Утром началось интересное. Андрея на Минском вокзале никто не встретил. Другим
сюрпризом оказалось отсутствие связи. Мегафоновская трубка не ловила сеть. На неё
заранее были положены деньги, поэтому причина неконтакта была чисто техническая.
Юля предложила свою – у неё был такой же мегафоновский прямой питерский номер, но
всё прекрасно работало, телефон находился в роуминге.
С десятого раза дозвонившись до Вальдемара, Андрей узнал невероятные вещи. Водитель,
который должен был встретить, задержан милицией и находится в кутузке. Буквально за
сутки с самоуверенным Вальдемаром произошли серьезные изменения. Он заикался, что-
то лепетал, всё указывало на то, что он подавлен и чего-то боится. Стал говорить о каких-
то облавах и наездах. В итоге сказал, что данный номер отключает и будет перезванивать
с другой трубки – потому что этот прослушивается милицией. И включал он его только
потому, что ждал звонок от Андрея.
- Но мне-то что делать? – возмутился Андрей. – Я тут приехал, стою на вокзале как идиот!
Вальдемар срывающимся голосом сообщил, что у него нет готового плана, он будет
действовать по обстановке и даст знать, как только что-то прояснится. Завершающая
фраза особенно порадовала:
- Будь на вокзале, в город пока не выходи.
Извинившись передЮлей, пообещав, что заплатит за звонки, Андрей отзвонился в
Петербург и доложил о возникших сложностях. Артур сказал, что всей компанией
пытаются дозвониться до Вальдемара, но у него не отвечает ни один номер – ни
мобильный, ни домашний, ни офисный. Сейчас они посовещаются и сообщат своё
решение.
Андрей сЮлей разменяли в обменном пункте деньги и пошли в кафе. Вокзал был на
удивление нарядный, в модерновом стиле, видимо, недавно отреставрированный. Всё
сверкает, идеальная чистота. Даже не верилось, что за пределами этих стен бушуют
аккумуляторные страсти. Надо же, рехнуться можно, – такое нелюбезное обращение с
конкурентами – облава, милицийский наезд.
Компаньоны совещались недолго. Позвонил Артур и сказал, что если Вальдемар не
проявится в течение получаса, то Андрею следует самому ехать в управление железной
дороги и действовать самостоятельно. Они сейчас сидели и вчетвером кумекали, но
проанализировав все предыдущие переговоры с Вальдемаром и с другими белорусами, так
и не смогли понять, до чего всё-таки договорились – настолько мутные эти
переговорщики. Оставалось непонятно, какая фирма выйдет на тендер – Экссон (в этом
случае Вальдемар получает комиссионные – часть берет себе а остальное раскидывает
среди местных), либо какая-то из Вальдемаровских фирм, и в этом случае он снимает со
счета деньги, которые ему перечислят с дороги, и откатывает Экссону.
- Может он вообще ничего не решает а просто примазывается? – предположил Андрей. –
Мы выиграем тендер, а он скажет, что это полностью его заслуга и потребует воздух,
который не заработал.
- Ну так иди и выясни его прихваты, – подвел итог Артур. – У него могут быть свои
проблемы с мусорами безотносительно тендера на дороге. На нас никто не выходил и мы
никому не обещали, что не полезем на дорогу, поэтому нам нечего бояться.
«Никто не выходил, кроме «Через-***-Кидалы» – могучественного Пшемыслава
Гржимековича Мудель-Телепень-Оболенского», – мрачно подумал Андрей, выключив
Юлин телефон.
Она была его спасительницей – сложно представить, как действовать без мобильной связи
в такой обстановке. Вальдемар не выходил в эфир. Через полчаса позвонил Владимир и
велел выходить в город, брать такси и ехать в управление железной дороги:
- Застрой их по ранжиру, Надхуллина, Подхуллина – всех этих чамаров. Просто покажи,
кто тут главный. Давай, витиеватый, смотри не проеби дело.
Это было хорошее напутствие. Особенно в части «Просто покажи, кто тут главный».
Андрей сЮлей вышли на улицу. И прямо возле такси раздался долгожданный звонок.
Вальдемар позвонил с нового номера и попросил подъехать к такому-то адресу.
- А ты не хочешь заехать за мной на вокзал? – огрызнулся Андрей.
В своё время Вальдемара встречали в Питере и возили по городу – как же, партнер
прибыл, надо показать уважение. Но тут, у себя на родине, он сказал, что при другой,
менее тревожной обстановке, не только бы встретил, но развлекал бы день и ночь, а
сейчас всё иначе. И повторил адрес, куда надо подъехать. Андрей, сев вместе сЮлей в
машину, передал таксисту трубку, чтобы тот ознакомился с предстоящим маршрутом.
Ехали недолго, но успели добраться до каких-то ****ей – непонятный частный сектор,
пустыри, трубы, недостроенные новостройки. Вальдемар – вальяжный полный парень лет
35-ти с лицом выпивающего помещика – загнал свой Мерседес Е-класса в палисадник, так
что его не было видно с дороги, а сам спрятался за дерево. Деловые переговоры на уровне.
Андрей был не особенно щепетилен – какая разница, где общаться, был бы толк.
Не успели они двумя словами переброситься, как Андрею в кусты позвонил Владимир из
Петербурга. Андрей сразу передал трубку Вальдемару, и тот стал объясняться. Мол, до
вчерашнего дня всё было в ажуре. Надхуллин назвал дату проведения тендера, а некий
посредник сообщил стоимость соглашения – 10%. И тогда наша компания победит на
конкурсе. Для себя Вальдемар хочет 5%.
А утром к нему на фирму приехали милиционеры, они обыскали весь офис, забрали кое-
какие документы и опечатали помещение, так что теперь туда не попасть, чтобы
подготовить бумаги.
Из этого разговора Андрей так и не уловил, какая организация в итоге выйдет на тендер.
Он привёз коммерческие предложения от кучи фирм, и у него с собой были даже
пропечатанные бланки гарантийных писем от Электро-Балта, в которых указывалось, что
податель сей бумаги является официальным эксклюзивным дилером аккумуляторного
завода. Нужно только вписать название организации и её реквизиты.
После того, как поговорили с Владимиром Быстровым, Андрей с Вальдемаром некоторое
время молча стояли в тени деревьев. Но это было бесполезное занятие. Принимающая
сторона предложила устроиться в Мерседесе.
Андрей вернулся к машине, позвалЮлю, расплатился с таксистом и отпустил его. После
чего все забрались внутрь Мерседеса и стали думать. Тут снова позвонили из Питера. На
этот раз Артур. Он сказал, что нечего клопа давить, надо ехать уже в управление дороги.
Очевидно, они мало что поняли из рассказа Вальдемара (как обычно, включив спикерфон,
коллективно прослушивали весь разговор с ним), и решили, что их представитель –
Андрей, должен пойти к заказчику и лично всё выяснить.
И Мерседес, выехав из-под сени акаций, покатил по улице. Логичнее было бы сделать это
сразу – ещё утром по прибытию петербургского поезда встретить партнера и отвезти в
управление, и не терять добрых два часа на эти шпионские игры.
Но Вальдемар оставался верен взятому им курсу. Андрей не стал анализировать, играет он
или на него действительно наехали менты, и спокойно отреагировал, когда белорусский
партнер остановил машину за несколько кварталов от нужного места. Управление
находилось не только не в прямой видимости от этого места, но без специальной схемы
сложно было понять, как туда добраться. Андрей попросил подъехать поближе, чтобы
сориентироваться, но Вальдемар замахал руками и заявил, что не может там показываться,
иначе всё пропало.
- Там не должны знать, что я с вами связан, – сказал он.
Юлину сумку оставили в машине, хотя никто уже не гарантировал, что её не заберут
менты. И действительно, петляя дворами, пришлось переспрашивать прохожих, чтобы
добраться до управления. Беспрепятственно прошли на территорию и по указаниям
работников нашли нужное здание. В отличие от тех управлений и материально-
технических складов, где удалось побывать, здесь всё размещалось в одном месте –
склады, гаражи, ангары, подъездные железнодорожные пути, а также непосредственно
само здание управления, в котором находилось начальство, управляющееся всем этим
хозяйством. Поражала идеальная чистота и порядок. И не просто опрятность. На аллеях
предприятия были разбиты клумбы, высажены туи и ели, кустарники подстрижены.
Рабочие ходили в новенькой сверкающей униформе, особое внимание Андрей обратил на
автопогрузчики и электрокары. В отличие от развалюшек а-ля совьет юнион,
царствующих на аналогичных российских предприятих (даже на МТС Московской
железной дороги в Мытищах), здесь ездили новенькие Тойоты, будто только что
сошедшие с конвейера. Чудеса! А говорят, что на госпредприятии по определению не
может быть порядка.
Надхуллина на месте не оказалось, отошёл на обед. Было без десяти двенадцать, и Андрея
принял в своем минималистском кабинете Подхуллин, оказавшийся не замом начальника
отдела снабжения, а исполнителем, отвечающим за закупки товаров электротехнической
группы. Примерно то же самое, что Руслан Якушев с Татхимфармпрепаратов, и даже
внешне они были похожи – рост выше среднего, плотное телосложение, широкое лицо,
короткая стрижка, большие очки. Возраст у обоих около 30 лет. Молодые исполнители, но
от них много чего зависит.
Действуя по собственной инициативе, Андрей предложил деньги – сразу после
вступительного слова, в котором объяснил, что является единственным дилером
аккумуляторного завода Электро-Балт, и что Экссон – это торговый дом завода, само
предприятие не занимается продажами (за исключением военной продукции – танковых
батарей, батарей для военных судов и подлодок).
(как-то раз Андрей присутствовал на переговорах, которые проводил Владимир в одном
солидном учреждении, – тот не моргнув глазом заявил, что буквально на днях продал
оптовую партию батарей для подлодок стоимостью один миллион долларов за одну
единицу. До таких высот красноречия Андрей еще не дошёл, да и не было особой нужды,
поскольку компания уже была достаточно известна и не настолько бедствовала, чтобы
приукрашивать свои достижения).
- Мы с вами уже работали – когда были в составе фирмы Базис-Стэп, – достойно произнес
Андрей. – И даже после этого, когда на накладных стояли печати других фирм, уверен,
что вы получали наши батареи. Если только вы не закупали тюменские. Вся продукция
Электро-Балта проходит через наши руки, в начале аккумуляторной цепочки стоим мы.
Кто бы ни выиграл тендер, мы не останемся в проигрыше. Просто я лично – я не хочу,
чтобы наживались недобросовестные посредники и спекулянты. И предлагаю взять
напрямую у нас, минуя всю цепочку. От себя лично готов предложить… процент за
содействие, давай обсуждать сколько. В заводских ценах…
Он вынул официальный заводской прайс-лист, от которого Экссон имел скидку 20%, и
положил на стол:
- … в этих ценах забито на всё про всё около 10%, но надо учитывать, что кое-что нужно
заносить наверх…
Он поднял глаза. Потом перевел взгляд на собеседника:
- Но я готов отдать 10% в одни руки и больше не морочиться.
Подхуллин не закричал, не набросился на посетителя, не выставил за дверь. Он
благосклонно выслушал и дал некоторые разъяснения. На Андрея работало то
обстоятельство, что организация, которую он представлял, была хорошо известна на
аккумуляторном рынке, и в управлении белорусской железной дороги прекрасно знали
цену всем помойкам с поддельными гарантийными письмами от заводов, с документами
которых носятся местные предприниматели.
У Подхуллина как у исполнителя не было полномочий при выборе поставщика и он не
являлся членом тендерной комиссии. Конечно, со своей стороны он может доложить
руководству очевидные вещи – сравнительные характеристики аккумуляторов. Но
руководители грамотные люди, причем с большим стажем, и такое объяснение будет
выглядеть довольно глупо. И оно не стоит 1% суммы лота.
- Всё же мне бы хотелось разобраться в ситуации – именно за этим я сюда приехал, –
смиренно произнес Андрей. – Если мне прямо скажут, что здесь ловить нехуя, то я сяду на
поезд и уеду. Я же не настолько тупой, чтобы лезть в чужую игру. Но вы сами в какой-то
степени авансировали мне и моим товарищам, что наша победа на конкурсе вполне
возможна, дали надежду. Поэтому мы ввязались в это дело.
Выждав паузу, прибавил:
- Так что, стоит мне дальше работать в этом направлении, или не дожидаясь твоего шефа
по****овать на вокзал?!
Подхуллин, тяжело вздохнув, опустил голову:
- Я бы посоветовал прежде поговорить с шефом.
- А кто участвует в тендерной комиссии?
- Надхуллин – начальник отдела снабжения, замначальника всей железной дороги, а также
трое из министерства путей сообщения.
- У вас это не одно и то же – управление железной дороги и министерство путей
сообщения?
Переписав все данные в блокнот, Андрей задал вопрос, который, конечно же, являлся
риторическим – кто из перечисленных граждан является обладателем решающего голоса.
Сколько бы шнурков ни сидело в комитете, решение принимает один человек. Возможно,
он и не посещает этот балаган – заседания тендерной комиссии.
Подхуллин тонко улыбнулся и воздержался от ответа.
Уже в дверях, предупредив, что пока не прощается, Андрей, покидая крошечный, явно не
по размерам хозяина кабинетик, задал последний вопрос:
- А ты знаешь такого Вальдемара Буковского, он тут работает на дороге?
На этот вопрос Подхуллин ответил сразу и без вздохов:
- Да ходит тут, только без толку.
Юля терпеливо ждала в коридоре. Она сказала, что давно так интересно не проводила
время. Такая интрига, всё так загадочно.
- Вот именно – выбраться из трёх сосен всегда сложнее, чем из большого леса. Это
настоящая загадка, – ответил Андрей и направился в приемную Надхуллина.
Начальник отдела снабжения оказался небольшим сухоньким человечком предсмертного
возраста, чья голова ненамного возвышалась из глубин кресла над поверхностью стола, и
Андрей уже собирался предложить ему класть доску на подлокотники – как это делают в
парикмахерских, когда туда приводят стричь детей. И ему совсем не нужен такой
огромный кабинет, для него вполне сгодится вольер для хомячков.
- Мы вам всё сообщили по телефону, – раздраженно отрезал он, не дослушав Андрея. –
Тендер состоится шестого июня, заявки на него мы начнем принимать со следующей
недели.
Андрей попытался завести конструктивный разговор, но начальник отдела снабжения
пресекал все попытки наладить более менее дружеский диалог. Не дожидаясь, приезда
милиции, Андрей попрощался.
- Но мы с вами так хорошо работали, мне бы хотелось для себя знать – стоит ли нам
строить какие-то планы, или же отказаться от дальнейшего сотрудничества, – сделал
Андрей последний проброс уже на выходе из кабинета величиной с футбольный зал.
- Общайтесь с моим заместителем Презерманом, – уже спокойнее сказал Надхуллин,
поднимая трубку.
«Новые лица, и какие! – не сдержав улыбки, подумал Андрей. – Видимо, этот Презерман
отвечает за вагонные поставки гондонов».
Узнав у секретаря где, находится кабинет Презермана, Андрей направился к нему. Там
царила гармония – кабинет соответствовал комплекции хозяина. Презерман оказался
среднего роста среднего телосложения мужчина средних лет, похожий на детского
писателя Корнея Чуковского. Мясистый нос, рот что называется калошей, добрый взгляд.
Вполне приятный человек, пожал руку, принял по-простому. Правда, слушал рассеянно,
беспрерывно отвечая на телефонные звонки и сам звоня. Минут за десять Андрей изложил
вводную часть и пора уже было приступать к главному – процент комиссионных и
условия передачи денег, но для этого нужен подходящий момент и внимание со стороны
клиента. А поймать его заинтересованный взгляд всё никак не удавалось.
В кабинет без стука стали заходить люди, они говорили все одновременно и Презерман
одновременно всем отвечал. Решались производственные вопросы, на Андрея никто не
обращал внимание. Просители вступали в полемику между собой, спорили, среди этого
гвалта Презерман давал им указания, отвечал на телефонные звонки и сам звонил.
Наконец он заметил присутствие Андрея:
- Вы не могли бы выйти, подождите в коридоре.
Андрей повиновался.
Они сидели сЮлей в коридоре и ждали. Он позвонил в Петербург, доложил Артуру
обстановку и стал размышлять – может, этот Презерман как раз решает вопросы и
является посредником между коммерсантами и руководством, принимает капусту и
раскидывает на всю толпу? Тогда его нужно плотно окучивать. Но не так-то просто
оказалось уединиться с ним для беседы. Андрей не мог подгадать момент, чтобы снова
заглянуть в кабинет. Стал вычислять, сколько народу зашло и сколько вышло, чтобы
понять, один там Презерман внутри или с кем-то, но это оказалось сложной задачей.
Наконец, после сорока минут ожидания все покинули кабинет, но и сам Презерман
вышел. Андрей поднялся ему навстречу, но он сказал, что идет к шефу на совещание.
И потянулось томительное ожидание. Успели наговориться, пересказать друг другу кучу
анекдотов и смешных историй. Андрей сходил к Подхуллину и поспрашивал за
Презермана – что за зверь такой и какой имеет вес. Оказалось, что очень активный деятель
(а это и так было видно), что касается влияния на исход тендера, который состоится 06.06.
– нельзя сказать что-либо определенное, это надо спрашивать у самого Презермана.
Совещались два часа. Когда Презерман вернулся в свой кабинет, Андрей дал ему
полминуты, затем уверенно заглянул вовнутрь:
- Можно?
Заместитель начальника отдела снабжения смотрел на него невидящим и непонимающим
взглядом. И снова без стука вошли один за другим три человека, расположились за
приставным столом и стали что-то спрашивать, обсуждать – в общем, работа закипела.
Андрей ретировался.
Снова ожидание.
- Хорошо еще, здесь нет охраны и можно шастать где угодно, – поделился он своими
наблюдениями сЮлей. – В Петербурге занюханный ЖЭК охраняется, как режимный
объект.
И только через час удалось прорваться в вожделенный кабинет. Поджав толстые губы,
сузив глаза, Презерман буквально зашипел:
- Что вам нужно?
Андрей ничуть не растерялся:
- Ну как же – мы говорили за тендер на поставку тепловозных аккумуляторных батарей
32ТН450 производства завода Электро…
Замначальника отдела снабжения не стал дожидаться конца фразы:
- Вам разве не было сказано, что конкурс состоится шестого июня, а документы мы
начнем принимать со следующей недели!!
- Да, но…
- Вот и действуйте в сответствии с этой информацией!
Это был сокрушительное отфутболивание. Андрей удалился, еле сдерживая ярость.
- Как прошла встреча? – спросилаЮля.
- Послал на ***, – улыбнулся Андрей.
- Послал нахуй?!
– Да, крошка. Послал нахуй. А глаза такие добрые-добрые.
Если до этого он что-то сомневался, то жестокий отпор придал ему решимости, он был
намерен сидеть здесь день и ночь, пока не добьётся результата: чтобы руководство
Белорусской железной дороги четко сказало, что Экссон возьмёт тендер на 15 миллионов,
сколько это будет Экссону стоить, и кому надо заносить комиссионные. Но тут позвонил
Артур и велел покинуть управление, не предпринимать никаких шагов и ждать новых
указаний. Андрей попробовал возразить, мол, открылось второе дыхание и он теперь
точно положит тут всех на лопатки, но Ансимов-старший настоятельно потребовал
убраться с этого здания и вообще с территории Белорусской железной дороги – только что
получена информация, что Босс для устранения конкурентов подключил каких-то очень
опасных бойцов.
Нехотя согласившись, Андрей отключил трубку. Он зашёл попрощаться с Подхуллиным и
не удержался от едкого высказывания:
- Кто бы ни влез к вам на тендер, в итоге ему придется обращаться к нам. Тюменские
батареи обойдутся вам в копеечку, есть ещё два производителя, но они минимум полгода
не работают, по техзаданию вам подходят саратовские батареи, которые стоят в пять раз
дороже, 150 тысяч за комплект, но вы чисто технически не можете за оставшиеся два
месяца переделать тендер и собрать заявки из депо. Я только не понимаю, какого *** я тут
у вас делаю. Мог бы сидеть и ждать заявку у себя дома. Но теперь, раз уж я сюда приехал,
то вашему победителю батареи обойдутся гораздо дороже, чем в моём прайс-листе. Либо
вам придётся переплачивать, либо победитель конкурса понесет убыток, чтобы перед
вами не ударить лицом в грязь.
Улыбку Подхуллина при этих словах вполне можно было назвать мефистофельской.
Андрей и сам понимал, что блефует и просто выпускает пар. В конце концов, чиновникам
плевать, по каким ценам они будут закупать аккумуляторы и будут ли закупать их
вообще. Они могут переориентироваться на саратовские тепловозные батареи, которые
стоят в пять раз дороже, зато служат дольше чем 32ТН450. А могут вообще отменить
тендер и ничего не закупать, а тепловозы будут ездить на честном слове – президент, если
нужно, соответствующий указ подпишет.
Раскланявшись с Подхуллиным, Андрей позвонил Вальдемару. Юля проверила баланс:
- У меня сколько было денег, столько и осталось на счету!
- Не волнуйся, когда вернемся, номер заблокируют, – успокоил Андрей. – Из роуминга
счета приходят с опозданием. Я так уже два номера выбросил с долгами по триста баксов
на каждом.
Какое-то время блукали по району, чтобы найти Вальдемара – он всё еще играл в свои
кошки-мышки, и упорно не желал признавать, что абсолютно ничего не изменится, даже
если он въедет на своём Мерседесе прямо в кабинет к Надхуллину. Хотя, возможно,
хозяин – серый кардинал, который рулит всеми тендерами, лично приказал Вальдемару не
появляться на железной дороге.
Настроение его улучшилось по сравнению с утренним. Андрей не стал ему докладывать
все подробности, – просто рассказал, что «пообщался с народом, покалякал о том о сём».
- Вот видишь, всё в порядке, они показали тебе свой респект, и шестого июня подпишут
все тендерные бумаги, а я им занесу капусточку, – заверил минский коммерсант так, будто
сегодня его ни разу не обыскивали и не закрыли в кутузку водителя (которого выпустили
только к концу дня).
Андрей проверил свой телефон – трубка по прежнему не ловила сеть. И спросил:
- А ты не думаешь, что Босс перебьёт нам всю мазу – как он это делает последние два
года?
В ответ Вальдемар как собственную выдал информацию, полученную от Артура, – о том,
что если хозяин Судотехнологии выиграет тендер, то ему негде будет взять
аккумуляторы, так как у Истока закрыли производство, а Тюменские батареи, даже если
их купить у официальных дилеров в Петербурге, договорившись о скидке на большой
объем, с учетом доставки в Минск обойдутся дороже Электро-Балтовских. В любом
случае у Экссона экономика получается интереснее, чем у всех остальных.
Андрею это было прекрасно известно – потому что он сам эту экономику считал. Но он
внимательно слушал то, что ему говорилось.
- Послушай, Вальдемар, а где тут у вас можно поесть? Мы голодные как звери.
Вальдемар привёз их в какую-то пиццерию – пластмассовый павильончик на отшибе, в
подозрительном месте на каком-то пустыре. Впрочем, готовили там неплохо. Андрей не
ошибся – Вальдемар был тот еще кутила. Хоть и за рулём, за обедом он выпил больше
полбутылки водки – ерунда, менты у него прихвачены. (тогда спрашивается, почему они
трясут тебя, как нелегального таджика и закрывают твоих людей!?)
А после кафе отвёз гостей в отель. В принципе можно было возвращаться в Петербург, но
Андрей не хотел расстраиватьЮлю, ждавшую его весь день в коридоре казенного дома и
заслужившую entertainment.