Звезда морей

Иногда случается так, что сирены, известные своим бездумным пением, раздающимся (то есть буквально: почти что задаром) среди бескрайних просторов просоленного и открытого океана, случается, что некоторые из этих певиц становится чем-то вроде звезд, сияющих то на поверхностях морей, то в бездонных пучинах, то есть чем-то вроде источником света, таких же чистых и влекущих, как какая-нибудь вечерняя звезда или несущаяся комета. Каким же образом там происходит? иногда получается так, что какая-нибудь сирена, углубленная в море до самого поросшего кораллами дна, все ж таки умудряется перемещаться и по поверхности, иногда получается так, что, то и дело отражая атаки, исходящие от кораблей (непознаваемых и несущихся), батискафов (тяжеловесные в передвижениях, но зато в соответствии с точной формулой), различных лодочников (хотя лодочники атакуют вовсе не так уж сильно), странствующих аквалангистов и прочих странников, чужеродных для водянистых, высоковольтных и просоленных просторов; итак, то и дело отражая атаки (голосом – чем же еще?), некоторые из сирен окончательно входят во вкус своей отражающей атаки деятельности (ведь по сути всю их деятельность можно свести к усложненной, замедленной и защитной реакции). Входят во вкус – то есть буквально: входят во вкус тех звуков, тех невообразимый гармоний, которые им приходится создавать своим речевым аппаратом, если они желают присмотреться к тем, кто, путешествуя, проносится мимо мест их обитания (продубленные скалы, исхлестанные сквозняками, или же впадины, по всему похожие на Марианскую, либо отмели, бирюзовые и лучистые, населенные рыбами-пересмешниками); сирена, вошедшая во вкус своего собственного голоса – имеет гораздо больше возможностей осмотреться, не подчиняясь воле первого (и, стало быть, всесильного) встречного атакующего, то есть не распевая все, что угодно тому, кто попадается на глаза; то есть такая сирена подчиняется уже скорее вкусу своего голоса, чем кому-то еще, и как следствие у нее появляется выбор: отражать то, что по вкусу, остальное же пропускать мимо глаз, мимо зрительных, телескопических отростков. Мы бы сказали «отражают лишь то, что по сердцу» - но что есть сердце сирены? омут в морской глубине? скорость звуковой волны? скорость желаний, которые распускаются словно лилии в любой сиреневой заводи? Сирена, выбравшая (себе на вечную, сладкую муку) отражать непознаваемое, недоступное познанию ощупью – то есть звезды, другие галактики, инопланетные наслоения – такая Сирена становится звезда морей, потому что сияет немыслимым, сказочным светом; свет привлекает одиноких океанических скитальцев и целые бригады неутомимых исследователей: люди, эти странные, неизученные механизмы, тем не менее, вечно стремятся передать тому, что они изучают, свое неопалимое тепло, свой неистребимый жар; только поэтому звезды морей (отражающие своими переливчатыми голосами далекий, холодный и колющий свет) выживают в воронках и водоворотах: согреваясь теплом и интересом исследователей, они остаются собой, в своей настоящей сути. Говорят, что корабль (или лодочка, или странствующий батискаф), пока он содержит звезду морей (путеводную, блуждающую, лучезарную) на своем гостеприимном борту – становится очень удачливым, и даже имеет возможность стать летучим голландцем – то есть победить смерть, то есть обуздать Хаос, то есть запросто проноситься сквозь время, туда и обратно (сплошная издевка над Хроносом), то есть стать вечной, скользящей лабораторией, не теряющей ни в страстности, ни в устремленности, ни в исследовательском курсе, ни в алмазности формулировок.