Хозяйка сирен, существующая в этой действительности, обитает на высочайшей горе, всех оттенков изумрудного цвета, она создает сирен из запахов и лягушачьих лапок, они зреют в своей скорлупе, прозрачной, похожей на мыльный пузырь, они распускаются, словно робкие розовые цветы, они пробуждаются словно лилии на рассвете, открывая сначала левый глаз, а потом уже вспомогательный правый, хозяйка вкладывает в них голос, прямиком в нежное сиренье сердце, сирены расправляют плечи, они похожи на созревшие одуванчики, когда только вылупятся, они поднимаются на своих парашютиках прямо в ветви деревьев, они поначалу побаиваются солнца и прячутся среди листвы, потихоньку начиная высовываться по мере того, как приближается полдень, они перемещаются перебегая из одного блика в другой, пока не доберутся до моря, где бликов хоть отбавляй, где плечи и все остальные части их тел расправляются окончательно, где их голоса становятся дверями, которые открываются при первой же возможности, и нет, не закрываются уже никогда; эти голоса, эти звуки, их чудесные сочетания составляют невиданную карту, неотторжимый путеводитель, невыносимую гармонию, ведущую любого морского скитальца наивернейшим, необходимым путем (при простейшем условии: прирожденном отсутствии страха); хозяйка сирен создает эти сгустки воплощенной мечты специально так, что сирена (верней, ее голос) не может, не в состоянии ошибиться.