Покопавшись в сумочке, она достала ключ и открыла визгливо заскрипевшую дверь. Сделать это было трудновато, так как в руках у нее был большой букет розовых пионов и хозяйственная сумка с покупками. Не уронить бы. По дороге с работы заглянула в магазин и скупилась - хлеб, кулек с макаронами, двести грамм марципанов к чаю, а так же две пачки крестьянского масла, повезло, ничего не скажешь!
Удовлетворенно выгрузив все это на столе в кухне, она заспешила к окну, где стоял с незапамятных времен забытый кувшин синего стекла, теперь он как раз пригодился. Купила когда-то по случаю, понравился его приятный домашний цвет. Ополоскав кувшин и наполнив водой, она поместила туда пионы и зашла в комнату посмотреть, где бы поставить. Не найдя подходящего места, вернулась на кухню и начала готовить ужин.
Сегодня утром к ней подошла старая сослуживица, от тех времен, когда поступали на работу, пожалуй, они вдвоем и остались в учреждении, и поздравила с днем рождения. Даже не думала, что она еще помнит!
- Зиночка, с днем Ангела тебя, всего самого доброго! - И поцеловала в щеку.
И сразу потянулись к ней все поздравлять.
- Зинаида Павловна, поздравляем!
- Счастья вам!
- А вы все хорошеете, Зиночка!
А обстоятельный Владимир Петрович, председатель их беспомощного местного комитета, долго колдовал над кассой взаимопомощи, извлек оттуда несколько скудных ассигнаций, сбегал на улицу и принес яркий букет вот этих пионов.
Она уже не помнила, когда ей дарили цветы и это нечаянное внимание сослуживцев было ей особенно приятно и дорого и поэтому целый день Зинаида Павловна просидела у себя за рабочим столом в приподнятом настроении, а на ее лицо неожиданно выплеснулась такая гамма чувств, что сослуживцы, нет-нет, и посмотрят на нее, удивленно ее рассматривая, совсем незнакомую оказывается.
Поужинав, Зинаида Павловна перешла с букетом в комнату, поставила цветы на стол, включила телевизор и стала ждать, когда он нагреется. Показывали какой-то фильм, на экране он и она, не уступая друг другу, медленно скатывались к неминуемому разрыву.
"Боже, какая дура!" - подумала она про героиню, - "да я бы давным-давно перешила бы ему все пуговицы!" - и выключила телевизор. И своих проблем хватает. К месту вспомнила что и у нее на платье, ее любимом темно-синем, с коротким рукавом, вот-вот оторвется пуговица, потеряется, такой не найдешь, тут же села и пришила.
А мысль сама невольно вернулась к фильму. Ведь когда встречались, наверное, клялись друг другу в любви. Горько усмехнувшись, она вспомнила, как он тогда, на последнем курсе, когда уже все направления-то получили, подошел и не смотря ей в глаза, сказал, запинаясь, она еще тогда подумала, что он так тянет, не может выдавить из себя слово:
- Зина, а я... женился!
- Как... женился?
А он стоял молча, глупо улыбаясь...
Потом, через день он постучался в ее комнату, хорошо, что девочек не было, и протянул ей свои новые туфли, совсем не ношенные, ее подарок на его день рожденья, но встретив ее взгляд, остановился.
- Иди отсюда, и чтобы я больше не видела на тебя, ни твоих туфель. - И захлопнула перед ним дверь. А потом разрыдалась, спасибо девочкам, целый вечер тогда не отходили от нее, а то неизвестно чем бы все это кончилось.
Подойдя к зеркалу, она долго себя рассматривала. "Вроде бы все есть, все на месте. Не пойму этих мужчин, что им еще надо?" Недоуменно покрутив головой, отошла и вновь включила телевизор. Чем же все-таки там у них все закончится?
Откуда-то из далекого, неведомого волшебного мира выплыли на экран вновь он и она. Он стоял, отвернувшись в отчаянии к окну, она, повиснув на нем, горячо шептала:
- Милый мой, дорогой, я люблю тебя! Слышишь, я тебя люблю, я без тебя не могу жить! Слышишь?!
Зинаида Павловна, забыв обо всем на свете, не сводила глаз с экрана. Он попытался было высвободиться из ее объятий, но она, еще сильнее прижавшись к нему, продолжала говорить:
- Слышишь?! Милый мой?!
И его рука нерешительно поднялась и обняла ее плечи.
Облегченно вздохнув, Зинаида Павловна уже не обращала внимания на появившегося диктора, который бодрым голосом вещал с мерцающего экрана. Пора было уже ложиться спать. Ведь завтра рано утром вставать на работу.
Она поставила на стол цветы так, чтобы их было видно с постели, потушила свет и юркнула под одеяло. На фоне быстро темнеющего окна хорошо были видны контуры кувшина с цветами. Она поудобнее свернулась калачиком и заснула.
А ночью Зинаиде Павловне приснился сон. Ее давно умерший отец, совсем еще молодой, сорвал у себя в палисаднике большую охапку тюльпанов и протянул ей, первокласснице, выглянувшей во двор, весело говоря:
- Доченька! С днем рождения тебя, милая!
И здесь она проснулась, какое-то время недоуменно рассматривала потолок, нависший над нею, увидела сквозь ночной мрак пионы на столе, почувствовала их запах, наполнивший комнату, всхлипнула, раз, другой, и как маленький ребенок, которого незаслуженно обидели, заплакала в подушку.