Хитросплетения сюжета

               
      
               
     Семён Панкратов, довольно известный писатель, заканчивал написание  очередного романа. По обыкновению своему, он уезжал на дачу, удалялся в свой кабинет  и начинал творить. Природа, тишина загородного дома благотворно сказывались на его творчестве.  Семён уже предвкушал успех книги, но  в это самое время, когда до последней точки повествования оставалось совсем немного, случилось непредвиденное. На дачу писателя приехала погостить тёща, Глафира  Ивановна, неугомонная напористая  старушка.
     В этот день, как обычно, Панкратов сидел за рабочим столом и пытался сочинять.  Река  повествования унесла мысли писателя далеко, в страну вымысла и нежных грёз. Семен наслаждался процессом творчества, стройные красивые фразы легко заполняли белый лист. Он писал лирическую сцену объяснения в любви.  Там, в его романе,  светила луна, легкий ветерок играл прядью волос  героини. « Любовь моя, я твой навек», - произносил влюблённый юноша. Внезапно   дверь распахнулась и на пороге комнаты, гремя ведром, со шваброй в руках появилась   Глафира.
 – У меня по плану последняя глава, - возопил писатель.
– А у меня по плану - пол вымыть,- парировала тёща. – Заросли тут без меня в грязи! Ноги!  - скомандовала она, ожесточённо работая шваброй. – Подними ноги! Я мокрой тряпкой пройдусь!
      Семён поморщился. Мысли утекали из головы, как струйки воды с половой тряпки.
- Глафира Ивановна! Это же труд, тяжёлый писательский труд! Драматургия!
– Тяжёлый?  – тёща ехидно усмехнулась.- Тяжёлый - это лопату в руках держать! А тебе чего - сиди себе, стучи по клавишам, штаны просиживай! Вот, когда я молодой была - горы сворачивала, а теперь, куда ни плюнь – все писатели! И тёща виртуально плюнула в сторону Семёна.- Тьфу! – и недовольно хлопнув дверью, удалилась.
     Обычно Панкратов писал лирические романы, но жизнь внесла свои коррективы. Левое веко Семёна дёрнулось. « Ну вот у меня уже тик. Так и с ума сойти недолго...» - подумал Панкратов и вспомнил, как один его знакомый рассказывал, что когда он обратился к психотерапевту с жалобами на нервы, то тот посоветовал уничтожить причины его раздражающие.
 - Причину уничтожить! – вслух повторил Панкратов, подумал о тёще и плотоядно ухмыльнулся. Характер героя романа резко изменился. Любящий нежный юноша вдруг превратился в беспощадного монстра, убийцу-маньяка. Панкратов  прищурился и стал прислушиваться к происходящему на улице, ища новые раздражители – источник своего вдохновения. За окном раздалось тявканье. Это любимая болонка жены о чём-то информировала свою хозяйку. -Тяв! Тяв!- раздавалось во дворе.
    – Тише, Пуся!- шикала на неё Ларочка. – Тише!
   Собачка заливалась лаем минут двадцать. За этот недолгий период  автор  успел отравить пёсика героини романа, удушить её горничную и уже подбирался к горлу красавицы Эльвиры, образ которой  Семён лепил со своей супруги. «Сверкнула холодная сталь…» - решительно напечатал Семён.  И тут до драматурга донёсся запах жареной курочки. Нечто человеческое  шевельнулось  в его  душе.
-Ларочка!- закричал он на весь дом.- Есть хочу! Ларочка!
-Несу, несу!- засуетилась супруга.
   Через десять минут стол был накрыт.
     Панкратов с аппетитом  ел и злобные замыслы исчезали из его головы как содержимое тарелки. Умиротворение постепенно заполняло писательскую душу. Чашечка послеобеденного кофе окончательно примирила быт и творческие замыслы.
 - Живи, живи…- прошептал Семён и направился в сад, подремать в тенёчке.
     Роман был сдан в срок и пользовался большим успехом у читателей.