Любая авария или катастрофа не происходит по какой-то одной причине - это результат действия нескольких причин и совокупности неблагоприятных факторов.
(Эпиграф)
Первая рабочая неделя после Нового Года началась с новым порядком. После открытия границ между территориями и клятвенных заверений о прекращении огня, напряжение только наросло, и меня определили в вечный коненут (дежурная готовность). Это выражалось в требовании постоянно таскать с собой гражданскую форму с российским паспортом. Летом такое было бы приемлемо, благодаря вместительной армейской сумке, а зимой означало удвоить количество объемного-неподъемного барахла теплой одежды. Кинув растянутый свитер с теплыми штанами, я решил, что такого вполне достаточно, тем более, дополнительные сапоги отказывались помещаться, а лучше армейских носков найти вообще тяжело.
Вечером того же дня за мной на базу приехал джип. Уж не знаю что было сказано моему командиру, и что вообще подумали на базе видя, как хогед (медик полка) сдает оружие, переодевается в гражданское и его сажают в кузов хаммера. Думаю, решили, что я арестован или удачно "откосил" не выходя с базы. В просторном заду машины сидел мужик бальзаковского возраста с сединой в волосах, но без беса под ребром. Он спокойно и подробно поведал мои задачи, по пути в лесной массив между Дженином (условно, деревня-1) и Кфар-Даном (деревня-2). Впервые инструктаж я получал непосредственно во время поездки. В знакомом брезенте появились новые предметы взамен не очень-то нужным креплениям и фиксаторам. Больше всего порадовал фонарик, поскольку в последней вылазке его критически не хватало. Также в один из карманов кое-как запихали миниатюрный радиопеленгатор малого радиуса, и отдельно выдали ультразвуковой свисток на шнурке. Похоже, помимо опасности потеряться была вероятность столкнуться с собаками. А может опыт предшественников показал необходимость этих добавок.
Заменен был и сам "слухач", с ним требовалось менять локацию при активной пульсации маяка, а это означало прогулку с нетрадиционным ориентированием по части периметра ночной арабской деревни. К счастью, все рекомендуемые точки были предположительно надежно укрыты растительностью на бездорожье, так что вероятность кого-то встретить сводилась к нулю. Ключевым словом в данном контексте было конечно же "предположительно". Все же сие считалось плюсом непроглядной пересеченной местности. Однако такая среда была и недостатком, поскольку ближайшая высадка-посадка была в паре километров. А значит предстоит протопать указанное расстояние через зимние "джунгли израильских широт" сквозь высокую траву, низкие деревья и нормальные кусты. Причем тихо как мышь с "мышью" на роже и чтобы ни одна крыса такое не просекла. Мое ворчание на эту тему было принято за знак согласия.
Окончание хороших израильских дорог почувствовалось сразу, так как водила гнал весьма лихо, словно хотел, чтобы авто прослужило ему до конца жизни. От этого меня несколько укачало, и съеденные за обедом полезные бифидобактерии йогурта перешли на сторону зла. Остановившись и выйдя из машины, пришлось перво на перво сделать доброе дело в ближайших кустах. Далее, соблюдая инструкции, я отважно направился по заданному курсу наслаждаясь прозрением, предоставляемый прибором ночного видения. Вне городских огней, через усилитель яркости, небо казалось не имеет темных пятен от количества звезд. Холмы были густо населены всякой живностью, снующей, вынюхивающей, копающей и просто копошащейся в преддверие ночи. Лес манил своей мифической призрачностью, скрывающейся в нереально позеленевшей чаще. Сказочное свечение вырывалось откуда-то из центра небольшой рощицы. Это околдовывало и звало спуститься с возвышенности, чтобы познакомиться с неизвестным. Заходя в заросли я вновь восхитился открывшемуся виду: нестройные ряды растительности просматривались насквозь. Листва была усеяна капельками воды, и каждая росинка светилась фантастическим алмазиком, преломлявшим поток света, дарованный звездами и луной. А где-то в глубине, неоднородно рассеянное свечение словно давало подсветку каждому деревцу и кусту.
Сказка кончилась, когда левая нога по колено ушла в жидкую холодную грязь. Лес проявил свою мерзкую и противную сущность, норовя накапать за шиворот, отхлестать и оцарапать лицо с замерзшими руками. Недоструганные рангоуты цеплялись вездесущими колючками за одежду. Какое-то насекомое залезло погреться через рукав, и очень надеясь, что это не таракан, я пытался вытряхнуть его, случайно не раздавив. Свечение оказалось обычным болотом с бликами света, где сквозь незримую грязь проступала вода. На карте было логично и правильно проложить маршрут по низине в относительно густой зелени, а не по просматриваемым пустынным холмам. Однако дожди с грунтовыми водами в составлении рассматриваемого плана явно не участвовали.
24 года назад постоянная надобность делиться сделала из некоторых моих клеток нервные. Чугунная гантелька и салат с хреном в детстве, им же дали понять, что жизнь тяжелая и горькая штука, поэтому лучше не восстанавливаться. Теперь нервишки угрожали сдать, если их немедленно не начнут "седативить" посредством хорошей выпивки. Пришлось пообещать себе, что завтра же куплю коньячную флягу и буду ее всюду с собой таскать. Невроны еще немного поНЕВРничали, но угомонились, предоставляя разуму заняться планированием дальнейших действий.
От идеи обойти едва видимое болото по лесу я отказался сразу. Нахватало мне еще "утонутия" в следствие "недоплытия". Возвращаться к исходной точке тоже не хотелось, и я взял резко в правую перпендикулярную сторону, по направлению к ближайшему перевалу между средне-высокими холмами. Полагаю таким образом путь должен увеличиться в полтора раза, зато не придется всю холодную ночь бродить с мокрыми ногами. Недостаток у плана был только один - со стороны "деревни два" я был отлично виден, но это при наличие соответствующей аппаратуры, конечно, учитывая расстояние и темноту. Я легко убедил себя, что никто не будет в выходные наблюдать ночью за окрестностью. Хотя воскресенье - это не рабочий день только у христиан, а вокруг, надо полагать, мусульманские территории. К тому же, очевидно, будет как минимум странно и подозрительно увидеть кого-то ночью идущего к деревне таким нелепым маршрутом. Но я сказал себе, что нафиг кому я тут сдался, и этот аргумент был самым весомым. К сожалению, в логической цепочке "мужик сказал - мужик сделал" отсутствует звено "мужик подумал", и ноги понесли меня подчиняясь сказанному.
Перевал был сухим, но с пронизывающим ветром. Черная вязанная шапка не спасала совершенно. Сопли норовили замерзнуть прямо в носу, а левая нога начала противно хлюпать ледяной водой. Пришлось остановиться, чтобы исправить положение. К счастью, предвидел подобную ситуацию и взял с собой капельницу с носками. Тут надо пояснить: будучи ховешем, от нечего делать, я срезал верхушку использованной капельницы и упаковывал туда носки, а после запаял обычной зажигалкой. Таким образом получился водонепроницаемый резерв, который сейчас пришелся как нельзя кстати. К сожалению это не помогло, потому что каким-то образом обе ноги все равно набрались влаги. Даже качественная армейская обувь не спасла, что уж говорить о моих домашних сапогах, привезенных с России лет шесть назад. Кстати, оставляя на себе армейскую атрибутику, я лишал себя легенды "заблудившегося туриста". Более того, она выдавала во мне солдата вражеской стороны, однако и эта оплошность сейчас меня не сильно беспокоила.
Маяк начал помигивать, что означало достаточный интервал для начала прослушки. На этот раз местность была не настолько удачно холмистая, как в прошлый раз. Заброшенной стройки, куда можно было бы залезть, по близости тоже не было. Но долго крутиться в поисках возвышенности не пришлось - достаточно было закрепить "слухач" повыше на ближайшей оливе и сигнал тут же стал приемлемо четким. От домов я был достаточно далеко, чтобы оставаться незаметным, но относительно близко, чтобы четко слышать лай собак. Ужасно хотелось проверить действия свистка для отпугивания, который болтался на шее, но расстояние было не для такого рода экспериментов. Решил после миссии "забыть" его отдать, чтобы опробовать на противной шавке в нашем дворе.
Окоченевшими пальцами я переключал "интервалы" на "воздушном змее" каждые пятнадцать минут, следя за качеством звука и "зеленой зоной". В мыслях вертелось, что диапазоны частот данного прибора, в принципе, известны, а на этом-то принципе и работает данный прибор. Ничего более умного в серое вещество не лезло. Противная жидкость струйкой текла из носа, и в голове было совершенно пусто, от этакой утечки мозгов. Ничего не хотелось, помимо горячего чая и сна. При такой холодине хорошо работать только Дедом Морозом: сутки через 364. Я уже знал, что сильно простудился не успев до конца выздороветь с прошлой недели, но ничего с этим поделать не мог. Если всех нас действительно хранит Господь, то такими темпами мой срок хранения весьма сократится.
С трудом дождавшись мигания маяка, двинулся к следующей точке. Погода стояла премерзейшая и обещала еще больше ухудшиться. Народу на улицах не было вовсе, а когда начал накрапывать дождь угомонились и собаки. Думаю, я бы мог свободно незамеченным пройти в самый центр поселка и залезть на самую удобную крышу. Впрочем, у арабов все крыши удобные для моей миссии, так как они всегда делают их плоскими. Расчет, конечно же не для любителей "паркура", а на то, что с каждым поколением будет добавляться по этажу. Однако почему-то не видел фамильных строений выше третьего уровня. Все это плюс с точки зрения скрытого наблюдения, и я серьезно взвешивал вариант такого наглого действа. Но был один здоровенный минус: вся деревня может оказаться одной большой родней, где каждый пень гордится своими корнями, а потому знаком со всеми местными рожами. Да и любая замотанная агарянка через вырез в парандже может не только как архитектор-офтальмолог глазки строить, а быть мобильным наблюдателем. Так что на раз просекут любого чужака одним случайным взглядом. Конечно, по гражданскому лицу европейской внешности, вероятно, наши братья Каины стрелять не станут. Но тут у каждой семейки имеется оружие первой необходимости, и поди знай, кому в голову стукнет "не кровь и не вода".
Дождь усилился когда я обосновался на второй точке. Постарался укрыться под брезентом, но тот был очень неудобным из-за массы деталей внутри. Решил его распотрошить не сходя с места - все равно обратно тем же ходом. Получилось что-то вроде плаща-палатки. Все лишнее сложил среди груды булыжников, чтобы легче было собрать позже. К испытываемым ощущениям добавился озноб и слабость, указывающие на повышение температуры и нарастающую простуду. "В такую погоду враги дома сидят, телевизор смотрят, только свои по болотам шастают," - услужливо подкинула перевранную цитату избирательная память.
На третьей локации маяк погас когда начало светать. Все точки я не обошел, но, судя по всему, это и не требовалось. Дорога назад предстояла тем же маршрутом, тем более, что еще предстояло собрать хлам на предыдущей точке. Дойдя до десятка каменных холмов, сердце упало в копчик - поближе к мозгам, которые не запомнили у какой именно груды я выгрузил барахло из брезента. Голова кружилась, бил озноб, простуда уже гуляла во всю никак не давая сосредоточится. Время поджимало, а ведь еще предстояло топать до машины через поганый лес. Когда к великой радости вернувшегося на место сердца, заначка была найдена, времени на нормальную упаковку хабара не осталось вовсе. Покидав все как попало, и перехватив поудобнее узел на подобие мешка, я решил не тратить время на обход через первую точку. "Срежу-ка вот тут," - пришла в голову предательская мысль Ивана Сусанина, невольно обрекшая последнего на вечную славу (наверное, позже аналогичная фраза пришла и полякам, в отношении головы проводника). Ноги немедленно послушались данного приказа, поскольку без видимых препятствий на пути, ориентировка идет по прямой, следуя компасу. Однако оказалось не все так просто: мало иметь компас, надо еще знать откуда идешь, а вторая точка была весьма приблизительным ориентиром. Чувствуя, что заблудился окончательно, я начал выискивать зрительно знакомые объекты. Уже совсем рассвело, утром все выглядело не так как ночью, но по прошедшему времени ходьбы я чувствовал, что кручусь где-то близко от нужного места. И тут я увидел, как мне показалось, знакомый перевал. Перемещаясь по перешейкам между грязевыми лужами, незамедлительно направился к нему, чтобы осмотреться с возвышенности.
На один из холмов я почти взбежал, вместо аккуратного и тихого подъема. На другой стороне стояли семеро арабов, и было очевидно, что они тут не на пикник вышли. Меня увидели сразу пара из них, а невольно вырвавшееся "БЛЯ", привлекло внимание и остальных. Секундная шоковая задержка и я рванул со склона, бросив все чем были заняты руки. Судя по крикам сзади, семерка помчалась за мной. Вдогонку полетели камни - логичное использование преимущества высоты горных пород. Оставалось надеяться не получить попадания в ногу. Этого и не произошло: один из камней попал точно по затылку.
Носком сбивая росу,
"Слухач" со "змеем" несу.
А ночью с "мышью" в лесу
Видны такие красоты!
На "три часа" перевал.
С "деревней два" - интервал.
И вот маяк замигал -
Ну, будем слушать частоты.
Так пронеслось семь часов,
Сменилось трое постов,
И лишь частоты на "тов" –
Следи и делай подводку.
"Слухач" на уровне крыш,
Под утро спрятана "мышь",
И так не ешь и не спишь
Да проклинаешь погодку.
Но вот маяк вдруг погас,
А значит принят приказ,
В трех километрах сейчас
Уже стоит и ждет транспорт.
На сбор уходит момент,
Коль не пакуешь брезент,
А так я просто студент,
И вот российский мой паспорт.
Но выйдя на перевал,
Я понял то, что попал -
Такой нелепый финал:
Свернуть не там на развилке.
Я бросил "змея" и "мышь",
Но разве тут убежишь...
Меняет крики на тишь
Кусок гранита в затылке.
"Слухач" - слуховая трубка (армейский сленг)
"Змей" (воздушный) - передатчик (армейский сленг)
"Мышь" - прибор ночного видения (армейский сленг)
"Три часа" - направление перпендикулярно вправо
"Деревня два" - в задании никогда не упоминается название, только нумерация, если есть несколько пунктов
"Тов" - "хорошо" (перевод с иврита)