собственным желаниям и интересам ее представителя. Это позволяет – или заставляет отправляющего властные полномочия деперсонифицироваться от собственного образа в качестве должностного лица. В результате возникают как бы две отдельных личности: человек как он есть, со всеми своими слабостями, желаниями и интересами, со своей позицией и точкой зрения – и он же, но в роли должностного лица и носителя власти. Часто подобная коллизия приводит буквально к расщеплению личности на мало связанные меж собой части, особенно при наличии сильного внутреннего конфликта на уровне ценностей, морали и убеждений принятых человеком для себя – и требуемых от него должностью. Характерен и обратный феномен искажения и изменения всей личности подчиняющей ее ролью «лица осуществляющего власть». Достигается таковой вид власти – близостью к ее источнику и личным доверием делегирующего ее, разрушается – утратой таковых или исчезновением самого первоисточника.
10. Власть Ситуативная. Когда кто-то должен взять инициативу, власть приобретает тот, кто сделает это первым и с должной уверенностью. Власть, возникающая из спонтанной решимости принимающего на себя ответственность в ситуации, когда требуется осуществить совместные действия, и отсутствует или не проявляет должным образом себя лицо признанное в качестве носителя власти. Самозванец обладающий волей и инициативой принимает командование на себя – и перестает быть самозванцем. С момента проявления инициативы и подчинения ему людей он обретает статус реально и законно отдающего команды и приказы. Возникновение таковой власти характерно для критических ситуаций, катастрофы и войны, растерянности и потере руководства – и в обычных ситуациях совместной работы и творчества групп людей. В первом она опирается на все те же инстинкты самосохранения и общности, вынуждающие людей быстро объединяться для совместного выживания и решения задач. Тогда осуществляющий такое объединение автоматически внушает повиновение желающих выжить и победить вместе. Во втором – быстро среагировавший и внушающий доверие получает власть как источник надежды на лучшее достижение общей цели. Источник ее – решимость и сама ситуация. Разрушается нерешительностью взявшего ее на себя, выпадением из образа, появлением более сильного и легитимного носителя власти, или исчезновением самой ситуации таковую власть породившей.
11. Власть Образа и Символа. Власть, порождаемая иллюзией сходства. Носитель таковой – выглядит, как «власть имеющий», говорит, двигается, приказывает – как имеющий все основания для такового поведения и статуса. Этот тип власти близок по своим психологическим корням власти привычки и власти очарования – хотя и несколько отличен от них. Задействует привычку к подчинению, вызывающая цепную реакцию у принадлежащих к одной общности – и страх не распознать подлинного носителя власти силы, авторитета или эксперта. Передается так же и через свою символику и атрибуты: специальные закрепленные за носителями власти знаки отличия, специальную форму одежды, изображения и иные артефакты. Наличие таковых, или сходных с ними вызывает подобную власть над не решающимися подвергнуть сомнению кажущуюся очевидность. Власть портрета и печати. Власть «ревизора» и афериста, вообще всякого, решившегося вести себя уверенно и дерзко. Сначала подчиняются – потом задают вопросы «кто это был…?». Разрушается «выпадением из образа», столкновением с носителем более «подлинной» власти, прямым выражением сомнения и разоблачением самозванства.
12. Власть Договоренности. Пожалуй, единственный из видов власти, где разумный и рациональный элемент имеет шанс доминировать над эмоциональными и инстинктивными мотивами. Люди собираются и договариваются о собственном будущем и нормах для них отныне обязательных в их же собственных общих интересах. Так они сами становятся источником власти над собой и своим будущим. Не случайно такой вид власти, так называемый «общественный договор», представлялся идеальным философам эпохи просвещения. В отличие от власти традиции, закона, привычки и общности, власть договора не порождается ими – но сама порождает традицию и общность. Увы, прошлое не ведает будущего – и нормы, представляющиеся вполне разумными и рациональными, легко становятся тормозом и обузой там, куда не в силах заглянуть взор отцов-основателей. Тогда договор становятся основой злоупотреблений и авторитарности касты профессиональных «хранителей договора» с переходом их к диктату силы и авторитета, основанного на отжившем обычае. Помимо того, отнюдь не всякий договор покоится на доводах рассудка, логике и достоверной информации. Как правило, договор – суть «искусство возможного» и плод переговорного процесса, включающего манипуляции, сокрытие информации и давление участников друг на друга. Вскрытие неявных манипуляций может легко привести к отказу от исполнения договоренности, в том числе к отказу неявному и одностороннему, без постановки в известность партнеров. Однако, при наличии взаимного расположения участников договора и близости их целей – у такой власти хотя бы есть шанс быть хоть немного разумной…
ПРИРУЧЕННОЕ ЧУДО
«Достойный человек не тот, у кого нет недостатков, а тот, у кого есть достоинства»
Василий Ключевский
Чем больше источников власти собрано вместе – тем она сильней. Во все века обретший один из них стремился заполучить и максимум остальных. Абсолютная тотальная власть претендовала на единоличное и исключительное владение всеми сразу. Она была и подателем благ, и источником знаний о мире, защитником и хранителем традиций, суровым, но справедливым, всеми почитаемым и любимым отцом народа. Союзником правителя в деле самообожествления являлся так называемый «эффект ореола». Обладатель одного из приятных, значимых для нас или свойственных власти свойств и качеств – воспринимается и как носитель множества других достоинств. Власть подобна сияющей ауре, окутывающей обладателя и заставляющей видеть блеск несуществующих достоинств. Не случайно один из древнейших ее символов – имитирующая сияние солнечных лучей сверкающая корона. Носитель очарования, смелый ситуативный лидер, обладатель знаков и атрибутов признанной власти часто видится нам экспертом своего дела, легко принимается за авторитет и обладатель силы. В том от века состоит притягательность человека власти для всех вокруг, делая его желанным родственником, другом, гостем и советчиком. Причем, в отличие от порождаемой расчетом и корыстным умыслом стремления к близости к власть имущим – эта любовь вполне искренняя! Быть лично знакомым с обладателем власти – один из наиболее сильных предметов гордости. Словно лучи сияния значимого лица, коснувшись простого смертного, делают его причастным величию правящего класса, включив в свое поле силы. Однако, куда чаще они обжигают слишком доверчивых последствиями несбыточных иллюзий желанного величия.
Некоторые сочетания отдельных источников власти придают ей особую привлекательность в глазах людей. Другие же – мало жизнеспособны или весьма экстравагантны. Составление верного букета – тонкое искусство. Столь любимая современными управленцами и древними императорами «харизматическая власть» - самый яркий из известных коктейлей. Его секрет: сочетание несовместимого. Древние считали за высшее счастье поклоняться «священным царям», соединивших в себе грубую вооруженную силу военного вождя с мудростью посвященного в тайну иерарха. Искусство правления не есть наука о планировании и распределений сил, целеполагании и контроле. Это умение управлять чудом. Соединяя и направляя тонкие потоки любви, страха и надежды в душах людей – становиться их господином. Несовместимое и невозможное, явленное нам в своем единстве – отключает разум и волю к сопротивлению, оставляя человека во власти первичных инстинктов. Превосходящая разумение абсурдность непостижимой силы завораживает и побуждает обожествлять ее гнет. Власть грубой силы – и неотвратимое очарование красоты и творческого таланта. Власть авторитета и эксперта в разрешении насущных проблем – и власть ситуативная, спонтанно возникающая в сложных обстоятельствах словно из ниоткуда. Соединение прочной опоры на традицию, закон и привычные атрибуты - с мобильностью и непредсказуемостью самозваного авантюриста. Ум современника и историка тщетно стремится отыскать отсутствующую рациональность и смысл там, где их нет. Философы немало потрудились, запутывая вопрос о сути власти с помощью здравого смысла и логических рассуждений. Реальная логика власти – иная, чем у науки, философии и познания. Ее цель, задача и метод – доказательство собственной мощи и твердых прав себе самой и всем вокруг. Лучший прием – доказательство по-кругу. Учение власти непобедимо, потому что оно верно, а верно потому, что за ним сила и правда, принимаемые за любовь. Власть – всегда абсурдна.
Здесь как никогда важно соблюдать соотношение пропорций и последовательность шагов. Абсурд, являясь сердцем власти, должен быть сохранен любой ценой от посягательств рассудка. Укрыт покрывалами героической морали и мистики, спрятан за томами философских трудов и исторических изысканий. Захвативший власть силой жестокий диктатор прежде всего стремиться легитимизировать ее ссылками на общественный договор, древний закон и освятить авторитетом мудрецов. Революционер оправдывает победу масштабом принесенных ради нее жертв и количеством пролитой крови. Вчерашний самозванец предъявляет заверенную экспертами родословную или заключение избирательной комиссии. Привычка подчиняться объясняет сама себя, превращая случайные события и атрибуты в наполненные высшим символизмом знаки предвечного и справедливого права. Стремление к харизматичности, соединению очарования и силы, способно сплавить чувства подданных в нераздельное единство обожания и ужаса. Это создает известный парадокс любви к чудовищному. Таковы великие исторические злодеи человечества, диктаторы и тираны, завоеватели и истребители собственных народов. Аналогично протекают и процессы куда менее масштабные, но от того отнюдь не мене трагичные для вовлеченных в них участников. Речь о власти и зависимости в отношениях личных. Начинаясь с очарования – «она (он) такая милая, как же не подчиниться ее желаниям…», соединяясь с властью потребности – «у нее (него) есть то что мне так надо…», приходит к все той же всеобъемлющей, исключающей любую свободу и антилогичной харизматической власти одного человека над другим. Ловушка захлопывается, охотник становится добычей, а недавний милый и очаровательный друг – непреклонным безжалостным тираном. Далее все та же, не оставляющая выхода и отключающая разум круговая логика и придание высшего смысла собственной привычке подчиняться.
В переплетении причинно-следственных связей и искаженной самоподдерживающейся логике обитает огромное количество явных всем, и от того никем обычно не замечаемых парадоксов. Один из них – всем привычная и любимая представительная демократически избранная власть. Источником ее считается «народ», как обладатель авторитета, силы и источник традиции. В результате «общественного договора», закрепленного законом, он делегирует власть своим представителям. Те, в свою очередь, формируют для обеспечения своих функций особую группу людей – аппарат государства. Теперь именно они осуществляют реальную принуждающую власть над тем самым народом, опираясь на силу и угрозу силы, закон, традицию и обычай. Власть загадочным образом перетекла по кругу, вырвавшись из рук породившего ее общества, и обратилась против него самого - во исполнение его же собственной воли. Сходный круговой процесс можно проследить в сообществах малых: приятельских компаниях, религиозных и общественных организациях, сообществах учредителей нового бизнеса, неформальных клубах, семьях и влюбленных парах. Власть, выпущенная на волю, подобна своенравному и дикому хищному существу, в поиске жертв притворяющемуся временами дружелюбным и домашним. Впрочем, вся ее дикость и непредсказуемость, ненасытная прожорливость и коварство, стремление к экспансии, самовоспроизведение и разрушительность – похоже, лишь проявление собственных качеств и свойств ее обладателей, а отнюдь не нечто демоническое и привнесенное извне. Суть же таковых проявлений власти – вероятно, есть лучшее и яснейшее из зеркал для наблюдения подлинной человеческой природы как она есть. И лишь взирая без трепета в ее прямое зеркало, способна личность познать себя и обрести свободу. Возможно, в этом и есть главное предназначение власти – если только суметь ей правильно воспользоваться?